Итоги – не года, а восьмилетия – собрались в пучок в знаменитой «лужниковской» речи Путина. Классика жанра! Начнешь пересказывать своими словами, да сам и зачешешь в затылке: какое, милые, у нас, тысячелетье на дворе?

Да любое. Тут ведь что Муссолини, что Хаммурапи, что Владимир Владимирович – технология простая и давно известная: стать царем горы, изобразить из себя Родину, и всей административно-патриотической массой навалиться на личных врагов! При ближайшем рассмотрении, однако, обнаруживаются приятные различия.

Хаммурапи, например, твердо знали о своем божественном происхождении.

Муссолини совершенно искренне считал себя цезарем.

А Владимир Владимирович…

Он попал в этот высочайший переплет по случайности, и многие годы ждал восьмого года, как солдат – дембеля. А дембеля-то, как выясняется, и не будет. Не отпустили.

Да и сам понимает, что не уйти. Опасно.

В этом месте сюжета и выясняется истинная идеология нашего маленького хаммурапи. «Байкалфинансгрупп» называется эта идеология; компания «Gunvor»…

Бедный Касьянов, прилюдно зачморенный по всем госканалам за свои 2%! Мелкий поставщик одного нашего газового гиганта рассказывал восхищенным шепотом, что некую хреновину, которую он по всему миру продает по восемь евро за метр, гигант этот, национальное достояние наше, покупает (по бумагам) за четыреста.

Причем сам гигант «четыреста» в ответ на «восемь» и объявил!

Я еще уточнял у рассказчика – не прибавил ли он нолик для красоты рассказа. Может, хотя бы сорок? Че-ты-рес-та! – раздельно повторил поставщик.

Дальнейшая судьба этих денег, при всем различии масштабов, описана еще у Зощенко, в классическом рассказе «Слабая тара»: «Мне же надо делиться вон с этим крокодилом…»

Да уж, с крокодилом делиться приходится. Со стаей крокодилов! И если у главной рептилии ближе к дембелю вдруг обнаруживаются, по данным СМИ, полные загашники… – ну что же, порадуемся за родимые болота.

Итог любой эпохи легко формулируется в ее ключевых анекдотах. Томов премногих тяжелей! Весь маразм позднего «советикуса» воплотился в брежневском чмоканье, воспроизведением которого, за неимением других форм общественной жизни, страна овладела в совершенстве. Весь политический путь Ельцина укладывается в пространство между двумя анекдотами – один 1990-го года, другой 1998-го… От надежды и благодарности до брезгливого разочарования.

С Владимиром Владимировичем такого объема не получилось.

Как пришел он с анекдотом про засилье питерских («зачем же сразу угрожать?»), так в этой нехитрой парадигме и прошел весь свой президентский путь. СМИ задыхались от восторга, сравнивая его то с Рузвельтом, то с Де Голлем, а анекдоты с медицинской бесстрастностью фиксировали только убожество и коррупцию, и ничего более.

А на выходе уже ждет свежий анекдот, которым, как крышкой, и накроет история эти восемь путинских лет, что бы там ни было с Россией дальше: «Путин тестирует преемника: сколько будет дважды два четыре? Как всегда, Владимир Владимирович, – отвечает тот, – один мне, три вам».

И трындите теперь, сколько хотите, про возвращенное достоинство России…