Журналисты телекомпании РЕН ТВ и председатель правления правозащитного центра «Мемориал» Олег Орлов подверглись нападению в Назрани в ночь на субботу. Неизвестные вооруженные люди увезли их в сторону чеченской границы. Пригрозив расстрелом, а затем избив всех похищенных, похитители скрылись на автомобиле. Тележурналисты и правозащитник самостоятельно добрались до отделения милиции.
Олега Орлова освободили в субботу около полудня, а журналистов РЕН ТВ продержали до вечера. По мнению Орлова, перед милицией стояла задача помешать журналистам снимать митинг оппозиции, который прошел в Назрани в этот же день.
В ночь на 24 ноября в назрановскую гостиницу «Аса» ворвались около 10 вооруженных человек в масках. Они захватили съемочную группу РЕН ТВ, в которую входили корреспондент Артем Высоцкий, ассистент Станислав Горячев, оператор Карен Сахинов, а также председателя правления правозащитного центра «Мемориал» Олега Орлова. По словам потерпевших, их посадили в машину, которую почему-то не остановили ни на одном посту. Около 50 минут машина ехала по ровной дороге, а потом свернула на ухабистую. Когда машина остановилась, один из похитителей приказал выводить по одному и «ликвидировать с глушителем». Стрелять не стали, но сильно избили: били ногами по почкам и в лицо. Затем похитители сели в машину и уехали. Олег Орлов увидел удаляющуюся белую «Газель». Около часа избитые журналисты и правозащитник шли по снегу босиком, пока не пришли в станицу Нестеровскую, находящуюся в нескольких километрах от границы с Чечней.
Член совета правозащитного центра «Мемориал» Александр Черкасов считает, что за похищением стоят государственные структуры: «Возникает вопрос, что это было. Однозначного ответа пока нет. Ясно одно: журналистов и правозащитника похищали представители какой-то государственной силовой структуры. На это указывают все обстоятельства преступления. Впрочем, это преступление еще раз показало, насколько явно, демонстративно и грубо силовики могут творить произвол в Ингушетии. Но кто именно и для чего это сделал?
У меня есть несколько версий. Президент Ингушетии говорит о неких деструктивных силах, желающих дестабилизации обстановки в республике. Президент на кого-то намекает. На кого? Если президент делает подобные заявления, то общество вправе потребовать от него более четкого и внятного объяснения. Если у него нет ответа, значит, руководство республики не контролирует ситуацию.
Но более вероятной представляется другая версия: преступление может быть напрямую связано с предстоящим митингом и с материалом, отснятым журналистами в Чемульге. Так же очевидно, за преступлением могут стоять те, кто проводил в селе спецоперацию, приведшую к гибели ребенка. Они с одной стороны изымали неприятный материал, отснятый накануне, и предотвратили участие журналистов в их профессиональной работе, в освещении митинга в Назрани. Не менее вероятной, а может быть и более, представляется другая версия: попытка спецслужб изолировать республику не на один день, а надолго».
Олег Орлов, который по сей день находится в Ингушетии, но уже без документов и собранных материалов, убежден, что власти таким образом посылают сигнал журналистам, правозащитникам, всем, кто надумает ехать в республику, что никто из них не защищен: «Эти люди напоследок сказали прямым текстом, не помню точно, какие слова, но смысл был такой - уезжайте отсюда и чтобы мы вас больше не видели. Я думаю, что, конечно, на самом деле эта акция была нацелена не столько лично на меня, «Мемориал" или непосредственно на РЕН ТВ, сколько на значительно более широкий круг журналистов, вообще людей, которые могут выступать как независимые наблюдатели, на международных правозащитников».
У ведущей еженедельной аналитической программы РЕН ТВ Марианны Максимовской множество вопросов к властям республики. «Я хотела бы знать, - говорит она, - почему наши журналисты на протяжении нескольких дней становились объектами настоящей охоты. Причем охоты с непосредственной угрозой для жизни людей. На каком основании наши съемочные группы еще с середины недели неоднократно задерживались представителями правоохранительных органов Ингушетии? Люди проводили по нескольку часов в различных местах, в домах, где они брали интервью у людей, в прокуратуре, в каких-то бесконечных отделениях милиции. У нас есть сведения неофициальные, я очень хотела бы попросить власти республики проверить эту информацию, о том, что за полчаса до похищения в гостиницу позвонил некий высокопоставленный сотрудник представительных органов Ингушетии и будто бы рекомендовал снять патрульно-постовую службу, которая всегда несет охрану перед гостиницей. Гостиница "Аса", этот объект один из наиболее хорошо охраняемых в городе.
Далее. Нашу вторую съемочную группу, которая пыталась вовремя доставить к нам на эфир кадры разгона митинга, снятые ими в Назрани, задерживали и на территории Ингушетии, потом на территории Северной Осетии уже вечером в субботу. Бойцы одного из блокпостов сказали им, что на них была ориентировка. Журналисты у нас теперь приравниваются к террористам? Соответствует ли эта информация действительности? Если да, то как это вообще может быть?»
Прокуратура возбудила уголовное дело по трем статьям: воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов, нарушение неприкосновенности жилища и грабеж.
