Александр Генис: На недавно завершившемся Московском кинофестивале была представлена отдельная программа документальных картин. Среди них, однако, не было как раз тех лент, которые могли бы привлечь особое внимание отечественных, да и зарубежных кинозрителей. В Москве не нашлось место для фильма о Ходорковском, вызвавшим большой интерес на Берлинском фестивале. Не добралась до Москвы и голландская картина о деле Магнитского. Не попала на московские экраны и картина об Анне Политиковской, о которой мы беседуем с ведущим ''Кинообозрения'' ''Американского часа'' режиссером-документалистом Андреем Загданским.
Андрей Загданский: Я очень рад, что у меня была возможность посмотреть новый фильм моей коллеги Марины Голдовской ''Горький вкус свободы''. Эта полнометражная, документальная, очень большая, серьезная картина посвящена русскому журналисту Анне Политковской, которая была убита в своем доме 7 октября 2006 года.
Александр Генис: Андрей, давайте начнем разговор об этом фильме с того, что вы представите автора этой картины.
Фрагмент фильма:
- Мы начинаем наш выпуск с трагического сообщения из Москвы. Два часа назад в собственном подъезде убита журналистка Анна Политковская.
-Анну Политковскую называли одним из самых бесстрашных журналистов России — она никогда не боялась критиковать власть и отстаивать свое мнение.
-Нет никаких иных версий кроме того, что это связано с профессиональной деятельностью.
Андрей Загданский: Марина Голодовская, ветеран, классик русского документального кино, начинала свою работу как оператор, потом стала режиссером-оператором. Марина уже давно живет в Калифорнии, преподает в киношколе. В свое время она сделала на Центральном телевидении знаменитую картину ''Власть соловецкая''. Фильм эпохи перестройки и гласности. Это была очень важная, веховая картина о советском эксперименте по перевоспитанию людей на Соловецких островах. В той картине снимался академик Лихачев, который был в свое время узником лагеря на Соловецких островах. Вот так, собирая кусочки документального материала, уникальные вещи, Марина сняла и эту картину, поскольку Марина была близко знакома и дружила с Анной Политковской. В свое время Марина даже сделала фильм о муже Анны Политковской, Александре Политковском, в то время журналисте очень популярной передачи ''Взгляд'', тоже времен перестройки и гласности. И у Марины собралось очень много материала с Анной, еще до того, как Политковская стала знаменитым опозиционным журналистом ''Новой газеты''.
То, что мы видим в фильме, с моей точки зрения, ценно, привлекательно и интересно, в первую очередь, потому, что мы видим оппозиционного журналиста не в ее роли правозащитницы. Мы видим женщину, мать двух взрослых очаровательных детей, ироничную, симпатичную, справляющуюся то лучше, то хуже со своей огромной собакой, обаятельную женщину, у который явно есть близкий человеческий контакт с Мариной Голдовской. И эта доверительность, эта интимность отношений двух людей - автора фильма и героини - делают картину очень привлекательной для меня.
Фрагмент фильма:
Марина Голдовская: Вы на войне. Как вас вообще туда занесло?
Анна Политковская: Совершенно случайно. Боже мой, я не военный журналист, я гражданский человек, я боюсь всего, что стреляет.
Марина Голдовская: Это — очень редкий кадр — Аня в Чечне. Журналисты, которые пишут для газет, обычно остаются за кадром.
Александр Генис: Я посмотрел этот фильм с большим интересом еще и потому, что, хотя я, к сожалению, не знал Политковскую, но я знаю многих ее коллег из ''Новой газеты'', с которой я много лет сотрудничаю. Мне было очень интересно посмотреть на эту женщину, которая стала уже легендой, она знаменита во всем мире сегодня, в первую очередь как на нормального человека - именно таким она показана в фильме. В нынешней России я не раз слышал - даже среди своих друзей, либеральных интеллигентов - словцо ''демшиза''. Речь идет о том, что правозащитники это люди фанатического склада, такие народники, вроде Александра Ульянова, которые готовы на все ради своих идей. По-моему, это - полная чепуха. Я ведь знал диссидентов предыдущей поры, хорошо знал многих знаменитых людей той эпохи – и я никогда не встречал среди них фанатиков. Например, Андрей Синявский всегда рассказывал о лагерях, где он провел столько лет, исключительно интересные вещи, в основном, о фольклоре блатных. Недавно умерший, к несчастью, мой друг и начальник Юрий Гендлер, который сидел в Мордовии за самиздат, рассказывал о лагерях только смешное. Я никогда не видал фанатиков среди людей, которые защищали свободу. Может быть, это даже нормально, потому что свобода включает в себя какую-то норму - ненормально это рабство. И в этом фильме Анна Политковская выглядит приятным, абсолютно нормальным человеком, такого хочется пригласить на обед.
Андрей Загданский: Бесспорно. Вообще в этом словце ''демшиза'' я вижу такой, как сейчас говорят в России, ''черный пиар'', желание маргинализировать людей, которые всего лишь делают свою работу. Да, они вроде бы не понимают, как ''жить по понятиям'', а занимаются чем-то совершенно другим, чуждым. Мне кажется, что эта маргинализация журналистов - самое страшное из того, что сейчас происходит в России. Возвращаясь к картине, я хочу обратить внимание тех, кто увидит этот фильм, на три, с моей точки зрения, ключевых эпизода в фильме. Один из них такой.
Марина Голдовская приезжает в Анне Политковской в больницу. Политковская летела в Беслан для того, чтобы писать репортажи о том самом знаменитом страшном, черном событии в истории России, когда были взяты заложники в школе в Беслане. Но кто-то не хотел, чтобы Анна Политковская оказалась там, ее отравили по дороге. И больная, измученная женщина лежит на больничной койке и рассказывает Марине о своих ощущениях, переживаниях, о своих взглядах на то, что происходит. Это исключительно интимная сцена. И вот это доверие, эта нормальность, этот человеческий контакт, свидетелем которого я становлюсь, запоминается. Как и запоминается совершенно другая сцена, когда Анна Политковская приезжает в Калифорнию. Она находится в гостинице, и они с Мариной разговаривают перед тем, как Анне должны дать почетную журналистскую награду. И тут на экрана другая Анна: радость, приподнятость духа, женское кокетство. Это - замечательная сцена: живая, легкая, ироничная, современная женщина, в которую можно влюбиться. Все это произошло, как мы понимаем, незадолго до ее смерти.
Фрагмент фильма:
- Такие бывают редко. Пока они живут, на них сердятся, а когда они умирают, мы понимаем, что это наша совесть.
- Она не была железной леди, она была нормальной женщиной. Она была безумно влюблена в Сашу.
Андрей Загданский: Когда я смотрел эту картину, я вспомнил фильм Андрея Некрасова, о которым мы тоже с вами говорили в рамках этой передачи. В нем было интервью или маленький эпизод с Анной Политковской, которая рассказывала о том, что они сейчас публикуют в ''Новой газете'' совершенно особый, важный, эксклюзивный материал. В этом материале они рассказали о том, что один из террористов, который имел непосредственное отношение к захвату заложников на мюзикле ''Норд Ост'', был связан с ФСБ. И главное не то, что они публикуют этот материал, а то, что никто не обращает на этот материал никакого внимания, их, газету, игнорируют. Может быть, в этом смысле это словцо ''демшиза'' и выполняет свою роль - с журналистами перестали считаться.
В связи с этим я хочу вспомнить опубликованное в ''Нью-Йорк Таймс'' письмо, маленькое эссе русского журналиста Валерия Панюшкина, который пишет именно об этом. О том, что самое страшное в жизни журналистов в сегодняшней России это не то, что их избивают и не то, что их убивают, а то, что их игнорируют. ''Представьте себе, - пишет он, - что один из журналистов, который писал о знаменитом скандале Уотрегейт в 70-е годы, вдруг исчез, его убили. И никто ничего не знает, никого не интересует, что же с ними случилось, никого не интересует, что же произошло дольше. Анна Политковская, - пишет Валерий Панюшкин, - писала о ''Уотергейтах'' каждый день, и никого это, в действительности, не интересует''.
Александр Генис: Именно поэтому, мне кажется, так важно показать этот фильм. Хорошо, что мы с вами его видели. Но куда важнее, чтобы его увидели в России, чтобы люди понимали, чем, собственно говоря, занимаются журналисты, и почему это так необходимо - не для газеты, не для читателей, а для всей страны целиком. Журналисты - цепные собаки демократии. В самом начале американского эксперимента, отцы-основатели американской республики говорили, что, если бы пришлось выбирать между правительством и газетами, то они бы выбрали газеты''.
Фрагмент фильма:
- Это было призвание. Призвание в очень высоком смысле. Она родилась для того, чтобы пройти этот свой крестный путь и погибнуть.