Александр Генис: Перефразируя Толстого можно сказать, что каждая страна несчастлива по-своему, но, споря с ним, следует добавить, что и счастливые страны непохожи друг на друга. Треть века назад, когда я впервые попал в Европу, меня озадачила статистика, назвавшая двумя самым довольными собой народами итальянцев и датчан. Я до сих пор не могу понять, что между ними общего. Наверное – ничего. И это значит, что география и национальность счастья – категории субъективные, расплывчатые и очень увлекательные. К такому выводу пришел сегодняшний гость «Американского часа» - иностранный корреспондент Национального общественного радио Эрик Вайнер, недавно выпустивший книгу под названием "География блаженства: брюзга ищет более приятные для проживания страны". С Эриком Вайнером беседует наш корреспондент Ирина Савинова. Ирина Савинова: Почему и как вы начали искать счастливые страны? Применили ли вы какую-то методологию, и существуют ли такие методологии вообще? Эрик Вайнер: Ответить на вопрос «почему» очень легко: я часто бываю в плохом настроении и потому я отправился искать страны, где люди могут жить счастливо. Будучи иностранным корреспондентом, я много путешествовал и в разных странах был свидетелем многих несчастий. У меня появилась идея найти и счастливые страны. Что же до методологии, я воспользовался полу-научным методом. Я обратился к интернет сайту "Глобальная база данных счастья", основанному в Роттердаме, в Голландии. И информация на их сайте стала моим гидом. Но я хотел увидеть все воочию и потому поехал в такие места, как королевство Бутан, чьи граждане считаются самыми счастливыми в мире. А также в Индию и Таиланд, которые стоят не особенно высоко на шкале счастливых стран, но идут к достижению счастья своеобразным путем. Ирина Савинова: Согласны ли вы с распространенным мнением, согласно которому счастье зависит от внутреннего мироощущения человека, а не от места? Эрик Вайнер: Абсолютно не согласен! Ощущение счастья может прийти к человеку только из общения с другими людьми. Мы, согласны вы с этим или нет, продукты нашей культуры. И будьте вы американцами или гражданами какого-то другого государства, ваше отношение к внешнему миру определяется вашей принадлежностью к определенной культуре. Те, кто говорят, что состояние счастья находится внутри нас, должны задать себе вопрос, можно ли быть внутренне счастливым сегодня в Багдаде. Наверное, все-таки место определяет, насколько мы в нем счастливы. Ирина Савинова: Другими словами, наше ощущение счастья определяют социально-политические условия? Эрик Вайнер: В очень сильной степени, что часто недооценивается. Возьмите Америку: для нас самое важное – личное счастье. Но это, конечно, бессмысленное понятие: попробуйте быть счастливыми на необитаемом острове. Чтобы ощущать себя счастливыми, нам нужны другие люди. И это подкрепляется результатами специальных исследований. Ирина Савинова: Какие составляющие у счастья? Эрик Вайнер: Политика определяет не так много, как может показаться с первого взгляда. Понятно, что демократия несет счастье тем странам, где ее строят. И самые счастливые страны ­– демократические. Но возникает вопрос причинной связи: что было раньше, курица или яйцо? Другими словами, что было раньше: счастье или демократия? Мы полагаем, что сначала приходит демократия, а потом счастье. Но есть много подтверждений как раз обратного. Счастливая страна, скорее всего, станет демократической. Это о политической составляющей счастья. Что касается экономики, денег значит, то, конечно они делают нас счастливыми. Но только до определенного момента. Понятно, что самые бедные страны мира станут счастливее, увеличься их доход на душу населения. Но опять-таки до определенного момента. Культура же и национальный темперамент, что вообще-то одно и то же, тоже определяют наше ощущение счастья. Ирина Савинова: Но денег все же может быть очень много, как в Катаре, например. Насколько счастливы граждане Катара? Эрик Вайнер: В Катаре никто не платит налогов. И ощущение счастья в какой-то мере ущемляется. Правительство оделяет вас щедро деньгами, но это как с полным ведром: вода переливается через край и только разводит грязь вокруг. В стране, где вообще нет налогов, у граждан нет заинтересованности в эффективности правительства, потому что вы не можете сказать: «эй, работайте лучше, ведь это я вам плачу зарплату». Но в странах, неожиданно получивших огромные доходы от добычи нефти и газа, забывают о так называемой способности абсорбировать щедроты государства. Это может происходить только до определенного момента. Ирина Савинова: Можете привести пример самой счастливой и самой несчастливой страны? Эрик Вайнер: Это трудно сделать. Как правило, две страны, Дания и Исландия оказываются в самом верху списка, а в самом низу оказывается Молдова, бывшая Советская республика. Я путешествовал по Молдове, собирая материал для моей книги, и скажу прямо: люди там очень несчастны. И поймите, это не я говорю, а сами молдаване. Результаты опросов показывают, что на шкале в 10 баллов, где 10 – самое счастливое состояние, а 0 – самое несчастное, граждане Молдовы отметили свое состояние на уровне 4-5 баллов. Это статические данные. Ирина Савинова: А какой уровень счастья в Америке? Эрик Вайнер: Высокий. Довольно высокий. Но не очень. Мы на 23-й строчке в списке, составленном одной уважаемой исследовательской компанией. Но мы не самая счастливая держава. И мы редко входим в первую десятку. Ирина Савинова: Как вы полагаете, почему? Эрик Вайнер: Ну, об этом можно целую книгу написать. Одну из причин определил политолог Роберт Патнем. Наши социальные связи обтрепались: мы все реже принимаем участие в благотворительной и социальной деятельности, мы все чаще уединяемся в собственных бункерах. И личные отношения все больше разрушаются. Это только одна из многих теорий. Ирина Савинова: Известно, какой уровень счастья в России? Эрик Вайнер: Скажу российским слушателям, что мне действительно жаль, но ваш зафиксированный исследователями уровень счастья довольно низкий. Выше, чем в Молдове, но не намного. Одна из причин, конечно, бывший коммунистический режим. Есть и другие объяснения. Одно из них то, что русские люди мрачные по характеру. И в литературе это подтверждается, вспомните Достоевского и других писателей. Однако чувствующие себя несчастными русские люди создают шедевры литературы и изобразительного искусства. Так что, может, не так плохо, считать себя жалкими. Ирина Савинова: Какие черты заметны в счастливой и несчастной стране? Эрик Вайнер: В Молдове, например, я отметил крайнюю недоверчивость по отношению к другим. Даже между членами одной семьи. И сильную зависть. А зависть – главный враг счастья. И еще – страсть отмечать неудачи соседа и свои удачи. В Швейцарии, процветающей стране, люди пытаются не показывать, что они преуспевают. Они будут прятать от посторонних глаз машину для варки кофе эспрессо за 10 тысяч долларов, чтобы не вызывать зависти у других. Мы в Америке гордо хвастаемся таким агрегатом. У меня такой машины нет, не думайте. В целом чувство доверия к другим часто упускают из вида, оценивая ту или иную страну. Но если вы не доверяете другим, вы не доверяете и своему правительству. Ирина Савинова: Нашли вы такую страну, в которой вы были бы счастливы жить? Эрик Вайнер: Мне импонирует Исландия. Даже зимой. Это такое уютное место, что там и хочется творить. Ирина Савинова: А сейчас вы счастливы у себя в Вашингтоне? Эрик Вайнер: А-а-а, сегодня холодно и идет дождь. И Вашингтон такой "взрослый" город. Здесь нет места фантазии и счастливым случайностям. Уж простите меня.