Большинство жителей Украины признаёт тот факт, что летом 1941 года Иосиф Сталин готовил нападение на Германию. Это показал социологический опрос, проведённый в конце мая сего года по инициативе автора этих строк киевским Центром имени Разумкова. Доля тех, кто согласился с этим утверждением, составила 36%, отвергло его 29%, ещё 35% опрошенных заявили, что им трудно ответить на такой вопрос. Последнее не удивительно, поскольку исторические знания как таковые интересуют далеко не всех, тем более в нынешних условиях.
Наибольший процент тех, кто полагает, что СССР готовил атаку против Третьего Рейха, – в Западной Украине (46%), что, очевидно, объясняется местной исторической памятью. Именно здесь, в так называемом "Львовском балконе" к июню 1941 года располагалась самая мощная наступательная группировка в мировой истории. Именно на этом участке, в отличие от Белоруссии и стран Балтии, германская армия не добилась сокрушительных успехов летом 1941 года и сумела окружить советские войска под Киевом только в сентябре, благодаря предыдущим победам группы армии "Центр", наступавшей через Белоруссию. Во всех регионах Украины доля тех, кто признаёт то, что весной-летом 1941 года Красная армия планировала нападать, повышается с ростом образовательного уровня респондентов: от 30% среди тех, у кого есть полное или неполное среднее образование, до 39% среди тех, у кого есть высшее образование. Респонденты с высшим или средним специальным образованием чаще признают наличие агрессивных замыслов у Кремля в начале 1940-х.
При этом только среди представителей старшей возрастной группы (60 лет и старше) доля тех, кто считает, что СССР готовил захват Европы, и тех, кто так не полагает, примерно равны. Вероятно, относительно высокий процент тех, кто верит в миролюбие коммунистов, среди людей преклонного возраста объясняется влиянием ещё советской пропаганды и школьного "образования" минувших времён. После краха СССР как школьные учителя, так и любознательные ученики обладали всеми возможностями для того, чтобы получить информацию, альтернативную сталинским объяснениям Второй мировой войны.
Концентрировались советские войска на западных границах вовсе не для упреждающей атаки – "активной обороны", а для агрессии и завоеваний
В этой связи следует особо отметить усилия российских учёных по деконструкции мифа о советском пацифизме 1930–1940-х годов. Только лишь в альманахе "Правда Виктора Суворова", выходившем дважды в год с 2006 по 2013 годы (причём в двух разных издательствах), увидели свет статьи полусотни авторов, большинство из которых россияне, в первую очередь москвичи, в том числе сотрудники Российской академии наук. Неизменным редактором-составителем этих сборников был проживающий в Берлине историк архитектуры Дмитрий Хмельницкий. Только в 2014 году разгул цензуры и самоцензуры запуганных издателей остановил этот бестселлер.
А ведь государственный контроль над академическим и гуманитарным миром России постепенно усиливался уже с 2000 года, многие исследователи отказались печатать свои статьи в альманахе по разным причинам. Тем не менее, по итогам этой серии публикаций можно сказать, что российской исторической наукой открытие Суворова признано. Понятно, за исключением тех авторов, которые тем или иным образом зависят от государства или сами являются его частью в той или иной форме (или без формы – в штатском).
Эти сборники были доступны и украинским учёным, преподавателям, учителям и журналистам, которые своими просветительскими усилиями и сделали доступными результаты свежих научных изысканий для широких слоёв населения от Севастополя до Львова. В альманахе принимали участие и украинские авторы, правда, меньше, чем россияне, поскольку основные архивы по данной тематике находятся в Москве.
Вероятно, что и в России большинство населения полагает, что СССР весной-летом 1941 года планировал агрессию против Третьего Рейха. Результаты исследования Центра Разумкова показали, что с этим утверждением согласны 37% украинцев и 40% русских, проживающих в Украине. Основные публикации по этой теме в 1992–2014 годах вышли на русском. К сожалению, точно прояснить вопрос о распространении знаний о 1941 годе в России невозможно. Ссылаясь на опыт киевских коллег, я дважды, в 2021 и в 2023 годах, обращался в единственный относительно независимый социологический центр в России с предложением провести такой опрос, но в обоих случаях получил молчаливый отказ (хотя сотрудничал с этим центром по другим вопросам). Вероятно, серия принятых в России начиная с 2014 года законов, запрещающих подвергать сомнению освободительную роль сталинизма, вынуждает и социологов к крайней осторожности в выборе формулировок.
В это сложно поверить, но в англоязычном мире (а английский – это lingua franca современной науки) на настоящий момент нет ни одного учёного, который открыто признаёт тот факт, что Красная армия в 1941 году планировала первой атаковать вермахт (даже американец Шон Мак-Микин с его нашумевшей работой "Война Сталина" не исключение). По крайней мере, такие учёные мне неизвестны, несмотря на тщательные поиски. Хотя это, очевидно, ключевая точка истории если не СССР, то уж точно сталинизма, без которой понимание 1920–1950-х годов просто невозможно.
Это нельзя объяснить невежеством, помноженным на географическую удалённость, поскольку население англоязычного мира составляет около поллумиллиарда человек, а исторические исследования там, в отличие от Восточной Европы, финансируются государством и сетью общественных организаций. Общее число экспертов по сталинизму или участию СССР во Второй мировой войне исчисляется сотнями, а авторов, пищущих на эти или связанные с указанными явлениями темы, ещё больше. Нельзя ставить во главу угла и ловкое многоуровневое лоббирование Кремля, спецпропаганду ФСБ, его западных титулованных троллей, и то, что, российские власти предоставляют приоритетный доступ к полузакрытым документам лишь тем зарубежным авторам, кто пишет в соответствии с генеральной линией партии. Да, вся эта работа ведётся планомерно и систематически, но именно в России в последние 30 лет десятки известных учёных публиковали вполне научные, а не наукообразные статьи или книги по этому вопросу.
Не следует также полагать, что указанная проблема объясняется каким-то табу, политическим аспектом проблемы, что западные специалисты не хотят даже косвенно оправдывать Гитлера, боятся выставлять нацистов жертвой или восхвалять "Барбароссу". Во-первых, речь идёт о признании или непризнании простого факта советских агрессивных приготовлений в 1941 году, а как эти сведения политически развернуть – каждый решает сам. Здесь пространство для толкований или разновидностей моральных уроков просто безгранично. Во-вторых, ещё хуже дело обстоит со сведениями о том, что СССР готовил нападение на демократические страны Западной Европы и Северной Америки в конце 1940-х – начале 1950-х. Здесь невозможно даже придумать какой-то политически крамольной интерпретации этих событий.
Представляется, что непонимание красного экспансионизма вообще и советско-германских отношений 1941 года в частности в Северной Америке, Западной Европе и Австралии вызвано обычной некомпетентностью. Во-первых, речь идёт о невольной абсолютизации личного опыта, неотрефлексированном эгоцентризме. Многие исследователи, выросшие в сложном мире рыночной экономики и демократии, подсознательно переносят его механизмы и реалии на простое общество реального социализма, которое они пытаются изучать. Таким образом, Сталин наделяется чертами лидеров свободного мира вроде Уинстона Черчилля или Франклина Делано Рузвельта, то есть его милитаризация объясняется опасениями перед вторжением или максимум имперской политикой, а не глобализмом. Второй фактор – обычное презрение представителей богатых и развитых стран к бедным и не вполне демократическим государствам. Такой взгляд заставляет думать, что СССР представлял собой такое убожество, что лидеры этого бессмысленного хаоса даже и подумать не могли атаковать могущественный и если уж не мудрый, то, как в случае с Гитлером, хитрый Запад. Третье явление – западоцентризм, включая европоцентризм, благодаря которому всё, что находится на Западе, видится априори активным и инициативным субъектом, а всё, что лежит на востоке, – пассивным, инертным или, в лучшем случае, реагирующим объектом международных отношений.
Именно этот образ мысли сделал популярным на Западе две ошибочные версии советских намерений в 1941 году: 1) контратака ("ответить на удар вермахта двойным ударом"), о чём вещала сталинская пропаганда; и 2) превентивный удар Красной армии ("упредить нападение вермахта"), то есть один из вариантов многоликой путинской квазиисторической пропаганды. В действительности СССР готовил такой же "контрудар", как и по Финляндии в ноябре 1939 года, то есть нападение первым, наступление по собственной инициативе. И ни в каких оперативных документах Генштаба РККА никогда не называлась предположительная дата нацистского нападения. То есть концентрировались советские войска на западных границах вовсе не для упреждающей атаки – "активной обороны", а для агрессии и завоеваний. Это и стало основной причиной поражений Красной армии летом 1941 года.
Увы, но за 35 лет, прошедшие с момента первого выхода книги Виктора Суворова "Ледокол", никто из тех учёных, кто внятно признаёт его открытие, не сумел написать или издать на Западе монографию, которая стала бы там бестселлером или, на худой конец, просто довольно популярной и доступной массовому читателю. Если посетить крупные книжные магазины Лондона, Торонто или Нью-Йорка, то в каждом из них можно найти несколько книг о сталинизме, но они на разные лады воспроизводят искажённую картину событий 1941 года, принижающую красный экспансионизм, уровень науки сорокалетней давности. Иными словами, секрет, который увёз на запад советский разведчик Владимир Резун, ещё ждёт своего описания в стиле книг Энтони Бивора, Энн Эпплбаум, Тимоти Снайдера, Шона Мак-Микина, Орландо Файджеса, Саймона Себага-Монтефиоре или Ричарда Овери. Все эти авторы пишут довольно разные вещи, со многими из которых никак нельзя согласиться, но каждый из них излагает предмет так, что это вызывает интерес, рождает отклик, а порой и завораживает десятки, а иногда даже сотни тысяч англоязычных читателей.
Александр Гогун – военный историк, Германия
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции
