Российские муниципальные депутаты не обладают хоть сколько-нибудь серьезными полномочиями, по сути, это общественный контроль над деятельностью местной исполнительной власти по благоустройству территорий. Тем не менее в муниципальных выборах, прошедших на прошлой неделе, участвовало множество кандидатов, включая оппозиционных кандидатов, пытавшихся противостоять представителям "Единой России" и других провластных движений.
"Единая Россия" была объявлена победителем на выборах, оппозиция заявила о фальсификациях, в частности, при использовании электронного голосования.
Среди оппозиционных кандидатов в Москве было много совсем молодых людей, которые пошли на выборы, несмотря на давление со стороны властей и заранее прогнозируемые подтасовки. Они признавали, что шансы победить ничтожны, но все равно шли в народ, заявляя, что нужно объединять людей, особенно во времена войны в Украине, когда открытые выступления против войны грозят преследованием.
Молодые кандидаты – в фильме документального проекта "Признаки жизни".
Ярослав Кручинин
Система все делает одинаково, что лавочки ставит, что ведет "специальную военную операцию"
Любой человек в любой точке России сначала вам обязательно скажет о том, как он ненавидит, что у него текут трубы, обязательно скажет, что товарищи из милиции крышуют местных, и обязательно скажет, какая власть плохая. Дальше обычно не заходят, потому что там начинаются уже спорные темы. Прийти наконец, к мысли, что дырявая труба в его доме – это полностью вина государства, в нашей стране это действительно так. Можно писать жалоб сколько угодно, куда угодно, не поменяют уже трубу, потому что деньги на эти трубы попилены, деньги на все остальное тоже попилены. Система устроена таким образом, что она все делает абсолютно одинаково, что лавочки ставит, что ведет "специальную военную операцию". Наша задача – провести логическую цепочку до финального конца. Как вы понимаете, лавочки и скамейки – это не то, что сейчас людей волнует. Объяснить людям, что есть решение этой проблемы – прийти на участок и там заявить свою позицию. Сейчас открыто заявлять свою позицию нельзя, все прекрасно это понимают, но можно прийти на избирательные участки и попытаться очно проголосовать. Они могут нарисовать хоть три миллиона, могут нарисовать пять, могут нарисовать 20, притом что в Москве всего живет 14 миллионов – это все будет совершенно неважно. Важно, что человек думает, когда он на самом деле голосует. Либо ты молчишь, либо действуешь. Молчать сложно, действовать страшно. Любой кандидат даже на этих выборах, даже в Москве, которую вроде как принято считать либеральной, отдает себе отчет, что не сегодня – завтра на него может быть составлен протокол, ему приплетут наклейку, и он отправится на 10 суток куда-нибудь.
Николай Касьян
Массовые репрессии отталкивают даже какой-то путинский электорат
Меня вызвали в территориальную избирательную комиссию, а на выходе задержали и увезли в ОВД "Хамовники". Потом судили, дали пять суток и увезли в спецприемник. Все это произошло по заявлению женщины 1937 года рождения, которая якобы в моем "ВКонтакте", куда я несколько лет не заходил, нашла пост 5–6-летней давности с ссылками на антикоррупционное расследование одного известного политика. На следующий день уже меня задержали. Суд постановил, что я виновен. Это причина снять меня с выборов. Меня могли бы снять еще полтора месяца назад, я бы не успел даже разогнаться. А так я успел разогнаться, я обошел сотни, сотни квартир, познакомился с кучей прекрасных людей. Кто-то из них активен, кто-то из них не активен, но понимает, что делать что-то надо, просто у него опущены руки, людей важно заряжать. Массовые репрессии отталкивают не только протестно настроенных людей, они отталкивают даже какой-то путинский электорат, который и так сейчас тает, который и так сейчас рекордно маленький.
Нам нужна ответственная Россия
Кто-то должен брать на себя ответственность за свой город, за свою страну. От этого все наши беды, что не берем ответственность. Мы не взяли ее в нулевые. Кто виноват, что у Путина столько власти в одних руках? Можно сколько угодно говорить про репрессии, но он начал под себя все поджимать, когда еще не было таких репрессий, ему дали это сделать. Потому что мы безответственные, мы безответственно относились к своей стране. Почему мы у себя в квартирах моем полы, меняем перегоревшие лампочки, моем посуду, следим, чтобы в холодильнике что-то поесть было. А когда делаем шаг за пределы квартиры, у нас сразу ощущение, что это уже не мое, тут есть какой-то менеджер, эксперт, чиновник, который лучше нас всех понимает. Чиновники будут только рады, чтобы мы так думали. Проблема в том, что они моментально начнут работать не на нас, а на свой кошелек, на свои интересы. Нам нужна ответственная Россия, но она не может родиться сама. Я уже вижу, как мне сейчас скажут: какие подписи, когда в Украине бомбы, гибнут люди. Но, увы, на это мы прямо сейчас повлиять не можем. Подписи – это один из способов втянуть человека в общественную жизнь. А зачем втягивать человека в общественно-политическую жизнь? Потому что когда-то в стране откроется окошко возможностей для изменений, такие режимы не живут вечно.
Мария Волох
24 февраля поняла, что я должна сейчас быть здесь
Сняли каждого пятого кандидата от "Яблока". Снимали тех, у кого есть какой-то авторитет и сторонники. Потом начали снимать наиболее активных, кто активнее всего вел кампанию, кто открыто высказывался против войны. Я попала в этот список. Меня задерживали. Я осознаю эти риски. Все, что я делаю, я делаю обдуманно. У меня остался один страйк по "дискредитации" до уголовной статьи. Я собиралась уехать этим летом. Не уехала, потому что после 24 февраля поняла, что я должна сейчас быть здесь. Уехать работать в Европу я могу в любой момент, я могла это сделать еще в июне, потому что у меня на руках предложения из некоторых фирм. Другим людям я бы порекомендовала уехать, для себя я решила окончательно, что пока это все происходит, я остаюсь здесь. Если я не буду сейчас что-то делать, то никто не будет ничего делать, потому что все уезжают, а кто не уезжает, тот уходит во внутреннюю эмиграцию. Каким образом здесь могут случиться перемены, если никто, абсолютно никто этим не занимается? Я понимаю, что сама тоже ни на что особо не смогу повлиять, но я хотя бы попробую, мне хотя бы будет потом не стыдно. Если честно, это для меня некая психологическая терапия. Больно осознавать, что происходит война, происходит от твоего имени, и ты ничего не можешь с этим сделать, никак не можешь на это повлиять. Невозможно остановить войну на муниципальных выборах, невозможно сменить власть, но это просто попытка заложить какую-то основу для формирования гражданского общества.
Таких людей, как я, здесь много
Успех этой кампании не может измеряться мандатами. Уже вчера мы увидели, что на муниципальных выборах впервые за всю их историю была явка 30% за счет электронного голосования. Такой явки иногда не бывает даже на думских выборах. Понятное дело, что сначала каждого пятого кандидата снимали, всячески давили, теперь просто мы видим какие-то безумные фальсификации. Поэтому я не рассчитываю на то, что многие наши кандидаты выиграют. Если им удастся собрать вокруг себя сторонников партии, людей, которые выступают против войны, то это уже будет большим успехом. Меня мотивируют люди. Когда я пошла на эти выборы, на самом деле я думала: Господи, зачем я это делаю? Особенно когда со всех сторон тебе рассказывают про нацистов в Украине. Но в каждом доме, куда мы заходили, практически в каждой квартире, в которую мы звонили, все были против Путина, все высказывали нам слова поддержки. Меня это очень мотивировало, вдохновляло. Потому что, по крайней мере, я вижу, что пропаганда нам врет и таких людей, как я, здесь много. Сейчас важно их сохранить, объединить.
