Дэвид Кремер – о давлении Запада
Дэвид Кремер, глава американской правозащитной организации Freedom House, критикует реакцию администрации президента США Барака Обамы на украинский кризис и считает, что западные страны должны резко увеличить давление на президента России Владимира Путина:
– Создалась опасная, угрожающая ситуация, которая, на мой взгляд, требует гораздо более активной, жесткой реакции со стороны Соединенных Штатов и Запада. Владимир Путин должен осознать, что его акции повлекут ощутимые последствия, иначе он не остановится. Пока Запад не предпринял, по сути, ни одного серьезного шага, хотя некоторые из этих шагов кажутся очевидными. Я бы предложил исключение России из "Большой восьмерки", отмену сочинского саммита, введение экономических и финансовых санкций против российских государственных концернов и предприятий, включение в "список Магнитского" российских официальных лиц, причастных к вторжению на Украину, в том числе президента Путина, проведение встречи стран – членов НАТО в соседнем с Украиной государстве и подтверждение готовности защитить восточно-европейских членов НАТО. Можно рассмотреть отправку кораблей НАТО в Черное море. Я думаю, что украинский кризис представляет собой самый большой внешнеполитический вызов президентству Барака Обамы. Трудно представить что-то более серьезное, когда дело касается покушений на суверенитет крупной стратегически важной страны.
– Вас не тревожит, что такое прямолинейное давление может быть использовано Владимиром Путиным для раздувания антизападной истерии в России и отрежет ему пути к отступлению, поскольку это будет означать крах его имиджа "сильного" лидера?
– Путин согнется под соответствующим давлением. Уступит. Просто мы еще не оказывали совершенно никакого давления. Члены "Большой восьмерки" даже не объявили об отмене сочинского саммита, они говорят лишь о приостановке подготовки к нему, хотя естественным было бы объявление об исключении России из этого клуба. Администрация Обамы оказалась захваченной врасплох этими событиями и, на мой взгляд, все еще не выработала четкой линии поведения. Ведь всего десять дней назад после телефонного разговора Барака Обамы с Владимиром Путиным Белый дом дал понять, что разговор был конструктивным, госсекретарь Джон Керри говорил о возможности конструктивного сотрудничества с Россией. Теперь мы, по крайней мере, должны отставить всякую видимость "конструктивности" в отношении с Россией. Мы должны прекратить разговоры о возможности так называемой "финляндизации" Украины. Владимир Путин остается, что называется, у руля этого кризиса, и его необходимо остановить.
– Как вы считаете, почему Запад так ошибся в своей оценке Владимира Путина? Почему Джордж Буш, в администрации которого вы работали, произнес знаменитую фразу про глаза и душу российского лидера?
– Потому что в 2001 году Путин хотел установить хорошие отношения с Бушем. Он был первым, позвонившим Бушу после терактов одиннадцатого сентября. Путин изучал Буша, он знал, что Буш-младший глубоко верующий человек, и во время первой встречи он сыграл на этой струне президента США. Когда Барак Обама пришел в Белый дом, президентом России был Дмитрий Медведев, с которым, как считал Обама, можно иметь дело. Когда Путин вернулся в кресло президента, Белый дом продолжал выдерживать прежнюю линию. Владимир Путин умный человек с определенными воззрениями, сформированными во время службы в КГБ, соответствующими инстинктами поведения. Он беспощадный лидер, который движется к поставленной цели. Но, по крайней мере, сейчас можно сказать, что украинские события вбили последний гвоздь в гроб перезагрузки.
– Ваше предсказание: может ли развитие украинской ситуации пойти по осетинскому или абхазскому сценарию, как опасаются многие?
– Я, естественно, надеюсь, что этого не произойдет. Украину несколько труднее переварить, чем Осетию или Абхазию. Путину необходимо осознавать, что если международные усилия и убеждения не принесут плодов, то нет никаких гарантий, что украинцы будут продолжать соблюдать удивительную, заслуживающую уважения выдержку. И если они решат войти в прямой конфликт, тогда ситуация будет неуправляемой, последствия непредсказуемы, – полагает Дэвид Кремер.
– Создалась опасная, угрожающая ситуация, которая, на мой взгляд, требует гораздо более активной, жесткой реакции со стороны Соединенных Штатов и Запада. Владимир Путин должен осознать, что его акции повлекут ощутимые последствия, иначе он не остановится. Пока Запад не предпринял, по сути, ни одного серьезного шага, хотя некоторые из этих шагов кажутся очевидными. Я бы предложил исключение России из "Большой восьмерки", отмену сочинского саммита, введение экономических и финансовых санкций против российских государственных концернов и предприятий, включение в "список Магнитского" российских официальных лиц, причастных к вторжению на Украину, в том числе президента Путина, проведение встречи стран – членов НАТО в соседнем с Украиной государстве и подтверждение готовности защитить восточно-европейских членов НАТО. Можно рассмотреть отправку кораблей НАТО в Черное море. Я думаю, что украинский кризис представляет собой самый большой внешнеполитический вызов президентству Барака Обамы. Трудно представить что-то более серьезное, когда дело касается покушений на суверенитет крупной стратегически важной страны.
– Вас не тревожит, что такое прямолинейное давление может быть использовано Владимиром Путиным для раздувания антизападной истерии в России и отрежет ему пути к отступлению, поскольку это будет означать крах его имиджа "сильного" лидера?
– Путин согнется под соответствующим давлением. Уступит. Просто мы еще не оказывали совершенно никакого давления. Члены "Большой восьмерки" даже не объявили об отмене сочинского саммита, они говорят лишь о приостановке подготовки к нему, хотя естественным было бы объявление об исключении России из этого клуба. Администрация Обамы оказалась захваченной врасплох этими событиями и, на мой взгляд, все еще не выработала четкой линии поведения. Ведь всего десять дней назад после телефонного разговора Барака Обамы с Владимиром Путиным Белый дом дал понять, что разговор был конструктивным, госсекретарь Джон Керри говорил о возможности конструктивного сотрудничества с Россией. Теперь мы, по крайней мере, должны отставить всякую видимость "конструктивности" в отношении с Россией. Мы должны прекратить разговоры о возможности так называемой "финляндизации" Украины. Владимир Путин остается, что называется, у руля этого кризиса, и его необходимо остановить.
– Как вы считаете, почему Запад так ошибся в своей оценке Владимира Путина? Почему Джордж Буш, в администрации которого вы работали, произнес знаменитую фразу про глаза и душу российского лидера?
– Потому что в 2001 году Путин хотел установить хорошие отношения с Бушем. Он был первым, позвонившим Бушу после терактов одиннадцатого сентября. Путин изучал Буша, он знал, что Буш-младший глубоко верующий человек, и во время первой встречи он сыграл на этой струне президента США. Когда Барак Обама пришел в Белый дом, президентом России был Дмитрий Медведев, с которым, как считал Обама, можно иметь дело. Когда Путин вернулся в кресло президента, Белый дом продолжал выдерживать прежнюю линию. Владимир Путин умный человек с определенными воззрениями, сформированными во время службы в КГБ, соответствующими инстинктами поведения. Он беспощадный лидер, который движется к поставленной цели. Но, по крайней мере, сейчас можно сказать, что украинские события вбили последний гвоздь в гроб перезагрузки.
– Ваше предсказание: может ли развитие украинской ситуации пойти по осетинскому или абхазскому сценарию, как опасаются многие?
– Я, естественно, надеюсь, что этого не произойдет. Украину несколько труднее переварить, чем Осетию или Абхазию. Путину необходимо осознавать, что если международные усилия и убеждения не принесут плодов, то нет никаких гарантий, что украинцы будут продолжать соблюдать удивительную, заслуживающую уважения выдержку. И если они решат войти в прямой конфликт, тогда ситуация будет неуправляемой, последствия непредсказуемы, – полагает Дэвид Кремер.