Уполномоченный по правам человека в России Владимир Лукин подготовил специальный доклад «Проблемы защиты прав потерпевших от преступлений». Омбудсмен предлагает внести изменения в законодательство, в частности, для того чтобы жертва преступления признавалась потерпевшей сразу после возбуждения уголовного дела. Этот статус позволит пострадавшему с самого начала получать информацию о ходе расследования. Несколько предложений касаются определения и выплаты материальной компенсации потерпевшим.
Уполномоченный по правам человека рекомендует правительству разработать методику определения стоимости человеческой жизни. Владимир Лукин отмечает, что материал для своего доклада получил от некоммерческих организаций, среди которых правозащитное движение «Сопротивление». Одной из сфер его деятельности как раз является защита прав жертв преступлений.
Связано ли появление этого доклада с тем, что проблема обострилась, РС комментирует представитель правозащитного движения «Сопротивление» Мария Яншина:
- За последние 10-15 лет у нас преступность возросла более чем в 4 раза, и я говорю только о регистрируемой преступности, соответственно, количество потерпевших очень сильно увеличилось. Несомненно, не было бездействия, какие-то законодательные инициативы были, но судя по тому, что мы наблюдаем сейчас, недостаточные. В прошлый год количество преступлений снизилось, но незначительно относительно того, что является желаемым. Поэтому сейчас уже, наверное, все осознают, что без каких-то серьезных изменений в законодательстве эту проблему не решить. Теми методами, которыми ее пытались решить все эти годы, к сожалению, она не решается.
- Что предпринималось до сегодняшнего дня?
- Внутри правоохранительных органов была некоторая переориентация на потерпевших. Изначально в центре внимания всегда был обвиняемый, подозреваемый в последние годы. Увеличилось количество регистрируемых сообщений о преступлениях. Изменился Уголовный кодекс. Профилактика вышла немножко на другой уровень по сравнению с тем, что было лет 10 назад.
- Существуют ли какие-то объективные данные, какой части населения России касается эта проблема?
- Если говориться о неопределенном статусе именно как жертвы преступления, то об этом говорят данные о латентности, и латентность очень высокая, то есть практически где-то 25% дел не доходят до правоохранительных органов. Большое количество преступлений просто не регистрируются, о большом количестве преступлений не заявляется. Мы можем посчитать количество потерпевших, а в реальности потерпевшими становятся не только те люди, в отношении которых было совершено преступление, а еще и их родственники в зависимости от вида преступления. Берем, соответственно, родственников, людей вокруг, и мы получаем огромную цифру. Мы берем еще латентные преступления. И получаем мы, что где-то четверть нашей страны фактически являются потерпевшими.
- В докладе уполномоченного по правам человека по этой теме предлагается несколько мер, большинство из которых связаны с внесением изменений в существующее законодательство. Какие бы вы выделили меры как наиболее важные?
- Мы выделили бы как самое главное, наверное, те предложения о внесении изменений в бюджетный кодекс. Потому что нас очень интересует вопрос компенсации жертвам преступлений. Мы знаем, что это право им обеспечивается Конституцией Российской Федерации, но, к сожалению, на сегодняшний момент не выполняется. Очень малое количество потерпевших получают хоть какую-то компенсацию, и конечно, речь даже не идет о значимой компенсации, хоть отчасти эквивалентной тому вреду, который был им нанесен. И вот предложение о создании фонда защиты жертв преступлений, в котором будут аккумулироваться какие-то деньги, то есть компенсационные выплаты из которого и будут производиться, это, на наш взгляд, одно из самых главных на настоящий момент. Это непростое предложение, надо очень много думать, как будет формироваться фонд, из каких средств, бюджетных, должен ли быть, помимо бюджетного, еще и внебюджетный фонд. Но мы считаем, что это самое главное.
- Известны ли какие-то прецеденты, случаи, когда даже при нынешнем законодательстве пострадавший от преступления получил какую-то компенсацию?
- В последнее время таких случаев становится все больше. Это изменяется постепенно и связано с тем, что, несмотря на то, что нет таких соответствующих законов, указов или актов, но люди у нас, судьи, тоже работают в ногу со временем, и какие-то подходы, в принципе, немножко меняются. Так как сумма компенсаций фактически определяется судьей на его усмотрение, то это усмотрение сейчас несколько претерпело изменения. Недавно был случай, когда водитель автобуса, отъезжая от остановки, поранил девушку, которая находилась за автобусом. В итоге девушке, по-моему, была ампутирована нога. Насколько я знаю, компенсация, которую она получила, не была достаточной с ее точки зрения, но это была достаточно весомая компенсация, выгодно отличающаяся от средней суммы, скажем, в 15 тысяч. Потому что как это ни страшно звучит, но по многим делам в результате преступлений, которые нанесли существенный вред, тяжелый вред здоровью и прочее, компенсация составляет 10-15 тысяч.
- Являются ли меры, предлагаемые в докладе уполномоченного если не революционными, то хотя бы новаторскими? Или просто Россия наконец-то приводит свое законодательство в соответствие с мировой, уже проверенной временем практикой?
- Это действительно в первую очередь приведение нашего законодательства в соответствие с мировой практикой. Во многих странах распространены и фонды компенсаций, и специальные отделы, которые занимаются исключительно потерпевшими. Поэтому все предложения, они по сути наболевшие. Это то, что уже давно обсуждалось, то, что в той или иной форме проскальзывало уже во многих публикациях, и мы очень рады, что наконец-то это все обобщено и внесено в один доклад, в один документ. Но новаторскими, наверное, не могу назвать, потому что новаторство здесь неуместно. Здесь надо делать то, что уже запрашивается практикой.
- Вполне распространенная, к сожалению, в России ситуация, когда закон существует отдельно, а его исполнение отдельно. Речь идет о так называемом человеческом, моральном факторе. Как вы полагаете, если даже законы будут доведены до достойного мирового уровня, насколько быстро они заработают?
- Заработают они не быстро. По самой логике создания какого-то закона, он никогда не войдет в действие сразу, если это не просто повышение каких-то тарифов, увеличение штрафов. Мы думаем, что три-четыре года – и у нас уже будут какие-то достаточно заметные изменения. А в целом сложно сейчас сказать.
