Объясняя в четверг Рамзану Кадырову причины того, почему он предлагает того на должность президента Чечни, Владимир Путин прежде всего вспомнил о достижениях в области восстановления республики. Любопытно, что то же самое говорит и комиссар Совета Европы по правам человека Томас Хаммарберг. Он только что вернулся из Грозного, где принял участие в конференции «О ситуации с правами человека в Чеченской республике». По его словам, после того, как в Чечню пошли деньги, сделано было действительно много: « Очевидно, что были вложены серьезные инвестиции, и эти инвестиции уже начали приносить плоды. По сравнению с тем, что было год назад, Грозный изменился неузнаваемо - многие из разрушенных домов отстроены заново, построено много новых, и это благоприятно сказывается на возвращении беженцев. Создано много новых рабочих мест, военная активность в республике достаточно невелика, а число похищений сократилось».
При этом Томас Хаммарберг по-прежнему имеет серьезные претензии к официальным структурам по двум проблемам Чечни - исчезновения людей расследуются вяло, а в местах заключения применяются пытки. Комиссар не привел по этим случаям никакой статистики.
Г-н комиссар был вообще крайне осторожен в оценках деятельности Рамзана Кадырова. Он напомнил репортерам, что его задача заключается не в том, чтобы признавать чеченские власти или отказывать им в этом, а в поддержании диалога с любой властью, высказыванием своих рекомендаций и наблюдении за тем, как эти рекомендации воплощаются в жизнь.
У многих журналистов создалось впечатление, что Хаммарберг несколько меньше вовлечен в чеченскую проблему, нежели его предшественник на этом посту испанец Альваро Хиль Роблес. Директор правозащитного центра «Демос» Татьяна Локшина рассуждает об опасности увлечения парадной стороной новой чеченской действительности:
- Я понимаю, что комиссар крайне впечатлен тем, что он увидел сегодня в городе Грозном. Последний раз он там был достаточно давно, реконструкция произвела на него впечатление. На меня она тоже производит впечатление. Хорошо, конечно, что некоторые беженцы смогли въехать в нормальные квартиры, что появляются хоть какие-то рабочие места. Но, с другой стороны, правозащитные организации продолжают работать все с теми же проблемами - пытки, незаконные казни, похищения. Мне кажется, что именно эти проблемы и должны комиссара интересовать больше всего. Мне кажется, что Россия крайне важна, и Чечня должна быть для него приоритетной хотя бы потому, что это единственный вооруженный конфликт в Совете Европы (на территории состоящих в нем государств – РС). Эта ситуация совершенно уникальная. Она должна его интересовать прежде всего. Если он не достаточно включен в эту проблематику, это крайне печально.
Член правления общества «Мемориал» Александр Черкасов полагает, что с официальным утверждением Рамзана Кадырова главой республики ситуация с правами человека в Чечне не сильно изменится к лучшему:
- Сейчас мы говорим об изменениях в верхней части всей этой структуры, в той части, которая касается легитимных или почти легитимных полномочий. Прав человека касается другое - незаконное насилие, которое творят различные силовые структуры. Да, Алу Алханов из Чечни устранен, но никто не устраняет оттуда такого человека, как Ямадаева. Структуры, сидящие в Ханкале, продолжат свою деятельность. В этом смысле многовластие и многообразие тех силовых структур, которые, собственно, и нарушают права человека, сохранится. Здесь власть Рамзана Кадырова далеко не будет абсолютной. Ямадаевцы, кокиевцы подчиняются федеральному центру, равно так же, как и ОРБ-2. Единого контроля над всем этим блоком не будет, потому что эта структура, подчиненная напрямую федеральному центру. Сохранятся и нарушения прав человека и многообразие источников нарушения прав человека.
В приватных беседах правозащитники и западные наблюдатели говорят о сотрудниках службы безопасности Рамзана Кадырова как о главных нарушителях прав человека. При этом они избегают делать официальные заявления на сей счет, дабы не рисковать жизнью и свободой членов неправительственных организаций, работающих на Северном Кавказе.
