Война, революция, Алжир: сто лет малоизвестной эпопее русских солдат

Сто лет назад, в начале 1918 года, в охваченной революцией России разгоралась гражданская война. Но на другом конце Европы в жизни русских солдат, оказавшихся на Западном фронте Первой мировой войны, начинается новая эпопея, о которой даже людям, интересующимся историей, известно очень мало. На днях в Париже в Фонде памяти Алжирской войны вспоминали об этом полузабытом историческом эпизоде – русских, по воле Франции попавших на север Африки, в Алжир.

Начнем с предыстории появления русских военных во Франции. Весной и летом 1916 года, в разгар войны, которую в Западной Европе до сих пор называют Великой, на Западный фронт, во Францию, и на Балканский фронт, в греческие Салоники, прибыли четыре специальных пехотных бригады русских войск. В общей сложности русский Экспедиционный корпус состоял из 745 офицеров и 43 547 солдат. Правда, французы рассчитывали на гораздо более широкий жест со стороны Николая II, надеясь, что Россия пришлет более миллиона человек и позволит тем самым кардинально изменить ход войны. Но у Российской империи были свои задачи: на Восточном фронте, где ей противостояли армии Германии и Австро-Венгрии, дела тоже складывались непросто.

Несмотря на существующие договоренности с союзниками, Государственная дума была против участия российской армии в войне на Западе и Балканах. Царь в итоге дал распоряжение главе Генштаба генералу Михаилу Алексееву сформировать восемь специальных бригад, которые должны были присоединиться к французской армии. Четыре из них так и не были сформированы – помешала революция.

События в России повлияли на атмосферу, царившую среди солдат Экспедиционного корпуса во Франции. В сентябре 1917 года было жестко подавлено солдатское восстание в лагере Ла-Куртин (регион Лимузен). К концу года правительство Франции решило более не задействовать на Западном фронте российские войска. За год с небольшим ситуация в корне изменилась: если летом 1916-го русские солдаты были символом союзнических отношений Франции и России, то к новому, 1918 году их все чаще рассматривали как сеятелей смуты и потенциальных агитаторов в пользу большевизма.

Русским солдатам и офицерам предоставили выбор: продолжить воевать в составе французской армии или войти в состав рабочих бригад, задействованных по всей территории Франции. О возвращении в Россию тогда речь не шла: Париж не признал советскую власть, заняв в "русском вопросе" выжидательную позицию. Отправка россиян на родину начнется лишь весной 1919 года и будет завершена к концу 1920-го.

А в начале 1918 года тем солдатам Экспедиционного корпуса, которые не пожелали ни воевать в составе французской армии, ни работать на гражданские предприятия, дорога была одна – Алжир. "Отправку русских солдат и офицеров в тогдашнюю французскую колонию в Северной Африке часто называют высылкой на каторгу. Но это неверное толкование исторических фактов", – говорит в беседе с Радио Свобода Фредерик Гельтон, военный историк, посвятивший пребыванию русских военных в Алжире свою лекцию в парижском Фонде памяти Алжирской войны:

Историк Фредерик Гельтон

– В 1916 году все складывалось хорошо. 14 июля русские солдаты участвуют в военном параде на площади Согласия в Париже. Но в 1917 году происходит Февральская революция, отречение Николая II от престола. Новые росийские власти издают приказ: иерархия в армии более не действует сверху вниз, и солдаты могут объединяться в солдатские комитеты. Во Франции это создает определенные трудности. В апреле 1917 года начинается то, что получит название "широкого наступления" генерала Нивеля. Оно оборачивается катастрофой для всех. Русские, сражающиеся к востоку от Реймса, одерживают несколько локальных побед, но, так как общее наступление охватывает одновременно несколько фронтов, значение этих побед невелико. Русские военные задаются вопросом, не следует ли им вернуться на родину, на фоне происходящих там событий. В июне это выливается в солдатское восстание, и французское командование озадачено: у нас тут 20 тысяч русских, за вычетом убитых, и около 20 тысяч – в Салониках, уже начинаются восстания, а в России происходят странные вещи. На тот момент французы еще не разобрались в происходящем в России. Поэтому решено вывести русских солдат с фронта и направить их в военный лагерь Ла-Куртин в департаменте Крёз.

Интересно, отмечает Фредерик Гельтон, что по поводу происходившего в лагере Ла-Куртин в ХХ веке возникли две совершенно разные историографические традиции. Одна – левая, существовавшая как в СССР, так и во Франции, и представлявшая небольшое восстание в Ла-Куртине как очень масштабное событие. Другая – та, что писалась русскими эмигрантами во Франции. В ней опущен весь негатив и превозносятся те, кто стоял за исполнение условий франко-русского союза до самого завершения войны. "В Ла-Куртине французское командование и российское Временное правительство подавили восстание за три дня. Результат – менее 15 погибших. В Первую мировую войну во французской армии в среднем каждый день гибнут около тысячи солдат. 15 убитых за три дня – ничто. Дело Ла-Куртина было для всех быстро закрыто", – объясняет Фредерик Гельтон.

Придя к власти, большевики принимают решение прекратить участие России в войне и запрашивают у стран-участниц их условия прекращения боевых действий:

– Что делать с русскими солдатами во Франции? Французы располагают документом, подписанным и утвержденным Думой. Но новое правительство, которое Франция не признает, говорит: всё, что было подписано ранее, более не действует. Вплоть до 1920 года вопрос о статусе русских солдат во Франции с точки зрения международного права будет оставаться открытым. В декабре 1917-го всем русским, воевавшим во Франции и в Салониках, предлагают два варианта: создание Русского легиона в составе французской армии – или организация в тылу гражданских рабочих бригад. Тем же, кто не согласился, было сказано следующее: вас отправляют в Алжир за невозможностью более задействовать на фронте.

В этот период для Франции главной задачей является продолжение войны с Германией, говорит Фредерик Гельтон. Франция не торопится принимать решение о своих дальнейших отношениях с Россией, поскольку хочет понять, какова будет позиция новой российской власти относительно продолжения войны. Кроме того, в России находится немало французских граждан, и Париж к тому моменту уже контактирует с большевистским наркомом иностранных дел Троцким по поводу их будущей репатриации. Подписание Брест-Литовского мирного договора и прекращение участия России в войне в марте 1918-го окончательно убедили французов в нецелесообразности отправки русских солдат на родину. Начинается реализация алжирского проекта:

Французские и русские солдаты у винной лавки в одном из городков на севере Франции, 1916 год

– Сколько человек французы отправляют в Алжир? При изучении архивов точной цифры найти не удалось. По приблизительным прикидкам, в 1918 году в Алжир прибыли около 10 тысяч русских. В тот момент цель у французов одна: не создавать себе дополнительных проблем. Необходимо продолжать войну и, по возможности, победить в ней. Создавать международные неурядицы из-за 10 тысяч человек ни у кого не было желания: в Алжир их, а там видно будет. Что касается отбора, то французы выжидали до последнего момента, и в итоге обратились к находящимся во Франции русским офицерам с просьбой помочь разделить солдат, грубо говоря, на "хороших" и "плохих". Как следует из архивов, французы в тот момент осознали, что отношения между офицерами и солдатами во французской армии сильно отличаются от отношений в русском корпусе, и что среди отправляемых в Алжир 10 тысяч солдат есть немало революционеров. Но большей частью это были простые крестьяне, которые следовали приказу старших по званию, не задавая вопросов.

Отбор зачастую был делом случая, говорит французский историк. Те, кого французские власти подозревали в революционной деятельности, были отправлены в тюрьму на острове Экс близ города Ла-Рошель. Но и в числе попавших в Алжир позже были выявлены сторонники большевизма, которые и там успели посеять смуту:

– Оказавшись в Алжире, революционеры и там попытаются организовать восстание. Но в целом из 10 тысяч русских в Алжире около девяти тысяч –простые крестьяне, еще несколько сотен – рабочие. Большинство из них необразованны и не говорят по-французски. Они прибыли в страну, где европейцы говорят по-французски, а арабы – по-арабски. Трудности в общении налицо. Еще одна деталь, на которую я обратил внимание, работая с архивами, – тот факт, что во время пребывания русских в Алжире французы уважали их религиозные обряды – соблюдался воскресный отдых, отмечалась православная Пасха по юлианскому календарю, а в случае с солдатами мусульманской веры – и пост Рамадан.

Есть немало интересных свидетельств относительно приема, который ждал русских в Алжире. Еще до их прибытия поползли слухи о том, что привезут русских, которых не смогли обуздать во Франции. То есть надвигается настоящая катастрофа. Генерал-губернатор Алжира пишет главе французского Сената: "Вы отправляете мне революционеров! Они захватят власть в Алжире". Генерал Нивель, к тому времени принявший командование над всеми силами французской армии в Северной Африке – в Тунисе, Алжире и Марокко – пишет в Париж: "Вы отправляете сюда максималистов. Это катастрофа". Население Алжира напугано не меньше.

Суда с русскими солдатами встречают пулеметные взводы. В Алжире к тому моменту ситуация достаточно напряженная. В 1916 году на фронт отправлены все мужчины призывного возраста. Прибытие в страну с незначительным европейским населением и высоким уровнем сегрегации десяти тысяч иностранцев, естественно, не проходит незамеченным, говорит Фредерик Гельтон. Основная часть русских прибыла в Алжир с февраля по апрель 1918 года. Новоприбывших разделили на группы и направили в трудовые лагеря в разных районах страны:

– Сначала напряженность существует с обеих сторон. Для русских оказаться в алжирской пустыне равносильно отправке в Сибирь при старом режиме. Их начинают задействовать на различных работах, маленькими группами. Очень быстро выясняется, что крестьянин, встающий рано утром и идущий в поле, делает свою работу в Алжире так же, как делал ее в России, если его работодатель относится к нему справедливо, сытно кормит и предоставляет нормальные условия для жизни. Им платят один франк в день. Прибывшим в Алжир русским предоставили рабочие контракты. Они приравнивались к заключенным, и французы пытались следовать в их случае военному уставу, хотя никакого официального статуса у этих людей не было, ведь они уже не были военными. Работали они либо на армию, либо на государство, либо на частные компании по контрактам. Каждый такой контракт был сроком на три месяца с возможностью продления. Жалование составляло немногим больше двух франков в день, но из этой суммы вычитали один франк за одежду, питание, жилье и другие расходы.

Согласно контракту, воскресенье было выходным, а рабочий день длился десять часов. Рацион был строго определен в тех случаях, когда бывшие русские солдаты трудились на военных объектах: 600 граммов хлеба, 300 граммов мяса. На гражданских объектах все было менее жестко. На бумаге все было четко организовано, отмечает Фредерик Гельтон, но в реальности, как это обычно бывает, все зависело от ситуации и конкретных людей. "На некоторых объектах дела шли из рук вон плохо, потому что военная администрация не выполняла свои обязанности, а гражданские работодатели попросту обворовывали находившихся в их распоряжении людей, – говорит историк. – Но в большинстве случаев ситуация все же была сносная. А кое-где русские фактически жили как свободные крестьяне". Отношения между обитателями русских рабочих лагерей в Алжире и их французскими надсмотрщиками складываются по-разному – от дружеских до враждебных:

– В лагере Ле-Кредер на юге Алжира находились, помимо обычных солдат, и те, кто ранее отбывал заключение на острове Экс, – зачинщики мятежа. Они и на новом месте принимаются за старое. В апреле 1918-го в лагере начинается бунт, когда бывшие заключенные, сторонники большевиков, начинают спор с унтер-офицером царской армии. В разгоревшейся потасовке унтер-офицер получает тяжелые ранения. Французы вмешиваются, что вызывает еще большее недовольство бунтовщиков. Они организовывают настоящий политический митинг – начинается революция в пустыне. Местное командование, которому хорошо известно о бунте в Ла-Куртине, находит выход из ситуации. Делегацию русских бунтовщиков, пришедшую с требованиями к руководству лагеря, встречают ультиматумом: пока не будут выданы те, кто напал и изувечил одного из своих бывших сослуживцев, пока не станут известны имена написавших декларацию с требованиями к французской армии, жители лагеря будут лишены воды и еды. Никакого насилия. Французы поставили ультиматум во вторник, а в четверг утром – учитывая очень жаркий климат – бунт прекратился, его зачинщиков переправили в дисциплинарную колонию в Мерс-эль-Кебире.

Участники мемориальной акции в честь 100-летия прибытия Русского экспедиционного корпуса во Францию на военном кладбище под Реймсом, 2016 год

После подписания перемирия на фронтах Первой мировой 11 ноября 1918 года русские в Алжире начинают требовать отправки на родину. Французы не имеют принципиальных возражений, но еще не решили, кого и куда именно они должны отправлять. На тот момент они считают законной властью в России режим белых генералов во главе с Александром Колчаком. Кроме того, одним из условий перемирия с Германией является немедленное освобождение всех военнопленных, воевавших на стороне союзников.

– Еще один факт, возможно, даже менее известный, чем пребывание русских солдат в Алжире, – задействование немцами на севере Франции почти тридцати тысяч русских военнопленных, попавших в плен в 1914-15 годах на Восточном фронте, – рассказывает Фредерик Гельтон. – Результат перемирия – освобождение этих военнопленных, что для Франции означает еще 30 тысяч русских, с которыми нужно что-то делать.

Французское правительство создает межминистерскую комиссию для детального изучения вопроса. Во-первых, решено предотвратить любые контакты между бывшими заключенными немецких лагерей и теми, кто воевал в составе французской армии. Предположительно, те русские, кто попал в плен в 1914–15 годах, если и слышали, что в России произошла революция, не имеют понятия о том, какое там теперь правительство. Цель – не допустить распространения в их рядах революционных настроений. Во-вторых, французы начинают в Дании тайные переговоры с советским правительством. Весной 1920 года при посредничестве генерального консула в Дании Франция и советская Россия подписывают соглашение о репатриации. Советские представители подсчитали примерное количество находящихся во Франции выходцев из России и Украины. Им известно, сколько французов находится в России, и они выставляют примерно следующее требование: за тысячу репатриированных русских – пятьдесят возвращенных французов.

Еще одно требование – французская сторона должна предоставить для этого обмена свои суда, которым следует прибыть в Одессу и Севастополь. "Французы соглашаются на всё – с одним условием, говорящим в их пользу: отправлены в Россию будут только те, кто подаст официальную просьбу о возвращении", – говорит Фредерик Гельтон. По его словам, данные о количестве военных, возвратившихся в Россию по окончании войны, не отличаются особой точностью, как и сведения о том, какая участь ждала этих людей на родине. Однако во Франции остались несколько тысяч бывших русских солдат, в том числе те, кто побывал в алжирских трудовых колониях. Вопрос, на который французский историк пока не нашел точного ответа, – сколько выходцев из России создали в Северной Африке семью и предпочли остаться в Алжире. Возможно, потомки этих русских живут там и до сих пор.