Александр Генис: Победа Хиллари Клинтон в Неваде, где она набрала 52 процента голосов и обошла своего соперника Сандерса лишь с небольшим перевесом в 5 процентов, тем не менее хорошо подготовила ее к супервторнику. Накануне праймериз, которые пройдут 1 марта сразу в десяти штатах, Хиллари Клинтон мобилизует все силы. Среди прочего, она рассчитывает укрепить свое положение среди женской части электората. В Неваде эта часть избирателей составила 57 процентов, проголосовавших за Хиллари. Но это не так много. Перед началом кампании многие верили, что именно гендерный фактор станет решающим на этих выборах: ведь впервые президентом страны может стать женщина. Однако, реальность, как это всегда и бывает с американскими выборами, смешала карты. У республиканцев во всем виноват Дональд Трамп, от которого сами же республиканцы и не знают, как избавиться. У демократов - неожиданный успех Сандерса и, как ни странно, женский вопрос, который до сих пор остался без ответа.
Тут стоит вспомнить об истоках проблемы эмансипации. Сейчас уже забыто то принципиальное обстоятельство, что раньше дамам отказывали в праве голоса не потому, что считали их недостойными политики, а потому, что политику считали недостойной дам. Викторианская мораль ставила женщин на недосягаемую высоту. Им полагалось не только лелеять семью, но и смягчать нравы варваров-мужчин, вечно занятых войной и ее прямым продолжением - политикой.
Суфражистки
- Вместо того, чтобы очеловечить борьбу партий, - говорили противники равноправия, - непосредственное участие в государственных делах придало бы женщинам мужские черты. Что неизбежно привело бы к социальным катаклизмам, от которых мир не сумеет оправиться. Так думали не только мужчины, но и многие женщины, которые далеко не всегда восторгались выступавшими от их имени суфражистками. Особенно теми, кто бил витрины и дрался с полицией. Лишь после Первой мировой войны, когда женщины с успехом заменили воюющих мужчин, всеобщее избирательное право стало реальностью, а страхи его противников напрочь забылись.
Однако и сегодня женский вопрос, как показывает кампания Хиллари Клинтон, остается взрывоопасным. В предвыборном контексте его можно сформулировать так: должны ли женщины поддерживать Хилари, лишь потому что она - одна из них?
- Да, - сказала Мадлен Олбрайт, - и добавила свою любимую шутку: “В аду есть особый угол для женщин, которые не вступаются друг за друга”.
- Нет, - сказали молодые избирательницы Нью-Гэмпшира, проголосовавшие против Хиллари из расчета один к четырем.
Ведь и в самом деле, эмансипация исключает стадный инстинкт. Стыдно голосовать за кандидата лишь потому, что он или она принадлежат к тому же полу, расе или вероисповеданию, что и избиратели. С этим согласилась и сама Хиллари. Когда ее на дебатах спросили о потерянных голосах женщин, она ответила прямо:
- Я счастлива, что наша борьба за равноправие привела к успеху: американские женщины голосуют не за женщин, а за лучшего по их мнению кандидата.
Разумно? Вполне. Но эта позиция не исчерпывает вопрос. Равенство полов отнюдь не предполагает, что мужчины и впрямь не отличаются от женщин. Еще как! И если наука еще не умеет объяснить всех различий, то практика в этом преуспела, накопив опыт от матриархата до Маргарет Тэтчер.
Какова же роль гендерного фактора в нынешних выборах? Об этом Владимир Абаринова расспрашивает сегодняшнюю гостью АЧ политолога Марии Снеговую.
Хиллари Клинтон
Владимир Абаринов: Хиллари Клинтон – отнюдь не первая в истории женщина, претендующая на пост президента США. Первой стала еще в 1872 году Виктория Вудхалл – суфражистка, сторонница свободной любви и даже член Первого интернационала, из которого ее, правда, исключили. Помимо всего прочего, она была издателем, биржевым брокером и успешно врачевала магнетизмом. В президенты ее выдвинула маргинальная Партия равных прав. Никаких шансов у Виктории Вудхалл не было. Тем не менее за двое суток до дня голосования ее арестовали за публикацию непристойной газеты.
С тех пор женщины регулярно участвовали в президентских выборах, но всякий раз были аутсайдерами. И только восемь лет назад женщина получила реальную возможность стать президентом. Тогда Хиллари уступила Бараку Обаме в борьбе за партийную номинацию. На выборах этого года сразу две женщины выдвинули свои кандидатуры от ведущих политических партий. Но республиканка Карли Фьорина уже сошла с дистанции. Клинтон продолжает свою президентскую кампанию, однако ее конкурент-однопартиец сенатор Берни Сандерс оказался нелегким соперником.
Сандерс всего три десятых процента проиграл Клинтон в Айове и убедительно, с разницей почти в 22 процентных пункта, победил в Нью-Гэмпшире. В обоих штатах ставка Хиллари на женский электорат не оправдалась – большинство избирателей-женщин проголосовало за Сандерса. В возрастной группе моложе 30 лет доля его сторонниц составила 83 процента. Семеро из 10 женщин моложе 45 лет семеро отдали голоса за Сандерса. Хиллари опередила сенатора лишь в категории старше 65 лет. А между тем успех у женщин может иметь решающее значение в финале гонки. Четыре года назад за Обаму проголосовало 55 процентов женщин и только 44 – за Митта Ромни. Что происходит? Почему женщины не хотят голосовать за женщину?
Этот вопрос я задал политологу, докторанту Колумбийского университета Марии Снеговой.
Мария Снеговая: Здесь стоит отметить два, на мой взгляд, важных аспекта. Во-первых, вообще женщины в американской политике – здесь все довольно неоднозначно. Хотя они активно голосуют, они не существуют как группа с ярко выраженными интересами. Ну а второй момент – это отношение к Хиллари, ее личные проблемы как кандидата. В этом избирательном цикле у нее действительно проблем достаточно. Поэтому ее кандидатура на данный момент уже не выглядит такой очевидной. Начнем с более структурных вещей – женщина в американской политике в целом. В Америке много проблем с женским представительством. По уровню участия женщин в политике США находятся на 72-м месте в мире, уступая массе стран, и, например, в Конгрессе они занимают не больше 20 процентов мест. 72-е место в мире – это уровень Руанды. И Россия уже недалеко, на 86-м.
Владимир Абаринов: Да и избирательное право американки получили только в 1920 году, позже, чем во многих развитых странах.
Мария Снеговая: Да, совершенно верно. И если смотреть на участие в президентской гонке, то всего лишь два раза женщина номинировалась на должность кандидата в вице-президенты – это в 1984 году Джеральдин Ферраро, которая получила номинацию вместе с кандидатом демократов в президенты Уолтером Мондейлом, и в 2008-м Сара Пейлин. Так что вот на этом фоне участие Хиллари в президентской гонке и ее перспектива стать первым президентом-женщиной – 45-м, все 44 были мужчинами – это действительно что-то новое. Так почему же женщины так неохотно становятся ее избирателями?
Ну, здесь надо отметить, во-первых, что Нейт Силвер – известный американский электоральный социолог, который очень внимательно следит за выборами – пишет, что все-таки, как и в 2008 году, когда Хиллари тоже участвовала в выборах и проиграла, напомню, Обаме, сторонники Хиллари являются, как вы отметили, более пожилыми, но все-таки женщинами и демократами. Все-таки есть некоторый уклон женщин в сторону Хиллари. Но он очень незначительный и, как вот вы подчеркнули, в Нью-Гэмпшире все было наоборот. Основное, что я хотела бы подчеркнуть, это то, что как в случае с республиканцами, так и с демократами, хотя женщины чаще голосуют за демократов, все-таки женщины не представляют собой объединенной общими интересами группы избирателей. Несмотря на то, что их не так много в политике, и есть, казалось бы, проблема с разницей в зарплатах женщин и мужчин – тем не менее этими интересами женскими американские избирательницы не так уж объединены. И вот в этом основная причина того, что многим кандидатам, как демократам, так и республиканцам, трудно найти тему, которая объединила бы женщин как избирателей. И как мы видим на текущий момент, у Хиллари тоже с этим проблемы.
Кстати, в этой кампании она более серьезный акцент делает на том, что она кандидат-женщина - в 2008-м она не столь активно акцентировала этот момент – и продвигает целый набор вопросов, которые важны для женщин. Это программы, связанные с женским здоровьем, материнством, продлением послеродового отпуска и так далее. Есть вопросы, которые могли бы женщин объединить. Но, как мы видим, в обеих избирательных группах, как у демократов, так и у республиканцев, женщины не слишком на это откликаются. И найти тему, которая бы женщин объединила, - на самом деле очень трудная задача.
Это первый момент, о котором я хотела сказать. И вот часто сегодня слышатся аргументы против Хиллари, которая позиционирует себя именно как женского кандидата: ну что это такое, как можно голосовать за кандидата только потому, что он женщина?
Владимир Абаринов: Может быть, на нее переносится фрустрация по поводу президентства Обамы – его выбирали как первого президента-афроамериканца, а сегодня многие признают этот выбор неудачным.
Мария Снеговая: Ну, отчасти. На самом деле, совершенно верно, явно наблюдается второй момент, о котором я хотела сказать, переходя уже к успеху Сандерса. В каком-то смысле, когда акцент делается на личности кандидата, а не на его программе, - получается что, у страны других проблем нет? А на текущий момент общество американское сильно озабочено проблемами неравенства, и Сандерсу как кандидату удается довольно успешно эту проблему акцентировать. И он очень грамотно строит свою кампанию в отличие от Хиллари, у которой, как многие отмечают, есть проблемы с пиаром. Сандерс говорит: давайте объединимся для борьбы за какие-то цели. А Хиллари рассылает своим избирателям листовки, где написано: «Голосуй за Хиллари, Хиллари самая лучшая» и так далее, и так далее. Ее часто упрекают в нарциссизме, потому что она не говорит, ради чего мы должны голосовать за нее. А Сандерс очень четко говорит, каких изменений он хочет, хотя они довольно левые. Так что у Хиллари есть явные проблемы с пиаром. Кроме того, Хиллари все-таки воспринимается как часть истеблишмента, и здесь у нее еще одна проблема. С одной стороны, она говорит: я новый кандидат, я женщина! Но при этом она очень активно подчеркивает, что она продолжает политику Обамы. Либо одно, либо другое.
Владимир Абаринов: Успех Сандерса объясняют разными причинами. Одна из них состоит в том, что Айова и Нью-Гэмпшир – нехарактерные штаты, слишком «белые», там мало афроамериканцев и латиноамериканцев, а в этих категориях Хиллари опережает Сандерса. Второе объяснение – что Сандерс бóльший феминист, чем Клинтон. Наконец, третье – что это проблема не женского электората, а молодежного.
Мария Снеговая: Совершенно верно, я как раз хотела сказать об этом. Можно я добавлю еще четвертое объяснение? Она получила большую проблему с феминистками из-за своего мужа, как это ни странно. Дело в том, что Билл Клинтон, как известно, имел некоторые трудности в отношении женщин, в частности, обвинялся в сексизме из-за историй типа Моники Левински, а Хиллари как раз поддерживала его в этой ситуации. Поэтому многие феминистки считают, что она как бы предала женщин в этой борьбе за равноправие. Еще и поэтому ей не очень доверяют. То есть она больше воспринимается как истеблишмент, нежели как женщина.
Но вы очень правильный аспект отметили, о котором я хотела сказать. На самом деле женщины в Америке не столь уж дискриминированы. И это сильно заметно именно по тому, что они не объединены в политический класс. Несмотря на то, что они политически недопредставлены, все-таки раз у них нет ярко выраженного запроса, объединяющего их, это говорит о том, что у женщин все не так плохо, как, скажем, у афроамериканцев, у которых действительно существует большое количество проблем. Это раз.
Но где вот как раз есть проблема, так это в межвозрастном спектре. Ни для кого не секрет, что в Америке сейчас очень активно обсуждается проблема неравенства и, кроме того, проблема молодежи. У молодежи много трудностей, связанных прежде всего с выплатой студенческого кредита. На сегодняшний день более 40 процентов домохозяйств, где семью составляют молодые люди до 35 лет, выплачивают студенческий долг. Напомню, что в Америке высшее образование не бесплатное, чаще всего студенты берут кредит, который потом выплачивают чуть ли не всю жизнь. И к сожалению, этот кредит растет, потому что образование становится все дороже и при этом все более необходимым, потому что рабочих мест больше именно в том сегменте, который требует от вас высшего образования. Соответственно молодежью эта проблема воспринимается как более острая. И естественно, Сандерс, который очень активно педалирует именно проблему неравенства, обещает все сделать справедливо, повысить налоги для богатых – он пользуется популярностью, мы видим, что эта повестка бьет любую гендерную повестку, потому что она воспринимается как более важная. И мы видим, что уровень дохода является одним из самых разделяющих избирателей критерием – за Клинтон голосуют не только более пожилые, но и более состоятельные избиратели, а за Сандерса – соответственно более молодые и бедные. И эта повестка сейчас в Америке действительно важна - в отличие от положения женщин. Именно этим во многом объясняется его популярность.
Владимир Абаринов: Называют еще такую причину: Клинтон, в отличие от Сандерса, «не продает мечту», как это называется в Америке, то есть не рисует вдохновляющую картину перемен, которых жаждет общество. А Берни, когда выступает, будто летит над залом, у него крылья вырастают за плечами.
Мария Снеговая: Берни, безусловно, харизматик. И это очень хорошо видно по картинке, когда они дебатируют друг с другом. У Берни не бывает застывшей позы – он все время жестикулирует, и выражение лица постоянно меняется. А у Хиллари выражение лица одно и то же, она вообще его не меняет, это даже в каком-то смысле страшно. Более того: ее упрекают за то, что она не потеет, как обычные люди, вообще мало реагирует на внешние раздражители как человек – в ней действительно есть что-то от робота. На самом деле это, конечно, профессионализм. Но понятно, что в политике, где основную роль играет избиратель, Сандерс однозначно ее обыгрывает именно по харизматике, он смотрится гораздо человечней.
Есть еще другой момент, связанный с тем, почему молодежи так нравится Сандерс. Напомню, что все-таки он-то сам из поколения хиппи, и в его жизни было все, связанное и с идеологическими, и с другими аспектами того периода – и наркотики, и легкомысленное половое поведение, и его сегодняшняя антивоенная позиция – это все оттуда. Молодым людям вообще более свойственно ассоциировать себя не с поколением родителей, а с предыдущим поколением – это известный феномен, часто дедушка с бабушкой ближе, чем родители, а против родителей они бунтуют.
Кроме этого, в текущий момент мы действительно наблюдаем что-то подобное тому периоду американской истории. В частности, это очень резкое поведение американского кампуса. Сейчас куча скандалов в американских университетах связана с таким поведением студентов – они требуют большего уважения к правам этнических меньшинств, выступают против руководства и, кстати, довольно успешно, некоторых деканов и ректоров снимают. Все это говорит о том, что есть левый запрос в рядах молодежи. Скорее всего, это связано с ухудшающейся экономической ситуацией и ощущением бесперспективности, отсутствием социальных лифтов, или их не так много, как раньше было. И именно на этот запрос Сандерс отвечает – не только тем, как он это делает, но еще и всем своим бэкграундом, из того периода исходящим, и понятно, что это находит отклик.
Владимир Абаринов: С Сандерсом разобрались, но что вы скажете об успехе Трампа среди женского электората? Ведь он отъявленный сексист, явившийся из давно ушедшей эпохи, 50-х годов прошлого века, когда женщин дальше кухни не пускали. И тем не менее в Нью-Гэмпшире он получил 33 процента женских голосов – это из девяти кандидатов. Им что, опять на кухню захотелось?
Мария Снеговая: Надо сказать, что те же самые тренды, характерные для демократов, повторяются и у республиканских избирателей. Та же самая проблема с тем, что у женщин нет ярко выраженного запроса, с ней сталкиваются и республиканские кандидаты еще более активно. Чаще всего женщины-республиканки голосуют в более консервативном ключе, так же как и мужчины, но женщины в целом менее склонны быть республиканскими избирательницами, об этом тоже надо сказать. В каком случае у кандидата-республиканца получается вовлечь женщин в кампанию именно по гендерному признаку? Тогда, когда ему удается назвать особо волнующую их проблему, и эта проблема редко бывает чисто женской. Видимо, женщин, которые голосуют за республиканцев, эти проблемы по определению волнуют меньше, потому что республиканцы проводят, как известно, консервативную повестку по этим вопросам. Что это могут быть за вопросы, волнующие женщин? Оказывается, одна из таких проблем - терроризм. 34 процента женщин Айовы сказали, что их волнует проблема терроризма и безопасности – и это по сравнению с 21 процентом мужчин-республиканцев. Ну и понятно, что на этом фоне за кого вы будете голосовать? Трамп подходит – он говорил много плохого про мусульман, предлагал вообще всем мусульманам запретить въезд в Америку и тому подобное. Если их волнует этот вопрос, то скорее всего они будут голосовать за Трампа, а что уж он там про женщин говорит, в общем-то их мало касается, тем более что он всегда в окружении шикарных красоток, у него много добившаяся дочь – то есть это его как бы оправдывает.
Еще момент, который, судя по опросам, может волновать женщин, - это экономика. Чаще всего в опросах женщин, голосовавших за Трампа или собирающихся голосовать за него, спрашивают: вас не беспокоит, что он не будет продвигать женскую повестку? Они говорят: мы совершенно не считаем, что мы дискриминированы по сравнению с мужчинами, у нас все нормально, а вот что нас по-настоящему волнует, это экономика и отсутствие рабочих мест. А Трамп говорит, что он создаст новые рабочие места, и мы ему верим, он действительно изменит что-то в текущей ситуации, поэтому мы за него голосуем. И вот тут еще важно напомнить, что за Трампа, как и за подобных ему радикальных кандидатов повсюду в мире, вообще голосуют так называемые “лузеры глобализации”. Это, как правило, люди синеворотничковых профессий, то есть простые рабочие, которым сильную конкуренцию составляют либо иммигранты, либо рабочие в других странах, когда национальное производство выводится за границу, куда-нибудь в Китай, Вьетнам и так далее. Понятно, что для них вопрос о рабочих местах является основным. Ну и соответственно опять, как и в случае с демократами, доход является основной характеристикой избирателя, а не его пол. То есть фактически те же самые тренды, которые отличают демократический лагерь, повторяются и в республиканском лагере.
Владимир Абаринов: Это была политолог Мария Снеговая. Кокусы в Неваде и праймериз в Южной Каролине подтвердили предположение о том, что Хиллари помогут голоса латино- и афроамериканцев. Но к гендеру это отношения не имеет.