По нескольким федеральным лентам вчера прокатилась новость из Челябинска — о том, что жильцы некого общежития при появлении полиции замаскировали свой пикет у областного суда под очередь в салон красоты. Причем журналистов заинтересовала, скорее, эта нетривиальная попытка уйти от новых штрафов за несанкционированные массовые мероприятия, нежели сам повод пикета — выселение людей из общежития. Подобного рода ситуации, когда кто—то остается без крыши над головой, или годами вынужден жить в ужасающих условиях, увы, в нашей стране давно уже не являются ни информационным поводом, ни новостью, способной кого—либо заинтересовать.
Между тем, людей действительно выселяют, и идти им будет некуда. Нового владельца здания, впрочем, тоже можно понять: он собирается на месте общежития устроить офисный центр — как говорится, ничего личного, только бизнес. По словам челябинского омбудсмена Алексея Севастьянова, это здание должны были передать на баланс муниципалитета, однако местные власти не приняли в свое время соответствующего решения, поэтому общежитие продавали и покупали коммерческие предприятия. Вместе с проживающими там людьми. Нечто похожее случилось не так давно в Перми — и закончилось голодовкой в прямом эфире.
Ситуация с не принятыми на муниципальный баланс общежитиями, обитатели которых время от времени напоминают о себе и своих проблемах митингами и пикетами, очевидно, все же не идет впрок и в качестве урока никем не воспринимается. Еще одна челябинская общага — принадлежащая тресту "Уралнефтегазстрой" — напоминает, скорее, трущобу, нежели центральный район города, где она находится: грибок на стенах, ужасающее состояние проводки, отсутствие холодной и горячей воды в душевой, перевернутые вверх дном ванны. За весь этот "комфорт" жильцы платят по 5000 в месяц — деньги для Челябинска не такие уж маленькие, треть средней зарплаты.
Впрочем, на фоне "квартиры", в которой проживает семья уфимцев Файзуллиных, это общежитие может показаться "райской обителью". Ильдус Файзуллин — сотрудник уфимского ЖЭКа № 38. Вместе с женой и двумя детьми он вот уже 14 лет живет в подвале, с одним маленьким, на уровне асфальта, полуокошком. На стенах грибок и плесень, оба сына болеют хроническим бронхитом. С 1998 года Файзуллин как сотрудник ЖЭКа стоит в очереди на квартиру. Но 4 года назад из муниципальной организации эта контора превратилась в коммерческую. И надежда на получения жилья рухнула. Чиновники разводят руками и предлагают еще подождать.
Сколько ждать? На этот вопрос ответить сложно. Но в той же самой Уфе есть примеры, когда люди ждут своей очереди 34 года. И не могут дождаться. Уфимская пенсионерка живет в ветхом домике площадью 21 метр вместе с двумя внучками и правнуком. В очереди стоит с 1978 года. На днях выяснилось, что только за последние два года семь человек получили квартиры, обойдя очередь. Накажут ли кого—то за это? Никакой информации об этом нет.
Впрочем, в челябинском Златоусте в конце июня все же возбудили уголовное дело по факту незаконного распределения квартир в доме, предназначенном для расселения жильцов ветхо—аварийных зданий. Вместо них 11 квартир здесь получили родственники высокопоставленных чиновников городской администрации. Уголовное дело возбуждено по статье 285 часть 1 УК РФ (злоупотребление должностными полномочиями). Обвинение пока еще никому не предъявлено.
Так же как никому наверняка не предъявят обвинение за то, что долгие годы люди вынуждены были проживать в домах, фактически непригодных для этого, но формально не признанных ветхо-аварийными. В конце июня в Челябинске жильцы дома Трубников, 65 через суд добились-таки этого статуса: на все—про все у них ушло около 15 лет. Несмотря на наличие справок о стопроцентном износе, местные власти раз за разом признавали дом пригодным для проживания. Схожая ситуация сложилась в Уфе: дому № 82/9 по ул. Свердлова — 67 лет. Фасад — в трещинах, полы и стены — в гнили, в квартирах провисли потолки. Но лишь обращение в прокуратуру вынудило городскую администрацию признать дом ветхо-аварийным и принять в начале июля решение о расселении людей.
Однако не всегда жалобы в вышестоящие и контролирующие инстанции приводят к ожидаемому результату. Порой эффект оказывается обратным. Жительница Увельского района Челябинской области, мать несовершеннолетнего ребенка, обратилась к омбудсмену с просьбой о помощи: вот уже более двух лет ей не дают ответа на заявление об участии в подпрограмме "Обеспечение жильем молодых семей". После того, как уполномоченный по правам человека обратился к районным властям, женщину вычеркнули из очереди, обосновав это решение общей формулировкой без указания конкретных причин.
После трагедии на Кубани, когда выяснилось, что плохо сработала система оповещения, чиновники Челябинской области массово кинулись проверять сирены, громкоговорители и рынды в своих волостях. На какое-то время это стало трендом. Что же должно случиться, чтобы трендом — пусть хотя бы на время — стало соблюдение закона, и обитатели трущоб, подвалов и развалюх получили наконец возможность жить по-человечески?