Александр Генис: В Америке говорят, что каждый отец – республиканец, а каждая мать – демократ. Это, конечно, преувеличение. Но то, что мужчины и женщины голосуют по-разному – факт непреложный и судьбоносный. Особенно на этот раз, когда, как показывают опросы, соперники идут ноздря в ноздрю, и каждый голос может стать решающим.
О гендерном вопросе президентских выборов Владимир Абаринов беседует с гостьей “Американского часа” Еленой Гаповой, специалисткой по гендерным проблемам, доцентом кафедры социологии Западномичиганского университета.
Владимир Абаринов: Примерно 45 процентов американских избирателей никогда не голосуют. Это огромный ресурс. Задача кандидата заключается в том, чтобы расшевелить этот пассивный электорат, мобилизовать его на свою поддержку.
Елена, какую долю среди неголосующих составляет женское население?
Елена Гапова: Если смотреть на цифры, как голосуют мужчины и женщины, их участие в выборах, кто приходит на выборы, то вообще считается, что женщины составляют 53 процента избирателей – это уже больше, чем мужчины. И женщины ходят на выборы лучше – считается, что 68,5 процентов женщин приходит голосовать. Среди мужчин эта цифра составляет 61 процент. Кто те люди, которые никогда не ходят на выборы – это уже несколько другой вопрос. Очевидно, вы знаете, что среди них много тех, у которых нет документов, они не могут доказать, что они – это они. Я думаю, среди мужчин таких людей больше, чем среди женщин. Так что женщины, конечно, на выборы ходят чаще и лучше, чем мужчины.
Владимир Абаринов: Все мы помним, каким могучим мобилизующим фактором стали четыре года назад кандидаты-женщины – Хиллари Клинтон у демократов и Сара Пейлин у республиканцев. Можно по-разному относиться к Пейлин, но нельзя отрицать, что за ней пошли так называемые футбольные и хоккейные мамаши, с которыми она себя ассоциировала, то есть домохозяйки, которые занимаются домом и детьми, заседают в школьных родительских комитетах, возят детей на спортивные состязания и составляют там большинство болельщиков. В конечном счете, эта американская глубинка превратилась в чайную партию, где огромную роль играли как раз вот эти неработающие многодетные домохозяйки. А вот на этих выборах выясняется, что эти голоса у кандидата республиканцев еще отнюдь не в кармане, что за них еще надо бороться. Что происходит по вашим наблюдениям и по данным опросов?
Елена Гапова: С тех пор, как женщины в Америке получили в 1918 году возможность голосовать, они поддерживали демократов в большей степени, чем республиканцев. Вообще в 20-е годы, когда женщины только получили избирательное право, считалось, что женщины будут обязательно поддерживать широкий спектр таких материалистических социальных интересов – продолжительность рабочего дня, медицинское обслуживание, политика в области предоставления жилья и так далее. Но оказалось, что в первые годы это было не так, но вот после 60-70-х годов, когда женщины стали значительной частью американской рабочей силы, действительно они в большей степени голосуют за демократов. И вот когда были выборы 2008 года, Обама против Маккейна, разница женских голосов в пользу Обамы составляла семь процентов. Что касается Ромни, то еще весной Обама лидировал с преимуществом в 20 процентов. Это связано с несколькими причинами, в частности, весной было неудачное выступление жены Ромни, по крайней мере, его так интерпретировали. Она отстаивала интересы женщин-матерей, которые находятся дома. Но это было интерпретировано таким образом, что она, в принципе, выступает за то, чтобы женщины оставались дома, ушли с рынка труда. Это, конечно, очень непопулярная точка зрения. И вот тогда отрыв Обамы от Ромни составлял 20 процентов. Уже в конце августа разрыв сократился до 8-10 процентов, и это считается очень большой победой для Ромни. Республиканцы поняли, что вот с этой половиной, 53 процента электората, надо работать, потому что у этой части населения есть свои интересы.
Владимир Абаринов: Республиканцы апеллируют к так называемым моральным ценностям. Этот посыл устарел, потерял свою привлекательность?
Елена Гапова: Очевидно, тут надо объяснить нашим слушателям, что традиционные ценности чаще всего фокусируются на проблеме абортов. Эта проблема становится разделительной линией в американском обществе. Иногда говорят, что аборты – это действительно проблема моральных ценностей. Вопрос в том, является ли аборт убийством, то есть у эмбриона есть душа, или это просто медицинская процедура, и врач имеет дело просто с оплодотворенной клеткой.
Но, в общем-то, когда смотрят на проблему аборта люди, которые занимаются социальными исследованиями, они понимают, что за этой темой на самом деле стоит весь образ жизни. Когда говорят о семейных ценностях, отвергают аборты, то обычно это люди небогатые, которые живут на одну зарплату, люди религиозные, люди часто со средним или незаконченным средним образованием. Они редко пользуются контрацепцией, у них много детей, и получается, что, выступая против абортов, эти люди защищают весь “пакет”. Они защищают свой образ жизни как сознательный выбор. Так легче, чем признать, что они оказались экономически неуспешными, что у них нет образования, что у них неустойчивое будущее. То есть вопрос семейных ценностей – это вопрос в значительной степени экономический – кому доступно образование, а кому нет, и так далее.
Владимир Абаринов: Недавно вопрос об абортах резко обострился из-за скандальных высказываний конгрессмена-республиканца Тодда Акина, который избирается в Сенат от штата Миссури. Что именно он сказал и какие это имело последствия для кампании Митта Ромни?
Елена Гапова: Конечно, аборт является в американской публичной сфере очень большим вопросом. В какой-то степени он оттягивает внимание от социальных проблем. Аборт – это некий знак, ведь его можно объявить убийством, это - очень нагруженная вещь. Ну и естественно, что некоторые республиканцы, самые радикальные из них, выступают вообще за полное запрещение абортов. В частности, Тодду Акину был задан вопрос: а если беременность стала результатом изнасилования – это ведь ужасно, и хотя бы в таком случае аборт должен быть разрешен. Акин в ответ сослался на слова врачей, якобы у женщины во время изнасилования организм пытается справиться с этой стрессовой ситуацией, и там работают какие-то экраны, которые заслоняют... в общем, как он сказал, зачатия не происходит. Конечно, поднялся огромный шум по этому поводу. Еще раз проблема абортов сконцентрировала внимание и демократов, и республиканцев в связи с вот этим вот высказыванием, которое проявило отношение республиканцев к женскому выбору.
Владимир Абаринов: Одним из главных ораторов на национальном съезде демократов стала первая леди Мишель Обама. Она постаралась максимально дистанцироваться от супруги кандидата республиканцев Энн Ромни, которая выросла в благополучной семье бизнесмена. Мишель говорила о том, что и она, и ее муж – выходцы из бедных слоев и в молодости терпели нужду. Кому было адресовано это послание?
Елена Гапова: Я понимаю, почему Мишель Обама выступает таким образом – она пытается обратиться к как можно большему числу избирателей. В американской политике жена президента – очень ценный игрок, по крайней мере, так стало в XX веке, особенно его второй половине. Это - человек, который артикулирует те вещи, которые президент не всегда может или хочет сказать. Она же доносит то, что надо сказать. Понятно, что демократов поддерживают женщины с хорошей профессией, прежде всего - женщины образованные, женщины, с амбициями. Но вместе с тем, отдавать республиканцам ту часть женского электората, которая не входит в эти группы, было бы неправильно, потому что это большое число избирателей. Кроме того, демократы действительно считают, что они могут представлять интересы этих женщин и сделать их жизнь успешнее. В то же время у демократов есть значительные причины для волнения, потому что, если посмотреть на статистику, то оказывается, что уровень экстремальной бедности – не просто бедности, а экстремальной бедности - среди женщин является в данный момент чуть ли не самым высоким в истории.