На деле происходило выдавливание евреев из всех спортивных организаций. Методы разнообразны: лишение гражданства, недопуск к соревнованиям, провокации во время тренировок. О предолимпийской фашистской «чистке» в немецком спорте возмущенно писала мировая пресса. В том же году Американский атлетический союз поставил вопрос о переносе игр из Берлина. Последовал запрос Президента МОК в адрес председателя оргкомитета Берлинской Олимпиады. Тон ответа свидетельствовал о том, что деятельностью Риттера фон Хальта явно руководило пропагандистское ведомство Геббельса:
«Если антигерманская пресса призывает вынести внутригерманские дела на олимпийский уровень, то это достойно всяческого сожаления и демонстрирует недружественное отношение к Германии в наихудшем из возможных вариантов... Германия находится в самом разгаре национальной революции, которая характеризуется исключительной, невиданной прежде дисциплиной. Если в Германии и раздаются отдельные голоса, направленные на срыв Олимпийских игр, то они исходят из кругов, не понимающих, что такое олимпийский дух. Эти голоса не следует принимать всерьез».
Причиной призыва к бойкоту игр 1936 года было не только начало антисемитских злодейств. На олимпийскую претендовал расизм. Комментируя итоги Игр в Лос-Анджелесе, гитлеровская газета «Фелькишер беобахтер» писала:
«Неграм нечего делать на Олимпиаде... Сегодня, к сожалению, нередки случаи, когда свободный человек вынужден оспаривать пальму первенства у подневольного чернокожего, у негра. Это беспримерное оскорбление и бесчестье для олимпийской идеи. Древние греки перевернулись бы в гробу, если бы узнали, во что превратили современные люди их священные национальные Игры... Следующие Олимпийские игры состоятся в 1936 году в Берлине. Мы надеемся, что лица, занимающие ответственные посты, знают, в чем состоит их долг. Черные должны быть отлучены. Мы ждем этого».
Основания для бойкота фашистской Олимпиады налицо. Но тут происходит нечто удивительное. Ушедший в отставку барон Кубертен восхищается постановкой спортивного воспитания масс в национал-социалистической Германии. 4 августа 1935 года Почетный президент МОК выступил по немецкому радио с восторженными речами. Он назвал Гитлера «одним из лучших творческих духов нашей эпохи» и даже собирался завещать Третьему рейху все свое писательское наследие.
Борьба продолжалась. В июне 1936 года в Париже состоялась международная конференция в защиту олимпийских идей. Конференция признала проведение Игр XI Олимпиады в фашистской стране несовместимым с принципами Олимпийских игр и обратилась ко всем людям доброй воли и друзьям олимпийских идей с призывом бойкотировать гитлеровскую Олимпиаду. В Нью-Йорке был создан Совет борьбы за перенесение Олимпиады из Берлина в Барселону. МОК вынужден направить в Берлин специальную комиссию.
И снова происходит нечто удивительное. Глава комиссии, президент НОК США Эйвери Брэндедж заявил, что бойкот - это «чуждая духу Америки идея, заговор в целях политизировать Олимпийские игры» и «евреи должны понимать, что они не могут использовать Игры как оружие в их борьбе против нацистов». Члены комиссии не усмотрели в столице фашистской Германии ничего, «что могло бы нанести ущерб олимпийскому движению».
Как известно, бойкот успеха не имел. Олимпийские игры в Берлине прошли с небывалым размахом. На время состязаний в столице империи царил мир и образцовый порядок. Побывавший на играх американский прозаик Томас Вулф писал «Истинно языческая пышность превосходила все, что только можно вообразить... Не только сами состязания велись по плану, рассчитанному до мелочей, и шли с точностью часового механизма, но и толпами здесь управляли на диво спокойно, быстро и толково».
Тут не поспоришь. Дорого обошлась миру способность фашизма быстро и толково управлять толпами. Но вернемся к истории бойкота. Как объяснить странную слепоту бывшего президента МОК Кубертена и будущего Олимпийского президента Брэндеджа? Очень просто. Поддавшись силовому воздействию бойкота, МОК де факто терял статус руководителя олимпийского движения. Существует закон управления: отдав другому право изменить принятое решение, сам навсегда лишаешься прав руководства.
В ошибке МОК покаялся. Четверть века спустя.
