Репортаж Владимира Абаринова
Александр Генис: В Америке не так просто найти фермера, если, конечно, не считать ту богему, которая с приходом лета открыла крестьянские базары на площадях Нью-Йорка. Бесспорно улучшая стол горожан, они лишь ценное, но декоративное украшение на тучных полях огромной аграрной индустрии. Сегодня ее представит нашим слушателям Владимир Абаринов.
Владимир Абаринов: Америка – великая сельскохозяйственная держава. Она встала на ноги, окрепла и обрела независимость благодаря прежде всего своей аграрной продукции, находившей спрос на мировых рынках. Сначала это были индиго и табак, затем хлопок и, наконец, зерновые культуры. Фермерами по основной профессии были восемь президентов США, начиная с Джорджа Вашингтона и кончая Джимми Картером. Многие держали домашний скот и в Белом Доме. В последний раз полюбоваться пасущейся на лужайке Белого дома дойной коровой можно было в годы президентства Уильяма Говарда Тафта, который был главой государства с 1909 по 1913 год. А нынешняя первая леди завела на территории Белого Дома огород. Своим продовольствием Америка не раз спасала от голода население других стран, в том числе России.
Постигнуть секрет американского успеха пытался Никита Хрущев. В 1959 году, в ходе своего первого визита в США, советский вождь отправился в один из аграрных штатов – Айову. Там посреди кукурузного поля он затеял спор о Боге с фермером Росуэллом Гарстом, с которым познакомился в 1955 году в Москве на всесоюзной сельскохозяйственной выставке.
Никита Хрущев: Я вам скажу: что вы умные люди – это да, верно. Но что Господь Бог вам тоже помог, в чем вы не виноваты – это тоже признайте.
Росуэлл Гарст: Он на нашей стороне, правильно.
Никита Хрущев: Земля хорошая… Нет! Вы что думаете, только вам Бог помогает, а нам не помогает? Нам он больше помогает! Мы быстрее растем, чем вы! Значит, Бог на нашей стороне!
Владимир Абаринов: При всей своей эффективности сельское хозяйство США нуждается в поддержке, поскольку зависит от погодных условий и мировой конъюнктуры. Впервые она была оказана в 1933 году, в разгар Великой депрессии, в рамках антикризисной программы Франклина Рузвельта «Новый курс». С тех пор каждые пять лет Конгресс принимает Закон о сельском хозяйстве, который называют также фермерский билль. Последний билль выбился из графика. Он был принят с опозданием на два года. И даже после того, как за него проголосовали обе палаты Конгресса, оставались опасения, что президент Обама может воспользоваться своим правом вето, поскольку билль предусматривал значительное сокращение программы продовольственных талонов – food stamps – для малоимущих за счет ужесточения требований к получателям этого вида социальной помощи. Финансирование программы food stamps – самая значительная статья расходов Министерства сельского хозяйства США. Однако президент все же подписал закон. Церемония подписания состоялась в Мичиганском университете. В речи, которую Барак Обама произнес по этому случаю, он отдал должное сельскому хозяйству Америки, а затем заговорил о проблемах.
Барак Обама: Но невзирая на весь этот прогресс, слишком многие американцы, живущие в сельской местности, все еще ведут борьбу за существование. 85 процентов аграрных графств находятся в состоянии, которое определяется термином «устойчивая бедность». В Сенате я представлял Иллинойс и я знаю, как трудно быть фермером. У крупных производителей дела обстоят хорошо, но есть множество мелких хозяйств, семейных ферм, которые едва сводят концы с концами. Люди вынуждены, помимо фермы, работать где-то еще, чтобы получить медицинскую страховку, просто оплачивать свои счета. Особенно трудно молодым фермерам начать бизнес. Молодежь уезжает из родных мест, потому что не видит перспектив. Вот почему фермерский билль включает такие вещи, как страхование урожая, чтобы фермеры не остались ни с чем после тяжких трудов в случае стихийного бедствия вроде той рекордной засухи, какую мы наблюдали недавно на Среднем Западе. Этот законопроект улучшит качество жизни в сельской местности посредством инвестиций в строительство больниц, школ, доступного жилья, инфраструктуры широкополосной связи – в создание всего того, что привлечет туда бизнес и облегчит жизнь работающим семьям.
Владимир Абаринов: О значении нового закона о сельском хозяйстве говорил недавно в нью-йоркском Совете по международным отношениям министр сельского хозяйства США Том Вилсак, сам потомственный фермер.
Том Вилсак: Это больше, чем фермерский билль – это продовольственный билль, это билль о создании рабочих мест, это энергетический билль, билль о научных исследованиях, природоохранный, торговый билль. Это замечательный закон, значение которого большинство американцев не понимает и не ценит. От него выигрывает каждый из нас. Мы – нация, обеспечившая свою продовольственную безопасность. Соединенные Штаты имеют средства и возможности обеспечить себя практически всем необходимым, чтобы накормить свой народ. Очень немногие страны способны на это. И поскольку наше сельское хозяйство отличается необыкновенной продуктивностью и эффективностью, оно освобождает большинство из нас для других занятий. Нам нет нужды заботиться о хлебе насущном. Мы делегировали эту заботу сравнительно малому числу людей в этой стране.
Владимир Абаринов: Об успехах аграрного сектора Том Вилсак говорил с особенным удовольствием.
Том Вилсак: Замечательный пример эффективности - дойная корова. Когда я родился, корова давала в среднем 5500 фунтов молока в год. Сегодня от той же самой коровы надаивают 22 тысячи фунтов. И в Висконсине одна бедная корова производит 72 тысячи фунтов молока в год.
Владимир Абаринов: 5500 фунтов – это около двух с половиной тысяч килограммов. 22 тысячи фунтов – почти 10 тысяч килограммов. 72 тысячи фунтов – это 32 тысячи 660 килограммов. Я сверился с показателями российских коров. Сайт Министерства сельского хозяйства России называет лидером по продуктивности дойного стада Ленинградскую область. В среднем от каждой коровы там надаивают 7400 килограммов молока в год. Но в некоторых хозяйствах годовой надой от одной коровы достигает 11 тысяч килограммов. А всероссийская рекордсменка по кличке Пазуха – она тоже живет в Ленинградской области – в период наивысшей продуктивности давала 19 тысяч килограммов. Цифры, как видим, сопоставимые. Министр продолжает.
Том Вилсак: Исключительная производительность основана на достижениях науки. Я думаю, мы на много световых лет опережаем многие страны. И мы, знаете ли, всегда готовы поделиться, потому что мы не считаем, что тем самым ставим себя в невыгодное конкурентное положение. Если в других странах фермеры повысят продуктивность своих хозйств, это создаст более сильный средний класс. Это создает также потребителя для некоторых видом нашей сельскохозяйственной продукции. Мы выиграем от этого. А мировые потребности в продовольствии будут расти вместе с ростом населения. Для удовлетворения потребностей 9 миллиардов человек – именно такой численности достигнет население Земли в ближайшие 40 лет - мы должны увеличить производство аграрной продукции примерно на 70 процентов.
Владимир Абаринов: Том Вилсак обрисовал проблемы, с которыми сталкивается аграрный сектор Америки. Это прежде всего демографическая проблема.
Том Вилсак: Сегодня у нас сельским хозяйством занимается значительно больше людей старше 75 лет, чем людей в возрасте до 35 лет. Эту проблему необходимо решать. Молодым трудно начать этот бизнес, потому что даже для того, чтобы завести маленькую ферму, нужен значительный капитал. Поэтому мы попытались создать другую стратегическую основу для развития сельской Америки, сосредоточив внимание не только на производственной стороне, которая по-прежнему важна и будет иметь важное значение для нашего экспорта.
Владимир Абаринов: Почему при такой высокой производительности и эффективности сельского хозяйства продукты в розничной продаже дорожают? – спросили министра. Вот его ответ.
Том Вилсак: Только 15 центов из каждого доллара, который мы тратим в магазине или ресторане идет в карман фермера. Остальные 85 центов получают те, кто обрабатывает продукты, упаковывает их, доставляет и продает. На самом деле к росту цен на продукты питания приводит не столько засуха, сколько расходы на энергию. Потому что обработка, упаковка и продажа – все это энергоемкие производства. Так что если цены на энергоносители растут, продукты тоже заметно дорожают.
Владимир Абаринов: Рассказывая о непростых торговых переговорах с другими странами, министр Вилсак не обошел вниманием и Россию.
Том Вилсак: У нас сложные отношения с Россией в области сельского хозяйства. Мы можем и должны делать больше бизнеса с Россией, учитывая ее потребности. Но они создали, на наш взгляд, искусственные, научно необоснованные барьеры для нашего импорта. Приведу пример. Мы используем в рационе животных пищевую добавку под названием рактопамин. Международное сообщество изучало вопрос и пришло к выводу, что не существует риска, связанного с использованием рактопамина. Россия отказывается экспортировать говядину и свинину, произведенную с применением рактопамина. И теперь мы создаем производство свинины без рактопомина, которую Россия, судя по ее заверениям, готова будет покупать. У этой торговой политики нет научной основы. Они должны снять это препятствие, от этого выиграют потребители. Но я думаю, что отчасти такая позиция объясняется желанием России стать самодостаточным производителем. Однако реальность состоит в том, что трудно быть самодостаточным, если ты не имеешь такой исключительной производительность, какая есть у нас в Соединенных Штатах.
Владимир Абаринов: И наконец, острый политический вопрос – Украина.
Том Вилсак: Полагаю, многие воспринимают Украину как бывшую житницу Советского Союза. Она и сегодня остается крупным производителем и экспортером сельхозпродукции, во многих отношениях – одним из крупнейших. Мы не наблюдали серьезных срывов в производстве, которые были бы следствием неопределенности политических обстоятельств Украины.
Владимир Абаринов: Уже после этого выступления Тома Вилсака на мировом рынке резко подскочила цена пшеницы, и именно в связи со вспышкой насилия на юго-востоке Украины. Рынок опасается возможного срыва поставок из Причерноморского региона. Если значимость крымских портов в отгрузке зерна была относительно невелика, то Одесса – главные зерновые ворота Украины. Крупнейшие импортеры украинской пшеницы – страны Северной Африки и Ближнего Востока, прежде всего Египет.
Владимир Абаринов: Америка – великая сельскохозяйственная держава. Она встала на ноги, окрепла и обрела независимость благодаря прежде всего своей аграрной продукции, находившей спрос на мировых рынках. Сначала это были индиго и табак, затем хлопок и, наконец, зерновые культуры. Фермерами по основной профессии были восемь президентов США, начиная с Джорджа Вашингтона и кончая Джимми Картером. Многие держали домашний скот и в Белом Доме. В последний раз полюбоваться пасущейся на лужайке Белого дома дойной коровой можно было в годы президентства Уильяма Говарда Тафта, который был главой государства с 1909 по 1913 год. А нынешняя первая леди завела на территории Белого Дома огород. Своим продовольствием Америка не раз спасала от голода население других стран, в том числе России.
Постигнуть секрет американского успеха пытался Никита Хрущев. В 1959 году, в ходе своего первого визита в США, советский вождь отправился в один из аграрных штатов – Айову. Там посреди кукурузного поля он затеял спор о Боге с фермером Росуэллом Гарстом, с которым познакомился в 1955 году в Москве на всесоюзной сельскохозяйственной выставке.
Никита Хрущев: Я вам скажу: что вы умные люди – это да, верно. Но что Господь Бог вам тоже помог, в чем вы не виноваты – это тоже признайте.
Росуэлл Гарст: Он на нашей стороне, правильно.
Никита Хрущев: Земля хорошая… Нет! Вы что думаете, только вам Бог помогает, а нам не помогает? Нам он больше помогает! Мы быстрее растем, чем вы! Значит, Бог на нашей стороне!
Владимир Абаринов: При всей своей эффективности сельское хозяйство США нуждается в поддержке, поскольку зависит от погодных условий и мировой конъюнктуры. Впервые она была оказана в 1933 году, в разгар Великой депрессии, в рамках антикризисной программы Франклина Рузвельта «Новый курс». С тех пор каждые пять лет Конгресс принимает Закон о сельском хозяйстве, который называют также фермерский билль. Последний билль выбился из графика. Он был принят с опозданием на два года. И даже после того, как за него проголосовали обе палаты Конгресса, оставались опасения, что президент Обама может воспользоваться своим правом вето, поскольку билль предусматривал значительное сокращение программы продовольственных талонов – food stamps – для малоимущих за счет ужесточения требований к получателям этого вида социальной помощи. Финансирование программы food stamps – самая значительная статья расходов Министерства сельского хозяйства США. Однако президент все же подписал закон. Церемония подписания состоялась в Мичиганском университете. В речи, которую Барак Обама произнес по этому случаю, он отдал должное сельскому хозяйству Америки, а затем заговорил о проблемах.
Барак Обама: Но невзирая на весь этот прогресс, слишком многие американцы, живущие в сельской местности, все еще ведут борьбу за существование. 85 процентов аграрных графств находятся в состоянии, которое определяется термином «устойчивая бедность». В Сенате я представлял Иллинойс и я знаю, как трудно быть фермером. У крупных производителей дела обстоят хорошо, но есть множество мелких хозяйств, семейных ферм, которые едва сводят концы с концами. Люди вынуждены, помимо фермы, работать где-то еще, чтобы получить медицинскую страховку, просто оплачивать свои счета. Особенно трудно молодым фермерам начать бизнес. Молодежь уезжает из родных мест, потому что не видит перспектив. Вот почему фермерский билль включает такие вещи, как страхование урожая, чтобы фермеры не остались ни с чем после тяжких трудов в случае стихийного бедствия вроде той рекордной засухи, какую мы наблюдали недавно на Среднем Западе. Этот законопроект улучшит качество жизни в сельской местности посредством инвестиций в строительство больниц, школ, доступного жилья, инфраструктуры широкополосной связи – в создание всего того, что привлечет туда бизнес и облегчит жизнь работающим семьям.
Владимир Абаринов: О значении нового закона о сельском хозяйстве говорил недавно в нью-йоркском Совете по международным отношениям министр сельского хозяйства США Том Вилсак, сам потомственный фермер.
Том Вилсак: Это больше, чем фермерский билль – это продовольственный билль, это билль о создании рабочих мест, это энергетический билль, билль о научных исследованиях, природоохранный, торговый билль. Это замечательный закон, значение которого большинство американцев не понимает и не ценит. От него выигрывает каждый из нас. Мы – нация, обеспечившая свою продовольственную безопасность. Соединенные Штаты имеют средства и возможности обеспечить себя практически всем необходимым, чтобы накормить свой народ. Очень немногие страны способны на это. И поскольку наше сельское хозяйство отличается необыкновенной продуктивностью и эффективностью, оно освобождает большинство из нас для других занятий. Нам нет нужды заботиться о хлебе насущном. Мы делегировали эту заботу сравнительно малому числу людей в этой стране.
Владимир Абаринов: Об успехах аграрного сектора Том Вилсак говорил с особенным удовольствием.
Том Вилсак: Замечательный пример эффективности - дойная корова. Когда я родился, корова давала в среднем 5500 фунтов молока в год. Сегодня от той же самой коровы надаивают 22 тысячи фунтов. И в Висконсине одна бедная корова производит 72 тысячи фунтов молока в год.
Том Вилсак, Барак Обама и Морган Хениг, владелица фермы органических продуктов, в Маунт-Плизант, Айова.
Владимир Абаринов: 5500 фунтов – это около двух с половиной тысяч килограммов. 22 тысячи фунтов – почти 10 тысяч килограммов. 72 тысячи фунтов – это 32 тысячи 660 килограммов. Я сверился с показателями российских коров. Сайт Министерства сельского хозяйства России называет лидером по продуктивности дойного стада Ленинградскую область. В среднем от каждой коровы там надаивают 7400 килограммов молока в год. Но в некоторых хозяйствах годовой надой от одной коровы достигает 11 тысяч килограммов. А всероссийская рекордсменка по кличке Пазуха – она тоже живет в Ленинградской области – в период наивысшей продуктивности давала 19 тысяч килограммов. Цифры, как видим, сопоставимые. Министр продолжает.
Том Вилсак: Исключительная производительность основана на достижениях науки. Я думаю, мы на много световых лет опережаем многие страны. И мы, знаете ли, всегда готовы поделиться, потому что мы не считаем, что тем самым ставим себя в невыгодное конкурентное положение. Если в других странах фермеры повысят продуктивность своих хозйств, это создаст более сильный средний класс. Это создает также потребителя для некоторых видом нашей сельскохозяйственной продукции. Мы выиграем от этого. А мировые потребности в продовольствии будут расти вместе с ростом населения. Для удовлетворения потребностей 9 миллиардов человек – именно такой численности достигнет население Земли в ближайшие 40 лет - мы должны увеличить производство аграрной продукции примерно на 70 процентов.
Владимир Абаринов: Том Вилсак обрисовал проблемы, с которыми сталкивается аграрный сектор Америки. Это прежде всего демографическая проблема.
Том Вилсак: Сегодня у нас сельским хозяйством занимается значительно больше людей старше 75 лет, чем людей в возрасте до 35 лет. Эту проблему необходимо решать. Молодым трудно начать этот бизнес, потому что даже для того, чтобы завести маленькую ферму, нужен значительный капитал. Поэтому мы попытались создать другую стратегическую основу для развития сельской Америки, сосредоточив внимание не только на производственной стороне, которая по-прежнему важна и будет иметь важное значение для нашего экспорта.
Владимир Абаринов: Почему при такой высокой производительности и эффективности сельского хозяйства продукты в розничной продаже дорожают? – спросили министра. Вот его ответ.
Том Вилсак: Только 15 центов из каждого доллара, который мы тратим в магазине или ресторане идет в карман фермера. Остальные 85 центов получают те, кто обрабатывает продукты, упаковывает их, доставляет и продает. На самом деле к росту цен на продукты питания приводит не столько засуха, сколько расходы на энергию. Потому что обработка, упаковка и продажа – все это энергоемкие производства. Так что если цены на энергоносители растут, продукты тоже заметно дорожают.
Владимир Абаринов: Рассказывая о непростых торговых переговорах с другими странами, министр Вилсак не обошел вниманием и Россию.
Том Вилсак: У нас сложные отношения с Россией в области сельского хозяйства. Мы можем и должны делать больше бизнеса с Россией, учитывая ее потребности. Но они создали, на наш взгляд, искусственные, научно необоснованные барьеры для нашего импорта. Приведу пример. Мы используем в рационе животных пищевую добавку под названием рактопамин. Международное сообщество изучало вопрос и пришло к выводу, что не существует риска, связанного с использованием рактопамина. Россия отказывается экспортировать говядину и свинину, произведенную с применением рактопамина. И теперь мы создаем производство свинины без рактопомина, которую Россия, судя по ее заверениям, готова будет покупать. У этой торговой политики нет научной основы. Они должны снять это препятствие, от этого выиграют потребители. Но я думаю, что отчасти такая позиция объясняется желанием России стать самодостаточным производителем. Однако реальность состоит в том, что трудно быть самодостаточным, если ты не имеешь такой исключительной производительность, какая есть у нас в Соединенных Штатах.
Владимир Абаринов: И наконец, острый политический вопрос – Украина.
Том Вилсак: Полагаю, многие воспринимают Украину как бывшую житницу Советского Союза. Она и сегодня остается крупным производителем и экспортером сельхозпродукции, во многих отношениях – одним из крупнейших. Мы не наблюдали серьезных срывов в производстве, которые были бы следствием неопределенности политических обстоятельств Украины.
Владимир Абаринов: Уже после этого выступления Тома Вилсака на мировом рынке резко подскочила цена пшеницы, и именно в связи со вспышкой насилия на юго-востоке Украины. Рынок опасается возможного срыва поставок из Причерноморского региона. Если значимость крымских портов в отгрузке зерна была относительно невелика, то Одесса – главные зерновые ворота Украины. Крупнейшие импортеры украинской пшеницы – страны Северной Африки и Ближнего Востока, прежде всего Египет.