Заседание совета Россия – НАТО в Сочи явно было нужно обеим сторонам, причем заявленный формат – заседание на уровне послов, в итоге не был соблюден.
Событие сразу было перенесено на высший уровень после того, как выступающими на заседании стали генсек НАТО Андерс Фог Расмуссен и министр иностранных дел России Сергей Лавров, а потом с генеральным секретарем альянса встретился и президент Дмитрий Медведев.
Как говорили сведущие в отношениях России и НАТО специалисты, Брюссель очень хотел, чтобы ему кое-что разъяснили, а Москва была совсем не против. Уж слишком много жесткой риторики прозвучало с обеих сторон в последнее время. Российские власти говорили даже про выход из договора о сокращении стратегических наступательных вооружений, и в НАТО захотели узнать, правда ли все зашло так далеко. После переговоров Сергей Лавров заявил, что противоракетную оборону Россия по-прежнему хотела бы иметь с НАТО одну на двоих:
– Мы бы хотели, чтобы ПРО стал действительно совместным проектом и, тем самым, помог бы радикально поменять правила игры в позитивном направлении в российско-натовском взаимодействии. Это стало бы реальным шагом по созданию единого пространства мира, безопасности и стабильности.
Генсек НАТО Андерс Фог Расмуссен со своей стороны очень эмоционально пытался убедить российского министра в искренности мирных намерений альянса в отношении Москвы:
– Мы хотим строить безопасность вместе с Россией, а не против России. Мы хотим, чтобы Россия чувствовала уверенность в том, что НАТО – это не угроза, потому что мы таковой не являемся. Это – реальность. Министр иностранных дел Лавров запрашивает у меня подтверждения, и я подтверждаю, что система Европейской противоракетной обороны НАТО не подорвет стратегический баланс. Наша система ПРО не направлена против России, так как мы не рассматриваем Россию в качестве угрозы странам-членам НАТО. Вот почему мы пригласили Россию к тому, чтобы подумать над тем, чтобы связать наши раздельные системы противоракетной обороны. Мы хотели бы, чтобы наши системы обменивались информацией, чтобы сделать оборону территорий НАТО и России более эффективной.
Расмуссена на совместной с Лавровым пресс-конференции спросили, почему бы НАТО и правда не дать России юридические гарантии, и, казалось, он уже почти согласен их дать:
– Почти 15 лет назад мы пообещали, что не применим силу друг против друга. В то время в НАТО было 16 стран-членов, они под этим подписались. Я уверен, что все 28 нынешних членов НАТО с удовольствием подпишут точно такое же заявление с обещанием, что мы не применим друг к другу силу.
Но потом Генсек НАТО сказал, что лично он сам – против подписания новых заявлений и договоров, а за реальное сотрудничество, которое уже есть и в Афганистане, и в общих авиационных учениях, и еще много в чем. Тут Сергей Лавров своему партнеру по переговорам напомнил:
– Как мы недавно узнали, благодаря "Викиликс", внутри НАТО существовал какой-то план по обороне Польши и балтийских республик от нападения со стороны России. Это все, конечно же, наводит нас на некоторые мысли, потому что еще 13 лет назад мы вместе с НАТО в совместном документе на высшем уровне провозгласили, что не будем друг против друга воевать.
Но практически все наблюдатели заметили, что интонации Сергея Лаврова были более чем благожелательными, что он говорил о НАТО не как об угрозе, а как о партнере. Во внутренней пропаганде у России к НАТО гораздо более жесткий подход, и в интервью Радио Свобода президент Института стратегических оценок Александр Коновалов объясняет, почему:
– У нас надвигается предвыборная кампания. И в ней хороши любые аргументы. В том числе и такой: мы предлагаем НАТО такой вариант, другой, а они ломаются.
До еще недавнего времени в переговорах с НАТО российские чиновники, в частности, министр обороны России Анатолий Сердюков, были очень жесткими в оценках. Директор Московского центра Карнеги Дмитрий Тренин считает, что это было продиктовано тактическими соображениями:
– Президент Медведев и те, кто ему советуют нынешнюю линию поведения, исходят примерно из следующей посылки. ПРО в Европе нужна США, скажем, для защиты от Ирана. Европейцев Иран особенно не беспокоит. Угрозы со стороны Ирана они не чувствуют. Европейцев очень серьезно пугала бы перспектива в результате реализации американских планов ПРО получить американо-российскую конфронтацию. И вот этим пытается воспользоваться Кремль или те люди, которые советуют Медведеву. Они, на мой взгляд, пытаются использовать этот фактор для того, чтобы надавить на американцев. Пугают тем, что в случае несогласия американцев на совместную ПРО в Европе, Россия начнет наращивать свои ядерные вооружения, выйдет из договора по СНВ, начнет создавать систему ПРО против НАТО и т. д. Европейцев это будет беспокоить. В результате появится раскол внутри альянса.
Возможно, после личного общения генсека НАТО с Дмитрием Медведевым тон в разговоре с Брюсселем Москва несколько снизит, но для внутреннего потребления североатлантический альянс все равно остается внешней угрозой. И чем меньше времени остается до выборов, тем больше в российском эфире разговоров про коварство НАТО.
Событие сразу было перенесено на высший уровень после того, как выступающими на заседании стали генсек НАТО Андерс Фог Расмуссен и министр иностранных дел России Сергей Лавров, а потом с генеральным секретарем альянса встретился и президент Дмитрий Медведев.
Как говорили сведущие в отношениях России и НАТО специалисты, Брюссель очень хотел, чтобы ему кое-что разъяснили, а Москва была совсем не против. Уж слишком много жесткой риторики прозвучало с обеих сторон в последнее время. Российские власти говорили даже про выход из договора о сокращении стратегических наступательных вооружений, и в НАТО захотели узнать, правда ли все зашло так далеко. После переговоров Сергей Лавров заявил, что противоракетную оборону Россия по-прежнему хотела бы иметь с НАТО одну на двоих:
– Мы бы хотели, чтобы ПРО стал действительно совместным проектом и, тем самым, помог бы радикально поменять правила игры в позитивном направлении в российско-натовском взаимодействии. Это стало бы реальным шагом по созданию единого пространства мира, безопасности и стабильности.
Генсек НАТО Андерс Фог Расмуссен со своей стороны очень эмоционально пытался убедить российского министра в искренности мирных намерений альянса в отношении Москвы:
– Мы хотим строить безопасность вместе с Россией, а не против России. Мы хотим, чтобы Россия чувствовала уверенность в том, что НАТО – это не угроза, потому что мы таковой не являемся. Это – реальность. Министр иностранных дел Лавров запрашивает у меня подтверждения, и я подтверждаю, что система Европейской противоракетной обороны НАТО не подорвет стратегический баланс. Наша система ПРО не направлена против России, так как мы не рассматриваем Россию в качестве угрозы странам-членам НАТО. Вот почему мы пригласили Россию к тому, чтобы подумать над тем, чтобы связать наши раздельные системы противоракетной обороны. Мы хотели бы, чтобы наши системы обменивались информацией, чтобы сделать оборону территорий НАТО и России более эффективной.
Расмуссена на совместной с Лавровым пресс-конференции спросили, почему бы НАТО и правда не дать России юридические гарантии, и, казалось, он уже почти согласен их дать:
– Почти 15 лет назад мы пообещали, что не применим силу друг против друга. В то время в НАТО было 16 стран-членов, они под этим подписались. Я уверен, что все 28 нынешних членов НАТО с удовольствием подпишут точно такое же заявление с обещанием, что мы не применим друг к другу силу.
Но потом Генсек НАТО сказал, что лично он сам – против подписания новых заявлений и договоров, а за реальное сотрудничество, которое уже есть и в Афганистане, и в общих авиационных учениях, и еще много в чем. Тут Сергей Лавров своему партнеру по переговорам напомнил:
– Как мы недавно узнали, благодаря "Викиликс", внутри НАТО существовал какой-то план по обороне Польши и балтийских республик от нападения со стороны России. Это все, конечно же, наводит нас на некоторые мысли, потому что еще 13 лет назад мы вместе с НАТО в совместном документе на высшем уровне провозгласили, что не будем друг против друга воевать.
Но практически все наблюдатели заметили, что интонации Сергея Лаврова были более чем благожелательными, что он говорил о НАТО не как об угрозе, а как о партнере. Во внутренней пропаганде у России к НАТО гораздо более жесткий подход, и в интервью Радио Свобода президент Института стратегических оценок Александр Коновалов объясняет, почему:
– У нас надвигается предвыборная кампания. И в ней хороши любые аргументы. В том числе и такой: мы предлагаем НАТО такой вариант, другой, а они ломаются.
До еще недавнего времени в переговорах с НАТО российские чиновники, в частности, министр обороны России Анатолий Сердюков, были очень жесткими в оценках. Директор Московского центра Карнеги Дмитрий Тренин считает, что это было продиктовано тактическими соображениями:
– Президент Медведев и те, кто ему советуют нынешнюю линию поведения, исходят примерно из следующей посылки. ПРО в Европе нужна США, скажем, для защиты от Ирана. Европейцев Иран особенно не беспокоит. Угрозы со стороны Ирана они не чувствуют. Европейцев очень серьезно пугала бы перспектива в результате реализации американских планов ПРО получить американо-российскую конфронтацию. И вот этим пытается воспользоваться Кремль или те люди, которые советуют Медведеву. Они, на мой взгляд, пытаются использовать этот фактор для того, чтобы надавить на американцев. Пугают тем, что в случае несогласия американцев на совместную ПРО в Европе, Россия начнет наращивать свои ядерные вооружения, выйдет из договора по СНВ, начнет создавать систему ПРО против НАТО и т. д. Европейцев это будет беспокоить. В результате появится раскол внутри альянса.
Возможно, после личного общения генсека НАТО с Дмитрием Медведевым тон в разговоре с Брюсселем Москва несколько снизит, но для внутреннего потребления североатлантический альянс все равно остается внешней угрозой. И чем меньше времени остается до выборов, тем больше в российском эфире разговоров про коварство НАТО.