В Москве на 82-м году жизни скончался писатель Андрей Битов. Об этом вечером в понедельник сообщила в Фейсбуке поэт, издатель и литературный редактор Анна Бердичевская. Радио Свобода публикует одно из последних интервью Битова, которое у него взял осенью 2014 года наш корреспондент в Санкт-Петербурге Виктор Резунков. В нем Битов говорит о Владимире Путине, о причинах аннексии Крыма и о других общественно-политических событиях года, ставшего первым годом российско-украинского конфликта.
– Как человек, посвятивший себя изучению советской империи и описавший ее в своей "Империи в четырех измерениях" – через существование одного полномыслящего человека, который ищет внутреннюю свободу, – я воспринимаю происходящее в мире через свои собственные традиции. Вспоминаю, например, один замечательный эпизод – это было, когда Никита отдал Украине Крым, году, наверное, в 1954-м. Я во дворе Союза писателей в Москве заходил в редакцию "Дружбы народов" или "Юности", уже не помню точно. И вот там либеральный человек, постарше меня, от которого я не ожидал такого возмущения, говорит: "Как же так?! Мы же 18 войн с Турцией провели! Это же наш, русский Крым!" На что я ему сказал: "Так Советы же просто переложили Крым из одного кармана в другой".
В чем были недальновидны наши кремлевские старцы? Думаю, виной Сергей Михалков, написавший "Союз нерушимый республик свободных..." Вот это они, советские вожди, знали наизусть, и ничего остального они не знали. Эта нерушимость, она была не в сознании народа, а в мозгу обитателей Кремля: ничего не меняется от перемены мест слагаемых.
Андрей Битов (крайний слева) на встрече писателей с Владимиром Путиным, октябрь 2009 года
Но все-таки Крым для меня всегда оставался русским, связанным с Чеховым, с Коктебелем, с моим первым морем в жизни, которое я увидел в 1946 году. Эти слова – "18 войн с Турцией" – я запомнил на всю жизнь. Почему эти слова с таким гневом произнес человек левого, совсем антисоветского толка? Русская литература неделимо связана с Крымом. Крым был все-таки нашим Средиземноморьем, а мы народ хоть и северный, но, на самом деле, по Пушкину – душою вполне средиземноморский, нам тепло нужно. Отсюда не только наша имперская, воинственная, но и литературная, и культурная традиция. Юг – вообще само по себе понятие имперское.
Если вы прочтете мой последний роман "Преподаватель симметрии", который не так давно наконец вышел полностью, то обнаружите там новеллу "Битва при Альфабете", это перевод с иностранного без словаря. Следовательно, все проекции там в основном не русские, а такие британские. Я долго не мог понять, почему Россия так исторически легко скатилась с запада на восток. 18 войн провели с Турцией, но в то же время бандиты-казаки пешком прошли Сибирь, Аляску и Калифорнию: "Шагом, шагом, шагом, братцы, шагом мы дойдем до самого Чикаго!" Я хоть и описывал империю, но никогда государственником не был, государство и власть мне всегда претили. Но что делать с этим ощущением огромного пространства, которым дышит любая империя?..
Смотри также В поисках точки зрения. Александр Генис – об Андрее Битове– А какие последствия имел для России этот откат на восток?
Россия заплатила Октябрьской революцией за то, чтобы сохраниться в качестве империи
– Этот откат – обратная волна чингисхановского нашествия. Подзаголовок одной из моих главных книг "Пятое измерение" – "На границе времени и пространства". Это очень интуитивно сказано, поскольку такой границы существовать не может. Географическая граница Европы – это Урал и Кавказ. Вот что такое обратное движение империи, когда она падает... Империи обязаны падать, они долго не держатся, но последствия их распада всегда ужасны для соседей или бывших колоний. Россия заплатила за то, чтобы сохраниться в качестве империи, Октябрьской революцией. Я уверен, что имперское историческое подсознание сработало на то, чтобы выдвинуть более жестокий режим, который сковал бы страну льдом ГУЛАГа. И империя сохранилась – только в советском обличье. Оплачено это было, между прочим, геноцидом, и, кстати, русского народа прежде всего. Ленин прошелся по дворянскому классу, а Сталин закончил крестьянством – и вся страна ушла в ГУЛАГ. Это было нужно для того, чтобы Россия не разделила судьбу Австро-Венгрии. Австро-Венгрия пала в результате Первой мировой войны, а русская империя переродилась в советскую.
Движение Британской империи осуществлялось из метрополии по всему миру – все время сохранялось ядро, а завоевания англичане вели по всему миру. Кто теперь наследники Британии? Почему английский лев таким облезлым оказался? Британия – моя самая любимая страна, и я всегда с удовольствием думал о том, что британский лев гордый. Дело в обратном движении Британской империи – породившем Соединенные Штаты. Россия "вылетела" в обратное чингисхановское движение, а США – это обратное движение Британии. А Германия опоздала к разделу мира – и вот вам две мировые войны. Опять же виной – имперское мышление, но не надо думать, что оно есть только в одной точке мира, в Лондоне или Москве.
Андрей Битов в студии Радио Свобода, 2008 год
– Как вам видится происходящее сегодня? Крым, российские войска на юго-востоке Украины...
– Я не судья историческим процессам, здесь нет правых, здесь есть движение истории. Четырех правых сторон не бывает, это противоречит геометрии, тогда история должна катиться, как квадратное колесо. Крым очень напоминает квадратик, приделанный ножкой к Украине. Украину более сильные страны катают взад-вперед, она оказалась ключом к развитию центра Европы. Идиотизм политиков во всем мире, их жадность, бессилие дипломатии – не имеют предела. Нет здесь правой стороны!
Как я воспринял случившееся с Крымом? Я понимал, что Москва будет действовать разведывательными методами – чему-то помочь, чему-то помешать, во что-то вмешаться, какие-то вещи сокрыть... Все опять, как в советское время, выродилось в борьбу двух систем разведок.
Но Россия ждать не стала, так что Путин либо успел со своими действиями в Крыму, либо поторопился
Как только после распада СССР я выехал на Запад, то сразу увидел новую тенденцию – ностальгию по врагу. Еще Россия тянулась в Европу, однако ностальгия по врагу была проявлена сразу, в том числе либеральной, интеллектуальной якобы, средой. Стало непонятно, кто враг, а кто не враг. Как почувствовать себя лучше, чем в ужасные годы глобального противостояния? Вопрос политики, по-видимому, в том, опоздаешь ты или успеешь в интересах своей страны сделать решительный шаг. Вот от этого страха – опоздать или успеть – очень многое зависит, и тут должна работать дипломатия. Можно было, наверное, великим державам украинскую ситуацию перетерпеть, дать Украине разобраться самой. Но Россия ждать не стала, так что Путин либо успел со своими действиями в Крыму, либо поторопился.
Но вряд ли, если рассуждать в параметрах имперской логики, Путин мог поступить по-другому, потому что тиран – это часть организма империи. И Чингисхан, и Наполеон. Они размышляют не мировыми категориями, они считают, что власть всегда права. Это ощущение правоты – худшее из зол, которые я знаю. А Россия к тому же еще и очень провинциальна (как, впрочем, провинциальная теперь и Европа) – провинциальна, потому что всегда жаждет признания.
Давайте попробуем рассуждать – не брать чью-то сторону, а рассуждать. Народу нужно только одно – чтобы его оставили в покое. У простого человека и так есть о чем надо заботиться, и торопиться или перетерпеть – это вопрос ответственности политиков. А политикой движет, к сожалению, корысть, только корысть и жадность. Не личная жадность, не обязательно личные интересы – но корысть государства, нефть, скажем, рынки сбыта или еще что-то.