Скрытые пациенты

В России бушует скрытая эпидемия ВИЧ среди геев, полагают эксперты. По официальной статистике, на долю гомосексуальных контактов приходится всего 1,9% новых случаев ВИЧ. "И никто не задумывается: почему у нас 1,9%, а в США – 50%? – спрашивает руководитель орловской НКО "Феникс ПЛЮС" Евгений Писемский. – А в Китае на долю геев приходится вообще 70% новых случаев? А потому что на самом деле в России ВИЧ у каждого шестого гомосексуального мужчины. Но они боятся говорить о своем образе жизни даже врачу, чтобы не услышать пренебрежительное: "А-а, ты из этих…" и потом получать нравоучение на каждом приеме".

"А я вчера ходил в (называет клуб. –​ РС), там набрел на темную комнату – это место, где анонимным сексом занимаются. Спойлер: ни с кем не было. Пост про другое, – пишет в фейсбуке сотрудник некоммерческой организации, которая занимается профилактикой ВИЧ. – Я лично прощупал несколько органов, посветил телефоном на те, которые были заняты, и, внимание! Ни на одном не было презерватива. На втором этаже сидели прекрасные аутричеры (сотрудники, занимающиеся "полевой" профилактической работой на улице или в клубах. – РС). В чем проблема – взять у них презервативы, распечатать, надеть? Простые действия".

Лекарства для лечения ВИЧ

Под постом комментарии: "У многих есть стереотип – если я с презиком, то меня сочтут больным". "Это самоутверждение мужественности, мачизм, эпатаж крутости и отваги. Забота о безопасности – это такая ванила".

Ну а правда, о чем беспокоиться, если на геев в России по статистике приходится меньше 2% новых случаев, а на гетеросексуальных мужчин и женщин – 50,3%?

В действительности процент среди геев гораздо больше, уверен Евгений Писемский. А какой – кто же знает? Может, 10, а может и 30%. По данным федерального СПИД-Центра – 13%. Но, оговариваются там, это только среди тех, кто перед врачом сам назвал себя МСМ (мужчиной, практикующим секс с мужчинами). А таких немного. И Евгений Писемский уверен, что процент гораздо выше, и приводит предварительные результаты исследования Открытого института здоровья в разных городах: Санкт-Петербург – 24%, Екатеринбург – 16%.

Сколько человек из этого туманного количества знают о своем диагнозе, неизвестно. Поэтому в прошлом году Писемский начал кампанию SAFE ВОХ по пропаганде самотестирования среди ЛГБТ. Суть ее в том, что человек на руки получает бесплатный тест на ВИЧ, который можно сделать самому дома, не ходя к врачу. А к нему – инструкцию и консультацию. А где тесты проще раздать? В ночном клубе.

"Раз всем на меня пох, то и мне пох…"

Рыжая Майя уже полгода занимается аутрич-работой в гей-клубах и гей-саунах: то есть регулярно ходит туда, чтобы рассказывать о тестировании на ВИЧ и консультировать. Работа непростая. К примеру, в один клуб она ходит к четырем утра: только в это время туда пускают девушек. На протяжении вечера она предлагает наборы: тест по слюне, а к нему – три презерватива. Суть в том, чтобы человек с ВИЧ узнал о своем статусе, встал на учет, начал лечение и перестал быть источником распространения вируса. По сути, чтобы сохранить жизнь ему и другим. А те, у кого ВИЧ не обнаруживается, должны начать о нем задумываться: раз тут, в клубе, явно есть люди с ВИЧ, что делать?

Гей-вечеринка в одном из московских клубов

– Почему люди не используют презервативы, даже если знают о ВИЧ? – переспрашивает Майя. – А они о нем не знают. Кто-то вообще не верит в него, это частая история. Возле моего столика с раздаткой могут остановиться пять человек, и один обязательно скажет, что ВИЧ нет, а наши тесты – ерунда. А кто-то не предохраняется из чувства фатализма. Так и говорят: "Я все равно однажды его получу". А что еще может чувствовать человек, которого все отвергают? "Раз всем на меня пох, то я буду разрушаться". Вот парня родители выгнали из дома, когда он сделал камингаут. Ему не на что жить. У него нет денег на еду, так и на презервативы нет.

– Люди тестируются прямо в клубе?

– Нет, это не рекомендуется. Лучше дома, в тишине и покое. Потому что если кто-то "плюсанется" (получит положительный результат теста. – РС), а это увидят, получится не очень хорошо. Но вот недавно был случай, человек протестировался в клубе. А он был с Кавказа откуда-то, у него дома семья, жена. А Кавказ – это не Москва. Там нельзя геем быть. И очень хорошо, что рядом были наши сотрудники, мы смогли его проконсультировать. И вместе решили, что ему будет безопаснее, если он дома скажет, что переспал с проституткой. Он мужчина, это ему можно...

Консультировал этого человека Влад, который работает вместе с Майей. Его личный рекорд – раздал 50 тестов за ночь на вечеринке в сауне. Бесплатных презервативов на стойках в саунах нет, это дорого. Нет и вендинговых автоматов. А вечеринки человек на 60–80 –есть.

– В школе нам так преподносят информацию о ВИЧ и наркотиках, как будто это случается с какими-то ужасными людьми, – говорит Влад. – И каждый думает: "Меня это не коснется". Поэтому знания у людей или нулевые, или неправильные. У моего партнера был ВИЧ, и он полгода мне об этом не говорил. Мы не предохранялись. А когда мне уже сказали знакомые, что у него ВИЧ, он сразу показал мне передачу с Первого канала (сюжет с Александром Гордоном, где он сомневается в существовании ВИЧ. – РС) и проповедь Дмитрия Смирнова (видеозаявление священника, что ВИЧ нет. – РС). Будет он пользоваться презервативами после этого? И когда мы приходим в клуб, мы не просто раздаем тесты и презервативы. Мы работаем над тем, чтобы изменить сексуальное поведение.

"Когда ты под кайфом, какое там предохранение!"

"Химсекс" – секс под амфетаминами – это относительно новое явление, но оно стремительно развивается. Наркотики покупают не для того, чтобы "оттянуться" на вечеринке, а исключительно с целью получить новые ощущения от секса.

Евгений Писемский говорит, что дедушка всех проблем – алкоголь:

– Довольно многие в ЛГБТ-среде для того, чтобы уйти от реальности, от стигмы, выпивают. И это нормально, если можно так выразиться, в обществе, где тебя не любят, где ты должен недоговаривать и скрывать – надо же этот негатив как-то компенсировать. Но сейчас мы видим, что достаточно большое количество гомосексуальных мужчин в мегаполисах начали употреблять наркотики. Явление это называется chemsex: люди употребляют какие-то вещества, чтобы был хороший секс. И это тоже вариант ухода от проблем. Получается гремучая смесь, ведь в сочетании с наркотиками уязвимость к ВИЧ еще больше растет. А если человек начинает употреблять наркотики инъекционно, то вообще беда. Риск становится практически стопроцентным, потому что люди употребляют наркотики совместно, а культуры употребления в этой группе не сложилось. Они не очень понимают, что надо пользоваться каждому одноразовым шприцем.

– Основная проблема в том, – продолжает Евгений, – что люди, употребляющие наркотики, не думают о презервативах. Когда ты под кайфом, какое там предохранение! Плюс контакты становятся более травматичными, и риски тоже многократно увеличиваются. Причем масштабов явления мы не знаем, люди говорят об этом неохотно. Но в больших городах уже появляются группы самопомощи для гомосексуальных людей, употребляющих наркотики.

Я спросила Майю, как она относится к такому мнению, что "химсекс – это от одиночества"?

Пауза.

– Не скажу относительно геев, скажу относительно трансгендеров (Майя – трансгендерная девушка. – РС). Мне сейчас почти 30 лет, я спокойнее к этому отношусь. Но когда тебе 19–20… Я видела людей, которые ложились к кому угодно, только чтобы после секса почувствовать, как тебя 15 минут обнимают. Почувствовать, что ты кому-то нужен. Потому что после того, как ты сделал камингаут, от тебя отвернулись и родители, и друзья. Очень трудно жить совсем одному.

– В Москве такое еще есть?

– В Москве очень много приезжих, как раз тех, кто не нужен никому у себя дома. В 18 лет человек ребенок еще, а ему мать с отцом дают 10 тысяч: "Уезжай, больше мы тебя видеть не хотим". И он остается без жилья, без работы, без образования. Тут наркотики находятся очень близко. А еще, когда ты без средств к существованию, то очень часто единственным выходом из ситуации становится секс-работа. Поэтому, например, очень многие трансгендеры в секс-работе. Среди геев, вероятно, какая-то часть молодежи тоже.

Трансвеститы готовятся к выступлению в одном из московских гей-клубов

– А профилактика ВИЧ среди геев и трансгендеров разная?

– О, тренсгендеры – самое закрытое комьюнити. Среди них профилактики ВИЧ нет вообще! При этом есть статистика, что каждый третий трансгендер инфицирован. Ведь если ты хочешь сделать операцию, нужны деньги. А деньги зарабатываются секс-работой. Есть салоны, которые сами сразу дают денег на операции, но человек должен их отработать.

– Рабство.

– Да. Паспорт забирают. У трансгендеров есть своя определенная ниша в секс-бизнесе.

– А ты их много знаешь в Москве?

Снова пауза.

– Их невозможно посчитать. Они пропадают… Общество толкает трансгендеров к смерти: оно не принимает их, не дает получать образование и работу из-за несоответствия внешности и паспортных данных. Поэтому – наркотики, криминал, проституция, депрессия, суицид. Люди просто исчезают. Но это не потому, что трансгендеры "такие". А потому, что общество не дает им даже голову поднять. Ты можешь себе представить, чтобы у нас без вопросов взяли трансгендера на работу?

– Я читала, что в Германии даже в армии служит подполковником Анастасия Бифанг, командует батальоном в Бранденбурге. Ей 43 года, а до 41 года она была военнослужащим-мужчиной.

– Круто. Я бы тоже хотела в армию пойти… А мне недавно человек рассказывал: ехал по объявлению к красивой, дорого выглядящей на фотографии транс-женщине. Приехал, а там – кусок мяса под чем-то тяжелым, который уже не реагирует на присутствие человека. Какое у нее будущее? Скорее всего, ее уже нет в живых, закопали где-то в лесу…

Код 103

Летом в России, в основном в соцсетях, началась информационная кампания "Код 103". Этот код присваивается мужчинам, практикующим секс с мужчинами, которые проходят тестирование в СПИД-Центрах.

Тест на СПИД

– Я начал смотреть статистику из других стран: США, Европы, – говорит Писемский. – И увидел, что там низкий уровень распространения ВИЧ среди наркопотребителей и гетеросексуалов. Понятно, что в европейских странах работает концепция "снижения вреда", которая борется с заражением среди наркопотребителей. Но гетеросексуалы – они что, как-то по-другому сексом занимаются по сравнению с Россией? Абсолютно безопасно? Почему настолько критически разные цифры? У нас 50% случаев новых заражений среди гетеросексуального населения, а в ЕС и США – около 10%. Понятно, что информированность населения разная. Но критического разрыва в цифрах быть не должно!

Сомнения подтвердили цифры исследований. Сначала были данные ОИЗ. Потом у проекта Lasky 15% сделанных среди МСМ в Москве тестов оказались положительными. И в рамках проекта SAFE ВОХ в крупных городах из 7 тысяч тестов 16% показали наличие ВИЧ. Так появилась идея, что часть "статистических гетеросексуалов" – МСМ, которые не смогли себя заставить открыться перед врачом, и им был присвоен другой код. Например, 105 – "беспорядочные половые связи".

– Какое-то время назад мы опрашивали геев с ВИЧ: вы говорили при постановке на учет, что имели гомосексуальные контакты? Больше половины сказали, что нет. И на учете они состоят, скорее всего, как гетеросексуалы. Эта ситуация со статистикой заставила нас понять, что эпидемия среди МСМ есть, но она невидима. А чтобы воздействовать на эпидемию в целом по стране, важно, чтобы эпидемиологические процессы были открыты. Чтобы была известна реальная цифра людей, которые инфицируются тем или иным способом. И мы задумали кампанию "Код 103", чтобы обратить внимание государства на то, как фиксируются новые случаи ВИЧ-инфекции, что стигма прямо влияет на эту фиксацию и что статистика неадекватна. А вторая наша цель – обратить внимание самих гомосексуалов. Ведь многие из них смотрят эту официальную статистику и говорят: "Вот, нас это не касается, в целом мы все хорошо информированы и используем презервативы".

Евгений говорит, что человек не должен бояться говорить врачу о своем образе жизни, как это происходит сейчас.

– Стигма в отношении геев мешает бороться с эпидемией во всей стране. Потому что достоверно известно: чем ниже стигма и агрессивное давление, тем больше внимания человек сам уделяет своему здоровью. В противном случае человек в основном думает: "Как бы на работе и дома не узнали", и в последнюю очередь – о презервативе. Государство должно принимать антидискриминационные законы. Иначе профилактика работать не будет.

Гей-активисты на акции в Петербурге

Недавно одна из лондонских клиник отчиталась о снижении на 90% заболеваемости ВИЧ среди геев и бисексуалов, которые туда обращаются. Этот центр посещают 12,5 тысячи человек в месяц, и 60% из них – геи и бисексуальные мужчины. В клинике объясняют такое снижение заболеваемости внедрением нового подхода в лечении и профилактике. В том числе использованием таблеток доконтактной профилактики (PrEP).

Каковы перспективы борьбы со скрытой эпидемией в России, рассказывает Наталья Ладная, старший научный сотрудник Федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом:

– МСМ – это очень проблемная группа. По имеющимся статистическим данным, всего в стране около 7 тысяч больных были инфицированы ВИЧ при гомосексуальных контактах – это совсем немного при наших показателях. Но, боюсь, реальной статистики мы на самом деле не имеем. В основном люди подобные сведения о себе не предоставляют. Регионы же очень разные: в южных, например, северо-кавказских не признается почти никто. И в принципе люди говорить боятся, ведь все данные попадают потом в реестр инфицированных ВИЧ, и как они будут использоваться, больным пока неясно.

По коду 103 (гомо/бисексуалы), действительно, обследуются мало. Вероятно, чаще они тестируются по другим кодам. Но мы ведем статистическую форму №4, и в ней видим, что в 2016 году среди обследованных МСМ, которые так себя и назвали, у 13% была впервые выявлена ВИЧ-инфекция. И это драматический показатель, он больше, чем в любой другой группе. Но мы полагаем, что очень много невыявленных. Это характерная ситуация вообще для стран Восточной Европы и Центральной Азии.

В чем опасность неадекватной статистики? Мы не знаем точно путей передачи вируса, а это дает дополнительный толчок к росту эпидемии. На Западе научились справляться с эпидемией среди наркопотребителей. У них основной путь передачи – МСМ, решить эту проблему пока не получается, поэтому там взяли курс на использование доконтактной профилактики, лечения поголовно всех больных и увеличения частоты тестирования.

А мы пока не справляемся с эпидемией ни в одной группе. И у нас она, скорее всего, активно развивается во всех трех: наркопотребители, МСМ и гетеросексуальное население.