Прошла неделя после погрома, совершенного в выставочном зале "Манеж" активистами движения "Божья воля", однако их действия до сих пор не получили правовую оценку. Божьевольцы тем временем едва ли не празднуют победу.
На своей странице в Facebook лидер движения Дмитрий Цорионов по прозвищу Энтео бахвалится (сохраняем орфографию оригинала):
"Три самые кощунственные работы на выставке Манеж, со страшной хулой на Господа Иисуса Христа изъяты полицией. Никакого иного способа добиться этого, кроме того, что мы сделали, на данный момент – не существует".
В качестве доказательства Цорионов размещает фотографию таблички, которая сейчас лежит в Манеже на том месте, где находилась вырезанная на линолеуме гравюра "Снятие с креста" скульптора Вадима Сидура. Черным по белому на этом листке написано: "Ввиду противоправных действий работа пострадала".
Вадим Сидур. "Памяти родителей"
Эти четыре (а не три!) работы не "изъяты полицией" как богохульные, а переданы музейщиками правоохранителям в качестве вещдока. Экспонаты повреждены в результате акта вандализма. Цорионов же преподносит их отсутствие на выставке "Скульптуры, которых мы не видим" как выполнение его требований закрыть экспозицию, поскольку она оскорбляет его религиозные чувства. Иными словами, Цорионов лжет. Врать вообще нехорошо, а христианину и вовсе непозволительно. Это нарушение одной из тех самых десяти заповедей.
Свои акции божьевольцы совершают с выкриками "Здесь порочат имя Господа нашего, Иисуса Христа!". Главный вопрос – кто наделил их полномочиями выносить такой вердикт? Почему общество должно верить, что устами группы молодых хулиганов глаголет Божья воля? Цорионов обозначает свое место работы как "Русская православная церковь". Если это действительно так, значит, все безобразия членов "Божьей воли" финансируются самой крупной религиозной организацией России. Это могло бы объяснить театрализованный характер акций, рассчитанных на большой резонанс. И то, что подкладывали свиную голову к дверям МХТ. И то, что разливали зловонное вещество в Московской школе фотографии. И многое, многое другое. Для того чтобы отработать деньги, мало простой тихой молитвы или интеллигентной богословской дискуссии.
Как бы то ни было, на этот раз группа Цорионова переступила черту. Если прежде этих "православных активистов" обзывали "шоуменами" и предпочитали от них отмахиваться, то теперь их чаще сравнивают с нацистами, уничтожавшими "дегенеративное искусство", а также с "Исламским государством" и Талибаном. Дело в том, что погромщики повредили принадлежащие государству ценности. Впервые руководители ведущих культурных институций страны создали и распространили открытое письмо с осуждением радикалов. В тексте есть следующие строки:
"В результате произошедшего поставлено под угрозу все музейное сообщество Российской Федерации, оказавшееся беззащитным перед лицом вандалов, разрушающих произведения искусства, экспонирующиеся на выставках. Если общество закроет глаза на факт причинения ущерба государственным музейным фондам, то завтра ни один музей в нашей стране не будет застрахован от погрома людьми, считающими себя вправе поднимать руку на то, что является культурным достоянием общества и государства.
Мы ждем наказания виновных. Акты вандализма по отношению к памятникам в публичных пространствах, на кладбищах, в храмах и музеях недопустимы. Необходимо принять меры, чтобы подобные экстремистские действия в будущем никогда не повторились".
В числе подписавших обращение – директор Исторического музея Алексей Левыкин. Он встревожен тем, что с 1 ноября даже в крупнейших федеральных музеях могут быть упразднены посты вневедомственной охраны:
Алексей Левыкин
– Нам это грозит, как и всем другим музеям. Постараемся, чтобы беды не произошло. Может так случиться, что существовавшая система охраны будет разрушена, а на создание действенной новой понадобится время. Если бы на охране Манежа находилась полиция, возможно, те люди, которые туда пришли, не решились бы на свою акцию – им бы пришлось иметь дело с представителями государственной власти. Любое противодействие им можно было бы расценить как противодействие власти, а не представителям частных охранных предприятий.
Это не вопрос отношения конкретного человека к конкретному художнику. Это вандализм!
Мне бы очень не хотелось, чтобы подобное нападение случилось на наш музей. Но как показывает мировая практика, такое случается. Можно вспомнить и про то, что случилось с эрмитажной "Данаей", и с картиной "Иван Грозный убивает своего сына" в Третьяковке. Неуравновешенных и радикальных людей очень много. Сотрудники служб безопасности музеев должны быть к этому готовы.
– Надеетесь ли вы, что эти "православные активисты" все же будут наказаны?
– Мне бы очень хотелось, чтобы это без последствий не осталось. На это и направлено письмо, под которым я подписался. Это не вопрос отношения конкретного человека к конкретному художнику. Это вандализм! За него надо понести наказание в соответствии с административным либо Уголовным кодексом. Кстати, это и позиция Министерства культуры.
– Тем не менее, я нигде не встретила отклика министерства. Его руководители свою позицию публично не обозначили.
– Видите ли, мы, директора музеев, общаемся с министерством не только официальными путями. Да и гораздо важнее позиция общества по этому вопросу, – говорит Алексей Левыкин.
Главный куратор Еврейского музея и центра толерантности Мария Насимова, чья подпись также стоит под коллективным обращением, не скрывает опасений по поводу возможного появления и у стен Бахметьевского гаража православных погромщиков:
Мария Насимова
– Это связано и с тем, что у нас бывают выставки авангардного искусства, и с тем, что мы – еврейский музей. Существует большая история нападения на подобные организации. В связи со спецификой нашего музея, у нас изначально были усилены меры безопасности. Это рамки на входе. Тщательный досмотр перед входом на выставку проводится всегда, вне зависимости от того, что произошло в Манеже.
– Я была на выставке в Манеже. Там тоже есть рамки металлоискателей. Там тоже при входе стоит охрана, проверяет сумки. Но погромщики купили билеты, прошли на выставку, а дальше случилось то, что случилось.
– Но у нас довольно большое количество охраны. Мы очень тщательно следим и за тем, что делают посетители на выставке. Насколько мне известно, охрана в Манеже не сразу отреагировала на происходящее. У нас случалась порча экспонатов. Однако она была случайной, а не целенаправленной. К счастью, охрана реагировала довольно быстро. Да, я очень опасаюсь того, что такое может случиться в нашем музее еще и потому, что все экспонаты, которые мы выставляем, принадлежат государству или частным собраниям. И если такое происходит, то это уже уголовное преступление.
Леонид Берлин. Кинетическая скульптура "Вождь. Стадо". Экспонат выставки в Манеже
– Ни у кого из вменяемых людей, кажется, нет сомнений в том, что человек по прозвищу Энтео и его соратники совершили уголовное преступление. Тем не менее, не слышно про реакцию министерства, нет внятной реакции высших иерархов церкви. Ничего неизвестно про то, будет ли возбуждено дело. Что вы думаете по этому поводу?
– Это очень огорчает. Но вот обнадеживающая новость: вышло постановление Центра имени Грабаря, признающее, что поврежденные экспонаты являются культурной ценностью, объектом культурного наследия. Я надеюсь, это отразится на мнении высокопоставленных чиновников и меры по случаю такого рода вандализма будут прияты. Такой документ может стать основанием для возбуждения уголовного дела.
– Если все-таки движение "Божья воля" будет наказано, поможет ли это пресечь другие акции православных экстремистов по отношению к музейным ценностям и другим культурным институциям?
– Я не думаю, что это поможет что-либо приостановить, но важен прецедент. Во всяком случае, люди поймут, что это делать необязательно, что можно как-то по-другому выражать свои мысли и идеи. Потому что если сегодня это произошло с работами Вадима Сидура и хулиганы останутся безнаказанными – завтра это может произойти с другим музеем и с другими экспонатами. В таком случае у музеев останется единственный выход – показывать репродукции, что не очень ложится в идею и идеологию всех музеев, которые подписались в поддержку Манежа.
– Сейчас много говорят о том, что осенью в музеях будут сняты посты вневедомственной охраны, то есть исчезнет полиция, останутся только ЧОПы. Вашему музею это грозит?
– У нас и нет вневедомственной охраны. Мы частный музей, мы охраняемся только ЧОПом.
– Я разговаривала с директором Дарвиновского музея. Они тоже охраняются только ЧОПом. Там мне жаловались, что по тендеру выигрывают те структуры, которые просто предлагают за свои услуги меньшую плату. Поэтому приходят совершенно неквалифицированные люди. Как вы решаете эту проблему?
Если совершенное преступление останется безнаказанным, можно будет считать, что любому, желающему вторгнуться на территорию искусства со своими сомнительными вкусами и радикальными методами, заранее выписана индульгенция
– У нас не существует тендеров, потому что мы частный институт. Мы проводим свой внутренний тендер. И вопрос квалификации охраны, конечно же, влияет на выбор. Музейная охрана также работает вместе с еврейской общиной. Эти люди в курсе того, на что здесь нужно обращать внимание, в том числе когда это не касается экспонатов. К нам, например, очень часто приходят националистически настроенные люди. Наша охрана внимательно следит за тем, чтобы эти люди не устраивали здесь никаких акций. Очень многие пытаются что-то по еврейской тематике написать на стенах исторического здания музея. Мы это не афишируем и стараемся с этим бороться самостоятельно. С нашим охранным предприятием я не вижу никаких проблем, мы довольны их работой, – говорит Мария Насимова.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Главный куратор Еврейского музея Мария Насимова о противостоянии вандалам
Почти одновременно с заявлением руководителей музеев появилось открытое письмо искусствоведов, арт-критиков и галеристов, к которым вскоре присоединились художники и архитекторы:
"Если совершенное преступление останется безнаказанным, можно будет считать, что любому, желающему вторгнуться на территорию искусства со своими сомнительными вкусами и радикальными методами, заранее выписана индульгенция. В относительной безопасности останутся лишь освященные православные иконы, любые же другие изображения, включая всемирно знаменитые картины из Эрмитажа и Пушкинского музея, попадут в "группу риска". Нетрудно вообразить, что при таком положении дел едва ли стоит рассчитывать на гастрольные выставки из иностранных музеев и галерей.
Таковы потенциальные последствия бездействия и попустительства. Их можно хотя бы в некоторой степени избежать, если руководствоваться нормами законодательства. Ущерб, нанесенный произведениям, находящимся в государственной коллекции, имеет вполне определенное денежное выражение. А действия погромщиков с немалой долей вероятности подпадают под действие следующих статей УК РФ: статья 213. Хулиганство, совершенное группой лиц по предварительному сговору; статья 214. Вандализм, порча имущества в общественных местах; статья 243. Уничтожение или повреждение объектов культурного наследия, объектов, взятых под охрану государства, или культурных ценностей. Это как раз тот случай, когда элементарное правоприменение должно бы заместить собой любого рода демагогию".
Под этим текстом в кратчайшие сроки появились сотни подписей.