Начальник всегда прав?

Основные тезисы программы:

• Почти половина россиян сталкивались на работе с произволом начальства, но лишь четверть готовы спорить по этому поводу с работодателем, а серьезно защищать свои права – и вовсе единицы
• Защита интересов работника в суде – сложная, дорогостоящая и далеко не всегда успешная процедура, кроме того, после обращения в компетентные органы конфликт с работодателем лишь усиливается
• Взыскать с работодателя через суд невыплаченную "серую" зарплату практически невозможно
• Именно ощущение собственной безнаказанности развязывает руки работодателям и позволяет им нарушать права работников
• Борьба за трудовые права заканчивается наибольшим успехом тогда, когда работники объединяют свои усилия

Марьяна Торочешникова: Долги по зарплате в России растут даже по официальным данным. В 2017 году долг российских работодателей перед работниками превысил три миллиарда рублей. А сколько людей остались без заработанного в "серой" зоне, даже представить сложно. Экономические проблемы приводят не только к долгам, но и к ухудшению условий труда, в том числе к незаконному сокращению зарплат. Как в этой ситуации защитить права работников?

Корреспондент: Одни из самых организованных – профсоюзы летного состава авиакомпаний. Дочерняя компания "Аэрофлота" АК "Россия" решила изменить условия труда работников. Пилоты утверждают: это привело к сокращению зарплаты почти на треть. Дошли аж до Президиума Верховного суда.

Игорь Морозов, председатель профсоюза летного состава авиакомпании "Россия": Авиакомпания "Россия" решила уменьшить заработную плату, но мы считаем это незаконным, поэтому мы как представители работников решили защитить их права в суде

Корреспондент: И не только. Профсоюзы летного состава авиакомпании "Россия" использовали все возможности для легальной борьбы с работодателем, включая митинги и обращения к президенту. В ответ членам профсоюза затягивают выдачу денежных вознаграждений и отстраняют от полетов. Игорь Морозов не сидел за штурвалом с августа.

Игорь Морозов: С января 2016 года порядка ста человек уже уволились – они не согласны с этой системой оплаты труда, не готовы ждать решения суда. Они просто уходят из компании, устраиваются в другие компании, где лучше условия, лучше платят, лучше к ним относятся. У нас никогда не было такого, чтобы из Санкт-Петербурга люди просто так уходили в таком количестве.

Корреспондент: Пилоты не исключают, что на войну с собственным коллективом авиакомпания "Россия" потратила больше, чем сэкономила на зарплатах. Дело принципа…

Но вот и другой пример – петербургская Российская национальная библиотека: попытка объединить ее с московской Ленинкой привела к открытому конфликту руководства и коллектива. Главного библиографа Татьяну Шумилову пытались уволить по формальному поводу после пресс-конференции, на которой она публично раскритиковала планы слияния РНБ и РГБ. Несколько недель противостояния, скандалы в прессе, и в итоге – мировое, подписанное в суде.

Татьяна Шумилова: Мировое соглашение – это неизбежные уступки с обеих сторон. Одна сторона чем-то поступается, сохраняя то, что для нее все-таки наиболее важно, другая сторона находит свое. Такое решение возможно, и во многих случаях оно, наверное, желательно.

Корреспондент: Но это если работодатель хочет разговаривать с работниками. Избирательная кампания нынешнего депутата Госдумы от "Единой России" Михаила Романова закончилась не только неожиданным избранием малоизвестного в Петербурге политика, но и скрытым недовольством его избирательного штаба. Один из немногих, кто открыто говорит о претензиях к Романову, – его бывший водитель Андрей Никифоров. Он утверждает, что возил шефа два года, в 2016-м зарплату в конвертах платить перестали, долг достиг 320 тысяч рублей.

Андрей Никифоров: У Михаила Валентиновича все сводилось уже к откровенному хамству, когда я задавал ему вопрос по поводу денег: "Рот себе зашей, ублюдок, и не открывай его в моем присутствии". Ему не по статусу даже разговаривать со мной.

Корреспондент: По словам Никифорова, суды не принимали заявления без объяснения причин. Прочие органы тоже не реагировали, хотя он предоставлял им и табели, и переписку с фондом, на который трудился. Но даже если ваш работодатель не имеет поддержки в верхах, шансов получить свое немного.

Юрий Карпенко, адвокат: У работодателя всегда априори есть возможность не заплатить работнику, уволить его или наказать. Конечно, можно обратиться в суд, в прокуратуру, к депутату или в Трудовую инспекцию. Но вот это "можно", к сожалению, заканчивается тем, что результаты, как правило, минимальны (по крайней мере в моей практике).

Корреспондент: Впрочем, примеры возврата долгов есть. В ноябре начались выплаты работникам "АС Инжиниринг", но ради этого строителям пришлось бороться больше года и дойти до администрации президента. А вот сотрудники аптечной сети "Здоровые люди" после банкротства управляющей компании сходили к юристу и решили не усложнять себе жизнь.

Ольга Крылова, бывший управляющий ассортиментом УК "Пента": Адвокат сказал, что с каждого нужно собрать по сто тысяч, и только после этого он начнет дело, составит исковое заявление. Мы отказались, потому что размер задолженности компании составлял сто тысяч, и тратить время было бессмысленно.

Корреспондент: И так пострадавшие работники поступают чаще всего, ведь исход дела неизвестен, а за это время можно заработать в другом месте – если, конечно, снова не обманут.

Марьяна Торочешникова: Почти половина россиян сталкивались на работе с произволом начальства – такие данные приводит Центр социально-политического мониторинга Института общественных наук Российской академии народного хозяйства и государственной службы. Но лишь четверть работников российских компаний готовы вступить в полемику с работодателем в случае нарушения их интересов. А защищать свои права с помощью профсоюзов, судов, трудовых инспекций или средств массовой информации готовы и вовсе единицы. Почему? Спросим об этом гостей сегодняшней программы – Сергея Саурина и Юрия Стародумова.

Диктор: Сергей Саурин – кандидат юридических наук, заместитель председателя совета некоммерческого партнерства "Юристы за трудовые права". Специализируется на защите социально-трудовых прав работников и профсоюзов.

Юрий Стародумов – эксперт автономной некоммерческой организации "Центр социально-трудовых прав". Специализируется на разрешении трудовых споров, оформлении кадровой документации, вопросах взаимодействия профсоюзов с работодателями.

Марьяна Торочешникова: Почему люди, чьи трудовые права нарушаются, в большинстве своем не готовы за них бороться, отстаивать их при очевидном произволе?

Сергей Саурин: Это сложно и дорогостояще. Адвокаты берут много денег за обращение в суд. На самом деле работник освобождается от всех судебных расходов, за исключением расходов на того самого адвоката, который будет представлять его интересы в суде.

Все зависит от того, в чем заключается суть спора. Если она заключается во взыскании с работодателя зарплаты, которую он и так должен платить (ну, например, это задолженность по начисленной, но не выплаченной заработной плате), то по такому спору работник, имея какую-то форму иска, может сам ее заполнить, отнести в суд, приложить необходимые документы, пользуясь инструкциями, которые можно найти, например, на сайте Центра социально-трудовых прав, и вести такое дело самостоятельно. Совсем другая история, когда речь идет, например, об увольнении с работы или о лишении премии.

Марьяна Торочешникова: Или о "серых" зарплатах.

Сергей Саурин: Про "серые" зарплаты отдельный разговор: сегодня взыскать их почти невозможно, поэтому каждый раз, когда работник договаривается с работодателем о получении подобной части зарплаты, он принимает на себя риски возникновения конфликта.

Сергей Саурин

Есть более сложные и серьезные споры, где помощь юриста действительно необходима. Я бы сказал, что работникам есть смысл обращаться в какие-то специализированные организации, которые занимаются трудовыми спорами. Но на рынке услуг по сто тысяч с каждого человека адвокат, который занимается трудовыми спорами, собирать не будет. Это столько не стоит, рыночная цена гораздо ниже.

Есть и другой вариант ответа на вопрос, почему люди не любят защищать свои права. Дело в том, что конфликт с работодателем после обращения в компетентные органы лишь усиливается. Это вопрос об эффективности защиты прав трудящихся в Российской Федерации институциональными способами, то есть теми способами, которые установлены законом.

Марьяна Торочешникова: Правильно ли я понимаю, что многие люди не идут в суд за защитой своих трудовых прав только потому, что боятся: здесь человеку просто задолжали за три месяца, а пойдет он в суд, будет там "качать права" – и его вообще уволят? И именно так чаще всего и происходит.

Юрий Стародумов: Да, чаще всего работники, проведя судебный процесс с работодателем, вынуждены уйти с этой работы, потому что начинаются дальнейшие нарушения их прав, всякие придирки. Если работники не объединены между собой в рабочий коллектив, то очень сложно противостоять беспределу со стороны начальства.

Марьяна Торочешникова: По вашим наблюдениям, в каких компаниях человек наименее защищен: в частных или государственных?

Сергей Саурин: С одной стороны, государственный сектор кажется более надежным: вроде бы государство не должно подвести своих работников, оно никуда не денется, государственный бюджет все равно есть, и рано или поздно деньги заплатят. Вместе с тем, на практике часто происходит так, что произвол в государственных учреждениях идет сверху, и понятно, что руководитель конкретного учреждения не нарушает права отдельных работников, не согласовав это с вышестоящей организацией. Бывает, если в организации нет денег, то установка идет сверху, и руководитель вынужден подчиниться. Работник, решивший попытаться защитить свои трудовые права, подает в суд, но суд ведь тоже является государственным органом и может проявить определенную солидарность со своими коллегами из другого ведомства.

Совсем другая история в частном секторе: там работодатель вроде бы ничем не связан, и нет никакой единой системы страхования от неплатежеспособности работодателя. И если работодатель прогорел, стал банкротом, то может так получиться, что денег он не заплатит, и спросить-то не с кого.

Но, говоря о частном секторе, надо разделять его на маленькие и большие компании. Есть крупные компании, которые дорожат своим именем и так или иначе пытаются решать вопросы, в том числе, через мировые соглашения, через попытку выплатить компенсацию, даже если их филиалы закрываются. Если же мы ведем речь о малых организациях, которые чаще всего создаются в форме обществ с ограниченной ответственностью, то здесь, конечно, все гораздо сложнее. Если организация не дорожит своей репутацией, то ее собственник может одну организацию закрыть, а завтра открыть другую, и здесь работник всегда оказывается в подвешенном состоянии.

Марьяна Торочешникова: То есть в этой истории получается тьма беспросветная: сколько ты ни стараешься себя спасать, подстраховываться, заключать какие-то трудовые договоры, все равно последнее слово будет оставаться за работодателем?

Юрий Стародумов: Действительно, у работников с каждым годом все больше сокращаются возможности для защиты своих прав. На это влияет и политика самого государства. Сейчас достаточно затруднительно обратиться в Государственную инспекцию труда по какому-либо вопросу, потому что несколько лет назад Верховный суд решил, что Инспекция труда не разрешает трудовые споры (под трудовыми спорами Верховный суд подразумевает любые сколько-нибудь сложные ситуации). И на практике получается, что инспектор теперь не может вмешаться ни в ситуацию увольнения, ни в ситуацию давления на работника, а только в какие-то банальные и абсолютно очевидные вещи из разряда непредоставления отпусков. Конечно, это тоже подрывает доверие работников к органам власти, которые призваны их защищать, и мешает людям совершать дальнейшие действия.

Марьяна Торочешникова: То есть можно пойти куда-то работать просто на свой страх и риск и надеяться, что к тебе порядочно отнесутся работодатели.

Сергей Саурин: Если всего лишь 25% работников готовы хотя бы вступать в полемику о защите своих прав, то три четверти работников не готовы сделать даже этого. А значит, работодатель уже знает: у меня есть четыре работника, и как минимум трех из них я могу безнаказанно уволить, обделить деньгами, не предоставить отпуск. Если же работодатель будет изначально знать, что все четыре работника будут пытаться защищать свои права способами, которые предусмотрены законом, тогда у него будет понимание, что, может быть, не стоит их нарушать, а лучше поговорить с этими работниками, убедить их, решить вопрос миром.

Марьяна Торочешникова: Предлагаем вашему вниманию обзор соцсетей по теме защиты трудовых прав.

Альбина Кириллова: Оказывается, тяжело работать с нарушением закона можно не только где-нибудь на заводе. Недавно сотрудники блогера Ильи Варламова пожаловались на двенадцатичасовой рабочий день без перерывов на еду и отсутствие отпуска. "Я пахала без выходных первые полгода, только потом с большим трудом выпросила себе один в неделю. И это мне еще повезло. Наш новостник Филипп продолжает так работать уже второй год", – написала редактор блога Маша. Работодатель ответил ей в посте под названием "Вертел я ваши профсоюзы": "Я буду нанимать кого хочу и на каких хочу условиях. Не нравится – не работай со мной. Моя помощница должна работать 24 часа в сутки без выходных, и мне все равно, что думает об этом Трудовой кодекс". Правда, позже Варламов признал ошибку и попросил у сотрудников прощения. "Требования бунтарей выполнены!" – написал он в своем блоге. При этом Варламов все равно уверен, что профсоюзы вставляют палки в колеса прогрессу.

Историй о несправедливости на работе множество. Жалуются на увольнение вместо декретного отпуска – женщину уволили из декретного отпуска. Работодатель проиграл в суде.

На Ютьюбе обсуждают схему с испытательным сроком: на три месяца берут молодого сотрудника, пользуются им за минимальную плату, а потом увольняют и берут нового.

Сотрудник: Это было довольно неожиданно и немного грустно. Во-первых, последние две недели вроде бы все было нормально, я постоянно спрашивал своего руководителя о том, что он думает о моей работе, и его вроде все устраивало. Во-вторых, я за эти три месяца действительно полюбил свою работу, полюбил то, что я делаю.

Альбина Кириллова: Иногда увольняют даже за активную позицию под каким-либо другим предлогом. В Сочи учительницу, которая рассказала о плохом состоянии кабинета, уволили за нарушение устава.

Олег Тиньков обратился к сотрудникам своего банка: "Коллеги, вы расслабились? Напоминаю, что прием пищи у нас предусмотрен один раз и составляет один час. Здоровые люди не кушают два, три, четыре раза в день, а если вы больны, то здесь вам не пансионат".

В соцсетях тогда шутили: "Офисные сотрудники пожирают время и деньги акционеров". Кто-то даже писал стихи: "Олег Тиньков поест на завтрак и, может, даже на обед, но если вдруг тиньки на ужин, он в суд на повара подаст". В пресс-службе банка потом заявили: "У нас гибкий график, и мы стараемся идти навстречу сотрудникам, но ожидаем от них уважения к внутреннему распорядку".

Иногда через соцсети удается надавить на работодателя. Журналистка российского "Форбс" пожаловалась на издателя в Трудовую инспекцию и написала об этом в Фейсбуке. Неизвестно, что из этого помогло больше, но в итоге она получила компенсацию – почти миллион рублей.

А еще не стоит забывать, что при приеме на работу запросто могут изучить ваши соцсети. Кто-то решил подстраховаться: "Работодатели проверяют Твиттер? Я люблю свою будущую работу, она самая крутая, я не алкаш, и я вру".

Марьяна Торочешникова: Мы говорим в первую очередь об индивидуальных трудовых правах граждан. Правильно ли я понимаю, что эти самые трудовые права наступают ровно в тот момент, когда человек подписывает трудовой договор?

Юрий Стародумов: Законом предусмотрено, что форма трудового договора может быть только письменной, однако на практике часто бывает, что людей допускают к работе без какого-либо оформления. Я бы не сказал, что в такой ситуации абсолютно никак нельзя защитить свои трудовые права. В законе есть указание: если трудовой договор в письменном виде не оформлен, он все равно считается заключенным, просто работнику в случае чего придется доказывать этот факт в суде, а это проблематично.

Сложно даже не доказать сам факт трудовых отношений, а размер заработной платы. Ведь суды исходят из того, что если нет письменного договора с указанием размера зарплаты, но при этом доказано, что работник работал, то зарплату приравнивают к минимальной, к МРОТ, а это небольшая сумма.

Часто трудовые договоры подменяются гражданскими: это подряды, оказание услуг – такая практика очень распространена. Но работник здесь тоже не беззащитен, и в судах довольно часто признают, что гражданско-правовым договором фактически регулируются трудовые отношения. При наличии определенных признаков: когда это длительный характер отношений, когда работник работает на определенной должности, а не выполняет заведомо определенной объем работы, у него вполне есть шансы в этом плане.

Марьяна Торочешникова: На самом первом этапе, когда человек только пришел договариваться о своих трудовых отношениях с компанией, и ему сказали: "Мы вас берем", – думаю, далеко не каждый скажет: "Покажите мне мой трудовой договор". Как правило, это делают очень квалифицированные люди, редкие специалисты, которые могут еще поторговаться.

Сергей Саурин: Попросить трудовой договор в начале – это нормально, более того, в идеале можно подписать трудовой договор за две недели до устройства на работу, но большинство работодателей, конечно, так не делают. И в большинстве случаев трудовой договор работнику показывают, говоря: "Подпиши", – работник расписываются в двух экземплярах, и они забирают оба себе со словами: "У нас есть генеральный директор, он сейчас в командировке, вот он вернется, подпишет, и мы вам все отдадим".

Здесь надо учитывать два момента. Первое, по закону, в течение трех дней после того, как работник устроился на работу, ему должны отдать его подписанный договор, и если этого не происходит, то это основание для привлечения работодателя к административной ответственности по жалобе работника.

Но никто, конечно, не пойдет жаловаться на третий день, потому что вы же пришли с доверием к работодателю и планируете строить отношения с ним на много лет вперед, и вам надо продемонстрировать свою лояльность и эффективность, чтобы вас не уволили.

А может быть, в том самом договоре, который вы подписали и отдали, вам прописали еще какой-нибудь испытательный срок. И здесь важно понимать, что чем дольше работник трудится без договора, тем больше он рискует, что в один прекрасный момент договор ему потребуется, потому что возникнет какой-то конфликт на рабочем месте, а взять его будет неоткуда.

Есть еще такая судебная практика: в течение трех месяцев можно обжаловать условия. У меня не так давно было судебное дело, где договорились об одной зарплате и даже платили ее, а потом сказали: "Часть зарплаты – это была премия, а в договоре на самом деле совсем другое". Это очень сложно доказать. Поэтому здесь работнику нужно принять для себя решение, сколько он готов работать в этой компании без договора.

Какие-то правовые ухищрения нужны только в том случае, если возникает конфликт. Если конфликта нет, то все хорошо, я работаю, мне платят, никаких договоров мне не надо. Но просто нет никакой гарантии, что конфликт не возникнет сегодня вечером или завтра – перестанут платить, не отпустят в отпуск, или вы заболеете, и вас решат уволить, поскольку вас надо заменить. Работник принимает много рисков, когда не пытается получить свою копию трудового договора.

Марьяна Торочешникова: Строители в Новосибирске массово угрожают своим работодателям суицидом в случае, если им не выплатят долги по зарплате. Уже по меньшей мере семь раз рабочие компании ПТК-30 залезали на башенные краны и грозились спрыгнуть с них, если не увидят зарплату. Только таким способом людям удавалось получать деньги за несколько месяцев работы. Теперь деятельность холдинга проверяют следователи, а тактику шантажа переняли сотрудники других строительных компаний в Новосибирске. Посмотрим видеосюжет.

Спасатели: Ты пойми, что деньги сегодня не переведут, только завтра!

Павел Афонасьев, корреспондент: Аргументам спасателей двое строителей на стреле башенного крана не верят. Руководители компании уже полгода обещают выплатить им зарплату, а рабочие требуют сделать это немедленно, в противном случае грозят спрыгнуть с высоты 20-го этажа. Уговорить спуститься вниз замерзших и голодных мужчин удается только к ночи.

Спасатели выезжали на подобные вызовы уже семь раз. Во всех случаях стройки принадлежат одному из крупнейших холдингов – ПТК-30. По словам сотрудников компании, владельцы задолжали нескольким сотням рабочих. Игорю Вакеру предложили уволиться после того, как он объявил сидячую забастовку. Охранник согласился, чтобы получить хотя бы часть зарплаты.

Игорь Вакер: Нас, троих зачинщиков, потом уволили в принудительно-добровольном порядке. Расчет полностью не дали. Куда мы только не писали: и в прокуратуру, и в отдел по защите труда, и в Следственный комитет. Никаких ответов, ничего нет.

Павел Афонасьев: По словам мужчины, работодатели задолжали ему еще 15 тысяч рублей, но доказать это в суде будет сложно – на стройке платили "серую" зарплату, большую часть зарплаты рабочие получали наличными, в ведомостях не расписывались.

Руководители холдинга ПТК-30 от комментариев отказываются, своим сотрудникам по-прежнему обещают выплатить деньги. После жалоб и угроз самоубийством деятельность компании начали проверять специалисты Следственного комитета.

Дмитрий Чечулин, старший помощник руководителя Управления Следственного комитета по Новосибирской области: Руководитель строительной организации, являясь лицом, уполномоченным на распоряжение принадлежащими обществу денежными средствами, в течение более семи месяцев допускал частичную невыплату заработной платы работникам.

Павел Афонасьев: Директор фирмы Антон Коновалов заключен под стражу, его обвиняют в коммерческом подкупе. По неофициальной информации, мужчина предложил одному из дольщиков выкупить права собственности на уже купленное им жилье. Вернуть свои вложения сейчас хотят многие новосибирцы – после скандала с невыплатой зарплат компания заморозила строительство четырех жилых комплексов.

Отчаянный способ вернуть заработанные деньги оказался действенным, им даже начали пользоваться другие строители, попавшие в похожую ситуацию. После нескольких случаев на стройках ПТК-30 на стрелу башенного крана забрался рабочий компании "Вега-Плюс". Деньги мужчине выплатили через пару часов.

Марьяна Торочешникова: Задержка зарплаты – самое распространенное нарушение трудовых прав. С этой проблемой в России сталкивались около четверти респондентов, опрошенных исследователями Центра социально-политического мониторинга Института общественных наук Российской академии народного хозяйства и государственной службы. О недопустимости задержки зарплат неоднократно заявлял Владимир Путин, но, по его же словам, к концу 2017 года суммарная задолженность по зарплатам в России достигла 3,5 миллиардов рублей, и более 60 тысяч человек не получают зарплату вовремя.

Вторым по распространенности нарушением трудовых прав в России являются нарушения, связанные с продолжительностью трудового дня и с выплатой сверхурочных, которые положены по трудовому законодательству. Как может человек бороться с этой ситуацией, чего он может добиться?

Юрий Стародумов: Я обычно рекомендую людям не соглашаться работать за пределами установленного дня без надлежащего оформления этой работы. У нас можно доказать, что ты работал сверхурочно, только доказав сам факт этой работы и доказав, что эта работа выполнялась по поручению твоего непосредственного руководителя. Если человек остался на работе "сам" и сидит до 12 ночи, а потом приходит и говорит: "Взыщите мне компенсацию за сверхурочную работу, потому что я много работал", – ему отвечают: "А мы тебя не заставляли, вообще не хотели, чтобы ты в это время находился на рабочем месте. Докажи обратное". Поскольку у работника обычно нет никаких доказательств, то исход дела для него может быть негативным. Поэтому, если начальник по большой дружбе просит остаться вас и переработать, никак это не оформляя, все зависит от отношений. Кому удобно, пусть так делает, при этом отдавая себе отчет, что в случае конфликта никакой доплаты за это не будет.

Юрий Стародумов