Кто все-таки организовал взрывы домов в России в 1999 году? С журналистом Латыниной, которая настаивает на непричастности ФСБ к страшным терактам, категорически не согласен историк Фельштинский.
В интересное время мы живем. 19 сентября в эфире "Эха Москвы" Юлия Латынина обнародовала свою версию взрыва домов в России в 1999 году. В ответ я написал ей письмо. Оно было отослано по интернету в редакцию "Эха Москвы" с просьбой о публикации на сайте. Письмо опубликовано не было. Ответа от редакции "Эха Москвы" я не получил. После этого я разослал письмо десяти моим знакомым с просьбой переслать письмо Латыниной. Как сообщила нам Латынина во второй своей передаче 26 сентября, посвященной тому же сюжету, семь человек письмо ей переслали (спасибо им большое). Латынина на мое письмо не ответила. "Эху Москвы" и Латыниной я предоставил фору в 48 часов. Затем письмо было вывешено в интернете.
Я хотел бы обратить внимание на формат дискуссии. Латынина дискутирует со мною на "Эхе Москвы", а я с нею – путем рассылки письма десятку своих знакомых. Лично я сгорел бы со стыда, если бы мой оппонент был бы поставлен в такие неравные условия. Латынина, видимо, считает такую постановку вопроса корректной и этически приемлемой, по крайней мере, совесть ее на эту тему немучает.
Я хочу подчеркнуть, что речь идет об уважаемой радиостанции – "Эхе Москвы" и об уважаемой журналистке – Латыниной. Но, видимо, это и есть тот максимальный уровень свободы, разрешенный в сегодняшней России, – запрет на мой доступ к эфиру.
Как справедливо указала Латынина, я написал ей "слезное письмо". Больше того: это письмо – реквием по Латыниной. По той Латыниной, которую я когда-то знал. Мое письмо было протянутой рукой, соломинкой, которую я протянул Латыниной, чтобы вытянуть ее из болота, в котором она увязла. За эту соломинку Латынина ухватиться отказалась. И – утонула.
Проблема не в том, что я придерживаюсь одной точки зрения, а Латынина другой. Я считаю выступления Латыниной 19 и 26 сентября откровенным циничным хамством по форме и содержанию. Когда журналист с филологическим образованием - как подчеркивает, говоря о себе, Латынина - в эфире уважаемой российской радиостанции про книгу "ФСБ взрывает Россию", вышедшую на двадцати языках в более чем двадцати странах, позволяет себе сказать "валяется в Сети", это нельзя назвать иначе как откровенным хамством. В том-то и дело, что во всем цивилизованном мире эта книга продается в магазинах, а в России она запрещена к изданию и продаже и "валяется в Сети". И свободную журналистку Латынину это абсолютно не смущает. В эфире самой свободной российской радиостанции мы обсуждаем, заметьте, не вопрос о том, почему запрещена к изданию и распространению книга "ФСБ взрывает Россию" (а запрещена она – напоминаю – по требованию ФСБ с классификацией "за разглашение государственной тайны" и имеется официальный документ из ФСБ об уничтожении тиража). Латынина спорит, в чем именно неправы в своей книге Литвиненко и Фельштинский (вам это не напоминает критику в советской прессе Солженицына?). Причем за мои выводы о том, что дома взрывали спецслужбы, Латынина удостаивает меня пренебрежительным обращением "господин Фельштинский".
Я не опущусь на тот уровень, на который позволила себе скатиться Латынина. Я не буду писать, подражая ей, "госпожа Латынина". Но "дорогая Юлия", как в первом письме, она от меня уже никогда не услышит. Я буду отслеживать все ее заявления, касающиеся взрывов 1999 года, и, как платок обезумевшей Фриды из "Мастера и Маргариты", на экране Латыниной будут появляться мои ответы, потому что на эти ответы я имею право. Как справедливо отметила Латынина, "эта тема, наверное, одна из самых важных". Совершенно согласен.
Решив окончательно закрыть вопрос о причастности ФСБ к взрывам в России в 1999 году, Латынина, сама этого не понимая, дала сюжету второе дыхание. О нем снова вспомнили и заговорили. Как в уроках ненависти в романе "1984". О чем мы должны забыть? Мы должны забыть о книге Литвиненко и Фельштинского "ФСБ взрывает Россию". Спасибо вам большое, Латынина. Снова все вспомнили о книге. И книга, видимо, не такая никчемная, раз уж мы говорим и спорим о ней с 2001 года.
Я очень рад тому, что ФСБ защищает именно Латынина и что происходит это на "Эхе Москвы", потому что лучшего защитника, чем Латынина, у ФСБ быть не может. И лучшей трибуны для пропаганды взглядов – тоже. С пониманием того, что Латынина обеспечивает ФСБ самый серьезный уровень защиты, я и позволю себе проанализировать выступление Латыниной и эту защиту разгромить.
Начнем с простого и очевидного – Рязани. В книге "ФСБ взрывает Россию", в целом построенной хронологически, глава о Рязани неслучайно идет перед главой о Буйнакске, Волгодонске и Москве. Дело в том, что на примере Рязани проще продемонстрировать, как именно взрывались дома. "Расследование рязанской истории... сделано безукоризненно", – сообщает Латынина. Абсолютно с нею согласен. И позволю себе напомнить читателю выводы книги: 22 сентября 1999 года трое сотрудников центрального управления ФСБ (похоже, что сегодня мы даже знаем их имена) заложили в подвал дома в Рязани мешки с гексогеном, замаскированным под сахар. Милиция обнаружила мешки благодаря бдительности одного из жильцов. Рязанское УФСБ прибыло на место, удостоверилось в том, что взрывчатка и детонатор были боевыми, эвакуировала жильцов и завела уголовное дело. Двое террористов вскоре были схвачены, и тут-то и оказалось, что они являются сотрудниками центральной ФСБ. Дальше все стали врать, чтобы запутать общественность, потому что ни центральная ФСБ, ни рязанское УФСБ правды сказать не могли. Патрушев придумал версию об учениях. И все сделали вид, что вопрос закрыт. И вот сегодня, через 10 лет, Латынина сочинила новую версию, причем именно сочинила, так как фактами эта версия не подкреплена, никакой новой информации за 10 лет у Латыниной не появилось. Версия Латыниной: на фоне взрывающихся домов в Волгодонске, Буйнакске и Москве ФСБ решила один дом заминировать, разминировать и получить награды за удачно предотвращенный теракт.
Чисто теоретически такое даже можно себе представить. Только Латынина забывает пару мелких деталей, одну – психологическую, другую – фактологическую. То есть, что же это получается, граждане: Патрушев в Москве потеет, работает, рискует, придумывает закладку взрывчатки в подвал дома, а награду "Герой России" за разминирование получает руководитель рязанского УФСБ Сергеев? Золотые часы с надписью "Спасителю Рязани от благодарных горожан" – Сергеев. Бронзовый бюст во дворе спасенного дома – тоже Сергеев. Такую схемку только Латынина придумать может. Еще можно было бы предположить, что Сергеев сам заложит взрывчатку в подвал и сам же ее найдет. Но ведь мы точно знаем, что закладывала взрывчатку центральная ФСБ, а находила – местная, рязанская.
Обратим внимание на то, какой грустью пронизано сообщение рязанского УФСБ о предотвращенном теракте. Вроде бы нужно радоваться, теракта нет, никто не погиб. Террористической угрозы тоже нет. А сообщение грустное-грустное:
"Как стало известно, закладка обнаруженного 22.09.1999 имитатора взрывного устройства явилась частью проводимого межрегионального учения. Сообщение об этом стало для нас неожиданностью и последовало в тот момент, когда Управлением ФСБ были выявлены места проживания в городе Рязани причастных к закладке взрывного устройства лиц и готовилось их задержание. Это стало возможным благодаря бдительности и помощи многих жителей города Рязани, взаимодействию с органами внутренних дел, профессионализму наших сотрудников. Благодарим всех, кто содействовал нам в этой работе. Мы и впредь будем делать все возможное, чтобы обеспечить безопасность рязанцев".
Грустное оно потому, что в рязанском УФСБ понимают, что сорвали проводимую центром операцию и по головке их за это не погладят.
Фактологическая деталь, намеренно упускаемая Латыниной, заключается в том, что в день и час, когда были пойманы два террориста-эфэсбешника, Путин отдал приказ бомбить Грозный, начать вторую чеченскую войну. В ответ на учения? В ответ на предотвращенный теракт? Понимаете, если бы война началась после вторжения Басаева в Дагестан, мы бы считали, что ее начали в ответ на нападение на Дагестан в августе 1999 года. Если бы война началась после взрывов домов в Буйнакске, Волгодонске, Москве, мы бы вправе были считать, что ее начали в ответ на эти взрывы. Но ведь война началась в ответ на предотвращенный теракт (как считаю я) или в ответ на "учения" (как могут считать другие). Только кто и когда в мировой истории начинал войны в ответ на "учения"? "Пришлось поднять лапки" (выражение Латыниной). Это Патрушев "поднял лапки"? Пришлось "мочить в сортире" целый народ – в ответ на "учения" в Рязани.
И еще одно уточнение - относительно вопроса, который филологу Латыниной не дает покоя. Патрон был боевой (есть заключение российских рязанских следователей и английских экспертов). Взрыватель был тоже боевой (есть заключение экспертов). Имеется предположение, причем именно предположение, так как ни рязанские, ни английские эксперты не проводили опытов по подрыву гексогена патроном, что гексоген не может сдетонировать от охотничьего патрона. Но именно по этой причине в мешок с гексогеном вокруг взрывателя была вложена обычная взрывчатка. И экспертиза показала наличие гексогена с примесью взрывчатки. Патрон детонировал взрывчатку, а взрывчатка – детонировала гексоген. Именно так были взорваны дома в Москве.
В общем, я советую Латыниной на изучение рязанской истории больше энергии не тратить, а обратить внимание на теракт в Каспийске 9 мая 2002 года. В тот день террористы взорвали во время парада противопехотную мину направленного действия МОН-50. 43 человека были убиты, в их числе 12 детей. Многие были ранены. Президент Путин заявил, что "эти преступления совершили подонки, для которых нет ничего святого". Патрушев на организованной вскоре в Махачкале пресс-конференции сообщил, что теракт организовали чеченские сепаратисты.
Каспийский теракт остался бы в ряду обычных российских терактов, если бы не события, происшедшие через несколько дней. Вечером 16 мая правоохранительные органы Каспийска сообщили о предотвращении нового теракта. При попытке установить на одной из центральных улиц города противопехотную мину МОН-100 были задержаны три террориста. Кроме мины милиция обнаружила в салоне их автомобиля ВАЗ-2107 электродетонатор и пульт дистанционного управления.
Сначала все развивалось по сценарию "Рязань-99". Власти города торжественно объявили миру о поимке террористов и предотвращении теракта. Но в эфире ОРТ появился директор ФСБ Патрушев и точно так же, как он сделал это в сентябре 1999 года, заявил, что "задержанные не имеют никакого отношения к террористам и теракта в Каспийске не планировалось". Ну что, поверим Патрушеву?
В 2002 году я получил материал, который настойчиво искал, так как упоминания о нем были в западной прессе: видеозапись с показаниями старшего лейтенанта ГРУ А. Галкина. Я расскажу сейчас об этом довольно интересном эпизоде, но сначала процитирую Латынину: "Нам предлагают обсудить, что чекист Галкин попался в руки чеченским сепаратистам и там он им на камеру заявил, что дома взрывала ФСБ. Я просто не знаю, как это назвать. Прежде всего, меня потрясает в этой истории, как я уже сказала, не уровень подтасовок, которыми занимаются люди Березовского, а меня потрясает легковерие либеральной публики".
Если я, с дипломом доктора исторических наук из Института истории Российской Академии наук и десятками опубликованных книг, это всего лишь "люди Березовского", и этим все объяснено, то тогда Латынина, защищающая ФСБ, – это "люди ФСБ". И этим тоже все объясняется. Ведя с Латыниной дискуссию на таком уровне, мы далеко уйдем. Или, может быть, "люди Березовского" - это Дмитрий Муратов, главный редактор "Новой газеты" (где Латынина является обозревателем)? Потому что пленку с показаниями Галкина я передал для публикации именно Муратову. А Муратов переслал ее в ФСБ с просьбой прокомментировать.
Краткое содержание пленки. В ноябре 1999 года плененный чеченскими боевиками старший лейтенант Галкин дал под видеозапись следующие показания (я даю сжатые выдержки):
"За подрыв зданий в Москве, в Волгодонске ответственны спецслужбы России — ФСБ совместно с Главным разведывательным управлением. Подрыв зданий в Буйнакске – это дело рук сотрудников нашей группы, которая в это время находилась в командировке в Дагестане... Мы были назначены и отправлены в командировку распоряжением начальника Главного разведывательного управления вооруженных сил Российской Федерации... Это генерал-полковник Корабельников, начальник главного разведывательного управления, и начальник 14-го управления Главного разведывательного управления генерал-лейтенант Костечко... Лично наше подразделение к взрывам в Москве отношения не имеет, так как в то время мы находились в Дагестане. Сотрудниками нашего подразделения, численностью в 12 человек, которые находились в это время в Дагестане, был произведен взрыв дома в Буйнакске".
Началась паника. Забегали генералы, зазвенели телефоны. ФСБ вызвала на ковер ГРУ, которое, оказывается, не сообщило в ФСБ о существовании записи и о факте пленения. ГРУ стало оправдываться. Со страху привезли в Останкино, в студию "Человек и закон", давным-давно бежавшего из чеченского плена Галкина, чтобы он сам выкручивался. (Не растерявшийся Муратов записал с Галкиным новое подробное интервью.) И в суматохе никто - слышите, Латынина, никто: ни замы Патрушева по ФСБ, ни генералы ГРУ, ни даже Галкин - не сказал Муратову, что показания не соответствуют действительности, что они выбиты пытками, что им нельзя верить. Только после этого Муратов опубликовал никем не опровергнутые записи.
Латыниной рядом не было. Если бы Латынина была рядом, она бы придумала для ФСБ какую-нибудь версию или сказала: "Дурачки, зря нервничаете. Это подтасовка, которой занимаются люди Березовского и в которую поверить может только легковерная либеральная публика".
А в ФСБ между тем началась крупнейшая пиар-акция по дезавуированию пленки Галкина. Решено было сделать на эту тему полнометражный художественный фильм, в котором Галкин будет представлен национальным героем. Вызвали руководителя Первого канала Константина Эрнста, передали ему пленку. Сценаристы из ФСБ предложили сценарий: Галкин попадает в плен. Под пытками дает показания (под пытками чего не сделаешь!). Во время пленения случайно узнает, что Березовский готовит захват "Норд-Оста". Ну, понятно, что у Березовского будет другое имя, а захватывают пусть московский цирк. Галкин тем временем бежит из плена, доезжает до Москвы, поспевает в осажденный террористами цирк, убивает террористов и освобождает заложников (ну, придумаете еще что-нибудь, пусть там у Галкина дочка окажется среди заложников, это же фильм, имеете право на художественный вымысел).
- А деньги? – спросил Эрнст. – Деньги на фильм где я возьму?
- Абрамович даст, мы согласуем.
Я представляю, как Латынина, читая эти строки, приговаривает: бред сумасшедшего. Вовсе не бред. Латынина, вы этот фильм видели: "Личный номер". Если будете пересматривать, обязательно обратите внимание на титры, в самом конце. Это очень важная часть информации: фильм сделан на основе реальных событий (по моей пленке) Первым каналом телевидения (К. Эрнстом). Создатели фильма благодарят "Сибнефть" (Р. Абрамовича) за финансирование проекта. Старшему лейтенанту ГРУ А. Галкину за проявленное мужество (я не шучу) присвоено звание "Героя России". В общем - награда нашла героя.
А причем же здесь "Норд-Ост"? – спросите вы. Да при том, что пленку Галкина я передал Муратову в Берлине 23 октября 2002 года. В день захвата террористами "Норд-Оста". Вот такая историческая случайность. И когда Муратова вызывали в ФСБ, то долго допрашивали на тему, случайность ли. О подробностях этого разговора Латынина может узнать у Муратова (мне она все равно не поверит).
Латынина для дискуссии использует "валяющееся в сети" издание "ФСБ взрывает Россию" 2004 года. Она пытается создать у читателя впечатление, что выводы книги основаны на показаниях Гочияева, старшего лейтенанта ГРУ Галкина, Батчаева и Крымшамхалова и не опираются на материалы судебного дела арестованных террористов – Крымшамхалова и Деккушева. Между тем книга "ФСБ взрывает Россию" была написана в 2001 году, тогда же была впервые опубликована на русском и английском. С 2002 года начали поступать дополнительные материалы. Они ни в чем не изменили общей концепции и выводов издания 2001 года и в книги, вышедшие после убийства Литвиненко, были включены как приложения.
Вопрос надежности источника в историографии очень важен. Когда в 2002 году на меня вышел Гочияев, ситуация возникла неоднозначная. Я не понимал, действительно ли человек, обсуждающий со мною возможность дать показания, – Гочияев. Я не знал, что будет в тех показаниях, которые он собирается давать. Можно было ожидать любой провокации. Гочияев мог быть виновен в терактах. Он мог быть не свободен в своих показаниях, а контролироваться другими людьми (так и оказалось). После первого заявления Гочияева, в котором, не скрою, к большому для меня облегчению он сообщил, что не виновен и не принимал участия в организации терактов, возникло новое осложнение: контролировавшие Гочияева люди запросили за показания деньги - 3 миллиона долларов.
Разумеется, можно согласиться с Латыниной в том, что люди, предлагавшие товар за деньги, интересовались прежде всего деньгами, а не исторической истиной. И, конечно, когда я летел в Грузию для встречи с Гочияевым, был шанс, что заманивают в западню меня и Литвиненко. Но вопрос о трех миллионах впервые был поднят уже после того, как я улетел из Грузии и через Франкфурт прилетел в Париж для встречи с посредником. Хочу подчеркнуть, что конкретно с этим посредником я ни в чем не нашел общего языка и расстались мы плохо. Но даже он передал мне в конце концов заявление Гочияева и видеозапись бесплатно.
Разругавшись с первым посредником, я терпеливо ждал новых контактов. Вскоре на меня вышел другой человек, и именно благодаря ему были получены все остальные материалы: Гочияева, Крымшамхалова и Батчаева. Я хочу подчеркнуть, что все разговоры всегда начинались с вопроса о деньгах, но кончались бесплатной передачей материалов. Конец истории мне в этом плане всегда был известен. Просто очень поджимало время. С каждым новым контактом сжималось кольцо вокруг Крымшамхалова и Батчаева. Это понимал я. Это понимали они.
Латынина напрасно считает, что грузинский спецназ участвовал в охоте на Деккушева и Крымшамхалова из-за давления американцев. Такого давления в этом вопросе не могло быть до 19 февраля 2003 года, когда в Москву для подготовки политической почвы будущего сотрудничества американских и российских спецслужб прибыл американский сенатор Томас Лантос. Латынина и сама не верит в американское давление в 2002 году, поскольку рассказывает нам, "как господин Патрушев" говорил высокопоставленному сотруднику грузинского МВД, "взяв его за пуговицу": "За что же вы водитесь с американцами? Они же хотят построить кавказский халифат со столицей в Тбилиси".
Так что одно из двух: либо американцы строят халифат, либо помогают вылавливать террористов в Панкисском ущелье. Подозреваю, впрочем, что американцы не делали ни того, ни другого. Это все воображение Латыниной и Патрушева.
Абсолютно не понятен мне упрек Латыниной в том, что в книге "ФСБ взрывает Россию" не уделено должного внимания ваххабитам и Басаеву. Извините, конечно, какое отношение ваххабиты и Басаев имеют к рязанским событиям? Там что - Басаев "учения" устраивал? Я же исхожу из того, что дома взрывали ФСБ и ГРУ. А если Латынина считает, что дома взрывал Басаев, пусть и расследует деятельность Басаева. Какое отношение к ваххабитам имел Макс Лазовский, организатор серии терактов в Москве в 1994 году, сотрудник ФСБ, арестованный и осужденный, и стремительно выпущенный из лагеря в феврале 1999 года постановлением Верховного суда России? Не для того ли, чтобы он сумел подготовить сентябрьские теракты?
Когда Латынина призывает не верить заявлениям Крымшамхалова и Батчаева, я готов с ней согласиться. Верить людям, участвовавшим в подготовке и проведении терактов, рискованно. Но я не понимаю, почему Латынина предлагает не верить показаниям Крымшамхалова и Батчаева, данным мне, пока они были на свободе, но верить показаниям, данным следователям ФСБ в застенках Лефортово.
Очень важно понимать, что Крымшамхалов и Батчаев сразу же указали, что принимали участие в операции по подрыву домов, что они виновны и заслуживают наказания. Но "верить – не верить" – сложный методологический вопрос. Давайте на нем остановимся.
После публикации книги мне позвонил представитель президента Масхадова в Европе и сказал буквально следующее: "Президент Масхадов спрашивает, чем он может вам помочь в расследовании взрывов". Я, откровенно, даже растерялся, и все, что мне в тот момент пришло в голову, это ответить: "Знаете, правительство Чеченской республики никогда не высказывало мнения по поводу взрывов домов в России. Я бы считал полезным, если бы президент Масхадов сделал по этому поводу официальное заявление". 11 февраля 2002 года на мой факс пришло заявление президента Масхадова. Оно было включено в электронное издание 2004 года, "валяющееся в сети". Масхадов категорически заявил, что чеченцы отношения к терактам не имели.
Я думаю, Латыниной известно письмо Басаева Путину (рукописный текст, не предназначавшийся для публикации). В нем Басаев также заявляет, что чеченцы не имели отношения к сентябрьским терактам в России. Наш ведущий чеченский террорист и ваххабит (по версии ФСБ и Латыниной) Гочияев также опровергает свою причастность к терактам. Так кто же их организовывал? Вы вообще видели когда-нибудь, чтобы от успешно проведенного теракта отказывались абсолютно все потенциальные заказчики или исполнители? Вы видели хоть одного Бин Ладена, который бы кричал, что его подставило ЦРУ? Не видели. Не бывает такого. И Гочияев заявляет о своей невиновности не потому, что надеется на снисхождение со стороны ФСБ или Латыниной. Он понимает, что ФСБ все равно, если доберется до него, то убьет или осудит, как Крымшамхалова с Деккушевым.
Если Латынина не готова верить Масхадову, Басаеву, Гочияеву, Крымшамхалову и Батчаеву, она имеет на это полное право. Однако я не понимаю, почему она не готова верить Масхадову и Басаеву, но готова верить Путину и Патрушеву. Почему она ставит под сомнение выводы рязанских и английских экспертов и предлагает нам опираться на выводы, сделанные ФСБ.
С видом очевидца Латынина описывает, как именно арестовывали Крымшамхалова. Давайте и я расскажу, что знаю на эту тему. Оставаясь в данном случае только историком, описывающим факты, я процитирую пересланный мне текст:
"Мне удалось узнать некоторые подробности расстрела карачаевцев в Лагодехи.
Легковой автомашиной, выехавшей из Панкиси, управлял Кавтарашвили Алекс (1970 г.р.). Проехав через селение Кабали, где живут азербайджанцы, и через грузинское село Баисубани, которые находятся впритык, машина с указанными пассажирами стала въезжать в лесной массив, где их ждала засада работников антитеррористического центра Грузии. Ехавшая навстречу другая автомашина сделала "аварию" в указанном месте. Когда из машины вышли карачаевцы и остальные, над их головами раздались автоматные очереди, было приказано лечь на землю. В таком положении все пассажиры были расстреляны в упор, причем стреляли в тело, не в голову, целенаправленно, зная, в кого стреляют. А наиболее ценного "клиента" Ю. Крымшамхалова они забрали с собой, за которого и получили солидный куш от российского руководства. Подробности об аварии и т.д. рассказала девушка водителя Кавтарашвили Алекса, который разговаривал во время движения и аварии. И водитель, и тот, кто был рядом – Маргошвили Эльдар (1968 г.р.), были из грузин (кистинцы), служили во внутренних войсках Грузии по контракту, но и их причислили к террористам. Таково было объяснение МГБ Грузии родственникам погибших.
Карачаевцы сели в машину только лишь в городе Телави. Марка машины то ли Опель, то ли БМВ. О маршруте движения группы знал Зураб Отиашвили, по предположению этот человек замешан практически во всех панкийсских преступлениях, его подозревают и в причастности к убийству Антонио Руссо, к похищению британца Питера Шоу, и наконец в последнем расстреле.
Никто из убитых людей не воспользовался поясом смертника, хотя они были на них. Причем от попадания пуль эти пояса не взрываются, а только от электрического контакта.
На телах всех пятерых были следы только пулевых ранений. Тела убитых получены при содействии Джараба Хангошвили – главы администрации села Дуиси, где и похоронены убитые.
Подробность – убитые не были вооружены ни автоматами, ни гранатами, в лучшем случае у некоторых были пистолеты".
После ареста Крымшамхалова мне позвонили из Москвы:
- Ты про Крымшамхалова слышал?
- Слышал.
- Ты как, намерен и дальше что-то публиковать? У тебя еще что-то есть?
Я молчу.
- А что ты молчишь?
- Думаю, что ответить. Ты же записываешь.
Теперь уже он молчит.
- Давай так, – говорю я. – Если с вашей стороны будут предприняты попытки заставить Крымшамхалова отказаться от тех показаний, которые он и Батчаев мне давали, мне придется публиковать рукописные тексты показаний и видеозаписи.
- Я так и передам.
- Ты так и передай...
Как нам сегодня достоверно известно, Крымшамхалова не пытались заставить отказаться от показаний, которые он давал мне в течение 2002 года. Ему даже не задали вопрос, получил ли он те три миллиона или хоть малую их часть, которые были ему "обещаны" за показания и которыми Латынина машет перед нами, как красной тряпкой перед быком.
Должен сказать, что звонки мне – вещь исключительно редкая. В частности, вскоре после убийства Литвиненко, после серии каких-то моих интервью, мне все-таки позвонили, не выдержали, сообщив, что стоит побеспокоиться о своём здоровье, что Бостон очень опасный город с плохими водителями и в любую минуту может выскочить машина, сбить меня, и я даже сообразить не успею, что произошло. И вот пару дней назад мне позвонил тот же человек, сказал, что с пристальным вниманием прочитал мое письмо Латыниной и все 500 отзывов в ЖЖ, что у меня много описок и он готов приехать, поставить на мой компьютер специальную программку. Я хотел ему сказать: пожили бы вы 30 лет в Америке, тоже с ошибками стали бы писать...
Когда я писал свое первое письмо Латыниной, я наивно считал, что она заблуждается. Сейчас я понимаю, что в отношении Латыниной заблуждался я. Потому что с Крымшамхаловым, Деккушевым и Батчаевым разбираться и разбираться. К Гочияеву тоже много вопросов. Тем не менее Гочияев назвал достаточно важное имя действующего сотрудника ФСБ Рамазана Дышекова, которым никто не заинтересовался – ни ФСБ, ни милиция, ни сама Латынина, предъявляющая мне столько претензий. Но что мне абсолютно не понятно, это логика Латыниной в отношении рязанских событий. Ее беспомощная попытка сослаться на авторитет Сергея Ковалева некорректна. Сергей Ковалев сформулировал свою позицию очень давно: если я поверю в то, что за взрывами домов стоит ФСБ, я должен буду уехать из России. А он не хочет из России уезжать. Он хочет жить на своей родине. Мне проще. Я в России не живу.
Призыв Латыниной к ФСБ уволить Патрушева (которого, как мы знаем, никто тогда не уволил) и начать расследование (которое, наоборот, запретили проводить), чтобы показать всей стране, что ФСБ не взрывала дома – в лучшем случае звучит наивно. Потому и не уволили Патрушева, потому и не провели расследование, что ФСБ взрывала дома. А чем еще можно объяснить такое "глупое" поведение?
Мне очень не хочется пространно цитировать Латынину. Это сделает мой ответ тяжелым. Вся моя достаточно интересная и важная работа в период 2002 года в описании Латыниной предстает как в каком-то кривом зеркале. Хочу еще раз уточнить, что за все эти годы Латынина ни разу мне не позвонила и не написала, не задала мне ни одного вопроса.
Ни Гочияев, ни Крымшамхалов, ни Батчаев не вели переписку и не были в контакте с Литвиненко. Всю переписку и весь сбор материалов вел только я. Быстро стало понятно, что Гочияев находится в плену; что пленившие его люди надеются продать показания Гочияева за большие деньги; что именно они не разрешают Гочияеву назвать все имена и ответить на все вопросы; что они же заставляют его заниматься шантажом типа: не дадите денег, так я заявлю, что заказчиком взрывов был Березовский. (А еще у Гочияева есть семья!)
Хронология событий представляется Латыниной абсолютно искаженной. Публикация спецвыпуска "Новой газеты" была 21 августа. Но для Гочияева и всех тех, кто сидели в Панкийсском ущелье, она прошла незамеченной. От того, что Литвиненко с Фельштинским что-то в газете опубликовали, им там было не тепло и не холодно. Мало ли было газетных публикаций. А вот в марте 2002 года произошло другое событие. (Латынина совсем про него забыла.) 5 марта в Лондоне состоялась презентация документального фильма "Покушение на Россию". Несколько раньше информация о том, что Березовский финансирует фильм о сентябрьских терактах, появилась в прессе. Это заинтересовало абсолютно всех, потому что все знали, что у Березовского – большие деньги. Так что отсчет нужно вести не от 21 августа 2001 года, а от первых сообщений СМИ о финансировании Березовским фильма "Покушение на Россию".
И еще на один вопрос, поставленный Латыниной, я должен ответить. Латынина, правда, считает, что это "самый простой вопрос". Это мелкое лукавство пусть останется на ее совести. Это самый сложный вопрос: "Если эти боевики сидели в Панкиси, то как они там оказались, если они взрывали дома, как они утверждают, будучи использованы ФСБ? Вы представляете себе человека – чеченца, карачаевца – который приезжает к боевикам и говорит: "Я тут взрывал дома, но я думаю, что меня использовали"?"
Интересный и правильный вопрос. И тут уж действительно должно "хватить ума", чтобы в нем разобраться. Мы сейчас в нем разберемся, но сначала я хочу указать на очередной некрасивый, нечестный ход. Латынина говорит "чеченца, карачаевца", прекрасно зная, через 10 лет после терактов, что "чеченца" ни одного не было даже по версии ФСБ. Карачаевцы – были, а чеченцев – не было. Зачем же нам "представлять чеченца", которого не существует.
Поэтому "представлять" мы будем конкретных карачаевцев: Гочияева, Крымшамхалова, Деккушева и Батчаева.
Сентябрь 1999 года. Произошли взрывы. Началась война. Все упоминаемые нами лица объявлены в федеральный розыск. Все они понимают, что если их поймают, то, скорее всего, убьют. Нужно бежать. Бежали. А куда бежать? Сначала, понятно, в родные карачаевские места. Потом, когда кольцо стало сжиматься, в Чечню. Ну, а оттуда – в Грузию, там безопаснее.
В Чечне, разумеется, все попали к повстанцам. С Гочияевым все просто, он объясняет, как нам в показаниях, что подвалы снимал под бизнес. А с террористами-карачаевцами – сложнее. Они прибывают в Чечню и докладывают, что "задание выполнено", но взрывы, правда, произошли преждевременно и не там. "Какое задание? Какие взрывы? Вы кто? Кто вам задания давал?" – "Да как кто? А разве это не вы давали? "
В общем, тут бы Латынина повеселилась (мне в выражениях за нею, не угнаться, она все-таки филолог), потому что приехали в Чечню "лохи" "получить бабло" за взрывы домов, а вместо этого... А вместо этого им говорят: мы не давали вам приказов взрывать дома, мы вообще никаких указаний вашей группе не давали. Кто эти указания вам давал, мы не знаем. Вы провокаторы, из-за которых русские начали войну. Сейчас мы проведем дознание и вас расстреляем. И начали чеченцы карачаевцев допрашивать, дабы понять, кто стоит за взрывами домов в России. И поняли, что карачаевские наши ваххабиты искренне считали, что выполняют поручение руководителей чеченской республики. Что теперь делать – не понятно. Не выдавать же их России. Война уже идет, да и братья-мусульмане они все-таки, не положено. И расстреливать своих братьев-мусульман нельзя. Посовещались, погоревали, дали им в руки автоматы и сказали: ладно, будете искупать свою вину перед чеченским народом кровью, будете биться с оккупантами.
Заканчивая эту статью, я не могу сказать, как Латынина: "До встречи через неделю". У меня нет рубрики на "Эхе Москвы", я не обозреватель "Новой газеты". Но у меня есть семь надежных знакомых. Я напишу текст, отправлю его по семи адресам. И затрясутся стены.
Бостон, 3 октября 2009 г.
В интересное время мы живем. 19 сентября в эфире "Эха Москвы" Юлия Латынина обнародовала свою версию взрыва домов в России в 1999 году. В ответ я написал ей письмо. Оно было отослано по интернету в редакцию "Эха Москвы" с просьбой о публикации на сайте. Письмо опубликовано не было. Ответа от редакции "Эха Москвы" я не получил. После этого я разослал письмо десяти моим знакомым с просьбой переслать письмо Латыниной. Как сообщила нам Латынина во второй своей передаче 26 сентября, посвященной тому же сюжету, семь человек письмо ей переслали (спасибо им большое). Латынина на мое письмо не ответила. "Эху Москвы" и Латыниной я предоставил фору в 48 часов. Затем письмо было вывешено в интернете.
Я хотел бы обратить внимание на формат дискуссии. Латынина дискутирует со мною на "Эхе Москвы", а я с нею – путем рассылки письма десятку своих знакомых. Лично я сгорел бы со стыда, если бы мой оппонент был бы поставлен в такие неравные условия. Латынина, видимо, считает такую постановку вопроса корректной и этически приемлемой, по крайней мере, совесть ее на эту тему не
Решив окончательно закрыть вопрос о причастности ФСБ к взрывам в России в 1999 году, Латынина, сама этого не понимая, дала сюжету второе дыхание.
Я хочу подчеркнуть, что речь идет об уважаемой радиостанции – "Эхе Москвы" и об уважаемой журналистке – Латыниной. Но, видимо, это и есть тот максимальный уровень свободы, разрешенный в сегодняшней России, – запрет на мой доступ к эфиру.
Как справедливо указала Латынина, я написал ей "слезное письмо". Больше того: это письмо – реквием по Латыниной. По той Латыниной, которую я когда-то знал. Мое письмо было протянутой рукой, соломинкой, которую я протянул Латыниной, чтобы вытянуть ее из болота, в котором она увязла. За эту соломинку Латынина ухватиться отказалась. И – утонула.
Проблема не в том, что я придерживаюсь одной точки зрения, а Латынина другой. Я считаю выступления Латыниной 19 и 26 сентября откровенным циничным хамством по форме и содержанию. Когда журналист с филологическим образованием - как подчеркивает, говоря о себе, Латынина - в эфире уважаемой российской радиостанции про книгу "ФСБ взрывает Россию", вышедшую на двадцати языках в более чем двадцати странах, позволяет себе сказать "валяется в Сети", это нельзя назвать иначе как откровенным хамством. В том-то и дело, что во всем цивилизованном мире эта книга продается в магазинах, а в России она запрещена к изданию и продаже и "валяется в Сети". И свободную журналистку Латынину это абсолютно не смущает. В эфире самой свободной российской радиостанции мы обсуждаем, заметьте, не вопрос о том, почему запрещена к изданию и распространению книга "ФСБ взрывает Россию" (а запрещена она – напоминаю – по требованию ФСБ с классификацией "за разглашение государственной тайны" и имеется официальный документ из ФСБ об уничтожении тиража). Латынина спорит, в чем именно неправы в своей книге Литвиненко и Фельштинский (вам это не напоминает критику в советской прессе Солженицына?). Причем за мои выводы о том, что дома взрывали спецслужбы, Латынина удостаивает меня пренебрежительным обращением "господин Фельштинский".
Я не опущусь на тот уровень, на который позволила себе скатиться Латынина. Я не буду писать, подражая ей, "госпожа Латынина". Но "дорогая Юлия", как в первом письме, она от меня уже никогда не услышит. Я буду отслеживать все ее заявления, касающиеся взрывов 1999 года, и, как платок обезумевшей Фриды из "Мастера и Маргариты", на экране Латыниной будут появляться мои ответы, потому что на эти ответы я имею право. Как справедливо отметила Латынина, "эта тема, наверное, одна из самых важных". Совершенно согласен.
Решив окончательно закрыть вопрос о причастности ФСБ к взрывам в России в 1999 году, Латынина, сама этого не понимая, дала сюжету второе дыхание. О нем снова вспомнили и заговорили. Как в уроках ненависти в романе "1984". О чем мы должны забыть? Мы должны забыть о книге Литвиненко и Фельштинского "ФСБ взрывает Россию". Спасибо вам большое, Латынина. Снова все вспомнили о книге. И книга, видимо, не такая никчемная, раз уж мы говорим и спорим о ней с 2001 года.
Я очень рад тому, что ФСБ защищает именно Латынина и что происходит это на "Эхе Москвы", потому что лучшего защитника, чем Латынина, у ФСБ быть не может. И лучшей трибуны для пропаганды взглядов – тоже. С пониманием того, что Латынина обеспечивает ФСБ самый серьезный уровень защиты, я и позволю себе проанализировать выступление Латыниной и эту защиту разгромить.
Начнем с простого и очевидного – Рязани. В книге "ФСБ взрывает Россию", в целом построенной хронологически, глава о Рязани не
Я очень рад тому, что ФСБ защищает именно Латынина и что происходит это на "Эхе Москвы"
Чисто теоретически такое даже можно себе представить. Только Латынина забывает пару мелких деталей, одну – психологическую, другую – фактологическую. То есть, что же это получается, граждане: Патрушев в Москве потеет, работает, рискует, придумывает закладку взрывчатки в подвал дома, а награду "Герой России" за разминирование получает руководитель рязанского УФСБ Сергеев? Золотые часы с надписью "Спасителю Рязани от благодарных горожан" – Сергеев. Бронзовый бюст во дворе спасенного дома – тоже Сергеев. Такую схемку только Латынина придумать может. Еще можно было бы предположить, что Сергеев сам заложит взрывчатку в подвал и сам же ее найдет. Но ведь мы точно знаем, что закладывала взрывчатку центральная ФСБ, а находила – местная, рязанская.
В рязанском УФСБ понимают, что сорвали проводимую центром операцию и по головке их за это не погладят.
Обратим внимание на то, какой грустью пронизано сообщение рязанского УФСБ о предотвращенном теракте. Вроде бы нужно радоваться, теракта нет, никто не погиб. Террористической угрозы тоже нет. А сообщение грустное-грустное:
"Как стало известно, закладка обнаруженного 22.09.1999 имитатора взрывного устройства явилась частью проводимого межрегионального учения. Сообщение об этом стало для нас неожиданностью и последовало в тот момент, когда Управлением ФСБ были выявлены места проживания в городе Рязани причастных к закладке взрывного устройства лиц и готовилось их задержание. Это стало возможным благодаря бдительности и помощи многих жителей города Рязани, взаимодействию с органами внутренних дел, профессионализму наших сотрудников. Благодарим всех, кто содействовал нам в этой работе. Мы и впредь будем делать все возможное, чтобы обеспечить безопасность рязанцев".
Грустное оно потому, что в рязанском УФСБ понимают, что сорвали проводимую центром операцию и по головке их за это не погладят.
Фактологическая деталь, намеренно упускаемая Латыниной, заключается в том, что в день и час, когда были пойманы два террориста-эфэсбешника, Путин отдал приказ бомбить Грозный, начать вторую чеченскую войну. В ответ на учения? В ответ на предотвращенный теракт? Понимаете, если бы война началась после вторжения Басаева в Дагестан, мы бы считали, что ее начали в ответ на нападение на Дагестан в августе 1999 года. Если бы война началась после взрывов домов в Буйнакске, Волгодонске, Москве, мы бы вправе были считать, что ее начали в ответ на эти взрывы. Но ведь война началась в ответ на предотвращенный теракт (как считаю я) или в ответ на "учения" (как могут считать другие). Только кто и когда в мировой истории начинал войны в ответ на "учения"? "Пришлось поднять лапки" (выражение Латыниной). Это Патрушев "поднял лапки"? Пришлось "мочить в сортире" целый народ – в ответ на "учения" в Рязани.
И еще одно уточнение - относительно вопроса, который филологу Латыниной не дает покоя. Патрон был боевой (есть заключение российских рязанских следователей и английских экспертов). Взрыватель был тоже боевой (есть заключение экспертов). Имеется предположение, причем именно предположение, так как ни рязанские, ни английские эксперты не проводили опытов по подрыву гексогена патроном, что гексоген не может сдетонировать от охотничьего патрона. Но именно по этой причине в мешок с гексогеном вокруг взрывателя была вложена обычная взрывчатка. И экспертиза показала наличие гексогена с примесью взрывчатки. Патрон детонировал взрывчатку, а взрывчатка – детонировала гексоген. Именно так были взорваны дома в Москве.
В общем, я советую Латыниной на изучение рязанской истории больше энергии не тратить, а обратить внимание на теракт в Каспийске 9 мая 2002 года. В тот день террористы взорвали во время парада противопехотную мину направленного действия МОН-50. 43 человека были убиты, в их числе 12 детей. Многие были ранены. Президент Путин заявил, что "эти преступления совершили подонки, для которых нет ничего святого". Патрушев на организованной вскоре в Махачкале пресс-конференции сообщил, что теракт организовали чеченские сепаратисты.
Каспийский теракт остался бы в ряду обычных российских терактов, если бы не события, происшедшие через несколько дней. Вечером 16 мая правоохранительные органы Каспийска сообщили о предотвращении нового теракта. При попытке установить на одной из центральных улиц города противопехотную мину МОН-100 были задержаны три террориста. Кроме мины милиция обнаружила в салоне их автомобиля ВАЗ-2107 электродетонатор и пульт дистанционного управления.
Сначала все развивалось по сценарию "Рязань-99". Власти города торжественно объявили миру о поимке террористов и предотвращении теракта. Но в эфире ОРТ появился директор ФСБ Патрушев и точно так же, как он сделал это в сентябре 1999 года, заявил, что "задержанные не имеют никакого отношения к террористам и теракта в Каспийске не планировалось". Ну что, поверим Патрушеву?
В 2002 году я получил материал, который настойчиво искал, так как упоминания о нем были в западной прессе: видеозапись с показаниями старшего лейтенанта ГРУ А. Галкина. Я расскажу сейчас об этом довольно интересном эпизоде, но сначала процитирую Латынину: "Нам предлагают обсудить, что чекист Галкин попался в руки чеченским сепаратистам и там он им на камеру заявил, что дома взрывала ФСБ. Я просто не знаю, как это назвать. Прежде всего, меня потрясает в этой истории, как я уже сказала, не уровень подтасовок, которыми занимаются люди Березовского, а меня потрясает легковерие либеральной публики".
Если я, с дипломом доктора исторических наук из Института истории Российской Академии наук и десятками опубликованных книг, это всего лишь "люди Березовского", и этим все объяснено, то тогда Латынина, защищающая ФСБ, – это "люди ФСБ". И этим тоже все объясняется. Ведя с Латыниной дискуссию на таком уровне, мы далеко уйдем. Или, может быть, "люди Березовского" - это Дмитрий Муратов, главный редактор "Новой газеты" (где Латынина является обозревателем)? Потому что пленку с показаниями Галкина я передал для публикации именно Муратову. А Муратов переслал ее в ФСБ с просьбой прокомментировать.
Краткое содержание пленки. В ноябре 1999 года плененный чеченскими боевиками старший лейтенант Галкин дал под видеозапись следующие показания (я даю сжатые выдержки):
"За подрыв зданий в Москве, в Волгодонске ответственны спецслужбы России — ФСБ совместно с Главным разведывательным управлением. Подрыв зданий в Буйнакске – это дело рук сотрудников нашей группы, которая в это время находилась в командировке в Дагестане... Мы были назначены и отправлены в командировку распоряжением начальника Главного разведывательного управления вооруженных сил Российской Федерации... Это генерал-полковник Корабельников, начальник главного разведывательного управления, и начальник 14-го управления Главного разведывательного управления генерал-лейтенант Костечко... Лично наше подразделение к взрывам в Москве отношения не имеет, так как в то время мы находились в Дагестане. Сотрудниками нашего подразделения, численностью в 12 человек, которые находились в это время в Дагестане, был произведен взрыв дома в Буйнакске".
Началась паника. Забегали генералы, зазвенели телефоны. ФСБ вызвала на ковер ГРУ, которое, оказывается, не сообщило в ФСБ о существовании записи и о факте пленения. ГРУ стало оправдываться. Со страху привезли в Останкино, в студию "Человек и закон", давным-давно бежавшего из чеченского плена Галкина, чтобы он сам выкручивался. (Не растерявшийся Муратов записал с Галкиным новое подробное интервью.) И в суматохе никто - слышите, Латынина, никто: ни замы Патрушева по ФСБ, ни генералы ГРУ, ни даже Галкин - не сказал Муратову, что показания не соответствуют действительности, что они выбиты пытками, что им нельзя верить. Только после этого Муратов опубликовал никем не опровергнутые записи.
Латыниной рядом не было. Если бы Латынина была рядом, она бы придумала для ФСБ какую-нибудь версию или сказала: "Дурачки, зря нервничаете. Это подтасовка, которой занимаются люди Березовского и в которую поверить может только легковерная либеральная публика".
А в ФСБ между тем началась крупнейшая пиар-акция по дезавуированию пленки Галкина. Решено было сделать на эту тему полнометражный художественный фильм, в котором Галкин будет представлен национальным героем. Вызвали руководителя Первого канала Константина Эрнста, передали ему пленку. Сценаристы из ФСБ предложили сценарий: Галкин попадает в плен. Под пытками дает показания (под пытками чего не сделаешь!). Во время пленения случайно узнает, что Березовский готовит захват "Норд-Оста". Ну, понятно, что у Березовского будет другое имя, а захватывают пусть московский цирк. Галкин тем временем бежит из плена, доезжает до Москвы, поспевает в осажденный террористами цирк, убивает террористов и освобождает заложников (ну, придумаете еще что-нибудь, пусть там у Галкина дочка окажется среди заложников, это же фильм, имеете право на художественный вымысел).
- А деньги? – спросил Эрнст. – Деньги на фильм где я возьму?
- Абрамович даст, мы согласуем.
Я представляю, как Латынина, читая эти строки, приговаривает: бред сумасшедшего. Вовсе не бред. Латынина, вы этот фильм видели: "Личный номер". Если будете пересматривать, обязательно обратите внимание на титры, в самом конце. Это очень важная часть информации: фильм сделан на основе реальных событий (по моей пленке) Первым каналом телевидения (К. Эрнстом). Создатели фильма благодарят "Сибнефть" (Р. Абрамовича) за финансирование проекта. Старшему лейтенанту ГРУ А. Галкину за проявленное мужество (я не шучу) присвоено звание "Героя России". В общем - награда нашла героя.
А причем же здесь "Норд-Ост"? – спросите вы. Да при том, что пленку Галкина я передал Муратову в Берлине 23 октября 2002 года. В день захвата террористами "Норд-Оста". Вот такая историческая случайность. И когда Муратова вызывали в ФСБ, то долго допрашивали на тему, случайность ли. О подробностях этого разговора Латынина может узнать у Муратова (мне она все равно не поверит).
Латынина для дискуссии использует "валяющееся в сети" издание "ФСБ взрывает Россию" 2004 года. Она пытается создать у читателя впечатление, что выводы книги основаны на показаниях Гочияева, старшего лейтенанта ГРУ Галкина, Батчаева и Крымшамхалова и не опираются на материалы судебного дела арестованных террористов – Крымшамхалова и Деккушева. Между тем книга "ФСБ взрывает Россию" была написана в 2001 году, тогда же была впервые опубликована на русском и английском. С 2002 года начали поступать дополнительные материалы. Они ни в чем не изменили общей концепции и выводов издания 2001 года и в книги, вышедшие после убийства Литвиненко, были включены как приложения.
Вопрос надежности источника в историографии очень важен. Когда в 2002 году на меня вышел Гочияев, ситуация возникла неоднозначная. Я не понимал, действительно ли человек, обсуждающий со мною возможность дать показания, – Гочияев. Я не знал, что будет в тех показаниях, которые он собирается давать. Можно было ожидать любой провокации. Гочияев мог быть виновен в терактах. Он мог быть не свободен в своих показаниях, а контролироваться другими людьми (так и оказалось). После первого заявления Гочияева, в котором, не скрою, к большому для меня облегчению он сообщил, что не виновен и не принимал участия в организации терактов, возникло новое осложнение: контролировавшие Гочияева люди запросили за показания деньги - 3 миллиона долларов.
Разумеется, можно согласиться с Латыниной в том, что люди, предлагавшие товар за деньги, интересовались прежде всего деньгами, а не исторической истиной. И, конечно, когда я летел в Грузию для встречи с Гочияевым, был шанс, что заманивают в западню меня и Литвиненко. Но вопрос о трех миллионах впервые был поднят уже после того, как я улетел из Грузии и через Франкфурт прилетел в Париж для встречи с посредником. Хочу подчеркнуть, что конкретно с этим посредником я ни в чем не нашел общего языка и расстались мы плохо. Но даже он передал мне в конце концов заявление Гочияева и видеозапись бесплатно.
Разругавшись с первым посредником, я терпеливо ждал новых контактов. Вскоре на меня вышел другой человек, и именно благодаря ему были получены все остальные материалы: Гочияева, Крымшамхалова и Батчаева. Я хочу подчеркнуть, что все разговоры всегда начинались с вопроса о деньгах, но кончались бесплатной передачей материалов. Конец истории мне в этом плане всегда был известен. Просто очень поджимало время. С каждым новым контактом сжималось кольцо вокруг Крымшамхалова и Батчаева. Это понимал я. Это понимали они.
Латынина напрасно считает, что грузинский спецназ участвовал в охоте на Деккушева и Крымшамхалова из-за давления американцев. Такого давления в этом вопросе не могло быть до 19 февраля 2003 года, когда в Москву для подготовки политической почвы будущего сотрудничества американских и российских спецслужб прибыл американский сенатор Томас Лантос. Латынина и сама не верит в американское давление в 2002 году, поскольку рассказывает нам, "как господин Патрушев" говорил высокопоставленному сотруднику грузинского МВД, "взяв его за пуговицу": "За что же вы водитесь с американцами? Они же хотят построить кавказский халифат со столицей в Тбилиси".
Так что одно из двух: либо американцы строят халифат, либо помогают вылавливать террористов в Панкисском ущелье. Подозреваю, впрочем, что американцы не делали ни того, ни другого. Это все воображение Латыниной и Патрушева.
Абсолютно не понятен мне упрек Латыниной в том, что в книге "ФСБ взрывает Россию" не уделено должного внимания ваххабитам и Басаеву. Извините, конечно, какое отношение ваххабиты и Басаев имеют к рязанским событиям? Там что - Басаев "учения" устраивал? Я же исхожу из того, что дома взрывали ФСБ и ГРУ. А если Латынина считает, что дома взрывал Басаев, пусть и расследует деятельность Басаева. Какое отношение к ваххабитам имел Макс Лазовский, организатор серии терактов в Москве в 1994 году, сотрудник ФСБ, арестованный и осужденный, и стремительно выпущенный из лагеря в феврале 1999 года постановлением Верховного суда России? Не для того ли, чтобы он сумел подготовить сентябрьские теракты?
Вы видели хоть одного Бин Ладена, который бы кричал, что его подставило ЦРУ? Не видели. Не бывает такого.
Когда Латынина призывает не верить заявлениям Крымшамхалова и Батчаева, я готов с ней согласиться. Верить людям, участвовавшим в подготовке и проведении терактов, рискованно. Но я не понимаю, почему Латынина предлагает не верить показаниям Крымшамхалова и Батчаева, данным мне, пока они были на свободе, но верить показаниям, данным следователям ФСБ в застенках Лефортово.
Очень важно понимать, что Крымшамхалов и Батчаев сразу же указали, что принимали участие в операции по подрыву домов, что они виновны и заслуживают наказания. Но "верить – не верить" – сложный методологический вопрос. Давайте на нем остановимся.
После публикации книги мне позвонил представитель президента Масхадова в Европе и сказал буквально следующее: "Президент Масхадов спрашивает, чем он может вам помочь в расследовании взрывов". Я, откровенно, даже растерялся, и все, что мне в тот момент пришло в голову, это ответить: "Знаете, правительство Чеченской республики никогда не высказывало мнения по поводу взрывов домов в России. Я бы считал полезным, если бы президент Масхадов сделал по этому поводу официальное заявление". 11 февраля 2002 года на мой факс пришло заявление президента Масхадова. Оно было включено в электронное издание 2004 года, "валяющееся в сети". Масхадов категорически заявил, что чеченцы отношения к терактам не имели.
Я думаю, Латыниной известно письмо Басаева Путину (рукописный текст, не предназначавшийся для публикации). В нем Басаев также заявляет, что чеченцы не имели отношения к сентябрьским терактам в России. Наш ведущий чеченский террорист и ваххабит (по версии ФСБ и Латыниной) Гочияев также опровергает свою причастность к терактам. Так кто же их организовывал? Вы вообще видели когда-нибудь, чтобы от успешно проведенного теракта отказывались абсолютно все потенциальные заказчики или исполнители? Вы видели хоть одного Бин Ладена, который бы кричал, что его подставило ЦРУ? Не видели. Не бывает такого. И Гочияев заявляет о своей невиновности не потому, что надеется на снисхождение со стороны ФСБ или Латыниной. Он понимает, что ФСБ все равно, если доберется до него, то убьет или осудит, как Крымшамхалова с Деккушевым.
Если Латынина не готова верить Масхадову, Басаеву, Гочияеву, Крымшамхалову и Батчаеву, она имеет на это полное право. Однако я не понимаю, почему она не готова верить Масхадову и Басаеву, но готова верить Путину и Патрушеву. Почему она ставит под сомнение выводы рязанских и английских экспертов и предлагает нам опираться на выводы, сделанные ФСБ.
С видом очевидца Латынина описывает, как именно арестовывали Крымшамхалова. Давайте и я расскажу, что знаю на эту тему. Оставаясь в данном случае только историком, описывающим факты, я процитирую пересланный мне текст:
"Мне удалось узнать некоторые подробности расстрела карачаевцев в Лагодехи.
Легковой автомашиной, выехавшей из Панкиси, управлял Кавтарашвили Алекс (1970 г.р.). Проехав через селение Кабали, где живут азербайджанцы, и через грузинское село Баисубани, которые находятся впритык, машина с указанными пассажирами стала въезжать в лесной массив, где их ждала засада работников антитеррористического центра Грузии. Ехавшая навстречу другая автомашина сделала "аварию" в указанном месте. Когда из машины вышли карачаевцы и остальные, над их головами раздались автоматные очереди, было приказано лечь на землю. В таком положении все пассажиры были расстреляны в упор, причем стреляли в тело, не в голову, целенаправленно, зная, в кого стреляют. А наиболее ценного "клиента" Ю. Крымшамхалова они забрали с собой, за которого и получили солидный куш от российского руководства. Подробности об аварии и т.д. рассказала девушка водителя Кавтарашвили Алекса, который разговаривал во время движения и аварии. И водитель, и тот, кто был рядом – Маргошвили Эльдар (1968 г.р.), были из грузин (кистинцы), служили во внутренних войсках Грузии по контракту, но и их причислили к террористам. Таково было объяснение МГБ Грузии родственникам погибших.
Карачаевцы сели в машину только лишь в городе Телави. Марка машины то ли Опель, то ли БМВ. О маршруте движения группы знал Зураб Отиашвили, по предположению этот человек замешан практически во всех панкийсских преступлениях, его подозревают и в причастности к убийству Антонио Руссо, к похищению британца Питера Шоу, и наконец в последнем расстреле.
Никто из убитых людей не воспользовался поясом смертника, хотя они были на них. Причем от попадания пуль эти пояса не взрываются, а только от электрического контакта.
На телах всех пятерых были следы только пулевых ранений. Тела убитых получены при содействии Джараба Хангошвили – главы администрации села Дуиси, где и похоронены убитые.
Подробность – убитые не были вооружены ни автоматами, ни гранатами, в лучшем случае у некоторых были пистолеты".
После ареста Крымшамхалова мне позвонили из Москвы:
- Ты про Крымшамхалова слышал?
- Слышал.
- Ты как, намерен и дальше что-то публиковать? У тебя еще что-то есть?
Я молчу.
- А что ты молчишь?
- Думаю, что ответить. Ты же записываешь.
Теперь уже он молчит.
- Давай так, – говорю я. – Если с вашей стороны будут предприняты попытки заставить Крымшамхалова отказаться от тех показаний, которые он и Батчаев мне давали, мне придется публиковать рукописные тексты показаний и видеозаписи.
- Я так и передам.
- Ты так и передай...
Как нам сегодня достоверно известно, Крымшамхалова не пытались заставить отказаться от показаний, которые он давал мне в течение 2002 года. Ему даже не задали вопрос, получил ли он те три миллиона или хоть малую их часть, которые были ему "обещаны" за показания и которыми Латынина машет перед нами, как красной тряпкой перед быком.
Призыв Латыниной к ФСБ уволить Патрушева и начать расследование, чтобы показать всей стране, что ФСБ не взрывала дома – в лучшем случае звучит наивно. Потому и не уволили Патрушева, потому и не провели расследование, что ФСБ взрывала дома.
Должен сказать, что звонки мне – вещь исключительно редкая. В частности, вскоре после убийства Литвиненко, после серии каких-то моих интервью, мне все-таки позвонили, не выдержали, сообщив, что стоит побеспокоиться о своём здоровье, что Бостон очень опасный город с плохими водителями и в любую минуту может выскочить машина, сбить меня, и я даже сообразить не успею, что произошло. И вот пару дней назад мне позвонил тот же человек, сказал, что с пристальным вниманием прочитал мое письмо Латыниной и все 500 отзывов в ЖЖ, что у меня много описок и он готов приехать, поставить на мой компьютер специальную программку. Я хотел ему сказать: пожили бы вы 30 лет в Америке, тоже с ошибками стали бы писать...
Когда я писал свое первое письмо Латыниной, я наивно считал, что она заблуждается. Сейчас я понимаю, что в отношении Латыниной заблуждался я. Потому что с Крымшамхаловым, Деккушевым и Батчаевым разбираться и разбираться. К Гочияеву тоже много вопросов. Тем не менее Гочияев назвал достаточно важное имя действующего сотрудника ФСБ Рамазана Дышекова, которым никто не заинтересовался – ни ФСБ, ни милиция, ни сама Латынина, предъявляющая мне столько претензий. Но что мне абсолютно не понятно, это логика Латыниной в отношении рязанских событий. Ее беспомощная попытка сослаться на авторитет Сергея Ковалева некорректна. Сергей Ковалев сформулировал свою позицию очень давно: если я поверю в то, что за взрывами домов стоит ФСБ, я должен буду уехать из России. А он не хочет из России уезжать. Он хочет жить на своей родине. Мне проще. Я в России не живу.
Призыв Латыниной к ФСБ уволить Патрушева (которого, как мы знаем, никто тогда не уволил) и начать расследование (которое, наоборот, запретили проводить), чтобы показать всей стране, что ФСБ не взрывала дома – в лучшем случае звучит наивно. Потому и не уволили Патрушева, потому и не провели расследование, что ФСБ взрывала дома. А чем еще можно объяснить такое "глупое" поведение?
Мне очень не хочется пространно цитировать Латынину. Это сделает мой ответ тяжелым. Вся моя достаточно интересная и важная работа в период 2002 года в описании Латыниной предстает как в каком-то кривом зеркале. Хочу еще раз уточнить, что за все эти годы Латынина ни разу мне не позвонила и не написала, не задала мне ни одного вопроса.
Ни Гочияев, ни Крымшамхалов, ни Батчаев не вели переписку и не были в контакте с Литвиненко. Всю переписку и весь сбор материалов вел только я. Быстро стало понятно, что Гочияев находится в плену; что пленившие его люди надеются продать показания Гочияева за большие деньги; что именно они не разрешают Гочияеву назвать все имена и ответить на все вопросы; что они же заставляют его заниматься шантажом типа: не дадите денег, так я заявлю, что заказчиком взрывов был Березовский. (А еще у Гочияева есть семья!)
Хронология событий представляется Латыниной абсолютно искаженной. Публикация спецвыпуска "Новой газеты" была 21 августа. Но для Гочияева и всех тех, кто сидели в Панкийсском ущелье, она прошла незамеченной. От того, что Литвиненко с Фельштинским что-то в газете опубликовали, им там было не тепло и не холодно. Мало ли было газетных публикаций. А вот в марте 2002 года произошло другое событие. (Латынина совсем про него забыла.) 5 марта в Лондоне состоялась презентация документального фильма "Покушение на Россию". Несколько раньше информация о том, что Березовский финансирует фильм о сентябрьских терактах, появилась в прессе. Это заинтересовало абсолютно всех, потому что все знали, что у Березовского – большие деньги. Так что отсчет нужно вести не от 21 августа 2001 года, а от первых сообщений СМИ о финансировании Березовским фильма "Покушение на Россию".
И еще на один вопрос, поставленный Латыниной, я должен ответить. Латынина, правда, считает, что это "самый простой вопрос". Это мелкое лукавство пусть останется на ее совести. Это самый сложный вопрос: "Если эти боевики сидели в Панкиси, то как они там оказались, если они взрывали дома, как они утверждают, будучи использованы ФСБ? Вы представляете себе человека – чеченца, карачаевца – который приезжает к боевикам и говорит: "Я тут взрывал дома, но я думаю, что меня использовали"?"
Интересный и правильный вопрос. И тут уж действительно должно "хватить ума", чтобы в нем разобраться. Мы сейчас в нем разберемся, но сначала я хочу указать на очередной некрасивый, нечестный ход. Латынина говорит "чеченца, карачаевца", прекрасно зная, через 10 лет после терактов, что "чеченца" ни одного не было даже по версии ФСБ. Карачаевцы – были, а чеченцев – не было. Зачем же нам "представлять чеченца", которого не существует.
Поэтому "представлять" мы будем конкретных карачаевцев: Гочияева, Крымшамхалова, Деккушева и Батчаева.
Сентябрь 1999 года. Произошли взрывы. Началась война. Все упоминаемые нами лица объявлены в федеральный розыск. Все они понимают, что если их поймают, то, скорее всего, убьют. Нужно бежать. Бежали. А куда бежать? Сначала, понятно, в родные карачаевские места. Потом, когда кольцо стало сжиматься, в Чечню. Ну, а оттуда – в Грузию, там безопаснее.
В Чечне, разумеется, все попали к повстанцам. С Гочияевым все просто, он объясняет, как нам в показаниях, что подвалы снимал под бизнес. А с террористами-карачаевцами – сложнее. Они прибывают в Чечню и докладывают, что "задание выполнено", но взрывы, правда, произошли преждевременно и не там. "Какое задание? Какие взрывы? Вы кто? Кто вам задания давал?" – "Да как кто? А разве это не вы давали? "
В общем, тут бы Латынина повеселилась (мне в выражениях за нею, не угнаться, она все-таки филолог), потому что приехали в Чечню "лохи" "получить бабло" за взрывы домов, а вместо этого... А вместо этого им говорят: мы не давали вам приказов взрывать дома, мы вообще никаких указаний вашей группе не давали. Кто эти указания вам давал, мы не знаем. Вы провокаторы, из-за которых русские начали войну. Сейчас мы проведем дознание и вас расстреляем. И начали чеченцы карачаевцев допрашивать, дабы понять, кто стоит за взрывами домов в России. И поняли, что карачаевские наши ваххабиты искренне считали, что выполняют поручение руководителей чеченской республики. Что теперь делать – не понятно. Не выдавать же их России. Война уже идет, да и братья-мусульмане они все-таки, не положено. И расстреливать своих братьев-мусульман нельзя. Посовещались, погоревали, дали им в руки автоматы и сказали: ладно, будете искупать свою вину перед чеченским народом кровью, будете биться с оккупантами.
Заканчивая эту статью, я не могу сказать, как Латынина: "До встречи через неделю". У меня нет рубрики на "Эхе Москвы", я не обозреватель "Новой газеты". Но у меня есть семь надежных знакомых. Я напишу текст, отправлю его по семи адресам. И затрясутся стены.
Бостон, 3 октября 2009 г.