Продолжение серии "Разные "голоса". Часть 16. Начало читайте здесь.
Они обращались к американским солдатам из Рима и Берлина. Как мифические сирены Одиссея, они пытались заворожить их и сломить их волю.
В знойных песках Северной Африки и влажных джунглях тропических островов, в Тихом океане и в небе над Европой американские солдаты Второй мировой слышали по радио обворожительный женский голос: "Говорит Берлин..."
Ваш браузер не поддерживает HTML5
"Говорит Берлин"
Говорит Берлин. Гонг прозвучал ровно в девять часов по восточному военному времени...
Никто не знал, как она выглядит, но все воображали красотку и ждали ее программу, которая называлась "Дом, милый дом". Ее открывал песня Норберта Шульце на стихи Ганса Ляйпе "Девушка под фонарем", которую мы знаем как "Лили Марлен". В 1939 году ее записала на пластинку актриса берлинского Kabarett der Komiker Лале Андерсен. Эта запись пользовалась невероятным успехом по обе стороны фронта.
Первая запись "Лили Марлен". Пластинка 1939 года. Лале Андерсен и оркестр под управлением Бруно Зайдлер-Винклера.
Открытка, выпущенная почтовой службой вермахта в 1942 году "по мотивам" песни "Лили Марлен".
Возле казармы, в свете фонаря
кружатся попарно листья сентября,
Ах как давно у этих стен
я сам стоял,
стоял и ждал
тебя, Лили Марлен,
тебя, Лили Марлен.
Если в окопах от страха не умру,
если мне снайпер не сделает дыру,
если я сам не сдамся в плен,
то будем вновь
крутить любовь
с тобой, Лили Марлен,
с тобой, Лили Марлен.
(Перевод Иосифа Бродского)
Ведущая программы вела задушевные беседы с американскими солдатами, их женами и невестами, а в промежутках ставила пластинки джаз-банда "Чарли и его оркестр". Если не вслушиваться в слова, его вполне можно было принять за американский. На самом деле ансамбль, созданный по указанию Геббельса, состоял из немцев, а псевдоним солиста – Чарли – принадлежал Карлу Шведлеру, чей английский отличался безупречным произношением, хоть он и был сыном простого водопроводчика. Говорят, что поклонником группы был даже Уинстон Черчилль, хотя в репертуаре Чарли имелась сатирическая песня и про британского премьера.
Кто этот мужчина с сигарой?
Он большой друг СССР,
Позер, скрывающий ложь
Ехидной улыбкой...
У ведущей был псевдоним – Салли. Из Рима на Америку вещала другая женщина. Она тоже назвала себя Салли. Их часто путали и дали им одно на двоих прозвище – Axis Sally, "Осевая Салли". Осью назывался военный союз Германии, Италии и Японии.
Римскую Салли звали Рита Луиза Джукка. Она была урожденной американкой итальянского происхождения. Ее отец был успешным нью-йоркским ресторатором. Рита училась в монастырской школе во Флоренции, работала в семейном бизнесе, а в 1938 году уехала к родственникам в Италию. Три года спустя, когда США объявили войну странам Оси, Рита Джукка отказалась от американского гражданства, чтобы спасти от конфискации свою собственность. Работала она секретарем-машинисткой, но в 1942 году потеряла работу из-за того, что перепечатала антифашистский памфлет.
В июле 1943 года союзники готовились к высадке на Сицилии. Правительство Муссолини предпринимало отчаянные меры к моральному разложению противника. Одной из таких мер стала имитация берлинской Салли. На эту роль по тембру голоса идеально подошла 30-летняя Рита Джукка.
Отличительной чертой ее передач было активное использование немецких разведданных. 8 июля 1943 года, в ночь перед высадкой на Сицилии, она обратилась к "доблестным парням" 504-го парашютно-десантного полка с предупреждением: "Полковник Виллис Митчел (командир группы транспортных кораблей. – В. А.) доставит вас к месту верной смерти. Мы знаем, где и когда вы высадитесь, и сметем вас с лица земли". Это был сильный пропагандистский ход. Надо думать, от таких предсказаний не у одного десантника дрогнуло сердце.
Ей было не до вкрадчивых интонаций и тонких намеков. Ее подход был грубее, чем у тезки из Берлина. Вот как она обращалась к американским солдатам:
Привет, ребята. Как прошла ночь? Паршивая была ночка, чего уж там... Эх вы, бедные, глупые, тупые овцы, которых ведут на убой!
Она рассказывала об уничтожении англо-американских частей, не смущаясь тем, что ее слушают солдаты этих "уничтоженных" подразделений. Они питали к ней странную смесь отвращения и влечения.
Берлинскую Салли звали Милдред Элизабет Гилларс. Она родилась в Портленде, штат Мэйн. Родители расстались, когда Милдред было семь лет: отец был запойным алкоголиком. Спустя год ее мать вступила в новый брак. Гилларс – фамилия отчима-дантиста, хотя формально он ее не удочерил. У доктора Гилларса не было постоянной практики. Его пациентами были в основном железнодорожные рабочие. Он превратился в странствующего зубодера. Семейство путешествовало вместе с ним. В конце концов зубоврачебный бизнес рухнул, супруги развелись, дантист спился и умер, как и его предшественник. Поговаривали, что у отчима были "особенные" отношения с падчерицей, и именно поэтому мать отправила ее в католическую школу-интернат.
Милдред мечтала об артистической карьере. Она поступила на театральное отделение Уэслианского университета Огайо, но на последнем курсе бросила учебу, так и не получив диплом, и переехала в Нью-Йорк в надежде на счастливый случай. Это было время бурного расцвета бродвейского мюзикла. В 1927 году на Бродвее в одном сезоне шло 264 спектакля. Нью-Йорк наводнили хорошенькие девушки. Они снимали дешевые каморки и выстаивали длинные очереди к театральным агентам. Спрос был велик, но велика и конкуренция. Максимум, чего удалось добиться Милдред со своим тощим резюме актрисы студенческого театра, – это второстепенные роли в разъездных труппах, гастролировавших летом по провинции с бледными копиями лучших бродвейских шоу. Но и таких контрактов было мало. Милдред пришлось испытать настоящую нужду. Она перебивалась случайными заработками.
Наконец в 1929 году Милдред сумела уехать в Париж, который был в те годы главным культурным центром мира. Там искали вдохновения и удачи тысячи непризнанных гениев, среди которых была и будущая слава Америки: Эрнест Хэмингуэй, Фрэнсис Скотт Фитцджеральд, Генри Миллер, Аарон Копленд... В этом созвездии крохотная звездочка Милдред была микроскопически мала. Она жила то в Париже, то в Берлине, в 1933-м вернулась в Америку, но там свирепствовала Великая депрессия, и она снова уехала.
Она обосновалась в Берлине. Ей было уже за 30. На мечтах о сцене или киноэкране она поставила крест – преподавала английский. Но в 1940 году ей подвернулась работа сродни актерской – диктором в английской редакции Международного берлинского радио. В 1941 году, еще до вступления США в войну, американское посольство настоятельно рекомендовало всем гражданам Америки покинуть Германию. Но жених Милдред по имени Пауль Карлсон, фольксдойче из Эстонии, наотрез отказался переезжать. Вскоре Пауля призвали на военную службу и отправили на Восточный фронт, где он и сложил голову.
7 декабря 1941 года Милдред была в прямом эфире, когда пришло сообщение о нападении Японии на Перл-Харбор. По ее словам, нервы у нее не выдержали. Она вскочила и, потеряв осторожность, стала выкрикивать проклятия по адресу японцев. Такой эмоциональный срыв мог закончиться концлагерем, но Милдред пронесло. Она подписала письменную клятву на верность Рейху и вернулась в эфир.
Вот образчик ее обращения к американским женщинам сразу после высадки союзников в Нормандии.
Добрый вечер, женщины Америки. Как вы знаете, время идет, и я все чаще думаю о вас. Я никак не могу избавиться от этих мыслей. Вы, женщины Америки, ждете своих любимых, ждете и тайком плачете в своей спальне. Думаете о своем муже, сыне, брате, который погибает на краю Европы, которого приносит в жертву Франклин Рузвельт...
Трогательная беседа сменялась новым хитом "Чарли и его оркестра". В данном случае это переделка популярнейшего фокстрота Ирвинга Берлина "Пойдем побродим по Парк-авеню" из музыкальной комедии "На проспекте", которую снял в 1937 году режиссер Рой Дель Рут. Немецкий джаз-банд переделал слова припева: вместо Let’s go slumming Чарли беззаботным голосом пел Let’s go bombing.
Slumming on Park Avenue Ирвинга Берлина в исполнении ансамбля "Ред Норво и его оркестр". Солистка Милред Бейли. Запись 1937 года.
Вариант "Чарли и его оркестра".
Пойдем побомбим, ну пошли,
Как они бомбят
Мирных граждан, которые спят
От траншей и окопов вдали.
Пойдем обстреляем тяжелым снарядом
Женщин, детей, церкви жилых кварталов
А заодно и нейтралов,
Которые рядом!
В июне 1944 года союзники взяли Рим. Немецкие войска отступили на север, в Ломбардию. Рита Джукка продолжала вещание из Фино-дель-Монте в 80 километрах к северо-востоку от Милана. В декабре она родила сына, хотя никогда не состояла в законном браке. Через 40 дней после родов она вернулась к микрофону.
С передачами берлинского и римского радио успешно конкурировали американские полевые радиостанции. Киножурнал для американских военнослужащих. Сюжет посвящен работе передвижной радиостанции Пятой армии США, принимавшей участие во вторжении союзных сил в Италию, а затем и в высадке в Нормандии. Перед солдатами выступают комик Боб Хоуп, оркестр Ирвинга Берлина и Марлен Дитрих.
Для Риты Джукки война закончилась 25 апреля 1945 года. В этот день она провела свою последнюю радиопередачу, выключила микрофон и села на поезд до Турина, чтобы найти там пристанище у родственников. Четыре дня спустя, 29 апреля, командующий немецкими силами в Италии генерал фон Витенгоф подписал акт о капитуляции.
В Турине американцы ее нашли и вместе с шестимесячным ребенком взяли под стражу. Военная газета Stars and Stripes писала, что она вовсе не так хороша, как кое-кто воображал: косоглазая, с кривыми ногами и землистой кожей. Однако доставить ее в США, чтобы судить за измену, не удалось. Ее нью-йоркская семья наняла адвоката, который отправился в Вашингтон и доказал федеральным властям, что Рита Джукка еще в 1941 году отказалась от американского гражданства – следовательно, не предавала Америку. Дело было закрыто.
Джукку судили в Италии. На основании показаний трех американских солдат она была признана виновной в коллаборационизме и приговорена к четырем годам и пяти месяцам тюрьмы. Из этого срока она отбыла 9 месяцев и вышла на свободу по всеобщей амнистии, объявленной итальянским правительством для коллаборационистов. Рита Джукка умерла в 1998 году.
Милдред Гилларс довольно долго искали в британском секторе Берлина. Она была арестована 15 мая 1946 года и около двух с половиной лет содержалась в лагере военнопленных во Франкфурте-на-Майне. В августе 1948-го ее доставили в США. Судебный процесс длился три месяца.
Задача прокуроров оказалась непростой. Присяжным дали прослушать передачи "Осевой Салли", записанные на фонограф. Защита ссылалась на свободу слова и доказывала, что эти комментарии – всего лишь ее мнение, а вовсе не акт предательства. Кроме того, адвокаты требовали исключить из материалов дела записи передач как полученные с процессуальными нарушениями. В итоге из 10 пунктов обвинительного заключения жюри приcяжных вынесло обвинительный вердикт только по одному. В марте 1949 года Милдред Гилларс была приговорена к 30 годам лишения свободы с правом на условно-досрочное освобождение по отбытии 10 лет заключения и штрафу в размере 10 тысяч долларов. Федеральный апелляционный суд оставил приговор без изменений.
Киножурнал компании Paramount. Сюжет "Осевая Салли: виновна в измене!" Милдред Гилларс прибывает в суд. Автобус доставляет присяжных. Гилларс покидает суд после вынесения обвинительного вердикта.
Гилларс вышла на свободу через 12 лет, в июне 1961-го. После освобождения она устроилась преподавателем немецкого и французского языков и музыки в католической школе-интернате для девочек в Огайо. 73 лет от роду она закончила свое высшее образование в университете, который когда-то бросила на последнем курсе. Умерла Милдред Гилларс от рака пищевода в июне 1988 года.