Любовь Соболь: "В Москве единороссов нет. Система шатается"

Любовь Соболь – юрист Фонда борьбы с коррупцией, генеральный продюсер канала "Навальный LIVE" – собирает подписи, необходимые для регистрации в качестве кандидата в депутаты Московской городской думы. Выборы пройдут 8 сентября, 45 депутатов будут избраны по одномандатным округам. Алексей Навальный призывает разрушить монополию единороссов в Москве и избрать оппозиционных политиков. Партия власти сопротивляется. Дмитрий Гудков, Константин Янкаускас, Илья Яшин, Кирилл Гончаров и Юлия Галямина жалуются на то, что от их имени собирают подписи фальшивые сборщики, которые никак не связаны со штабами кандидатов. Любовь Соболь обращалась в полицию в связи с нападениями неизвестных лиц на ее сборщиков. 4500 подписей нужно сдать до 6 июля.

​43-й избирательный округ (Хамовники, Арбат, Пресня) – один из самых сложных. Любови Соболь собиралась противостоять учредитель благотворительного Фонда помощи хосписам "Вера" Нюта Федермессер, однако 15 июня отказалась от участия в выборах. После этого о своём выдвижении в 43-м округе заявили футболист Дмитрий Булыкин и актёр Андрей Соколов, игравший в фильме "Маленькая Вера". Бывший лидер партии "Яблоко" Сергей Митрохин также намерен баллотироваться в этом округе.

Любовь Соболь уверена, что чиновники мэрии изобретают различные способы, чтобы либо сорвать ее выдвижение, либо не допустить победы. Она бросила вызов не только Сергею Собянину, но и "повару Путина" Евгению Пригожину: она обвиняет его компании "Конкорд" и "Московский школьник" в поставках некачественных продуктов питания в образовательные учреждения Москвы, из-за чего произошла вспышка кишечной инфекции. Любовь Соболь говорит, что в связи с этим расследованием за ней и ее мужем – антропологом Сергеем Моховым – установлена слежка.

В интервью Радио Свобода Любовь Соболь рассказывает о предвыборной борьбе в центре Москвы.

Разговор с Любовью Соболь

– У меня для сбора подписей тяжелый избирательный округ – Арбат и Хамовники, в этих районах многие живут не по прописке, часть уехала на лето за границу, кто-то на даче. Собирать подписи в пустой летней Москве – тяжелый труд. Ведь это нужно делать по всем бюрократическим правилам: если подпись вылезает за клеточки, ее могут посчитать недействительной, если немножко неправильно указан адрес, тоже признают недействительной. В целом мы укладываемся. Но, конечно, тяжело, поэтому сейчас мы ходим по квартирам – только там можно собрать оставшиеся подписи. Кандидаты, которые сейчас не делают поквартирные обходы, либо не подадут подписи, либо их нарисуют, либо это кандидаты, одобренные мэрией, ради которых просто закроют глаза на несобранные подписи. Я считаю, что шансы есть и на сбор, и на регистрацию, и на победу.

Мы, конечно, работаем на победу, но нам активно противодействует мэрия. Мне выдвинули в противовес спортсмена и актера. Появилась информация, что депутат из Екатеринбурга будет участвовать против меня от "Справедливой России", он известен скандальными методами ведения избирательных кампаний. Видимо, для того, чтобы превратить избирательную кампанию в фарс, они пытаются выдвинуть этих людей, но это, конечно, меня не остановит. Если сейчас не будет незаконного снятия меня с этих выборов, я, естественно, одержу победу, у меня нет никаких сомнений в этом, потому что я вижу огромную узнаваемость в районе. Когда я стою на улице, люди подходят и сами хотят оставить подпись, делают селфи, говорят слова поддержки. Люди хотят за меня проголосовать. Это понимает и мэрия, поэтому включила против меня методы 90-х.

Мы стоим на проходных точках либо с роллапами, такой большой плакат под два метра, либо с кубами. Полиция приезжает, угрожает, что заберут в участок сборщиков подписей. Когда я приезжаю в эти точки, конфликт решается, потому что я кандидат, меня не имеют права задерживать. Но сборщикам, конечно, они доставляют много хлопот. Также приходят на точки сбора три-четыре человека внушительных размеров, угрожают моим сборщикам, рвут подписные листы, заливают колой, вырывают, то есть физически портят листы, заполненные подписями, и уходят. Вызов полиции ничем не заканчивается, потому что они очень быстро ретируются с этих точек сбора. Они портят подписные листы, а это является уголовно наказуемым деянием. Мы хотим нанять охрану на точки сбора подписей, потому что идет планомерная провокация. Они закрывают лица, пытаются вырывать телефоны, когда сборщики подписей хотят их снять. Одни и те же люди ходят по разным точкам сбора, это очевидно не жители округа, а нанятые отморозки, которые просто приходят для того, чтобы испугать и испортить подписные листы.

Сбор подписей в поддержку кандидата Соболь

Один из моих лучших координаторов сборщиков подписей, он не публичное лицо, его телефон не находится в публичном доступе, но они вычислили и разместили его телефон на сайте секс-услуг нетрадиционной ориентации с призывом звонить ему. Ему действительно звонят, обрывают телефон с предложениями неприличного характера.

Противодействуют по-разному, и это чернушные методы 90-х годов. Сейчас у меня нет никаких сомнений, что это делает мэрия Москвы. Никому это больше не нужно, потому что, кроме мэрии, нет активных кандидатов, которые могли бы мне противодействовать и не хотели бы моего допуска. Я это связываю либо с администрацией президента, либо с мэрией Москвы. Я думаю, что сейчас они действуют заодно.

– Вы рассказывали, что пригожинские люди установили за вами и вашим мужем постоянную слежку. Она продолжается?

– Конечно, продолжается. За мной ежедневно ходят люди, которые работают на "повара Путина" Пригожина, и за моим мужем следят неизвестные лица. Пригожинские осуществляют съемку, они приставлены к нашей семье для провокаций на камеру, чтобы потом выложить какой-то материал, попытаться возбудить уголовное дело или что-то еще. Они следят за всеми моими передвижениями, потому что я продолжаю заниматься темой массовых отравлений в детских садах, как юрист-расследователь, который помогает родителям отстаивать свои права в судах. Я опубликовала информацию о том, что за последние два года были массовые отравления в детских садах четырех округов Москвы. То есть это не единичный случай – это действительно систематическое нарушение санитарных норм, которое приводит к очень тяжелым последствиям и сказывается на здоровье детей, которые посещают детские сады.

Поэтому сейчас они контролируют мои передвижения, чтобы видеть, с кем я встречаюсь, какие расследования выпущу. За моим мужем следят люди, которые держатся на расстоянии, это лица не малолетнего возраста, как те, которые снимают на камеру, а уже в возрасте. Мы пробили номера машины и увидели, что они липовые, не соответствуют той марке машины, на которой они числятся. Кто эти люди, от кого они поставлены, мне трудно однозначно сказать, но тоже связываю это с выборами, с давлением на меня как кандидата в Московскую городскую думу.

Любовь Соболь

– Вы уверены, что систему Пригожина, Собянина и Путина можно победить таким эволюционным путем – через Мосгордуму, через обращения в суды? Что вам дает уверенность в том, что эта система может пошатнуться?

– Я уверена, что система пошатнется. Она на самом деле уже шатается. Идет сильное падение рейтингов и "Единой России" как партии власти, и Владимира Путина, и правительства. Сейчас люди не хотят поддерживать партию власти, не доверяют им. Конечно, нужны серьезные реформы, в том числе политического характера, на которые Путин пойти не может и не пойдет. Поэтому сейчас есть все возможности для людей, представляющих демократически настроенную оппозицию, чтобы бороться, выигрывать на выборах, отстаивать свои права. Власть за последние несколько лет никогда не была такой слабой, как сейчас, потому что действительно их не поддерживает большинство людей. Депутаты Московской городской думы в большинстве своем единороссы, но при этом мы видим, что единороссов на самом деле нет в Москве. Мы ходим каждый день по квартирам, общаемся с людьми на кубах и видим, что нет единороссов, нет у них никакой поддержки. И в регионах то же самое. 28-летняя домохозяйка от ЛДПР выиграла выборы в Усть-Илимске у фаворита от "Единой России". Причем она была техническим кандидатом. Выборы и на региональном уровне, и на местном уровне единороссы сейчас проигрывают.

– Есть одно но: люди голосуют не за либералов, а за ЛДПР и коммунистов.

– Когда голосовали за 28-летнюю домохозяйку, там два фаворита от оппозиции были незаконно сняты с выборов, поэтому люди проголосовали протестно. Люди голосуют не за ЛДПР, люди голосуют против "Единой России", потому что они не доверяют партии власти, хотят выразить свой протест. Это я рассказываю в своем видео "По фактам" на канале "Навальный LIVE". Я несколько раз приводила в пример замечательные выборы во Владимирской области, где была действующий губернатор Орлова, а люди голосовали за Сипягина – человека, которого они даже не знали. За кого угодно, кроме "Единой России". Люди голосуют протестно, они хотят перемен. Я чувствую сейчас это в Москве.

Что касается методов ведения политической борьбы, то мы, конечно, не сконцентрированы только на выборах, мы занимаемся всевозможными способами ведения политической агитации. Выходим на улицы, участвуем в митингах, я выхожу в одиночные пикеты, я хожу в суды, я подписываю петиции в интернете, я участвую в выборах, я выпускаю видеорасследования и так далее. Нужно использовать разные методы. Сейчас мы делаем все, что от нас зависит, чтобы вести в эту прекрасную Россию будущего, о которой мы рассказываем, в ту страну, где действуют законы, где будут независимые профессиональные суды, где депутаты будут работать в интересах жителей, а не на свое обогащение.

Куб в поддержку кандидата Соболь

– Выступлю от имени скептика, который считает, что Россия живет и будет жить по законам, описанным Чаадаевым, маркизом де Кюстином и Салтыковым-Щедриным. Идут столетия, цари меняются, а суть остается прежней. Почему вы думаете, что эту систему можно переломить и прийти к этой России будущего?

– Апатия – самое главное, что мешает победить людям, которые хотят что-то поменять в нашей стране. В моем избирательном округе нет никакого противодействия со стороны сторонников "Единой России" или провластных кандидатов, их никто не поддерживает. Поэтому единственное, что мешает нам победить сейчас, – это апатия и неверие людей в собственные силы, неверие в то, что можно изменить. Это навязывается со стороны провластных элит. Через телевизор, через подконтрольные средства массовой информации они транслируют эту идею, что ничего не поменяется, от нас ничего не зависит. В Европе и в Америке говорят о том, что только от нас зависит, приходите на выборы, голос каждого важен, а наши провластные элиты, наоборот, транслируют идею, что от нас ничего не зависит, все равно изменить ничего нельзя, все равно все одинаково, ничего не поменяется.

Поэтому эта позиция очень выгодна власти, когда люди складывают руки и просто смиряются со своим положением. Жулики и воры активно продолжают действовать, а хорошие люди стоят с опущенными руками. Конечно, это надо менять. Я вижу сейчас активность, которая идет на моей избирательной кампании, вижу, что люди не сдаются, продолжают бороться. У меня более ста сборщиков, которые работают ежедневно и пытаются переломить этот тренд неверия и апатии. Я думаю, что у нас получится. Поэтому я считаю, что не нужно быть скептиком, не нужно складывать руки, потому что, кроме нас, никто не сможет отстоять наши права. Нужно бороться и действовать до конца, потому что это наш город, наша страна, наши семьи, наши дети, которых травят в детских садах, наша улица, на которой постоянно перекладывают плитку, наш бюджет, который воруют чиновники и мэрия Москвы.

Мы должны отстаивать наши права. Поэтому только от нас зависит, насколько быстро что-то поменяется. Сейчас мы видим, что ситуация на самом деле меняется. В Екатеринбурге, где люди вышли. Если они бы сидели дома и считали, что ничего не поменяется, от них ничего не зависит и все равно все будет точно так же, то сейчас там бы уже было строительство на месте прекрасного сквера, который дорог екатеринбуржцам. Но они вышли, несмотря на препятствия со стороны полиции, запугивания, черный пиар, который на них лили через СМИ провластные телеграм-каналы, о том, что они куплены, о том, что это американцы... Они вышли и отстояли сквер.

​– Публика, которая следит за вашей избирательной кампанией, предпочитает обсуждать не ваше противостояние с мэрией, а историю с Федермессер или с Симоньян. Вас это удручает?

– Я считаю, что большое внимание к моей кампании привлекла сама мэрия Москвы, потому что способами, которыми она пытается мне противодействовать, она только добавляет мне популярности. Как я говорила, в избирательном округе у меня сейчас очень большая известность и поддержка. Я думаю, что во многом это связано с тем, что вместо того, чтобы работать на интересы москвичей, Собянин противодействует независимым кандидатам на выборах в Думу – это я, Илья Яшин, Янкаускас. У нас сейчас активно ходят липовые сборщики, которые фальсифицируют наши подписи, видимо, для будущей какой-то провокации: может быть замена подписных листов в избиркоме, что-то типа этого. Понятно, что все эти провокации не остаются незамеченными, люди это видят и обсуждают.

Что касается Нюты Федермессер, у меня конфликта никакого нет. Я говорила многократно: то, что мэрия Москвы выставляет живым щитом не единоросса, а людей с репутацией – это является методом подлым. Потому что "Единая Россия", чиновники, депутаты, люди разных партий и убеждений должны помогать благотворителям и некоммерческим организациям, независимо от того, состоит их руководитель в ОНФ или не состоит, поддерживает партию власти или нет. Естественно, это все находится на виду, и люди это обсуждают – это логично.

– А что вы думаете о том, что одним из ваших соперников оказался Сергей Митрохин?

– В сентябре прошлого года я встречалась с представителями партии "Яблоко" и говорила им, что намереваюсь баллотироваться по 43-му избирательному округу, что нужно разводить округа. У партии "Яблоко" есть несколько сильных кандидатов, при общем объединении они проходят в Думу. Например, Кирилл Гончаров, Елена Русакова – при общей поддержке оппозиции они имеют реальные шансы на победу. Есть сильные кандидаты от коммунистов, есть сильные самовыдвиженцы. Если сейчас грамотно объединить усилия, развести округа, есть реальные шансы на то, чтобы разбить монополию "Единой России", сделать так, чтобы большинство в городском парламенте досталось не им, а независимым, порядочным депутатам, которые будут работать в интересах москвичей. Но, к сожалению, партия "Яблоко" оказалась в этом плане недоговороспособной. Сергей Митрохин выдвинул свою кандидатуру. И это неудивительно, потому что я не помню ни одних выборов, когда партия "Яблоко" договорилась бы с кем-то для того, чтобы оппозиционное движение объединилось и победило.

Сергей Митрохин

На выборах 2014 года партия "Яблоко" не получила ни одного места. Им не противодействовали так, как нам, им не присылали провокаторов, за их кандидатами и членами семьи не следят и не вырывают подписные листы на кубах, нет никакого противодействия со стороны провластных структур – бери и делай. И в 2014 году под руководством Сергея Митрохина партия "Яблоко" с треском проиграла выборы в Московскую городскую думу. Я думаю, что партия должна была сделать выводы из той избирательной кампании, но вместо выводов они выставили Митрохина в одном из лучших округов Москвы против меня, как независимого кандидата. У меня большие сомнения в том, что Сергей Митрохин будет политическим представителем москвичей в Московской городской думе, потому что он хорош как районный активист, как человек, который может выйти на какую-то стройку, но этого мало сейчас, этого не хватит для того, чтобы отстаивать интересы москвичей в городском парламенте. Потому что там должен быть человек, которому доверяют москвичи, который пользуется уважением и за которым большая сила сторонников. Я не уверена, что у Митрохина есть за спиной большой пул сторонников.

– Как известно, плох тот солдат, который не хочет стать маршалом. Как вы видите свою роль в "прекрасной России будущего"?

– В прекрасной России будущего я буду варить борщ на кухне. А, может быть, буду заниматься какой-то научной деятельностью. Потому что до прихода к Навальному я участвовала во множестве конференций, писала научные работы, мне нравилась деятельность по праву в части науки. Я хотела поступить в аспирантуру, я думала, что буду продолжать свою карьеру именно там. Но я понимаю, что сейчас не время сидеть в кабинетах, время действовать, потому что решается, как бы это пафосно ни звучало, судьба нашей страны, как мы будем жить дальше, как будет жить моя семья. Не хочется в это время оставаться в стороне, хочется делать все, что от меня зависит.

– Вы думаете, что приближается момент, когда эта система рухнет или хотя бы радикально изменится?

– Я делаю все возможное, чтобы добиться перемен, чтобы жить в стране, где соблюдаются права и свободы людей, делаю все зависящее от меня. Выступать в роли Ванги не хочется, но при этом я понимаю, что изменения возможны. Когда, как не сейчас, когда позиции партии власти максимально слабы?