Недавние "выборы" в Государственную думу еще раз проявили устойчивое стремление власти полностью контролировать ситуацию даже в этом подобии парламента. В управлении государством Кремлю всё ещё удается сочетать военно-полицейский режим с демократической декорацией. Правда, реальная жизнь такова, что декорации эти теряют убедительность. Узурпаторам всё труднее прикрывать выдумками царящий в стране произвол.
Если бы человек, 20 лет не приезжавший в Россию, посетил страну сегодня, он бы ужаснулся политическим переменам. Пространство свободы скукожилось до уровня конца 1980-х. Нам, живущим в этой стране, оценить такие постепенные перемены довольно трудно. Отчасти потому, что мы склонны жить иллюзиями – подобием выборов и рыночной экономики, потешным парламентом и фальшивыми судами, иллюзией демократии в авторитарном государстве. Нас всё ещё радует наша иллюзорная жизнь, хотя заметно, что власть уже устала притворяться.
В мире еще достаточно авторитарных режимов, которыми бессменно управляют диктаторы или хунта. Они довольствуются своей ролью хозяев страны, воруют из государственного бюджета, строят себе дворцы с золотыми унитазами, содержат преторианскую гвардию и казнят противников режима. Они примитивно властолюбивы, не очень нуждаются в идеологии и заботятся только о надёжности своих кресел на вершине узурпированной ими власти.
Долго казалось, что и нынешний российский режим именно таков, что эту власть кроме наживы и коррупции ничего не интересует. Но, похоже, это не так. Усилия по подавлению гражданских свобод превосходят необходимый уровень защиты власти от общества. Речь идет уже не о безопасности тех, кто незаконно прибрал к рукам управление государством, а об их намерении контролировать все стороны общественной и личной жизни. Речь идет о воссоздании тоталитарного режима.
Судите сами. Какая прямая угроза режиму может исходить от религиозных организаций? Никакой. В России все основные и самые массовые конфессии всегда сотрудничали с любым режимом, традиционно отдавая кесарю кесарево. А за что же раньше преследовали Свидетелей Иеговы и за что их преследуют теперь? За одно и то же – они властям неподконтрольны. Ими невозможно управлять. Количество их последователей в России ничтожно, политикой они принципиально не интересуются, никакой угрозы для авторитарной власти не представляют. Но для тоталитаризма они враги, потому что тоталитарная власть держится на тотальном контроле, не может позволить какой-либо социальной, политической или религиозной группе быть самостоятельной.
Какую угрозу для авторитарной власти представляет ЛГБТ-сообщество? Никакой. Кто, с кем и каким образом занимается сексом, к устойчивости режима никакого отношения не имеет. Поэтому в простых и незатейливых диктатурах на сексуальные предпочтения граждан власть внимания не обращает. Но в тоталитарном идеологическом государстве это островок самостоятельности, неподконтрольности, и он недопустим. Именно поэтому в классических тоталитарных режимах нацистской Германии и коммунистического СССР гомосексуалов сажали в концлагеря и тюрьмы. Именно поэтому в современной России продолжается массированная законотворческая и правоприменительная атака на людей так называемой нетрадиционной ориентации.
Государственный террор – ещё один верный признак тоталитаризма
Какую угрозу для авторитарного режима представляет качественное школьное образование? Никакой. Даже если дети вырастут блестяще образованными людьми, то между образованностью и политическим протестом – огромная дистанция. Но для тоталитарного государства образованные люди, особенно в гуманитарной сфере, представляют страшную угрозу. Они легко выходят из-под тотального контроля и способны создавать привлекательные для других людей сообщества. Поэтому нынешняя российская власть упорно навязывает школе свои правила идеологического воспитания и патриотического образования.
Симптомы тоталитаризма встречаются в России всё чаще и чаще. Риторика власти всё больше напоминает советские образцы. Агрессия против Польши в 1939 году и развязывание Второй мировой войны МИД России назвал "освободительным походом". Власть решительно настроена поставить под свой полный контроль некоммерческий сектор и распространение информации. Общественные организации и СМИ, получающие финансирование из-за рубежа, считаются политически неблагонадежными, получают статус "иностранного агента" и вытесняются из сферы своей деятельности. И это даже в том случае, если прежде они вполне успешно сотрудничали с властью.
Кинематограф ограничен прокатными удостоверениями, и не всякий фильм с авторской трактовкой событий, особенно исторических, попадёт на экраны кинотеатров, уж не говоря о телевидении. Театры экономически зависимы от министерства культуры и заранее сверяют свой репертуар с идеологическими установками начальства. Независимые театральные коллективы подвергаются различным формам давления со стороны многочисленных государственных инспекций и контролирующих органов. Книжные издательства не берутся печатать книги, которые могут вызвать недовольство в Кремле. Владельцы сцен и площадок отказывают писателям и публицистам в выступлениях, если их об этом просит местная власть. А многие отказывают заранее, чтобы не нажить себе неприятностей.
Страх перед властью растекается по стране. Не перед законом или правом, которые, кажется, уже никто не принимает во внимание, а перед угрозой произвола со стороны государства. Государственный террор – ещё один верный признак тоталитаризма. Это наш завтрашний день, если не найдется силы, которая его остановит.
Александр Подрабинек – правозащитник и журналист
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции
