Петербургское издательство "Композитор" выпустило книгу "Квадрат. Из истории российского джаза" под редакцией лондонского джазового критика Ефима Барбана.
В книге собраны материалы, публиковавшиеся в 60–80-е годы прошлого века на страницах неподцензурного самиздатовского журнала "Квадрат" – первого периодического издания о джазе на русском языке, издававшегося в Ленинграде. Благодаря "Квадрату", бессменным редактором которого был Ефим Барбан, удалось задокументировать и сохранить целый пласт истории российского джаза, пришедшийся на пик его развития и популярности. В мае 2015 года исполняется 50 лет со времени выхода в свет первого номера журнала. Об истории своего джазового сопротивления советской власти Ефим Барбан рассказал Радио Свобода.
По приказу "Большого брата"
– Первый джазовый самиздатский машинописный журнал "Квадрат" возник как бюллетень двух проведенных ленинградским Городским джаз-клубом джазовых фестивалей, в 1965 и 1966 годах. В то время в стране уже существовал музыкальный, литературный и художественный андеграунд. Комсомол получил от "Большого брата" приказ взять под контроль молодежное неофициальное художественное движение. Результатом стало разрешение открыть джазовые кафе в Москве и провести джаз-фестивали в нескольких городах, в том числе и в Ленинграде. После первого фестиваля я подумал: хорошо было бы, чтобы результаты фестиваля – а событие это по тем временам было грандиозным в культурном смысле, ведь джазовые концерты, по сути дела, были запрещены и имели подпольный характер, – оказались как-то прокомментированы. Ленинградский джаз-клуб, который был организатором фестиваля и в котором я состоял, обратился в горком комсомола с просьбой отпечатать на его ротапринте небольшой бюллетень. Разрешение было получено, и два-три человека из джаз-клуба, который чуть позднее стал называться "Квадрат", прокомментировали ход и результаты первого фестиваля 1965 года. Из этого бюллетеня и возник журнал "Квадрат", который поначалу был своего рода комментатором джазовой жизни тогдашнего Ленинграда.
– А кем вы были тогда? Почему вы оказались в центре этих джазовых течений?
Ефим Барбан
– Джаз-клуб "Квадрат" возник в декабре 1964 года, и это был уже второй джазовый клуб, в работе которого я участвовал. Первый российский джаз-клуб возник в Ленинграде в 1958 году, назывался он "Д-58", и я был членом его правления, читал там лекции о джазе. Когда возник клуб "Квадрат", меня ввели в правление клуба, я занимался делами этого клуба и стал редактором журнала "Квадрат". Помню, что поделился своей идеей бюллетеня с Натаном Лейтесом, председателем клуба, идея ему понравилась. Мы убедили комсомольцев, что нам необходим такой вот бюллетень и что для комсомола такое издание могло бы стать идеологическим оружием против тлетворных влияний. Надо сказать, что и для горкома комсомола печатание этих бюллетеней было не совсем легальным делом – они печатались под видом инструктивных материалов. Но так получилось, что кто-то из идеологических вождей питерского комсомола оказался джазфаном. Впрочем, уже через пару лет комсомольцы от этого начинания отказались. На его ротапринте было отпечатано лишь три первых выпуска бюллетеня джаз-клуба.
– Почему вы назвали журнал "Квадратом"?
– Название журнала не имеет ничего общего с геометрией. Квадрат – это единственный русскоязычный джазовый термин – синоним американского термина "корус". Квадрат (корус) – отрезок джазовой импровизации, число тактов которого кратно числу тактов ее темы. В джазовом мейнстриме импровизация строится по "правилу квадрата", которое предполагает ее обязательное членение на корусы, что интуитивно производит импровизирующий музыкант
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Джазовое сопротивление Ефима Барбана. Полная версия интервью
– За без малого два десятилетия существования "Квадрата" вышло 17 номеров журнала, и это поистине титаническая работа. Журнал был большую часть своей истории машинописным, издавался на "добровольной", что называется, основе, распространялся не по подписке, а в "своем кругу". Это самиздат в чистом виде?
Я использовал комсомольские обложки в качестве прикрытия журнала от советской власти
– Абсолютный самиздат! Комсомол вскоре отошел от джаз-клуба и запретил печатать на своем ротапринте бюллетени. "Квадрат" стал стопроцентным самиздатом, машинописным, подпольным, нонконформистским журналом. Само существование такого издания в Советском Союзе того времени было парадоксом, потому что репрессиям подвергались любые подпольные литературные или художественные журналы. Выставки художественного авангарда запрещались, литературные подпольные журналы закрывались. "Хроника текущих событий" – главный подпольный политический журнал того времени – существовал в условиях репрессий. Мне, впрочем, повезло. В свое время я попросил комсомольцев напечатать обложки для бюллетеня, и они напечатали огромное количество этих обложек. На обложке значилось: "Горком комсомола, отдел культурно-массовой работы, Городской джаз-клуб". На протяжении последующих 10 лет я использовал эти обложки как некий фиговый листок, как прикрытие неофициального самиздатского журнала. "Квадрат" печатался на машинке небольшим тиражом (поначалу всего 50-60 экземпляров). Объем журнала, когда он перестал иметь отношение к джаз-клубу, достигал 150-160 страниц формата А4. Я использовал эти комсомольские обложки в качестве защиты от властей. Видимо, поначалу КГБ заинтересовался "Квадратом", но выяснил, что это изделие горкома комсомола, и успокоился на этом.
– Думаете, что ваш журнал не был под колпаком КГБ? Логично было бы, если бы вас посадили – раз вы занимались самиздатом.
– Был момент, когда я ожидал этого, в 1978 году. "Квадрат" тогда уже имел явно выраженную авангардистскую направленность и лишь номинально оставался органом джаз-клуба. С журналом сотрудничал цвет тогдашней джазовой критики – в числе прочих Алексей Баташов, Владимир Фейертаг, Дмитрий Ухов, Андрей Соловьев, Татьяна Диденко, Георгий Васюточкин, Артемий Троицкий, Александр Кан. Юрий Верменич. В официальной печати о джазе тогда практически ничего не сообщалось. Отличие последних номеров от самых первых было разительным: если первые выпуски имели описательный, джазово-пропагандистский характер, то впоследствии появился акцент на музыковедении, рассматривались проблемы джазовой эстетики и философии, джазовой импровизации, джазового восприятия.
В 1978 году мне позвонил один из авторов "Квадрата", московский музыкальный критик и журналист Аркадий Петров. Он в то время работал в Радиокомитете и вел на радио программу "Радиоклуб “Метроном”". Петров рассказал, что его допрашивали по поводу "Квадрата", что ему пришлось все рассказать о журнале и его редакторе. И я подумал: хорошо бы найти какое-то новое прикрытие, раз фиктивное издание "Квадрата" под эгидой комсомола под угрозой. В Новосибирске в то время существовало "Творческое джазовое объединение", которое по своей идейной направленности было близко журнальной. Я связался с Новосибирском и договорился, что воспользуюсь их прикрытием: на обложке будет указано, что это издание якобы печатается в Новосибирске, будет стоять шапка "Творческое джазовое объединение". И вот начиная с 15-го номера "Квадрат" выходил с титульным листом, на котором значился Новосибирск. Но на самом деле он, конечно, по-прежнему печатался в Ленинграде.
В музыкальном андеграунде
– Вы довольно часто используете в книге о журнале "Квадрат" термин "джазовое сопротивление". Что вы вкладываете в это понятие, чему вы джазово сопротивлялись?
– Подлинный джаз (я не имею в виду ту танцевальную музыку, которую в России принимали за джаз до войны и сразу после войны) возник как подпольное явление. Советский джазовый андеграунд появился где-то в середине 50-х годов в Ленинграде. Ленинград в то время был советской джазовой столицей, в городе уже возникли подпольные джазовые ансамбли. Джаз тогда воспринимался широкой публикой как запретный плод: джазовых концертов практически не было, а если они все же проходили, то на них ломилась публика, возникал ажиотаж. Журнал "Квадрат" со временем стал частью второй, альтернативной культуры, противостоящей советскому агитпропу. Люди, которые занимались в то время джазом, воспринимали свою деятельность как сопротивление официальному агитпропу, и "Квадрат" был одной из форм такого сопротивления. Сам джаз, сама джазовая импровизация, сама творческая свобода, которую джаз представляет музыкантам, сознательно или подсознательно воспринимались как выход за пределы идеологического закрепощения, которое несла с собой советская власть.
– Как вы сейчас сами себя воспринимаете в качестве автора "Квадрата"? Вы публиковались в журнале под разными псевдонимами – и под своим собственным именем, и под именами Бориса Ефимова и Евгения Семенова, выступали в роли главного ревнителя авангардного джаза, при этом вступали в яростные споры с другими критиками. Вы сами себе теперь кажетесь джазовым радикалом в этом журнале?
– Я бы начал с известного изречения Вольтера: если вы не были революционером в молодости, то у вас нет сердца, а если вы не стали консерватором в зрелые годы, то у вас нет разума. Большинство авторов, которые печатались в "Квадрате", в том числе и я, воспринимали художественный авангард в целом как часть художественного сопротивления всему рутинному и консервативному, что тогда существовало не только в советской, но и в европейской, да и американской культуре. 1960-е – начало 1970-х годов – время контркультурной революции в США. Революция происходила не только в джазе, но и в академической музыке, где тоже бушевала авангардистская буря. Возникший в США на рубеже 50-60-х годов фри-джаз в России воспринимался как контркультурная революция и представлял собой в глазах его приверженцев мощную оппозицию советскому агитпропу. Оглядываясь сейчас на ту эпоху, эпоху бури и натиска авангарда (надо сказать, что со временем джазовый авангард утратил свой новаторский потенциал, а смена политического режима в России превратила его в достаточно камерное музицирование), я воспринимаю фри-джаз как один из исторических стилей. Сейчас я не воспринимаю себя музыкальным радикалом, но несколько десятилетий назад этот радикализм был оправданным. Мои музыкальные вкусы во многом изменились. Теперь споры между сторонниками нового и старого джаза мною воспринимаются как не всегда оправданные, а чрезмерная нетерпимость, которая иногда проявлялась в обоюдных выпадах, сейчас кажется не стоящей того запала, с которым эти споры велись. Все это надо воспринимать в контексте и атмосфере того времени и тогдашнего мирового джазового процесса. Однако именно это, по сути дела, превращает материалы журнала в исторические документы.
ГТЧ и другие
– "Квадрат" закончил свое существование, потому что вы в середине 80-х годов эмигрировали из Советского Союза в Великобританию. Видимо, если бы вы остались в стране, то после успеха перестройки и краха Советского Союза журнал мог бы пережить второе рождение. У "Квадрата" есть какие-то духовные наследники? Есть серьезная джазовая пресса в России?
– В России, в Москве издается один журнал под названием "Джаз.ру", который редактирует джазовый критик Кирилл Мошков. Это популярный аналог американских коммерческих журналов, которые описывают в основном музыкальные события и рецензируют джазовую продукцию. Отличие "Квадрата" от всей джазовой периодики (не только советской, но и зарубежной), заключалось в том, что в огромной мере это был еще и теоретический, научный журнал. В нем публиковались серьезные материалы, которые популярный коммерческий журнал не может себе позволить, поскольку его целью является обязательная рентабельность. Кроме того, он связан интересами широкой джазовой аудитории, которая мало интересуется серьезными музыковедческими проблемами, проблемами джазового эстетики. Мы ведь печатали не только материалы джазовых критиков, но и серьезные теоретические материалы: статьи профессора Московской консерватории Вячеслава Медушевского, профессора Тартуской консерватории Бориса Гаспарова – правой руки Юрия Лотмана.
Издание "Квадрата" пришлось на период интереса к семиотике, которая заметно обновила всю сферу гуманитарного знания. Поэтому "Квадрат" был белой вороной в джазовой периодике. Мне известны сейчас только два серьезных европейских джазовых журнала – оба издаются в Австрии, в Граце – которые занимаются джазовыми исследованиями. "Квадрат" мог себе позволить элитарное проблемное содержание только потому, что он не замышлялся как доходное дело, не имел отношения к коммерции, он не продавался, а распространялся среди джазовых критиков, музыкантов и сети джаз-клубов. Ни один другой джазовый журнал позволить этого себе не может, потому что, как правило, это коммерческие журналы, зависящие или от дотации, или от рекламы. Мне приходилось самому все редактировать, вычитывать, находить авторов, договариваться с ними, оплачивать работу машинисток и так далее. По сути дела, редакции у "Квадрата" не существовало, периодичность его была достаточно неопределенной. Но это был серьезный музыковедческий журнал. С моей точки зрения не будет преувеличением сказать, что именно "Квадрат" – самиздатовский, подпольный, нонконформистский машинописный журнал – заложил основы серьезной джазовой критики в России и джазового музыкознания.
Трио Вячеслав Ганелин – Владимир Тарасов – Владимир Чекасин
– Какая музыка звучит внутри вас, когда вы сейчас листаете книгу избранных материалов своего журнала?
– Многие полемические материалы я читаю с внутренней улыбкой. Я воспринимаю их, как и сам факт существования "Квадрата", как некий исторический этап, который джаз оставил позади, хотя многие материалы журнала абсолютно актуальны и для нашего времени. У книги, включающей в себя избранные материалы журнала, есть подзаголовок – "Из истории российского джаза". Это очень важная и до выхода этой книги практически неизвестная широкому кругу джазфанов часть российской музыкальной истории. История российского, советского джаза до сих пор до конца не написана. Логично, что во мне звучит музыка той эпохи, музыка, которую я слушал и записи которой собирал, ведь у меня была огромная фонотека. Это музыка позднего Джона Колтрейна, Орнетта Колмана, Эрика Долфи, Арчи Шепа, Чикагского художественного ансамбля… Эта музыка внесла огромный вклад в развитие современного джаза, хотя я бы не сказал, что ее аудитория была значительной. Это была музыка джазового меньшинства, эстетика которой вышла за пределы традиционных стилей. Если говорить об отечественных исполнителях авангардного джаза, то прекрасной музыкальной иллюстрацией к книге стали бы пьесы трио Вячеслава Ганелина. Этот ансамбль постоянно рекламировался в "Квадрате", поскольку его творчество представляло собой музыкальный аналог теоретического содержания журнала. Практически все альбомы трио Ганелина, которые выходили и в СССР, и за его пределами, я рецензировал в журнале, – рассказал Радио Свобода лондонский джазовый критик, бывший редактор журнала "Квадрат" и составитель книги "Из истории российского джаза" Ефим Барбан.