23 ноября в городском суде Сыктывкара с последним словом выступил отставной прокурор Григорий Чекалин, которого обвиняют в даче заведомо ложных показаний по делу о поджоге ухтинского торгового центра "Пассаж" в 2005 году. К уголовной ответственности Чекалина привлекли вскоре после того, как он начал информационную кампанию по обнародованию фактов фальсификаций материалов дела о поджоге. Отставной прокурор утверждает, что на основании поддельных доказательств к пожизненному лишению свободы осуждены невиновные. Теперь сам Григорий Чекалин рискует оказаться в заключении: прокуратура требует приговорить его к 4 годам реального лишения свободы.
Первый вызов своим коллегам Григорий Чекалин бросил, будучи заместителем прокурора Ухты, когда, явился в суд и дал свидетельские показания по делу о поджоге торгового центра "Пассаж". Он заявил, что основные доказательства причастности к поджогу подсудимых Антона Коростелева и Алексея Пулялина сфальсифицированы. Подсудимые были оправданы Верховным судом республики Коми. Однако прокуратуре удалось добиться отмены оправдательного приговора, а итогом нового судебного разбирательства, основанного на тех же материалах дела, стал обвинительный приговор. Коростелева и Пулялина приговорили к пожизненному лишению свободы, а бывшего заместителя прокурора Ухты Григория Чекалина его коллеги назвали лжесвидетелем. Впрочем, обвинения Чекалину предъявили лишь после того, как он начал обращаться к журналистам и рассказывать об обстоятельствах расследования дела о поджоге. Да еще и разместил в Интернете обращение на имя президента России, заявляя о невиновности осужденных.
В октябре прошлого года против Чекалина было возбуждено дело о даче заведомо ложных показаний. Теперь закончилось судебное следствие и Григорий Чекалин выступил с последним словом. Несмотря на то, что свидетели подтверждали невиновность бывшего прокурора, сам он убежден – судья вряд ли решится его оправдать:
– У меня сложилось устойчивое убеждение, что с момента, когда к нему поступило уголовное дело для рассмотрения по существу, исход этого дела уже был предрешен: обвинительный приговор. Фактически у нас осталось два неразрешенных вопроса – это вопрос квалификации моих действий и назначение наказания. Максимальное наказание – 5 лет лишения свободы. Для меня попросили 4. Прокурор, выступив в прениях, сказала, что мое исправление невозможно без реального лишения свободы сроком на 4 года в колонии общего режима. По ее словам – я социально опасный тип, я опорочил честь, достоинство и еще не знаю, что я там у них опорочил, прокуратуры, ввел суд в заблуждение, затянул рассмотрение дела. Я такой камень преткновения, на котором затормозила вся республиканская правоохранительная система. Именно за это меня надо наказать реальным лишением свободы на 4 года.
В Следственном комитете при прокуратуре республики Коми утверждают, что Чекалина судят не за видеообращение к президенту и не за мнение о невиновности Коростелева и Пулялина, приговоренных к пожизненному лишению свободы. "Мнение может высказывать каждый человек, а Чекалин обвиняется за дачу заведомо ложных показаний по четырем позициям", – пояснила журналистам сотрудник пресс-службы республиканского СКП Светлана Коровченко.
17 ноября Верховный суд республики Коми за разглашение гостайны приговорил к одному году и трем месяцам колонии-поселения бывшего оперуполномоченного центрального аппарата МВД Республики Коми Михаила Евсеева. Он, как и Григорий Чекалин, осенью прошлого года разместил в Интернете видеообращение к президенту России и рассказал о фактах фальсификаций в деле по поджоге торгового центра "Пассаж" в 2005 году.
Приговор по уголовному делу в отношении Григория Чекалина будет вынесен 29 ноября.
* * *
Последнее слово Григория Чекалина в судебном заседании 23 ноября:
"Уважаемый суд, участники процесса и представители средств массовой информации. В соответствии с положениями УПК РФ я как подсудимый имею право перед удалением суда в совещательную комнату на последнее слово. Но я считаю, что сказанное в этом процессе слово будет для меня далеко НЕ последним!
Хочу сообщить вам, что созданный средствами массовой информации мой образ героя, бросившего вызов системе, явно приукрашен. Я не считаю себя героем, мне претит этот образ. Мне 27 лет и я самый обычный человек – такой, каким меня воспитали мои родители. Я вырос в многодетной семье и в 16 лет уехал из дома получать высшее образование в Питер. Там я был предоставлен сам себе, учился, зарабатывал себе на жизнь и в 20 лет начал работать в прокуратуре города Ухты старшим следователем. В 21 год я стал следователем по особо важным делам, в 24 – заместителем прокурора города. И дело не в моих связях или деньгах за должности. Мои родители самые обычные люди, мама – фельдшер скорой помощи, а отец простой рабочий на заводе. Я привык в этой жизни всего добиваться сам, своим усердием и умом. Мой дед несколько десятков лет проработал следователем в милиции и его личный пример во многом предопределил мою судьбу и отношение к службе Закону.
Я до сих пор строго соблюдаю присягу прокурорского работника, торжественно данную мной в 2003 году:
"Посвящая себя служению Закону, я торжественно поклялся:
- свято соблюдать Конституцию Российской Федерации, законы и международные обязательства Российской Федерации, не допуская малейшего от них отступления;
- непримиримо бороться с любыми нарушениями закона, кто бы их ни совершил, добиваться высокой эффективности прокурорского надзора и предварительного следствия;
- активно защищать интересы личности, общества и государства;
- чутко и внимательно относиться к предложениям, заявлениям и жалобам граждан, соблюдать объективность и справедливость при решении судеб людей;
- строго хранить государственную и иную охраняемую законом тайну;
- постоянно совершенствовать свое мастерство, дорожить своей профессиональной честью, быть образцом неподкупности, моральной чистоты, скромности, свято беречь и приумножать лучшие традиции прокуратуры.
Сознаю, что нарушение Присяги несовместимо с дальнейшим пребыванием в органах прокуратуры".
Для большинства моих бывших коллег эти слова – пустой звук, но для меня они стали смыслом жизни. Я до сих пор ни на шаг не отступил от этой клятвы и буду следовать ей всю свою жизнь.
Все вы стали свидетелями так называемого "уголовного преследования" в отношении меня, организованного прокуратурой Республики Коми. Я не отделяю Следственный комитет от прокуратуры, потому что работают и там, и там все мои знакомые, бывшие коллеги. Об абсурдности обвинения и недоказанности наличия в моих действиях состава преступления вам стало известно из моих прений, которые я предоставил суду в письменном виде. Оправдательный приговор самому себе – это не издевка над правосудием. Оправдательный приговор самому себе – это то, как я вижу всю абсурдность этого фарса прокуратуры Республики Коми, обзываемого уголовным преследованием, неспособность правоохранительных органов Республики Коми даже на более профессиональную месть...
(Полный текст - здесь)
Первый вызов своим коллегам Григорий Чекалин бросил, будучи заместителем прокурора Ухты, когда, явился в суд и дал свидетельские показания по делу о поджоге торгового центра "Пассаж". Он заявил, что основные доказательства причастности к поджогу подсудимых Антона Коростелева и Алексея Пулялина сфальсифицированы. Подсудимые были оправданы Верховным судом республики Коми. Однако прокуратуре удалось добиться отмены оправдательного приговора, а итогом нового судебного разбирательства, основанного на тех же материалах дела, стал обвинительный приговор. Коростелева и Пулялина приговорили к пожизненному лишению свободы, а бывшего заместителя прокурора Ухты Григория Чекалина его коллеги назвали лжесвидетелем. Впрочем, обвинения Чекалину предъявили лишь после того, как он начал обращаться к журналистам и рассказывать об обстоятельствах расследования дела о поджоге. Да еще и разместил в Интернете обращение на имя президента России, заявляя о невиновности осужденных.
В октябре прошлого года против Чекалина было возбуждено дело о даче заведомо ложных показаний. Теперь закончилось судебное следствие и Григорий Чекалин выступил с последним словом. Несмотря на то, что свидетели подтверждали невиновность бывшего прокурора, сам он убежден – судья вряд ли решится его оправдать:
– У меня сложилось устойчивое убеждение, что с момента, когда к нему поступило уголовное дело для рассмотрения по существу, исход этого дела уже был предрешен: обвинительный приговор. Фактически у нас осталось два неразрешенных вопроса – это вопрос квалификации моих действий и назначение наказания. Максимальное наказание – 5 лет лишения свободы. Для меня попросили 4. Прокурор, выступив в прениях, сказала, что мое исправление невозможно без реального лишения свободы сроком на 4 года в колонии общего режима. По ее словам – я социально опасный тип, я опорочил честь, достоинство и еще не знаю, что я там у них опорочил, прокуратуры, ввел суд в заблуждение, затянул рассмотрение дела. Я такой камень преткновения, на котором затормозила вся республиканская правоохранительная система. Именно за это меня надо наказать реальным лишением свободы на 4 года.
В Следственном комитете при прокуратуре республики Коми утверждают, что Чекалина судят не за видеообращение к президенту и не за мнение о невиновности Коростелева и Пулялина, приговоренных к пожизненному лишению свободы. "Мнение может высказывать каждый человек, а Чекалин обвиняется за дачу заведомо ложных показаний по четырем позициям", – пояснила журналистам сотрудник пресс-службы республиканского СКП Светлана Коровченко.
17 ноября Верховный суд республики Коми за разглашение гостайны приговорил к одному году и трем месяцам колонии-поселения бывшего оперуполномоченного центрального аппарата МВД Республики Коми Михаила Евсеева. Он, как и Григорий Чекалин, осенью прошлого года разместил в Интернете видеообращение к президенту России и рассказал о фактах фальсификаций в деле по поджоге торгового центра "Пассаж" в 2005 году.
Приговор по уголовному делу в отношении Григория Чекалина будет вынесен 29 ноября.
* * *
Последнее слово Григория Чекалина в судебном заседании 23 ноября:
"Уважаемый суд, участники процесса и представители средств массовой информации. В соответствии с положениями УПК РФ я как подсудимый имею право перед удалением суда в совещательную комнату на последнее слово. Но я считаю, что сказанное в этом процессе слово будет для меня далеко НЕ последним!
Хочу сообщить вам, что созданный средствами массовой информации мой образ героя, бросившего вызов системе, явно приукрашен. Я не считаю себя героем, мне претит этот образ. Мне 27 лет и я самый обычный человек – такой, каким меня воспитали мои родители. Я вырос в многодетной семье и в 16 лет уехал из дома получать высшее образование в Питер. Там я был предоставлен сам себе, учился, зарабатывал себе на жизнь и в 20 лет начал работать в прокуратуре города Ухты старшим следователем. В 21 год я стал следователем по особо важным делам, в 24 – заместителем прокурора города. И дело не в моих связях или деньгах за должности. Мои родители самые обычные люди, мама – фельдшер скорой помощи, а отец простой рабочий на заводе. Я привык в этой жизни всего добиваться сам, своим усердием и умом. Мой дед несколько десятков лет проработал следователем в милиции и его личный пример во многом предопределил мою судьбу и отношение к службе Закону.
Я до сих пор строго соблюдаю присягу прокурорского работника, торжественно данную мной в 2003 году:
"Посвящая себя служению Закону, я торжественно поклялся:
- свято соблюдать Конституцию Российской Федерации, законы и международные обязательства Российской Федерации, не допуская малейшего от них отступления;
- непримиримо бороться с любыми нарушениями закона, кто бы их ни совершил, добиваться высокой эффективности прокурорского надзора и предварительного следствия;
- активно защищать интересы личности, общества и государства;
- чутко и внимательно относиться к предложениям, заявлениям и жалобам граждан, соблюдать объективность и справедливость при решении судеб людей;
- строго хранить государственную и иную охраняемую законом тайну;
- постоянно совершенствовать свое мастерство, дорожить своей профессиональной честью, быть образцом неподкупности, моральной чистоты, скромности, свято беречь и приумножать лучшие традиции прокуратуры.
Сознаю, что нарушение Присяги несовместимо с дальнейшим пребыванием в органах прокуратуры".
Для большинства моих бывших коллег эти слова – пустой звук, но для меня они стали смыслом жизни. Я до сих пор ни на шаг не отступил от этой клятвы и буду следовать ей всю свою жизнь.
Все вы стали свидетелями так называемого "уголовного преследования" в отношении меня, организованного прокуратурой Республики Коми. Я не отделяю Следственный комитет от прокуратуры, потому что работают и там, и там все мои знакомые, бывшие коллеги. Об абсурдности обвинения и недоказанности наличия в моих действиях состава преступления вам стало известно из моих прений, которые я предоставил суду в письменном виде. Оправдательный приговор самому себе – это не издевка над правосудием. Оправдательный приговор самому себе – это то, как я вижу всю абсурдность этого фарса прокуратуры Республики Коми, обзываемого уголовным преследованием, неспособность правоохранительных органов Республики Коми даже на более профессиональную месть...
(Полный текст - здесь)