Игорь Померанцев: Георгий, у вас международное издательство, называется оно Freedom Letters. В свободном мире была, есть традиция называть издательства по имени издателя, например, "Галлимар" французское, "Зуркамп" немецкое, "Харпер" английское. Почему вы не издательство "Урушадзе"?

Георгий Урушадзе: Примерно в 1991 году я своей подруге Ире говорил: давай я сделаю издательство и назову его – как есть "Чалидзе пабликейшенз" – назову "Урушадзе пабликейшенз". Мы на эту посмеялись. Когда я стал думать над названием своего издательства, я совсем не планировал как-то свое имя выпячивать, стал придумывать название. Придумал его, гуляя по Парижу, там купил браслет с надписью Freedom, понял, что freedom для меня очень важное слово, но надо как-то уравновесить менее пафосным сочетанием. Поэтому придумал Freedom Letters.

Игорь Померанцев: У русского зарубежья богатые издательские традиции. Вы продолжаете эти традиции или все приходится начинать с нуля: другая эпоха, другие технологии?

Георгий Урушадзе: Совершенно верно, время абсолютно другое. Я не люблю сравнение нас с какими-то великими издательствами прошлого. Во-первых, потому что они великие и заслуженные, а мы только начинаем путь. Во-вторых, что-то тогда было сложнее, что-то тогда было проще. Какие-то издательства зарубежные пускали на московские книжные ярмарки, например. Нам точно туда путь заказан. Поэтому разная эпоха плюс, естественно, технологии совсем другие. Мы совершенно спокойно до жителей России доносим наши книжки, в том числе с помощью современных технологий. В этом смысле я не люблю тамиздат, самиздат, в общем, вездеиздат. В первую очередь это электронные книги, они проникают через границы, понятно: электронная почта – через секунду книга у читателя. Плюс мы придумали способ издавать книги прямо в России, издали довольно много. Например, семь тиражей книги "Мышь", которая сейчас громко прозвучала, спасибо генпрокурору. Седьмой тираж мы не успели продать, но шесть тиражей мы продали. Дальше мы продали три тиража "Спрингфилда" и многие другие книжки. Так что спокойно этим занимаемся.

Иван Толстой: Маленькая деталь, если можно уточнить: в России стоит на титульном листе название Freedom Letters?

Георгий Урушадзе: Да, стоит название Freedom Letters. Если запретят там Freedom Letters, будет стоять какое-нибудь другое название. Сейчас идут отказы после этой истории с генпрокурором от типографий, боятся печатать книги. Понятно, что книги, которые мы можем публиковать за границей, – не все из них типографии готовы печатать, но некоторые книги у нас получилось, биография Бродского Людмилы Штерн и так далее.

Игорь Померанцев: Можно чуть подробнее о книге "Мышь"? Что это – полевая мышь, летучая мышь?

Георгий Урушадзе: Это лабораторная мышь. Автор придумал Институт функционального бессмертия. Это фэнтези, это триллер в чистом виде. Письмо генпрокурора называет эту книгу "реальной информацией, препятствующей работе транспортной системы и кредитных учреждений". Такой бред пришел в голову генпрокурору. Сама книжка про мышь, которая сбежала из лаборатории, где изобретался вирус бессмертия президента. Мышь сбежала случайно, но успела покусать в метро всех пассажиров, эти пассажиры превратились в зомби, перекусали всю Москву. Довольно легкий такой триллер, который при этом очень добрый. Автор талантлив, пошел поперек жанра, сделал из этого очень добрую книжку, где побеждает любовь.

Иван Толстой: В основе бессмертные "роковые яйца", конечно, булгаковские. Хотел у вас спросить об общей философии издательства Freedom Letters: вы зачем существуете?

Георгий Урушадзе: Во-первых, мы даем возможность публиковаться тем авторам, которые запрещены, забанены в России. Авторам публиковаться необходимо, при этом они очень талантливые, их тексты, конечно, нужно доносить до публики. Во-вторых, мы ясно и очевидно через наши книги выражаем нашу собственную политическую позицию. Она, естественно, антивоенная. Дальше мы даем возможность печататься украинским авторам, как по-украински, так и по-русски. По-русски украинским авторам сейчас печататься довольно сложно, в нашем издательстве они могут это делать. У нас есть серия "Слова Украины", она у нас самая большая, там уже вышло почти три десятка произведений. Дальше, поскольку это волонтерский проект, мы можем публиковать те тексты, которые в других издательствах, скажем, более коммерческого направления, просто не могут появиться, например стихи.

Игорь Померанцев: Георгий, вы международное издательство, у вас есть деловые отношения с другими издательствами, международными, западными издательствами?

Георгий Урушадзе: Конечно, у нас есть совместные проекты, совместные издания. У нас есть разного рода коллаборации. Плюс наши книжки уже переводятся на другие языки и выходят. У нас вышли в Украине книги, вышла в Эстонии книга, сейчас переводится несколько книг на английский, на французский, на испанский и так далее.

Иван Толстой: Можно задать вам герценовский вопрос? Есть ли в ваших замыслах выпуск книг прицельно для России, для российского внутреннего читателя?

Георгий Урушадзе: Такую книжку мы одну сделали, правда, это скорее арт-проект. Это книжка "Спрингфилд", которая цензурирована под российские законы. Это квир-роман изначально, мы его везде публикуем, естественно, без всякой цензуры, но роман на самом деле тоже о любви, о дружбе, о поиске себя. Там квир-составляющая, на мой взгляд, не основная. Поскольку в России нам хотелось эту книжку все равно читателям показать, мы зачеркнули прямо черненькими такими полосками все "опасные" слова, и это стало таким арт-проектом, нашим высказыванием в поддержку свободы слова, в поддержку тех людей, которых государство пытается сделать невидимыми. Можно сказать, что это наша специальная книжка для России.

А так мы не делаем никакой разницы между публикой на Западе и публикой в России. Как сказал кто-то из журналистов: "Вы издательство для тех, кто находится в эмиграции, хотя бы во внутренней". В России сейчас много людей, которые находятся в той самой внутренней эмиграции, и они нам прямо пишут слова благодарности за наши книжки.

Игорь Померанцев: Задам вам почти бестактный вопрос: какая у вас финансовая база, финансовый тыл?

Георгий Урушадзе: В первую очередь издательство волонтерское – это волонтерский проект, я сам там волонтер. Все деньги, полученные от продаж, мы вкладываем в издание следующих книг. Платим мы только авторам, для всех остальных это такая добровольная волонтерская поддержка современного книгоиздания. Какие-то деньги у меня были, потому что я занимался инвестициями, частным образом в любительском порядке, у меня какие-то деньги от этого остались, сейчас я их вкладываю тоже в работу. Пока никаких грантов, спонсоров и так далее у нас нет, но, наверное, они так или иначе появятся.

Иван Толстой: Всех интересует: а авторы, где вы берете авторов?

Георгий Урушадзе: Знаете, когда война началась, я не вернулся в Россию. Меня нельзя назвать убежавшим, потому что к тому времени я был за границей, я просто невозвращенец. Тогда я стал думать о создании еще тогда безымянного издательства, самый большой страх был не найти авторов: а что, может быть, они замолчат, может быть, не будут писать и так далее. Вы знаете, авторов очень много, авторы совершенно волшебные и прекрасные. Есть и знаменитые люди, например Сорокин, Быков и так далее, есть и совершенно какие-то уникумы, талантливые люди 22–23 лет, которых мы тоже публикуем, открываем эти имена. Есть те авторы, которые были до этого незаметны или неизвестны, вдруг они в новых обстоятельствах в нашем издательстве начинают блистать. Поэтому авторов много.

Сейчас идет работа примерно над 45 книгами бумажными – это значит, будет еще 45 электронных. Будет еще десяток, наверное, аудиокниг. И это только план на этот год. Нам меньше полутора лет, сейчас идет работа, наверное, над 180 книгами, если все вместе сложить: аудио, бумажные, электронные.

Игорь Померанцев: Георгий, вы в России были продюсером на телевидении, вы были директором по маркетингу. Вот эти навыки пригодились за границей, в зарубежье, или здесь все иначе?

Георгий Урушадзе: Отличный вопрос. Мне кажется, всю свою жизнь я готовился именно к этой своей нынешней работе. У меня же было свое издательство в России, было рекламное агентство, я там тоже выпускал какие-то книги в интересах заказчиков, например, опять же премия и так далее. В общем, вся моя работа была подготовкой к нынешней деятельности.

Иван Толстой: В сегодняшнем вашем положении вы можете издать заведомо убыточную книгу, но идейно или стилистически привлекательную для вас?

Георгий Урушадзе: Таких книг у нас большинство как раз. Мы не делаем ставку на прибыль. У нас есть хиты, которые приносят какой-то доход, этих хитов общее число бумажных и электронных – где-то 12, все остальное – это проекты, которые требуют вложений, которые приносят меньше, чем в них вложили.

Иван Толстой: А три самые успешные книги, которые вы сделали?

Георгий Урушадзе: Это Быков VZ, роман, притворяющийся биографией Зеленского, и, на мой взгляд, лучшее, что написано о нем и обо всех нас за эти два года. Это теперь уже "Мышь", которая показала невероятный рост продаж: и так хорошо продавалась, и так была бестселлером, но после письма генпрокурора, после запрета этой книги в России, после запрета Роскомнадзора только на одном сайте Акунина за несколько дней рост продаж составил 350%. Поэтому нашим "рекламным агентам" большое спасибо, Роскомнадзор и Генпрокуратура прямо способствуют продажам хороших книг.

Дальше есть "Спрингфилд", который тоже очень популярен, до сих пор очень активно покупают. Я могу еще несколько назвать. Знаете, в зависимости от площадки, в зависимости от формата то одна книга выше, то другая становится выше. "Наследие" очень хорошо сорокинское идет. В общем, есть чем хвалиться. Но для меня коммерческая составляющая сейчас не на первом месте, иначе я бы издавал свои 12 хитов и больше ничем бы не занимался, а задача моя в другом.

Игорь Померанцев: Георгий, я представляю себе, что такое дар математики – это видеть цифры и числа как такие живые знаки в открытом пространстве. А что такое дар предпринимателя?

Георгий Урушадзе: Надо оговориться – предпринимателя в сфере культуры, это немножко другая история. Я занимался предпринимательством и не только в сфере культуры, а здесь сочетание очень многих факторов, наверное, это самый сложный тип предпринимательства, он отличается от продажи квартир, гвоздей, продуктов, каких-то услуг и так далее. Важна, наверное, такая визионерская позиция, то есть видеть далеко вперед и понимать, какая книга, даже очень хорошая, может не подойти, просто не вписаться в стратегию, не вписаться в какой-то глобальный план, который есть в голове.

Также много продюсирования, то есть придумывания проектов с нуля: не было проекта, придумался проект – и получилась книжка. Вообще, если многие предпринимательские проекты требуют многих лет подготовки, усилий каких-то и только после этого получается какой-то продукт или строится какое-то здание, то здесь все происходит очень быстро: мы некоторые книги выпустили за 10 дней или за две недели, обычный срок больше – месяца два, но есть книги, которые очень понравились, у нас были свободные ресурсы, мы взяли и прямо их быстро очень подготовили. Это чудо, счастье, когда вдруг – раз! – и есть книга. Я когда встречаю свои книги в магазинах, я прямо их глажу, обнимаю, как каких-то живых детишек.

Игорь Померанцев: Я когда-то писал об одном американском виноделе немецко-украинского происхождения, у него был конфликт с сыном, и сын ему говорил: "Папа, даже Ватикан – это коммерция, это бизнес". Вы все-таки учитываете, что ваше издательство и то, чем вы занимаетесь, – это бизнес?

Георгий Урушадзе: Конечно, это бизнес, он должен выйти на свободные обороты, на цифры, на доход, на прибыль и так далее, и в этом есть задача. Но при этом важно не упустить суть. Ко мне приходили две группы с предложением стать совладельцами, дать денег, я отказался. Я не хочу никому отдавать долю, потому что начнется: нет, поэзия не приносит денег, зачем я буду это финансировать, давай-ка будем издавать рецепты засолки огурцов, которые точно приносят деньги. Вот это не мой способ.

Поэтому это не совсем предпринимательство, но при этом я понимаю, как можно выйти на хорошие обороты, как можно выйти на хорошие возможности. Понятно, что это не те деньги, о которых крупный бизнес думает, это все равно довольно небольшой бизнес. Так живет книжная индустрия во всем мире: это не гигантские деньги. Бывает счастье, бывает рост продаж. Джоан Роулинг принесла своим издателям, наверное, десятки миллионов, но все-таки не миллиарды.

Иван Толстой: Давайте немножко поговорим о черном ящике. Что, по вашим ощущениям, происходит сейчас в российском обществе, какие там кошки бродят, как они кричат по ночам?

Георгий Урушадзе: Знаете, эти кошки кричат даже днем. Российское общество антивоенно настроено, но понятно: есть генетическая память и просто историческая память, люди не рыпаются, люди понимают, что надо как-то пересидеть, стать незаметными для государства, не зиговать, беречь себя – так ведет себя большинство людей. Есть люди, которые зигуют, и зигуют они исключительно за деньги. Как мы видим, нет никакого огромного количества добровольцев, которые выстраиваются к военкоматам и готовы воевать бесплатно. Люди не дураки, берегут себя – как умеют, как могут. Я не подниму на них руку, я не могу их осудить.

Есть люди, которые живут за границей, но молчат о войне, потому что им надо приезжать в Россию по разным делам. Но это выбор их. Это вопрос не совести – это вопрос воспитания, вопрос жизненного опыта, вопрос каких-то жизненных установок и так далее. Так они живут, но при этом они не зигуют, большое им за это спасибо. Собственно, массовой поддержки войны никакой нет. Пропаганда теряет читателей, зрителей. Мне кажется, что морально война уже проиграна – это видно и власти, и пропагандисты как раз бесятся от того, что не могут ничего с этим обществом поделать. Кроме этого, надо понимать, что все чиновники, силовики и так далее – они ленивые, они в этом смысле заевшиеся, у них есть зарубежная недвижимость, у них есть жены в иностранных каких-то брендах, им так и хочется продолжать жить, им хочется, чтобы их дети, внуки по-прежнему были въездными на Запад. Таким деморализованным аппаратом тоже войну никто не выиграет.

Иван Толстой: То есть вы верите, что Россия победит свое зло?

Георгий Урушадзе: Морально – да, Россия проиграла. Когда мир заставит проиграть другим способом, военным, материальным, экономическим и так далее, мы посмотрим, не все так просто. У нас передача не об этом, конечно, я могу какие-то свои мысли изложить, но вопрос не в этом. Я не был в России два с половиной года, я не могу сказать, что там на самом деле происходит, те самые черные кошки в черных комнатах, как их найти. Многих людей эта ситуация ломает, многие на антидепрессантах, потребление алкоголя безумно выросло. Тоже надо понимать, что общество в любом случае выйдет сильно надломленным, и страна выйдет надломленной, и непонятно, когда она восстановится и восстановится ли.

Иван Толстой: О вашей литературной премии расскажите, пожалуйста, что это?

Георгий Урушадзе: Это литературная премия, которую мы сделали совместно с несколькими, даже не с несколькими – с большинством русскоязычных зарубежных СМИ, среди информационных партнеров есть и Радио Свобода, среди учредителей есть "Новая газета Европа", телеканал "Дождь" и так далее. Это премия для литературы на тему свободы, литературы, которая рефлексирует происходящее с нами.

Там четыре номинации – это проза, имеется в виду крупная проза, то есть роман или большая повесть, которую можно издать отдельной книжкой.

Это нон-фикшн, но не простой нон-фикшн, не о том, как растут грибы, а о том, что происходит с нами, о том, какие события к этому подвели и так далее.

Дальше есть две спецноминации: одна называется "Слово на букву "В"", "В" – это война. Так называлась наша книжка для подростков, которую мы выпустили во Freedom Letters, – это как раз номинация, куда принимаются подобные книги, объясняющие детям, что сейчас происходит, почему кто-то вынужден уезжать, кто-то сидит в тюрьме и так далее.

Есть номинация под названием "Спрингфилд" – это номинация, которая призывает тех людей, которых в России прячут, сделать видимыми, это квир-номинация.

Первого сентября мы начнем прием работ, прием работ будет идти всю осень, в мае следующего года мы объявим победителей. Жюри будет объявлено отдельно, но уже Дмитрий Львович Быков заявил, что он с удовольствием войдет в жюри этой премии.

Игорь Померанцев: Георгий, вы уже выбрали страну, где вам хорошо, по крайней мере, где вам хорошо работается?

Георгий Урушадзе: Я горю этим проектом, и мне хорошо над ним работается в любой стране. За эти полтора года этих стран было очень много. Ту же книжку VZ я выпустил, находясь в Молдове, "Спрингфилд" я выпустил, я даже не помню уже, где я находился, сейчас в Лондоне. Мы уже с друзьями шутим, в основном я останавливаюсь у друзей, шутим, что должны быть какие-то таблички: "В этой квартире были выпущены такие-то книжки". Был в Израиле довольно много времени, там тоже, наверное, книг 15 успел выпустить. В общем, везде хорошо. Где я буду жить, я пока не знаю, это, в общем, не приоритет.

Иван Толстой: У меня вопрос к вам как к читателю: что вы сами-то любите читать? Не только же все издавать, издавать.

Георгий Урушадзе: Сейчас я для души, если исключить какие-то посты, публикации, аналитику и так далее, я художественную литературу для души не читаю: не то чтобы хватает, но я занят постоянно чтением и вычитыванием текстов, причем каждый текст практически я читаю три раза: первый раз, когда принимаю решение – брать или не брать.

Если мы публикуем, то я вычитываю верстку, а иногда еще после корректуры, плюс еще вычитываю электронную книгу перед публикацией. В этом смысле работы глазам хватает. Из тех книг, которые я люблю, у меня есть очень много любимых книг. Сразу могу вспомнить "Полную иллюминацию" Фоера, например, почему-то эта книга не отпускает меня уже много лет. Из того, что мы издали, я не могу хвалить какую-то одну книжку, других авторов обижать, но я могу вспомнить Светлану Петрийчук – это не просто пьесы, это большая литература, это великая русская литература, просто сделанная в формате пьес. Совершенно чудесная книга, сборник "Туареги" – это, собственно, все пьесы, которые Светлана написала к моменту ареста.

Игорь Померанцев: Вы сказали, что сотрудничаете с украинскими издательствами и писателями. С какими издательствами? Кого вы издаете? Почему?

Георгий Урушадзе: Сейчас наши книги и на украинском, и на русском языке, написанные украинцами, выходят в издательстве "Друкарский двор" Олега Федорова. Мы сделали несколько совместных проектов с киевским издательством "Лаурус" – это сборник современной украинской поэзии на русском языке "Воздушная тревога" и замечательная книга, замечательный роман Алексея Никитина, этот роман сейчас получил в Украине премию Шолом-Алейхема.

Среди тех, кого мы издаем, сегодня выходит книга Марии Галиной – это стихи на русском, на украинском они уже вышли в Украине.

Это несколько произведений Генри Лайона Олди. Вы знаете: пара авторов, которые творят под коллективным псевдонимом. Лайон Олди признан был лучшим фантастом Европы в свое время, но книги мы издаем не совсем фантастические – это и "Вторжение", это дневник писателя во время вторжения. Кстати, у нас есть даже такое мини-направление "Знаменитые писатели под бомбами". Мы в этом году издали замечательную совершенно книгу Александры Крашевской "Колыбельная по Мариуполю". Александра актриса, но написала очень трогательную книгу, как она пряталась в подвалах с детьми, как разрушался ее дом и так далее.

На ту же тему "Военный дневник" Ольги Гребенник. Она художница, собственно, нарисовала свой дневник, там текста мало, там просто зарисовки: вот они сидят в подвале, вот они в бомбоубежище, вот собачка пришла и так далее. Читая, эффект присутствия возникает стопроцентный.

Есть Андрей Краснящих, "Бог есть плюс-минус" называется книжка – это тоже дневник писателя под бомбами. Есть книга замечательного вашего коллеги Анатолия Стреляного на ту же тему: человек сидит и видит, как на его землю, на его страну падают бомбы, описывает происходящее, описывает свои разговоры с людьми и так далее.

Игорь Померанцев: У вас нормальные, здоровые отношения с украинцами?

Георгий Урушадзе: Вообще нет никаких проблем. Бывает, в комментарии кто-то приходит, нас в чем-то обвиняет. Самое такое обвинение интересное: ах, вы зарабатываете на украинской литературе, как вам не стыдно? Понятно, что на украинской литературе мы не зарабатываем, мы ее издаем совсем по другим причинам. Но вообще абсолютно здоровые отношения.

Знаете, я когда выпускал сборник "Воздушная тревога", он полностью составлен украинскими редакторами, я уже его получил в готовом виде, читал там у каждого автора биографии. Насколько же плотными были связи и насколько война это все разрушила, возможно, навсегда, плотные связи между Россией и Украиной. Люди и там, и там получали премии, участвовали в каких-то фестивалях, публиковались и там, и здесь – это фактически было одно пространство, одно сообщество в культурном смысле. И вот это сейчас уже даже не разрушается, уже разрушено, мы видим действительно такие развалины – это действительно очень больно. Я очень сочувствую всем, кто попал в эту ситуацию. Мы делаем что можем, чтобы не то что восстановить – чтобы просто отдать дань уважения украинской литературе, украинским авторам, дать им возможность опубликоваться. При этом это действительно очень талантливые люди, и с ними приятно работать, никаких не возникает недопониманий, каких-то претензий, конфликтов. Спокойнее всего работать именно с украинскими авторами, как это, может быть, и ни удивительно.

Иван Толстой: Вот и поговорили Liberty и Freedom. Георгий, большое спасибо за беседу! Я желаю вам бесконечной liberty, а нам – продолжения freedom of speech.

Игорь Померанцев: Георгий, большое спасибо! Новых книг и новых читателей.