Урал

Этого в городе Куса Челябинской области ждали давно: в начале августа настало время ремонта плотины местного пруда, созданного более 200 лет назад по течению реки Куса для нужд чугуноплавильного завода. Второго августа 2018 года коммунальные службы Кусы спустили для этого из пруда значительную часть воды. Люди стали искать на дне водоема добычу – монеты и другие старинные артефакты. Но главная ценность, надолго взбудоражившая жизнь районного центра, от них ускользнула. Кусинский фотограф Андрей Парфенов, гулявший вдоль пруда с семьей, поймал на себе строгий взгляд из-под черного ила: на него смотрел Иосиф Виссарионович Сталин.

С этого момента остатки памятника вождю стали причиной невиданного в Кусе конфликта: при поддержке районных и городских властей на них претендует местный музей, но находку увели у него из-под носа представители радикального прокремлевского движения "Суть времени" Сергея Кургиняна. Они желают восстановить монумент на одной из городских улиц или площадей.

"Хорошее советское качество"

История Кусы насчитывает 240 лет. Город был основан в 1778 году вместе с открытием нового чугуноплавильного завода, для работы на котором в Кусу перевезли из соседнего Златоуста около 50 крепостных крестьян. С заводом, который теперь называется литейно-машиностроительным, жизнь Кусы тесно связана и по сей день: фактически это моногород. Сотрудники местного музея, который возник около 50 лет назад как музейная комната художественного чугунного литья при заводе, уже не раз пытались найти остатки памятника Сталину с помощью водолазов, но не преуспели.

Как Сталин оказался на дне? Вскоре после речи Хрущева на XX съезде, говорит директор Музейно-краеведческого центра г. Куса Наталья Ростовцева, жители города под покровом ночи свергли памятник с постамента, разбили его на несколько частей и затопили в пруду, разбросав куски по прорубям, которые горожане использовали для пополнения запасов воды и стирки.

Рассказывая об этом, Наталья Ростовцева не удерживается от метафоры, связанной с водой: "Если окунуться во времена 60-летней давности, когда умер Сталин, и Никита Хрущев сказал, что нужно прекращать культивировать его личность, памятник Сталину стоял в городском парке, единственном в нашем городе, излюбленном месте для отдыха горожан. Многие жители утверждали, что он был отлит из чугуна, некоторые говорили, что он был бронзовым".

"Мы, музейщики, все время ждали и надеялись, что его удастся найти, – говорит Наталья Ростовцева, – и вот выдалась удивительная возможность: наступило время для реконструкции городской плотины и пруд спустили более чем на 4 метра. Это дало возможность обнажить берег в пределах 10–15 метров. Понятно, что слетелись "черные копатели", и мы уже не надеялись, что его найдем. Но 2 августа большой друг нашего музея, фотограф, наш земляк Андрей Парфенов звонит мне и говорит: "Наталья Михайловна, я прогуливался с дочерью и, похоже, нашел фрагменты памятника Сталину". Я говорю: "Да не может быть!" Мы подъехали с мужем, начали разглядывать, сотрудница музея подошла, и действительно: это был фрагмент верхней части памятника, причем расположение этого фрагмента было интересным. Если мы посмотрим на старую фотографию, там Сталин стоит спиной к пруду. А мы его нашли на противоположном берегу.

Мы его немножко освободили от ила, смогли передвинуть. Оказалось, что сделан памятник из бетона, причем бетон был достаточно хорошего советского качества. Он пролежал в воде более 60 лет, но не разрушился. Бетон полый, скреплен арматурой. Когда мы начали обследовать края, оказалось, что верхняя часть – съемная, там есть четкие контуры формовочной юбки, то есть он "одевался" на постамент. Единственное, на памятнике были небольшие повреждения шейного отдела, также нет теменной части, она как бы срублена. Очень хорошо выглядит лацкан шинели. У меня в руках счастливым образом остался один из его кусочков, сейчас он в витрине музея, с подписью – "фрагмент памятника Сталину, демонтирован в конце 50-х, бетон".

Игра на опережение

Почему же музею приходится довольствоваться кусочком лацкана вождя?

После находки фрагментов памятника Наталья Ростовцева созвонилась с главой Кусы Валерием Васенёвым. На следующий день, в пятницу, 3 августа, удалось найти оставшуюся часть памятника, от груди и ниже, до постамента. На месте была собрана импровизированная комиссия с участием Ростовцевой, Васенёва и работников коммунальных служб. Было решено: фрагменты памятника поднять, очистить от ила и установить на открытой площадке перед музеем. "Чтобы развеять все недомолвки и догадки людей", – говорит Наталья Ростовцева. "Кто-то, может быть, приходил бы и вспоминал события тех лет, кто-то просто созерцал, молодежь могла бы прийти просто из любопытства. Мы планировали открытый доступ недели на три, а потом, когда начнется сентябрь, хотели оформить документы на временное хранение, убрать в музей и составить план мероприятий по дальнейшим действиям. Реконструировать, законсервировать – мы бы посоветовались со специалистами и начали работу. Устанавливать его как памятник в городе я не планировала, но решение мы бы приняли только после совещания с главой города, района, с общественностью и ветеранами".

В субботу, 4 августа, у Натальи Ростовцевой снова зазвонил телефон. Звонил Андрей Парфенов, нашедший Сталина днем ранее: "Наталья Михайловна, здесь подъехала машина забрать памятник". – "Можешь дать трубочку, кто там у них главный?" – "Да, здесь какой-то представитель, показал корочку, агентство у него какое-то федеральное". Наталья Ростовцева рассказывает: "Человек представился Станиславом Стафеевым. Я его очень хорошо знаю, мы неоднократно встречались и общались. Он представитель местного отделения движения "Суть времени". Где-то два года назад я для них проводила даже экскурсию по местам Гражданской войны на территории нашего района. Я говорю: "Станислав, как здорово, что у нас появились волонтеры, мы рады, что вы решили помочь нам поднять памятник, но принято решение делать это в понедельник. Все согласовано с администрацией". Он отвечает: "А кто такие эта администрация? Я не считаю нужным согласовывать". – "Ну, ты же не можешь просто так его забрать!" – "Это мое дело". И все. А у нас на понедельник уже были приглашены и СМИ, и телевидение, чтобы показать всем, как осуществляется доставка, куда, чтобы не было недомолвок. В понедельник я пыталась поговорить с ним на площади, но он на контакт не шел. Глава города обратился с заявлением в полицию, полиция уже приходила и брала у меня объяснения".

Глава Кусы Валерий Васенёв, как и Наталья Ростовцева, считает, что памятнику самое место в музее. Ростовцева говорит, что ей удалось еще раз поговорить со Стафеевым, но потом он "нанес ей личное оскорбление": во время пресс-конференции "Сути времени" в Челябинске назвал "ярой антисталинисткой" и предположил, что она будет во время экскурсий для детей "глумиться над Сталиным". "Он говорит, что я не люблю Сталина, а я ему отвечаю, что я люблю свою жизнь, свою семью, свою работу, а выражать личное отношение к разным политическим деятелям у меня права нет. Поскольку я являюсь музейным работником, я должна учитывать мнение разных сторон".

Еще один аргумент в пользу музейного хранения памятника, по мнению Натальи Ростовцевой, – восстановить его в изначальном виде практически невозможно, бетон является крайне сложным для реставрации материалом. Кроме того, говорит директор кусинского музея, в районе и без того много памятников культуры, требующих дорогостоящей реставрации, например, разрушающееся здание заводской конторы. Вызывает опасение и сохранность бетона после 60-летнего пребывания в озере: "Он столько лет находился в воде и не разрушился, а сейчас находится под открытым небом и солнечными лучами. Вся влага будет уходить, и что будет с бетоном – неизвестно. По словам Натальи Ростовцевой, она даже предлагала Стафееву заключить договор о хранении памятника на его территории, прописав в нем обязанности сторон, но тот отказался.

По словам Натали Ростовцевой, Станислав Стафеев утверждает, что провел опрос среди жителей Кусы. Этот опрос якобы показал, что они выступают за восстановление памятника Сталину в городе. Наталья Ростовцева не уверена, что такой опрос проводился: когда она спросила Стафеева, как можно принять в нем участие, он не ответил. Более того, по словам директора музея, для установки памятника Сталину нужно решение местных депутатов. "Последние его (Стафеева. – Прим. РС) слова были о том, что они его отреставрируют и установят на площади, и люди будут нести к этому памятнику цветы. Я буду очень рада, если это все произойдет, но у нас в музее все-таки есть охрана, видеонаблюдение. Мы понимаем, что мнение у людей очень разное, и где гарантия, что с памятником не произойдет страшная трагедия, которая однажды уже произошла? Хотя наш район не настолько был затронут политическими репрессиями, как другие, и у нас не так много людей, которые негативно относятся к Сталину. В то же время нас не очень затронуло и военное время: Куса в глубине, на Урале, и единственная потеря – это наши земляки, которые ушли на фронт и не вернулись. Я не думаю, что у нас достаточно людей, которые бы бережно относились к памятнику Сталину и оказывали бы музею волонтерскую помощь в его сохранении".

По словам Натальи Ростовцевой, ей удалось пообщаться с несколькими людьми, запечатленными на старой фотографии памятника. Сейчас они уже в преклонном возрасте, но по-прежнему живут в Кусе. "Они не помнят точно, но по их версии, памятник разрушили ночью. Была зима, и его обломки на санях везли к пруду. Почему такой большой разброс обломков по дну? Скорее всего, они были брошены в разные проруби. Другой информацией мы не владеем".

Куса и сталинские репрессии

"А почему нет? Это страница нашей истории", – отвечает Наталья Ростовцева на вопрос, будет ли она рассказывать посетителям музея о сталинских репрессиях, если памятник удастся заполучить назад. "Об этом говорят не только музейщики, это есть и на страницах учебников. Если мы будем об этом умалчивать, то получится, что мы не даем полную информацию. Мы должны донести до посетителей информацию, а уже они должны делать на ее основе выводы".

Со словами Ростовцевой о том, что массовые репрессии обошли Кусу стороной, соглашается и житель города Анатолий Блиновский, называющий кусинцев людьми, имеющими "одинаковый стержень души". Блиновский – автор двух книг о сталинских репрессиях в Челябинской области. Одна из них почти целиком посвящена жителю Кусы Александру Николаевичу Аксёнову, именем которого названа одна из улиц города. Блиновский выяснил, что Аксёнов был расстрелян по 58-й статье ("контрреволюционная деятельность") по приговору Челябинской тройки УНКВД в сентябре 1938 года. В 1957 году, через год после официального развенчания культа личности, на запрос его сына о судьбе отца из архива УКГБ по Челябинской области пришел документ. В нем признавался расстрел Александра Аксёнова, но на том же листе бумаги было сказано: в соответствии с "директивой КГБ" от 24 августа 1955 года оформить регистрацию смерти как "смерть в заключении в 1942 году от грудной жабы".

Отец Анатолия Блиновского тоже был репрессирован, но жили они с сыном тогда в другом городе, пострадавшем от репрессий гораздо больше – Еманжелинске (там есть даже памятник жертвам сталинских репрессий). В Кусе, по словам Блиновского, было репрессировано не более 60–70 человек: "Еще неизвестна судьба священнослужителей, они просто непонятно куда делись. Их было примерно полтора десятка. Но есть в Челябинской области города, которые, можно сказать, были построены и руками репрессированных, и на их костях – Еманжелинск, Коркино, Карабаш".

"Памятник Сталину снесли после хрущевской речи и сбросили в прорубь. Так мне рассказывал тесть, который тогда здесь жил", – продолжает Блиновский. Он хорошо знаком и со Станиславом Стафеевым из "Сути времени": "Когда-то начинал здесь как бизнесмен, у них даже был бизнес с моим сыном. Потом они разошлись, но он считает, что я в его отношении могу быть необъективен. Я поэтому даже не совался в полемику по вопросу памятника. Полемика идет, люди разговаривают, в газете пишут об этом. Я считаю, что сама жизнь, сама история определит место этим остаткам. Не нам, ближайшим родным тех людей, судить сталинизм. Слишком много еще субъективной боли. Вероятность того, что памятник будет восстановлен в Кусе, нулевая. Директор музея правильно предлагает поставить его перед Дворцом культуры, где находится музей. Кто-то цветок положит, кто-то плюнет – в зависимости от отношения к этому периоду".

Анатолий Блиновский рассказывает: "Стафеев со своими помощниками взял машину и увез памятник к себе в усадьбу. На требование вернуть памятник в музей он поднял шум, что его тут преследуют, жизни не дают, что все тут антисталинисты. На этом пока все остановилось. Он, наверное, у нас единственный и есть из этой "Сути времени", может, в Челябинске их еще человек десять. Он утверждает, что проводил опрос, но никакого опроса здесь не было. Во-первых, это уже не памятник, это только фрагменты. Во-вторых, живы еще люди, потомки репрессированных, и живы еще потомки репрессировавших. Не нам судить, чья вина больше – тех, кто репрессировал, или тех, кто был репрессирован. Объективно взглянуть на это можно будет только через 5–8 поколений. Памятник поставили люди, жившие в том времени. Сняли его и хотели уничтожить люди, жившие в том времени. Это их поступки, их ответственность. Я не думаю, что сейчас у нас кто-то массово будет за восстановление этого памятника. Все, с кем я говорил, считают, что ему место в музее. А он (Стафеев. – Прим. РС) кричит, что он восстановит памятник, установит памятник. Никто ему не дал права решать, где и какие памятники устанавливать. Я написал две книги, о репрессиях в Кусе и о репрессиях в Еманжелинске, городе моего детства. Специфика совершенно разная, Еманжелинск состоит на 90% из потомков репрессированных. Куса, в общем, слабо была затронута репрессиями, они носили одиночный характер. Поэтому в Кусе такая сложная ситуация с отношением к этому: это уединенный город, он всегда был в глуши, да и сейчас довольно отстранен от оживленных мест. Здесь у людей своеобразное мышление: раз репрессии их не тронули сильно, то и отношение к этому не настолько ярко выраженное. Кто-то считает, что это неправильно, кто-то наоборот, но сложившегося большинства сторонников той или другой точки зрения нет".

Представители "Сути времени" на той самой пресс-конференции в Челябинске заявили, что инициатором сноса памятника Сталину в Кусе после XX съезда стал некто Хрычкин, возможно, тоже родственник кого-то из репрессированных. Анатолий Блиновский говорит, что не обнаружил в архивах упоминаний о жителях города с такой фамилией, хотя нашел и поименно перечислил в своих книгах всех жертв сталинских репрессий в Кусе. Установить точную дату установки и сноса памятника Сталину ни Блиновскому, ни Наталье Ростовцевой не удалось.

"Проведем референдум, скинемся и восстановим"

Станислав Стафеев неохотно рассказывает о себе. Говорит только, что родился и всю жизнь прожил в Кусе, на жизнь зарабатывает продажей сувениров из камней и минералов. На вопрос о том, связан ли с этой сферой деятельности его интерес к памятнику Сталину, признается, что отчасти это так – "хотя он не из камня, а бетонный". Стафеев утверждает, что сам обнаружил памятник, хотя позже и оговаривается, что сделать это он с друзьями смог после того, как увидел фотографии Андрея Парфенова: "Мы изначально планировали его поискать, потому что знали, что в пруду будут спускать воду. Началось все с того, что местный фотограф запечатлел свою жену со своим ребенком на фоне верхней части памятника и выложил это в соцсети. Мы это увидели и на следующий день пошли искать его. До того, как мы его нашли, нам попались еще два фрагмента – вторая верхняя часть и область коленок. Но Андрей Парфенов тоже не первым нашел памятник, там уже были следы до него. Рыбаки видели части памятника, многие жители видели, они думали, что это дерево торчит из воды. Андрей Парфенов даже помогал нам доставать памятник, есть масса фотографий, где он рядом со мной тянет веревку, копает лопатой".

По словам Станислава Стафеева, он не догадывался о том, что музей уже согласовал с местными властями доставку памятника в музей: "Новостей об этом нигде не было, как я должен был об этом узнать?" Свой разговор с Натальей Ростовцевой по телефону в тот день, когда активисты "Сути времени" увезли памятник к нему домой, Стафеев описывает как "неприятный": "В ее интонации были немножко нехорошие нотки, "подумайте о последствиях" и так далее. Да, она говорила, что памятник будут забирать в понедельник. Кто будет забирать? Почему в понедельник? Я про все про это не знал. Уже постфактум они пытаются представить все таким образом, что я якобы такой злодей, который, зная, что администрация хочет все это забрать, постарался их опередить. Такого не было".

Несмотря на то что теперь намерения музея и администрации ему ясны, Стафеев не намерен отдавать остатки памятника: "Они хотят его выложить по частям, в таком виде, как нашли – почистили и положили. А мы хотим его восстановить и поставить. Мы проведем референдум". Претензии о социальном опросе, который он якобы уже успел провести по поводу памятника, Стафеев категорически отвергает и говорит, что его неправильно поняли: на самом он говорил не о собственном исследовании, а об опросе в группе "VKусе" в социальной сети "ВКонтакте". "Этот опрос показывает, что 80% населения за то, чтобы поставить его на площади. Причем хочу подчеркнуть, что во "ВКонтакте" находится в основном молодежь. У них разное отношение и к личности Сталина, и к этому памятнику. Все люди старшего поколения, с которыми я говорил, выступают за то, чтобы его поставить в виде памятника на улице, а не положить в музей в виде разбитых частей".

О своем отношении к личности Сталина Станислав Стафеев говорит так: "Это наша история. Сталин – это фигура во многом оболганная. Есть различные мнения об этой личности, но благодаря ему мы выиграли войну. Возьмем Соединенные Штаты. Никто же там не посыпает голову пеплом, не казнит себя за какие-то деяния руководителей этой страны. Посмотрите на период Великой депрессии – какое количество людей там погибло от голода. Никто же не говорит, что это "геноцид собственного народа", все говорят "Великая депрессия". В моей семье по линии отца тоже были репрессированные, но дело ведь не в этом. Во-первых, не лично Сталин подписывал приговоры. Во-вторых, понятие "репрессированный" не обязательно подразумевает расстрел. В-третьих, нужно установить точные цифры, обнародовать их и договориться, что вот это – правда, а это – ложь".

Чтобы определить стоимость реставрации памятника Сталину, Стафеев и его товарищи по "Сути времени" намерены найти соответствующих специалистов, но без помощи музея. "Я думаю, мы все скинемся и за свой счет его восстановим". Не собирается Стафеев отдавать памятник в музей даже в том случае, если на предполагаемом референдуме победят противники его установки в городе: "Он просто туда не поместится. Не войдет в виде памятника, музей очень маленький. Если народ проголосует против, будем думать, что с ним делать. К тому же, я думаю, референдум мы проведем раньше, чем восстановим памятник. Наша задача сейчас – найти два фрагмента: правую руку и область тазобедренного сустава. Пока мы их ищем, проведем референдум – и будет понятно, что делать с памятником дальше".

Эпилог

Тем временем в борьбу за остатки кусинского памятника Сталину включились районные власти. Как пишет кусинская газета "Жизнь района", глава кусинского района Виктор Пенягин счел "категорически недопустимым нахождение элементов памятника в руках частного лица". "Моя задача одна – памятник у него изъять. Я не пойду ему голову-то крутить лично сам. Я поставил задачу начальнику РОВД и попросил его на юридических основаниях этот памятник изъять". Правда, в пресс-службе Главного управления МВД России по Челябинской области сообщают, что провели проверку после извлечения памятника Сталину из кусинского пруда и "не выявили состава преступления".

Ранним вечером 18 апреля 2017 года 28-летний житель Челябинска Сергей Старцев и его приятель Сергей Мальгин были задержаны сотрудниками отдела полиции "Металлургический". Полицейских вызвали работники продуктового магазина "Час Пик", которым показалось, что Мальгин взял со стеллажа с табачными изделиями две пачки сигарет "Кент" и попытался унести их собой, не заплатив. Для Мальгина эта история закончилась "легким испугом": уже в июне уголовное дело против него по статье "Покушение на грабеж" было закрыто в связи с примирением сторон и компенсацией ущерба в размере чуть менее 200 рублей. А вот Старцев, который вызвался сопровождать своего знакомого в отдел полиции, чуть не стал инвалидом: полицейские сломали ему руку, пытаясь применить боевой прием "загиб руки".

Перелом оказался сложным и сопровождался защемлением лучевого нерва. Металлическую пластину из плеча Старцеву все еще не вынули, он опасается, что теперь не сможет пройти ни одну медкомиссию при устройстве на работу (без которой после этого случая он остался на целый год). Сотрудники полиции предлагали Старцеву уладить дело "миром", выражая готовность "скинуться для этого всем отделом", но он решил довести дело до суда. В результате остался и без денег, и без морального удовлетворения: спустя 7 месяцев после инцидента Следственный комитет прекратил возбужденное против полицейских уголовное дело.

Мобильное приложение Радио Свобода.

Подпишитесь!

Еще не поздно

Как говорится в постановлении СК о прекращении дела (копия есть в распоряжении Радио Свобода), Сергея Старцева полицейские решили оставить на ночь в "обезьяннике" за то, что он "активно жестикулировал и выражался нецензурной бранью". По версии полицейских, Старцев был пьян. После того как он отдал полицейским шнурки и цепочку с крестиком, он решил снять с головы кепку. Это действие почему-то было воспринято ими как попытка сопротивления, в ответ на которую один из сотрудников "Металлургического" применил к Старцеву "боевой прием борьбы" под названием "загиб руки за спину". Все действия сотрудников полиции Сергея Берлякова (он в тот день работал "на выезде" и привез Мальгина и Старцева в отделение) и дежурного А. В. Казанцева (он помогал Берлякову "уговорить" Старцева зайти в клетку) попали на камеры наблюдения, но суд почему-то не смог решить, кто именно из них несет ответственность за сломанную руку, хотя показания Старцева и записи свидетельствуют о том, что это был именно Берляков. Кроме того, в постановлении о прекращении уголовного дела сказано, что полицейские действовали "исходя из необходимости исполнения своих профессиональных обязанностей".

Подписывайтесь на нас в telegram

Фрагмент в​идео с камер наблюдения ОП "Металлургический", на котором видно, как сотрудники полиции Берляков и Казанцев без видимой причины валят Сергея Старцева на пол, заломив ему руку за спину. По словам Старцева, руку ему сломал именно Сергей Берляков:

Embed share

Боевой прием "загиб руки" в исполнении сотрудника отдела полиции "Магнитогорский"

Embed share

Текст скопирван

---

width px height px

---

The URL has been copied to your clipboard

No media source currently available

0:00 0:07:47 0:00

"Я вступился за друга, поскольку его доставляли в отделение полиции, – рассказывает Сергей Старцев. – Да, действительно, мы были выпившие. Я вступился за друга, поскольку он района не знает, и я сотрудникам полиции объяснил это. Я говорю: "Мой друг не знает местности, он из другого района, я проеду с ним". На что сотрудники полиции ответили мне: "Иди домой!" Я говорю: "Нет, я поеду". Они говорят: "Хорошо, тогда мы на тебя составляем протокол, и ты поедешь на другой машине, с другим экипажем". Я говорю: "Хорошо, поедем так". Проехали в отделение, там на меня начал составлять протокол сотрудник полиции. Я говорю: "Мне положен адвокат, дайте мне, пожалуйста, адвоката". Он говорит: "Ты что-то покурил, что ли, или употребил?" Я говорю: "Пожалуйста, везите меня на освидетельствование". Они говорят: "Хорошо, свозим".

Свозили меня на освидетельствование, после освидетельствования на меня составили протокол по мелкому хулиганству. Причем у меня с собой был паспорт, мои родители приехали за мной на машине. Сотрудники мне сказали: "Иди фотографируйся, отпечатки пальцев снимай". Я ответил на это, что у меня уже все есть. Тем не менее сходил и сфотографировался, пальцы по новой откатали. Протокол я подписал, и далее меня провели в камеру. Попросили выложить все содержимое из карманов. Я это воспринял вполне лояльно, ну, проверка есть проверка, куда денешься. Выложил все из карманов. Попросили снять цепочку с шеи, я снял. Попросили снять ремень, снять шнурки с кедов, я выполнил их просьбу. Передо мной стоял сотрудник, который все это просил сделать, и чуть позади меня, правее, стоял второй сотрудник полиции. И вот этот сотрудник, передо мной который, он мне говорит: "Ну, все, проходи в камеру". Я начал возмущаться, говорю: "Ребята, с какой это стати? У меня паспорт на руках, и вы меня более чем на три часа не имеете права вообще задерживать, в принципе. У меня тут и родители приехали за мной". Я снял кепку, руку опустил, и в этот момент сотрудник, который позади меня был, применил ко мне физическую силу, а именно – загиб руки за спину, сломав тем самым мне руку.

Я испытал шок, почувствовал боль, в глазах потемнело. Тем не менее меня посадили в камеру. Я уже в камере понял, что что-то не то с рукой, я не могу ею двигать, как обычно, я ее пошатал второй рукой – она у меня висит, не двигается. Я ее приподнял, положил на вторую руку, понял, что рука сломана, и начал ногами бить по калитке, чтобы достучаться до них, кричал: "Открывайте! Вызывайте скорую! Вы мне руку сломали!" Минут через 35–40 приехала скорая помощь. Сотрудник полиции зашел вместе с двумя медиками, они посмотрели на мою руку, сразу поняли, что рука сломана, наложили шину, повели меня в карету скорой помощи. При этом сотрудник полиции отдал мне все вещи, кроме паспорта. На карете скорой помощи я поехал в отделение травматологии. Меня туда доставили, после чего наложили гипс. Пришел участковый, говорит: "Где это ты так упал?" Я говорю: "Это я не падал, это постарались ваши коллеги". Он говорит: "Как так?" Я объяснил ему ситуацию, он говорит: "Да не может быть!" Я говорю: "Но вот, действительно, так оно и есть". Он с меня взял объяснения. Руку загипсовали, и тут же меня положили. Где-то дня через два приблизительно мне сделали операцию, поставили пластину. Сейчас я с пластиной хожу. Дело было 18 апреля 2017 года, и сейчас вот 17 апреля 2018-го надо будет снимать пластину. Это ладно, кость срослась, это хорошо, но был перелом со смещением, плюс ко всему зажатие лучевого нерва произошло, я кистью вообще двигать не мог. С пластиной я лежал месяц, после чего месяц я дома был, еще через месяц меня опять положили, но уже с нервом, в неврологическое отделение, я еще там месяц пролежал: было комплексное лечение, физиотерапия, ОФК, капельницы, уколы, таблетки. Не знаю, сейчас я восстановился, но скоро операция опять, будут пластину доставать, и как все это дело произойдет – не знаю тоже.

Сотрудник полиции Сергей Берляков, который, как утверждает Сергей Старцев, сломал ему руку:

Я до сих пор еще не работаю. Тем не менее перед выпиской, в начале мая, приходил начальник того сотрудника полиции, объяснял мне ситуацию, говорит: "Мы сломали руку одному задержанному на улицу, выплатили 40 тысяч, все спокойны, всем все нормально". Я говорю: "Так дело не пойдет". То есть он мне предлагал пойти на компромисс, уладить ситуацию аналогичным образом. Я говорю: "Тут совершенно другая ситуация. Тут, во-первых, было не задержание, тут я находился уже в полиции, я не сопротивлялся". Есть видео с камер видеонаблюдения, там все зафиксировано, там видно, как все происходило. Потом, через денек приблизительно, приходил непосредственно тот сотрудник, который сломал мне руку – Сергей Берляков его зовут, по-моему, сержант, он предлагал 80 тысяч, говорил, "там на камере ничего не понятно, куча-мала, кто что сломал, сколько нас там человек было, мы все скинемся". Поскольку я с сотрудниками полиции и ранее имел отношения, и не скажу, что отношусь к ним лояльно, я весь разговор записал на диктофон. Он мне предлагал 80 тысяч, чтобы я сказал "прокурорским", что я "сам сломал руку о подоконник". Я говорю: "Так дело не пойдет". Он говорил, что ему через год на пенсию, у него выслуга лет, у него ипотека, семья, ребенок. Пояснил: "Я сразу понял, что ты не быдло и не алкаш". И я про себя подумал: "А с быдлом и с алкашом так поступать, значит, можно?" Меня это тоже возмутило.

Я говорю: "Я занимаюсь сейчас своим здоровьем, мне по кабинетам, по следственным комитетам бегать никак, я сейчас буду заниматься здоровьем и рукой. Пожалуйста, вот адвокат, решайте с ним все вопросы". После чего он мне оставил свой номер телефона, говорит: "Все же я от тебя жду звонка" – ну, чтобы я принял его предложение о 80 тысячах. Но я ему не позвонил.

После выписки ко мне снова приезжал замначальника, не знаю, кто он по званию, его руководитель, скажем так, говорит: "Вы будете доводить дело до суда?" Я говорю: "Да, я буду доводить дело до суда". На что он развернулся, сел в машину и уехал. Дело было возбуждено, в Следственный комитет меня не раз вызывали, в Министерство юстиции меня вызывали, там с меня брали объяснения, после чего проходили следственные мероприятия. Я даже приезжал в другой район к тренеру по рукопашному бою, который тренирует полицейских, учит их таким приемам. Он пояснил, что таким приемом действительно можно сломать руку, и такие случаи не редкость. Следствие велось, и перед Новым годом не было слышно. Буквально вчера (15 января. – Прим. РС) я позвонил своему адвокату, поинтересовался, как идет дело, какие есть известия, на что он мне сказал, что следствие закрыли, потому что следствие "не выявило преступного деяния" в отношении меня".

Сергей Старцев говорит, что его главная цель по-прежнему – "добиться правды" в этом деле:

"Я и сейчас желаю добиться правды, довести дело до суда, чтобы этот случай был примером. Сегодня они мне сломали руку, завтра они кому-то открутят голову, понимаете? И это происходило в камере, под видеонаблюдением. Это же нехорошо – такое вот дело! Дело закрыто, и если это безнаказанным останется, у них просто руки развязаны, им, получается, все можно! И второе: я до сих пор не работаю, у меня рука вот только восстанавливается. Я пойду к врачу, буду еще узнавать, можно ли мне работать или нет. Если я даже пойду на завод, я не знаю, пропустит меня медкомиссия или нет с такой травмой. И, естественно, я хотел бы компенсировать это все. Я не злопамятный, сажать я никого не собираюсь, но хочу, чтобы это было уроком как для самого конкретного человека, который сломал мне руку, так и для остальных сотрудников полиции".

"В наших реалиях это обычное дело"

Адвокат Андрей Лепёхин, представляющий интересы Сергея Старцева в сотрудничестве с правозащитной организацией "Зона права", рассказал Радио Свобода о странностях в следствии по этому делу и о перспективах его подзащитного все-таки получить компенсацию от сотрудников полиции и добиться их наказания:

– В наших реалиях это обычное дело, сотрудники полиции часто бесцеремонно применяют силу в ситуациях, когда никаких оснований для этого фактически нет. После того как Старцев обратился в Следственный комитет, следователи вели расследование дела, насколько я успел бегло с ним ознакомиться, таким образом, что Старцев как бы сам виноват, что он вел себя агрессивно. В каждом допросе сотрудников полиции звучало: Старцев вел себя агрессивно, Старцев чуть ли не оказывал сопротивление сотрудникам полиции и так далее. Ни на одном допросе следователи почему-то ни у одного сотрудника полиции не спросили, в чем проявлялась эта агрессия, в чем проявлялось сопротивление, почему не надели на него наручники? Я участвовал в одной очной ставке с сотрудником полиции, и я, конечно, все эти вопросы задал. Выяснилось, что Старцев "выражался нецензурной бранью", но никого не оскорблял, то есть просто использовал эти выражения для связки слов. В чем проявлялась агрессия, сотрудники полиции сказать не смогли. Фактически получается, что Старцев просто выражался нецензурной бранью в присутствии сотрудников полиции, за это на него и был составлен протокол. А дальнейшие действия сотрудников полиции, мягко говоря, вызывают недоумение – бросаться на человека, выкручивать ему руку, ломать при этом руку. В своих показаниях этот сотрудник (Сергей Берляков. – Прим. РС) говорит, что он якобы вообще передал Старцева другому сотруднику и уже никакого отношения к этому не имел. И вдруг – подбегает и ломает руку.

– Что видно на записях с камер наблюдения?

– Видно, что Старцев снимает кепку с головы. Почему-то сотрудник полиции решает, что это он не кепку снимает, а замахивается – ну, это, видимо, его тактика защиты такая. Нежелание следствия привлекать сотрудников полиции было видно с первого допроса, когда они всех допрашивали в таком же ключе: "вел себя агрессивно, агрессивно, агрессивно, и в результате сотрудники полиции правомерно ему закрутили руку, но сломали при этом". Они даже не установили, кто из этих двух сотрудников сломал руку. Они пишут, что в действиях такого-то (конкретно указывают сотрудника) "отсутствует состав преступления", потому что он якобы "правомерно применил загиб руки". А рядом второй вывод – "не установлено достоверно, кто же все-таки из этих двух сотрудников сломал руку". И по этим двум основаниям они прекращают дело. Это нонсенс, потому что Старцев с самого начала говорил, и на видео видно, кто бросается на него, выкручивает руку. Старцев с самого начала говорил, от действий какого сотрудника он испытал сильную физическую боль.

– Может ли быть связано прекращение уголовного дела с тем, что Старцеву два раза предлагали компенсацию и он от нее отказался? Может быть, прекращение уголовного дела – это своего рода месть? "Не хочешь брать деньги – не получишь ничего?"

– Мне трудно говорить, предположить можно что угодно, и ваш вариант можно предположить. Я очень часто выступаю в таких делах защитником и вижу, как допрашиваются сотрудники полиции для того, чтобы дело имело судебную перспективу, и под каким углом и ракурсом они допрашиваются, когда следователь просто хочет это дело прекратить. На мой взгляд, изначально следствие шло именно по пути прекращения дела. Мы будем добиваться возобновления расследования уголовного дела. Выводы следствия противоречат логике. Говорят, что "отсутствует состав преступления в действиях конкретного лица", и тут же говорят, что это лицо они "не установили". Мы видим состав, видим доказательства виновности сотрудника и необоснованность выводов следствия, именно на это и будем напирать.

– Как вы оцениваете шансы на получение Старцевым существенной компенсации, например, за потерю трудоспособности?

– Пока дело не направлено в суд, не появилась какая-то судебная перспектива, говорить о шансах иска преждевременно. Да, в такого рода делах можно предъявлять иски, если дело пошло в суд, можно предъявлять иск и в ходе уголовного процесса. Можно дождаться окончания уголовного процесса и потом предъявить гражданский иск, доказывать, какой материальный ущерб был причинен в результате действий, потери работоспособности и так далее. Если мы проиграем нашей судебной системе, то можем в дальнейшем обжаловать действия наших властей в Европейский суд по правам человека, добиваться компенсации от государства уже там.

– Челябинск в народе известен как город "суровый". Сергей Старцеву повезло, что ему всего лишь сломали руку?

– В принципе, это рядовой город по такого рода делам. Такие ситуации случаются в Челябинске не чаще и не реже, чем в других городах. Другое дело, что со статистикой таких преступлений все непросто: человек попал в полицию, его там побили, он то ли написал заявление, а мог и не написать заявление, мог уйти домой, потом вызвать скорую. Очень много этих случаев остается нерасследованными. Вопрос в том, что я называю "правовой просвещенностью населения". Сотрудники полиции уходят от ответственности, потому что человек не сразу, допустим, вызвал скорую, не сразу обратился в больницу, не сразу сказал в больнице, что его били в полиции и так далее. И из-за таких нюансов следователям становится очень трудно направить дело в суд.

Челябинск, улица Электростальская, дом 13. Отдел полиции "Металлургический":

​– Ваш совет пострадавшим: не соглашаться ни на какие неформальные компенсации, на предложения уладить дело миром, а обращаться к юристам, в следственные органы и так далее?

– В принципе, да. Конечно, это от человека зависит, но если посмотреть практику ЕСПЧ, то компенсации довольно солидные, а сотрудники полиции довольно часто предлагают мизерные компенсации, лишь бы замять дело. Смотрят по материальному положению человека, могут ему предложить мизерную компенсацию, он соглашается. И в дальнейшем, кстати, получается ситуация, что сотрудники полиции иногда начинают это использовать. Они говорят: "человек хотел получить от нас деньги и для этого нас оговаривает". Да, мой совет, конечно, прежде всего обращаться в правоохранительные органы, в Следственный комитет, в прокуратуру, сразу вызывать скорую помощь по выходу из полиции, лучше прямо даже на крыльцо, чтобы никто из сотрудников полиции потом не говорил, что "пока ты шел до дома, тебя кто-то побил".