В четверг Центр антикоррупционных исследований "Transparency International Россия" опубликовал результаты исследования, из которого следует: более четверти всех госзаказов, в которых по закону президент или правительство могут назначить поставщика без конкурса, достаются компаниям, связанным с высокопоставленными российскими чиновниками.
В этом "приближенном кругу" – все те же "короли госзаказа", о которых последние годы пишут российские СМИ, например, Аркадий Ротенберг. Кроме него в докладе "Transparency International Россия" упоминаются глава компании "Боско" Михаил Куснирович, владелец "Крокуса" Арас Агаларов и другие бизнесмены, чья близость к властным кругам уже давно не является секретом.
Как говорится в исследовании, компании, получающие заказы по прямому назначению президента или правительства, на самом деле не поставляют требуемые товары или услуги сами, а закупают их у сторонних поставщиков, перепродавая затем государству по более высокой цене.
Смотри также Ротенберг без конкурса получил миллиардные подряды "Газпрома"В исследовании речь идет о самых разных областях госзакупок: от контрактов на выполнение геодезических работ до закупки моторного топлива для Росгвардии. Как подсчитали в Transparency International, проанализировав сайт госзакупок, в 2017 году внеконкурсные заказы за 400 миллиардов рублей были распределены между 112 подрядчиками, 81 из которых полностью или частично принадлежит органам федеральной власти. Еще 31 подрядчик принадлежит частным лицам и организациям.
Кто в России имеет право осуществлять госзакупки без конкурса? Как наживаются на этой схеме близкие к властям бизнесмены? Можно ли как-то изменить сложившуюся практику? На эти и другие вопросы Радио Свобода ответила одна из авторов исследования "Transparency International Россия", юрист организации Ирина Чарикова:
– Какой период времени и какие именно госконтракты стали предметом этого масштабного исследования?
– Мы разобрали контракты за 2017 год. Это 499 контрактов, мы отбирали контракты с начальной ценой больше 30 миллионов рублей. Общая сумма этих контрактов – примерно 400 миллиардов рублей. Это именно закупки у единственного поставщика на основании распоряжений президента и правительства.
– Кто по закону имеет право производить закупки у единственного поставщика?
– Закон о государственных закупках содержит больше 50 оснований для проведения закупок у единственного поставщика. Это могут быть закупки в чрезвычайных ситуациях, закупки на сумму меньше 400 тысяч рублей, всего таких оснований – 54. Единственное, что мы разобрали в нашем исследовании, – это закупки по актам президента и правительства.
– Что вам удалось увидеть после разбора этих госзакупок?
– Мы обозначили для себя две основные проблемы. Во-первых, это неэффективное использование денег при определении в качестве единственных исполнителей структур, подведомственных органам исполнительной власти. Что это значит? Мы увидели, что президент или правительство назначают в качестве единственных поставщиков подведомственные государственным органам структуры, и получается, что одни госорганы закупают у других госорганов, например, медицинские изделия, а эти поставщики, которых назначают президент или правительство, в свою очередь закупают эти медицинские изделия уже у частных организаций. Таким образом, они просто на этих контрактах зарабатывают себе деньги, перепродавая эти товары уже по более высоким ценам. Это означает, что деньги используются неэффективно, потому что в случае, если бы проходил конкурс или аукцион, участники могли бы снижать стоимость контракта и, соответственно, экономились бы бюджетные деньги, наши с вами деньги, деньги граждан Российской Федерации.
Смотри также ФСО засекретит госзакупки со своим участиемВторая проблема, которую мы тоже обозначили в своем докладе: в качестве единственных исполнителей часто выступают организации, которые, как нам кажется, связаны с высшими органами государственной власти в РФ. У нас это часто называют "кумовством".
– Расскажите подробнее, что это за люди, что это за организации, кому повезло попасть в этот круг избранных – единственных поставщиков, с которыми заключают контракты президент и правительство?
– Один из примеров – это АО "Крокус Интернэшнл" бизнесмена Араса Агаларова. У нас в выборку попали десять контрактов на сумму больше 3 миллиардов рублей, это контракты на реконструкцию пограничных и контрольно-пропускных пунктов в Киргизии.
Арас Агаларов
Россия заключила с Киргизией соглашение, что она помогает реконструировать пограничные пункты, и все эти контракты в рамках соглашения были отданы компании "Крокус Интернэшнл". На каком основании это произошло – какого-то логического объяснения мы найти не смогли. Просто берут по своему усмотрению и назначают такую компанию. Причем даже депутаты Киргизии задались вопросом, почему именно "Крокус Интернэшнл", на что был получен ответ, что это условие со стороны Российской Федерации. Это единственные пограничные пункты с единственной страной, где проходят прямые закупки без конкурса. На всех остальных границах закупки проходят с использованием конкурсной процедуры. Это говорит о том, что рынок конкурентный, что по идее можно было бы экономить бюджетные средства путем проведения конкурсов, аукционов и допускать к участию какие-то другие компании, другой частный бизнес и так далее.
– Кто еще попал в эту привилегированную касту? Раньше "королями госзаказов" называли, например, братьев Ротенбергов. Они остаются в этом пуле?
– Да, у нас есть несколько закупок их компаний. Можно еще привести в пример Зиявудина Магомедова, это печально известные у нас братья Магомедовы, которые сейчас привлекаются к ответственности. Мы нашли контракт с акционерным обществом "Объединенная зерновая компания", которая распоряжением правительства была назначена единственным поставщиком по проведению закупочных и товарных интервенций. Тоже непонятно почему. Раньше с этой целью все время проводили конкурсы, а в 2017 году бах – распоряжение правительства и единственный поставщик, "Объединенная зерновая компания", где учредителем является в том числе Зиявудин Гаджиевич Магомедов.
Зиявудин Магомедов в суде
– Удалось ли вам посчитать, сколько денег не сэкономил бюджет из-за этой схемы?
– Именно в этом проекте мы не стали делать такой подсчет. Это можно было бы сделать: средний по России процент снижения цены в результате проведения торгов составляет примерно 7 процентов, то есть из общей суммы рассмотренных нами контрактов в 400 миллиардов это было бы около 28 миллиардов рублей. Но мы не утверждаем, что все эти закупки незаконны. Юридически они законны, и в каких-то ситуациях, действительно, есть необходимость в том, чтобы проводить закупки у единственного поставщика – когда это связано с государственной тайной, например, если речь идет о картографических или геодезических работах. Поэтому мы не стали писать такие цифры.
– Куда вы направите свой доклад?
– В Министерство финансов, в Государственную думу, в Департамент бюджетной политики в сфере контрактной системы, в Счетную палату, а также иные структуры, которые осуществляют контрольно-надзорные функции в сфере госзакупок.
– В 2017 году правительство разрешило госзаказчикам не раскрывать данные о победителях конкурсов. Это как-то помешало вашему исследованию?
– Нет, нашему исследованию это не помешало, поскольку это все-таки не конкурсы. В том и отличие: есть конкурсы, аукционы, то есть конкурентные закупки, а мы говорим именно о закупках у единственного поставщика. Мы используем единую информационную систему государственных закупок, там вся информация содержится, и тайн относительно того, кто получил контракт, нет. Единственное, что мы также обнаружили, – из 93 актов президента и правительства, на основании которых эти закупки проводились в 2017 году, около 40 актов президента и правительства не находятся в общем доступе, то есть это либо тайные акты, либо акты для служебного пользования, и нам их отказывались предоставлять по запросам в органы, которые проводили эти закупки. Это никак не отразилось на нашем исследовании и на статистике, которую мы получили в результате.
Евгений Пригожин
– На днях наши коллеги из "Настоящего времени" опубликовали расследование, из которого следует, что компании так называемого "повара Путина" Евгения Пригожина с 2011 года заключили по меньшей мере 5393 госконтракта на общую сумму 209 миллиардов рублей, и работало это так: много компаний, все неформально аффилированы с Пригожиным, они как бы конкурируют между собой, но снижение цены происходит минимальное, куда меньше 7%, и в итоге все деньги уходят в один карман. Если запретить правительству и президенту давать право на закупки у единственного поставщика, не опасаетесь ли вы, что вместо этого будет использоваться такая схема?
– Конкурентные процедуры содержат свой перечень рисков и потенциальных нарушений. Не думаю, что есть необходимость как-то связывать наше предложение отмены такого основания закупки у единственного поставщика, как акт президента или правительства, и то, что может происходить в случае проведения конкурентной закупки. Мне кажется, эти вопросы лежат в разных плоскостях. Все-таки мы рассматриваем здесь одно конкретное основание и видим, что в подавляющем большинстве случаев каких-то причин для того, чтобы эти закупки были неконкурентными, нет. То есть получается, что президент и правительство могут неограниченно вмешиваться в закупочную деятельность в любой сфере – просто издавать акт, и всё.
– И делают они это, как вы утверждаете, в интересах своих приближенных людей, в диапазоне от друзей до каких-то деловых партнеров?
– Я не скажу, что мы это утверждаем. Мы предполагаем, что есть какая-то связь между ними и этими приближенными лицами, поскольку других логических объяснений тому, почему это происходит, мы не видим. Существует конкурентный рынок, существуют процедуры, которые могут обеспечивать экономию денежных средств, и с логической точки зрения совершенно нет никаких причин отказываться от аукционов и конкурсов. Тем не менее, это делается, и делается в пользу конкретных лиц.