В четверг совет Адвокатской палаты Москвы отказался лишить статуса адвоката Каринну Москаленко, защитницу экс-главы компании ЮКОС Михаила Ходорковского. На лишении ее адвокатского статуса настаивала Генеральная прокуратура, причем по парадоксальным обвинениям - Москаленко пытались уличить в небрежности при защите Михаила Ходорковского.

Это заявление генерального прокурора было поддержано и Министерством юстиции. Москаленко работает с Ходорковским по иску в Европейский суд по правам человека, она возглавляет центр, который помогает россиянам готовить жалобы в Страсбург. Попытки лишить адвоката статуса юриста начались после того, как Москаленко подала в Генеральную прокуратуру жалобу о том, что ее задержали в феврале в Чите, когда она торопилась в Москву к своему заболевшему сыну-подростку. Обвиняют Москаленко в том, что она действовала не в интересах Ходорковского и проявила небрежность при изучении дела вместе с ним. Ходорковский отверг оба этих обвинения, заявив, что Москаленко представляла его интересы в Европейском суде в то время, как в России его защищали другие адвокаты, и своим сотрудничеством с адвокатом Москаленко он доволен. Вот как комментирует происходящее для Радио Свобода сама Каринна Москаленко - она сейчас находится в Бишкеке:

- Вы понимаете, почему Генеральная прокуратура так настойчиво пытается лишить вас работы, профессии?

- Может быть, у меня и есть предположения на этот счет, я их, скорее всего, не буду высказывать, потому что, будучи адвокатом, я могу опираться только на факты, юристы не будут предполагать что-либо без достаточных доказательств. Но тот факт, что действительно эти усилия очень скрупулезно, шаг за шагом предпринимаются, и это означает явное намерение Генеральной прокуратуры воспрепятствовать моей работе - да, это очевидно. А уж какие ими движут мотивы… я не думаю, что это мотивы, имеющие хоть что-нибудь общее с отправлением правосудия и правопорядка в нашей стране.

- Тем не менее вот эти усилия Генеральной прокуратуры заставляют вас вносить какие-то коррективы в список дел и своих подзащитных?

- Ну, нет. Я, если уже веду чье-то дело, так я не позволю себе хоть каким-то образом пренебречь интересами своих подзащитных, доверителей, клиентов из-за того, что Генеральной прокуратуре, может быть, не нравятся какие-то дела, которые я веду. Это никак не может повлиять на выбор дел и мое согласие вести эти дела.

- Как складывается ваше сотрудничество с подзащитным Ходорковским и каково сейчас состояние дела? Вы продолжаете работать над ним?

- Да, конечно, я регулярно бываю в Чите, хотя я считаю, что это место его нынешнего содержания под стражей абсолютно незаконно, и мы последовательно это доказываем. В Басманном суде у меня вообще большая жалоба по поводу всего комплекса нарушений его прав, рассмотрение этой жалобы уже пять раз откладывалось - но я посещаю Ходорковского по мере возможностей. Он, собственно, и поставил в известность следственные органы, что я не смогу присутствовать на его ознакомлении с материалами дела в связи с тем, что в большей мере я занимаюсь его делом в Европейском суде по правам человека. Это дело тоже требует наших встреч, поэтому регулярно, раз в неделю, раз в две недели я стараюсь там быть.

- Есть какие-то перспективы рассмотрения дела Ходорковского в Страсбургском суде? Как вы их оцениваете?

- Мой доверитель не хочет, чтобы раньше рассмотрения дела я какую-либо информацию по этому делу озвучивала бы.

- Вы много раз выигрывали в Страсбурге дела по правам человека в пользу своих подзащитных - они судились с государством российским, с российскими властями. Атмосфера Страсбургского суда и ваш опыт юридический позволяют предполагать, что дело Ходорковского будет рассмотрено быстро и к удовлетворению того, кто жалобу эту подал?

- Я оцениваю наши перспективы, как весьма и весьма обнадеживающие. Конечно, это не бывает очень быстро, вы знаете, как перегружен Страсбургский суд. Но Европейский суд по правам человека дал приоритет делу Ходорковского, а объем материала велик. Мы будем ждать. Мой доверитель знает, что рано или поздно (это его уверенность, и я ее разделяю) он правосудия добьется. Проблема в том, что он хочет правосудия не только на уровне международных инстанций, он хотел бы правосудия в своей стране, и он будет добиваться этого. Так он решил, и мы в этом ему будем помогать.

- Сегодня фактически вас поддержали коллеги - решение принял Совет Адвокатской палаты Москвы. Вы ощущаете эту поддержку коллег? Можете ли вы ее квалифицировать, как то, что ваши коллеги и вообще корпус адвокатов - это независимый от власти, независимый от всего, а зависящий только от закона профессиональный корпус в России?

- Просто низкий поклон моим коллегам. Вы видите, как все государственные органы постепенно начинают идти в едином строю: если надо в отношении кого-то применить какие-то меры преследования, вы даже не видите ниоткуда надежды и поддержки. И вот только наше адвокатское сообщество подтвердило, что, если адвокат не нарушает никаких этических правил, не нарушает закона, он будет поддержан, он будет услышан. Это важно не столько для меня - я работаю уже больше 30 лет, и то, что они позволили себе (я имею в виду власти) такое бездоказательное обращение, эти нападки - это, конечно, характеризует больше не меня, а их. Но вот что важно для молодых адвокатов, чтобы они, услышав этот сигнал властей «мы будем преследовать», услышали также и сигнал адвокатского сообщества, что если вы следуете нормам, правилам, если вы защищаете человека добросовестно, не нарушаете нормы этики и закона, мы поддержим вас, мы сумеем вас отстоять. Я не знаю, зачем вообще властям потребовалось эту нелепую историю разворачивать: ничего, кроме поддержки, я не получила. Если они хотели достичь своего результата, пусть считают, что они достигли прямо противоположного результата. За эти... больше месяца я получила столько звонков из самых разных изданий. Уважаемые господа журналисты, не оставьте адвокатов в безгласии, когда они подвергаются этим преследованиям, потому что от вас очень много зависит, а от адвокатов зависит независимость и судебной власти в определенной степени. Нет независимого суда - нет независимого адвоката, ломается правовая система, ломается государственность, это напрямую угрожает безопасности России в конечном итоге.