Иван Толстой: Голландский художник-карикатурист Дик Матена перевел на язык комикса очередное произведение литературной классики. На этот раз это жемчужина фламандской литературы - повесть Виллема Элсхота «Сыр». Рассказывает Софья Корниенко.
Софья Корниенко: Сыр в повести Виллема Элсхота – символ разложения и смерти. Более того, повесть начинается со сцены смерти и похорон матери главного героя. Казалось бы, комикс – последнее, что приходит в голову серьезному читателю. Дик Матена думает иначе. Он уже вошел в историю литературы как создатель нового вида романа в картинках – романа в картинках на основе литературной классики и авангарда, которые имеют мало общего с традиционными книгами комиксов для детей и подростков. Матена уже переложил на своего рода комикс для взрослых серьезные, порой – мрачные произведения Херарда Реве, Хемингуэя и Сартра.
Дик Матена: Мне кажется, повесть «Сыр» так актуальна, так всем нравится и столько раз становилась основой театральных постановок и фильмов из-за того, что в ней описывается попытка человека выдать себя за нечто большее, чем он есть на самом деле – а этим человек занимается с тех пор, как перестал передвигаться на четвереньках. Каждый из нас хотя бы раз, хотя бы в чем-то малом, хотя бы ради внимания понравившейся девушки пробовал надеть эту маску значительности. Герой «Сыра» изображает из себя делового человека, крупного предпринимателя. С ним очень легко идентифицировать себя, потому что все мы тоже так или иначе были на его месте, и у нас тоже ничего не вышло.
Софья Корниенко: Все литературное наследие Виллема Элсхота поместится на восьмистах страницах, но влияние его на развитие фламандской и нидерландской литературы огромно и чувствуется до сих пор. Виллем Элсхот – это псевдоним. Настоящее имя писателя – Альфонс Йозеф де Риддер (Alfons Jozef de Ridder). Он родился в семье антверпенского пекаря в 1882 году. Можно сказать, что Элсхот опередил свой век – задолго до популярного нынче француза Бегбедера, Элсхот, стоя одной ногой в рекламном бизнесе, а другой – в литературе, выпотрошил мир рекламы, обнажил его сущность в литературной исповедальне. Незадолго до своей смерти в 1960 году он сказал: «Мне отвратителен не только мир рекламы, но и мир коммерции вообще. Я написал роман «Силки», чтобы найти хоть какое-то освобождение от этого чувства. Уйти из рекламы совсем я не могу, так как на доходы от моих книг прожить невозможно». Две новеллы Элсхота Lijmen («Силки») и Het Been («Нога») представляют собой роман-дилогию. На русском языке Элсхот издавался лишь однажды, в 1972 году – в сборнике его произведений из этой дилогии представлена только новелла «Силки». Почти во всех книгах Элсхота действие разворачивается вокруг одного и того же главного героя, некоего Лаарманса. Это своего рода альтер эго писателя, которому он позволяет то, что не позволяет себе самому – искренние высказывания о своей работе и семейной жизни. В новелле 1924 года «Силки» старший коллега обучает Лаарманса тому, что теперь называется умелым маркетингом и пиаром – иными словами, Лаарманс учится продавать людям то, что им не нужно. В продолжении под названием «Нога», которое Элсхот написал лишь 14 лет спустя, описано прозрение и раскаяние Лаарманса. Он встречает одну из своих бывших клиенток, которую когда-то вовлек в бизнес-авантюру, и замечает, что у нее вместо ноги – деревянный протез. Лаарманс пытается вернуть ей деньги, однако та отказывается. Герой повести 1933 года «Сыр» - тот же Лаарманс. Дик Матена изобразил его похожим на Виллема Элсхота. Не исключено, что этот повторяющийся образ, который в произведениях Элсхота всплывает в обычных декорациях среднестатистической человеческой жизни – на кухне, в конторе, в трамвае, этот легкий цинизм в скупых, метких описания бытовых мелочей и роднят его произведения с классической голландской карикатурой о повседневности. Выставка, посвященная этому замечательному явлению в голландской и фламандской газетной жизни открылась на днях в музее Meermanno в Гааге. Участник выставки, коллега Дика Матены Пейтер ван Страатен на презентации романа в картинках в программе De Kunst нидерландской телекомпании NPS сказал:
Пейтер ван Страатен: Мне сложно объяснить, за что я так люблю Элсхота. Есть писатели, о которых интереснее знать, о чем они пишут, и есть писатели, о которых интереснее знать, как они пишут. Харри Мюлиш, например – относится к первой категории «о чем», а Элсхот может писать о чем угодно – хоть перечислять номера в телефонной книге, главное – как необыкновенно красиво он это делает. Шарм повести – в том, что ситуация, описанная в «Сыре», находит живой отклик в душе каждого неделового человека. Потому что совершенно не понятно, как быть деловым человеком. И главному герою это тоже непонятно. У него есть кабинет, телефон и печатная машинка, и от него требуется продать партию сыра. Однако как же он отправится продавать сыр и оставит кабинет? А вдруг кто-то позвонит? В итоге так ничего и не происходит.
Дик Матена: Помимо всего прочего, он еще и испытывает отвращение к сыру как продукту. Мало того, что он никогда не ест сыра, так теперь сыром еще и провонял весь дом. Так что фиаско обеспечено. Всю эту безвыходную ситуацию Элсхот описывает с таким остроумием, что она скорее комична, чем трагична. Время от времени история становится до слез трогательной – это тоже отличительная особенность Элсхота. Он – беспощадный писатель. Беспощадный в своем разборе человеческих слабостей. Он сочувствует, но не сострадает. И держит стиль, записывает лишь самое необходимое.
Софья Корниенко: В «Сыре» действительно нет ни одного лишнего предложения. Сжатый стиль Элсхота, который избегал пространных описаний и диалектизмов, позволил Дику Матене сохранить полный текст повести в своем бильд-романе, не выкинув «из песни» ни слова. Впрочем, Дик Матена с самого начала взял за правило оставлять литературный текст нетронутым. Его романы в картинках – это не упрощенные адаптации, а сложные отражения текстов, которые читаются и разглядываются на одном дыхании. Перед тем, как приступить непосредственно к рисованию, Матена месяцами разбивает оригинальный текст на отдельные миниатюрные сцены, изучает фотографии современников романа, воспоминания автора. Таким образом, его иллюстрации – это еще и пояснительная статья, попытка заглянуть между строк.
Дик Матена: В новом издании я не использовал знаменитое предисловие к «Сыру». Элхот написал его однажды по просьбе своего внука, которому дали домашнее задание написать сочинение, а у него ничего не выходило. В итоге учитель поставил за сочинение двойку, написав на полях: «устаревший стиль». Я до сих пор считаю, что учитель просто знал правду.
Софья Корниенко: Год назад вышел фильм режиссера Сюзанне Раес (Suzanne Raes) «Наследница Элсхота» (Erfhenaam van Elschot) о дочери писателя Иде де Риддер. Трое внуков Элсхота хотели разделить его архив между собой и продать с аукциона, однако госпожа Де Риддер грудью встала на защиту архива. В фильме 87-летняя Де Риддер рассказывает о том, как для нее существует два Элсхота – отстраненный, бесстрастный отец и откровенный, чистосердечный, остроумный писатель. Дик Матена близко знаком с Идой де Риддер, и использовал ее образ и рассказанные ей воспоминания в своих рисунках.
Ида де Риддер: Мы получили довольно-таки спартанское воспитание... В раннем детстве он был идеальным отцом. Играл, возился с нами. Он строил с нами на пляже замки из песка, купался с нами в море... То есть он был примерно таким же идеальным отцом, каким он описал себя в «Сыре». Но когда он писал «Сыр», то уже очень изменился, стал абсолютно другим человеком.
Софья Корниенко: Причина случившейся с Элсхотом перемены так и осталась загадкой. Некоторые критики считают, что написав «Сыр», он впервые состоялся как писатель, другие вспоминают от его внебрачных связях. Элсхот умер в Антверпене в возрасте 78 лет. Его жена Фине умерла на следующий день.
Поет Алекс Рука Песня «Жалоба старика» на стихи Виллема Элсхота:
«Я не привык быть старым, изнутри меня все еще обжигает пыл моей юности, я всегда хотел стать лучше, долгое время потратил на то, чтобы научиться молитвам и вере, но должен покаяться и признаться, что я – глубоко испорченный человек, потому что ни бог, ни душа, ни прочее, о чем поются псалмы, ни совесть, ни отечество, ни смерть, как бы я ни старался, не нашли отклика в моем сердце. Зато я отдал бы последнюю рубашку, свой дом и жену за любую из сотен тысяч молодых девушек вокруг, безо всякого сожаления».
