Молдова удаляется от России

Виталий Портников: Досрочные парламентские выборы в Республике Молдова – одно из главных предвыборных обещаний действующего президента Майи Санду. В середине апреля Конституционный суд страны разрешил Санду распустить парламент, поскольку в парламенте не могут сформировать правительство. Однако закон запрещает распускать парламент в период действующего до конца мая из-за пандемии коронавируса чрезвычайного положения.

Как будут дальше развиваться события в Молдове? Почему пророссийская партия социалистов вместо досрочных парламентских выборов требует проведения досрочных президентских выборов? Когда все же могут состояться реальные выборы депутатов молдавского парламента, и изменят ли они нынешней расклад политических сил в стране? У нас в студии Сергей Герасимчук, политолог, заместитель председателя правления Совета по внешней политике "Украинская призма", на связи из Кишинева Владислав Кульминский, политолог, исполнительный директор Института стратегических инициатив.

Корреспондент: В Республике Молдова парламентская форма правления с ограниченными полномочиями президента, который может влиять на ситуацию в стране, лишь опираясь на лояльные правительство и законодательный орган. Нынешнее ситуативное парламентское большинство настроено против проевропейского главы государства Майи Санду. В коалиции ее противников ключевую роль играет пророссийская Партия социалистов во главе с проигравшим осенью минувшего года президентские выборы Игорем Додоном.

Еще в период избирательной кампании Санду заявляла, что из-за коррупции молдавское государство – одно из самых бедных в Европе, и обещала после победы на выборах распустить парламент, в котором много коррупционеров. После того, как депутаты в течение трех месяцев не смогли утвердить новый кабинет министров, который разблокировал бы внешнее финансирование страны, переживающей экономический кризис, президент обратилась в Конституционный суд (КС) с запросом относительно роспуска парламента и назначения досрочных выборов.

"Всем ясно, что этот парламент работает против граждан и не может решить их проблемы. Они не делают ничего, чтобы помочь людям, коррупционные схемы продолжают процветать, цены растут, закупка вакцин задерживается. Законы, за которые они голосуют, против людей, они блокируют все проекты внешней помощи и защищают коррумпированные группы", – написала в обращении к КС Майя Санду.

В середине апреля Конституционный суд Молдовы разрешил Майе Санду распустить парламент. До этого депутаты дважды срывали голосование по утверждению президентской кандидатуры на пост премьера, а согласно основному закону, если парламент дважды не утверждает состав правительства, то это является одним из оснований для его роспуска. Однако пока, несмотря на решение суда, молдавские парламентарии продолжают работу. С 1 апреля по 30 мая в республике объявлено чрезвычайное положение в связи с пандемией коронавируса, и по закону роспуск высшего законодательного органа в этот период запрещен. В то же время депутаты из президентской партии "Действие и солидарность" обжаловали введение чрезвычайного положения в КC и ожидают заключения по этому поводу. Если суд признает чрезвычайное положение незаконным, то Санду сразу же подпишет указ о роспуске парламента и назначит дату выборов. Они могут состояться летом или осенью.

Опросы общественного мнения показывают, что лидером досрочных выборов может стать президентская партия "Действие и солидарность", а Партия социалистов Додона, хотя и занимает второе место в предвыборном рейтинге, в последние месяцы потеряла часть своих сторонников. Именно поэтому, считают эксперты, социалисты не заинтересованы в переизбрании парламента. Пытаясь не допустить новых выборов, экс-президент Игорь Додон и его партия начали кампанию до дискредитации Майи Санду и ряда членов Конституционного суда, обвиняя их в узурпации власти. На заседании парламента 23 апреля депутаты по инициативе социалистов проголосовали за отмену указа о назначении Доминики Маноле судьей Конституционного суда. Вечером в этот же день КС приостановил это решение. После этого президент Молдовы созвала заседание Высшего совета безопасности. На брифинге по его итогам Майя Санду назвала последние решения парламента "беспрецедентной атакой на конституционный строй и на Конституционный суд". Глава государства потребовала от прокуратуры расследовать возможную попытку узурпации власти парламентом.

Виталий Портников: О досрочных парламентских выборах в Молдове мы говорим практически с первого дня после того, как стали известны итоги президентских выборов в этой стране. Для того, чтобы проводить какую-то свою политику, новый президент Майя Санду просто обязана заручиться парламентским большинством, которого в действующем парламенте у нее нет. С другой стороны, действующий парламент не очень хочет, чтобы у Майи Санду появилось такое большинство.

Сергей Герасимчук: Естественно, действующему парламенту это неинтересно, потому что сейчас господин Додон имеет все рычаги влияния для того, чтобы блокировать решения Майи Санду и продолжать свой курс, который состоит в советизации Республики Молдова, чтобы она была удобной для его патрона из РФ. Естественно, роспуск парламента неудобен не только для господина Додона, этим недовольны и другие группы, например, остатки Демократической партии господина Плахотнюка, который не имеет никаких шансов попасть в новый парламент. Все это ведет к тому, что парламент категорически против роспуска, хотя господин Додон в свое время говорил, что роспуск его устраивает.

С другой стороны, мне кажется, что это уже становится неизбежностью. По большому счету мы сейчас наблюдаем агонию господина Додона, его попытки тянуть время, для того чтобы ситуация в Молдове ухудшилась, на что рассчитывают социалисты: если ухудшится ситуация и он всегда сможет пенять на Майю Санду, тогда есть шансы, что у Санду будет не такое большое представительство в новом парламенте, как ей хотелось бы.

Виталий Портников: 21 апреля Международный республиканский институт обнародовал данные социологических опросов. 65% жителей Молдовы считают, что досрочные парламентские выборы должны пройти в ближайшие 6 месяцев. Интересно, что среди этих же опрошенных наибольшее число готовы отдать свои голоса за парию президента Майи Санду "Действие и солидарность": 33% голосов. Партия социалистов, которая, по сути, выиграла предыдущие парламентские выборы, оказалась только на втором месте – 19%, а на третьем, четвертом и пятом местах с небольшим количеством голосов, с небольшим разрывом, по 5-6%, "Наша партия" бизнесмена Ренато Усатого, партия ШОР и платформа "Достоинство и правда", которая последние годы находится в сложной коалиции с партией госпожи Санду. Все остальные политические силы, которые еще недавно определяли ландшафт политики Республики Молдова, просто не попадают в парламент, и среди них Демократическая и Либерал-демократическая партии, еще недавно "партии власти" в этой стране.

Владислав, такого рода опросы показывают, что среди действующих молдавских политиков действительно больше незаинтересованных в выборах, чем заинтересованных, потому что в случае выборов ситуация совсем меняется. Партия президента может стать правящей партией, бывшего президента Додона – оппозиционной, а те, кто еще недавно рассчитывал быть участниками властных коалиций, просто исчезают из политики вашей страны.

Владислав Кульминский: Действительно, для парламента самороспуск означает смерть, а для многих политических партий, которые там сегодня находятся, политическую смерть, потому что подавляющее большинство депутатов в новый парламент не попадет. Я думаю, парламент по итогам досрочных выборов обновится как минимум на 60-70%, и это будет уже совсем другой парламент.

Пожалуй, этот состав парламента был самым коррумпированным и недееспособным составом за всю независимую историю Республики Молдова. Для партии президента ставки, конечно, крайне высоки. То, что отметил Сергей, абсолютная правда: они не хотят уходить из власти, потому что больше во власть не вернутся, и они цепляются за власть из последних сил. Кроме того, если они потеряют рычаги власти и в Республике Молдова появится другой парламент и другое парламентское большинство, а соответственно, новое правительство, то президент Додон и его партия рискуют, в том числе, разного рода уголовными делами. Ни для кого не секрет, что в последние пару лет в Молдове прокручивались умопомрачительные схемы, в которых участвовало близкое окружение бывшего президента, а как говорят, и он сам.

Виталий Портников: Тут вопрос в том, как будут этому противодействовать оппоненты Майи Санду, могут ли они добиться того, чтобы после решения Конституционного суда выборов не было?

Сергей Герасимчук: Сейчас господин Додон уже поднял вопрос о том, что трое судей Конституционного суда превысили власть вместе с президентом Санду, и заявил о необходимости их отставки. Но я не думаю, что такой сценарий имеет шанс на воплощение. Второй подход – это объявление чрезвычайной ситуации и карантина, в течение которого парламент не может быть распущен: это тоже в какой-то степени оттягивает время. Однако тот же Конституционный суд теоретически сможет снова сказать здесь свое слово и поднять вопрос, насколько конституционно продление чрезвычайного положения в стране. Мне кажется, что в данной ситуации речь идет исключительно о сроках, но никак не о возможности изменить это решение: оно уже принято, и обжаловать его никто не может. Аналогии, которые господин Додон проводит с предыдущей ситуацией, когда власть узурпировал Плахотнюк, использовав для этого Конституционный суд, сильно хромает.

Сергей Герасимчук

Виталий Портников: Плахотнюк не был президентом Молдовы, вообще не занимал никаких серьезных должностей, он был максимум вице-спикером парламента.

Сергей Герасимчук: Но при этом он в полной мере удерживал контроль за страной, чего сейчас не имеет госпожа Санду.

Виталий Портников: Вы действительно думаете, что у олигарха Влада Плахотнюка в зените его правления было больше возможностей влиять на ситуацию, чем у президента Санду сегодня? Как тогда исправлять эту ситуацию?

Владислав Кульминский: Да, вне всякого сомнения. В Республике Молдова традиционно сложилась ситуация, когда параллельное теневое государство являлось системообразующим элементом в стране. Формальные институты власти, президент, парламент, правительство лишь обслуживали всю эту структуру с ее системой теневых доходов, которые собирались за счет контроля за государственными институтами. Традиционно в Молдове было именно так. И пик всего этого был при Плахотнюке, человеке, который не занимал никаких формальных должностей, но при этом контролировал абсолютно все теневые потоки.

Да, эту ситуацию нужно кардинально менять. Кстати, все опросы общественного мнения показывают, что сегодня ключевой приоритет – это борьба с коррупцией и рост экономики, а соответственно, числа рабочих мест. Коррупция проявляется абсолютно во всех областях жизни общества, и граждане хорошо понимают, что двигаться дальше так просто нельзя. Я думаю, во многом именно поэтому Майю Санду избрали президентом: ее видят как человека некоррумпированного, у которого нет этих кумовских связей по всей системе, она действительно может поставить достаточно жесткий заслон коррупции.

Ее поведение до сих пор можно с определенными поправками назвать успешным. Она зарекомендовала себя как политик, который соблюдает демократические правила игры, но достаточно жесткий, умеющий ставить цели и добиваться их. А Игорь Додон свою борьбу с Майей Санду во второй раз проиграл в пух и прах: сначала на президентских выборах, а потом в преддверии парламентских, потому что делал все возможное, чтобы этих парламентских выборов не допустить. Он объединился с самыми коррумпированными политиками в Республике Молдова, с партией ШОР, хотя обещал никогда этого не делать. Он наделал огромное количество отчаянных шагов, чтобы парламент не распустили, и все равно ему это не удалось.

Похоже, что Додон продемонстрировал свою слабость как политик. Он был сильным, когда находился под крылом Плахотнюка, потому что Плахотнюк тоже был политическим зверем, который мог принимать жесткие решения и продвигать их. Когда Плахотнюка не стало, Додон попал под крыло Кремля, и там тоже чувствовал себя достаточно удобно. Сейчас, когда его по большому счету оставил Плахотнюк и в какой-то степени оставил Кремль, Игорь Додон, оставшись один на один с серьезным соперником, в пух и прах проиграл всю эту политическую партию. Я думаю, что предстоящие парламентские выборы как раз именно это и покажут в полной мере.

Виталий Портников: Вопрос в том, как будет на все это реагировать Россия. Еще недавно в Москве могли считать, что президент Республики Молдова у них просто в кармане. Игорь Додон ездил в Москву чаще, чем в любую другую командировку за рубеж. Представители фракции Партии социалистов в полном составе приезжали в российскую столицу на консультации по принципиальным и не принципиальным вопросам. И это была правящая партия. А теперь возникает вопрос: если еще будет поражение на парламентских выборах, Москва добровольно согласится с тем, что у нее больше нет фаворита?

Сергей Герасимчук: Конечно, господин Додон не очень оправдал ожидания России, так как результат, который он показал в противостоянии с Майей Санду, оказался непропорциональным тем ресурсам, которые Россия в него вкладывала, и социальному ресурсу: рукопожатия с Путиным, с патриархом Кириллом, финансовые ресурсы. Однако будет ли расстраиваться Россия в сложившейся ситуации?

Я бы сказал, что у России все равно есть еще план Б. Даже тот расклад, который мы видим на предстоящих парламентских выборах, те рейтинги, которые сейчас опубликованы, говорят о том, что шансы на монобольшинство у госпожи Санду есть, но они невелики, скорее всего, нужно будет с кем-то объединяться. С Додоном это исключено: я думаю, опыт предыдущей коалиции Санду и Додона показал, что никто от этого не выигрывает. Остается все тот же ШОР, все тот же Усатый и, возможно, Нэстасе с его платформой "Да". ШОР считается одной из самых коррумпированных партий, то есть отпадает. Усатый сейчас сыграл интересную роль в скандале с экс-судьей Чаусом и его похищением, поэтому он тоже имеет сомнительное реноме. Господин Нэстасе действительно очень сложный партнер, имеет амбиции стать премьером, имел амбиции стать президентом, и вот эти неудовлетворенные амбиции господина Нэстасе могут сыграть не совсем конструктивную роль в переговорах с Санду после выборов. Кроме того, в отношении Украины у Нэстасе далеко не однозначный имидж, потому что на заседаниях ПАСЕ он голосовал за возвращение России в состав ПАСЕ. У Майи Санду есть проблема с выбором партнеров в предстоящую коалицию.

Владислав Кульминский: Несомненно, это большая проблема. Очень важно, чтобы коалиция, которая возникнет по итогам парламентских выборов, не строилась на тех же принципах, на каких строилась предыдущая. Предыдущие коалиции, как правило, строились на распределении портфелей, распиле государственных предприятий и учреждений. Это будет дорога в тупик. Поэтому в основу создания коалиции должны лечь совершенно другие принципы, а найти для этого партнеров действительно будет крайне непросто. Но, по крайней мере, одно из ключевых обещаний – досрочные парламентские выборы – по сути, было исполнено, хотя вначале немногие верили, что удастся этого добиться. Ведь в парламенте всегда существовало большинство депутатов, которые сопротивлялись парламентским выборам и никак не хотели их допускать. В каком-то смысле то, что это произошло, – политическое чудо, несмотря на все сопротивление, на все те попытки сохраниться во власти, которые предпринимало это большинство.

Виталий Портников: Первый свой визит в должности президента Республики Молдова Майя Санду совершила в украинскую столицу, встречалась с президентом Владимиром Зеленским. Она посещала Киев и в должности премьер-министра страны. Как будто бы такие тесные партнерские отношения, и вдруг неожиданный сюжет – похищение украинского гражданина Николая Чауса, бывшего судьи Днепровского районного суда Киева, человека с, мягко говоря, неоднозначной коррупционной и политической репутацией. Опасаясь уголовного преследования, он бежал в Молдову, заявил, что это политическое преследование, попросил там политического убежища. В политическом убежище ему отказали, он подал жалобу в судебные инстанции Молдовы. Все были уверены, что эта кассация не будет удовлетворена.

И тут Николай Чаус просто исчезает, его похищают средь бела дня, и никто не знает, где он находится и кто его похитил. В Кишиневе говорят, что это совершила украинская стороны, украинские спецслужбы требуют обыскать дипломатическое представительство Украины. Оппозиция в лице господина Додона утверждает, что к этому похищению причастна президент Майя Санду или, по крайней мере, люди из ее окружения. Зачем все это? Действительно ли официальный Киев причастен к этой истории? Если он причастен, понимает ли он, что это удар по позициям руководства Республики Молдова, уже не говоря об ударе по суверенитету соседней страны? Какой смысл похищать человека, которого, скорее всего, все равно через пару месяцев выдали бы Киеву?

Сергей Герасимчук: Для меня это тоже загадка. Если к этому действительно причастны украинские спецслужбы или какие-либо официальные органы, то я совершенно не могу понять их логику. То, что произошло с судьей Чаусом в Кишиневе, выглядит очень запутанной историей.

Виталий Портников: При чем тут Ренато Усатый?

Сергей Герасимчук: Ренато Усатый – один из тех, кто слил информацию в СМИ о происшедшем, причем в довольно своеобразной манере. Очевидно, у него действительно, был доступ к каким-то документам. Есть основания полагать, что действительно существовали ноты к украинскому МИДу, к посольству Украины с требованием разъяснить ситуацию. Но Ренато Усатый использовал это для того, чтобы нанести удар по своей потенциальной партнерше госпоже Санду. То есть, с одной стороны, он говорит, что Санду ни в коем случае непричастна к похищению, что она не может быть причастна даже к краже кукурузы, не такого типа человек. Но при этом, говорит он, она либо закрыла глаза, либо проявила халатность, ее подчиненные могли это сделать, что, несомненно, бьет по ее имиджу. Господин Усатый заявил, что он не хотел бы иметь такое руководство, которое позволяет подобные ситуации на территории Республики Молдова.

Пока непонятно, что же на самом деле произошло. Но можно с уверенностью сказать, что, во-первых, это выгодно оппонентам Майи Санду а во-вторых, оппонентам Украины. Ведь подозрение о причастности Майи Санду или близких к ней людей к похищению судьи ставит вопрос о том, насколько теперь могут развиваться наши отношения без тени, которую бросает на них это похищение. Любой шаг Санду в пользу Украины теперь может трактоваться как демонстрация того, что она действительно причастна, у нее были какие-то теневые договоренности с президентом Зеленским. Более того, это ставит под сомнение возможность участия госпожи Санду в саммите Крымской платформы, который намечен на лето этого года, ведь ее могут начать обвинять в том, что она едет туда в связи с теневыми договоренностями с президентом Зеленским. Чтобы избежать таких обвинений, особенно в канун выборов или во время избирательной кампании в парламент Республики Молдова, Майя Санду, сославшись на какие-то, возможно, не политические, а технические причины, может отказаться.

Виталий Портников: Президент Зеленский как-то сказал, что он был несколько обижен на президента Трампа, когда опубликовали стенограмму беседы президентов США и Украины. А вот госпожа Санду сейчас не обижена на президента Зеленского за всю эту историю? Или, может быть, это не президент Зеленский?

Владислав Кульминский: Мы очень надеемся на то, что к этому непричастны спецслужбы соседнего дружественного нам государства, нашего стратегического партнера. В Кишиневе, я думаю, до сих пор ждут разъяснений по поводу произошедшего, и эти разъяснения должны быть достаточно внятными. Я бы сейчас не стал делать далеко идущих выводов, пока не прояснены все обстоятельства этой крайне запутанной истории.

Владислав Кульминский

Конечно же, у нас, несмотря на то, что мы стратегические партнеры, что отношения разморожены (напомню, что при президенте Додоне они очень долго были заморожены, поскольку он вообще не признавал принадлежность Крыма Украине, и в Украине, по сути, считался персоной нон грата, с ним даже посол никогда не встречался), все-таки двусторонняя повестка между Кишиневом и Киевом – достаточно насыщенная и очень сложная. Там есть вопросы, которые просто-напросто не потерпят обсуждения в общественном пространстве, они должны решаться дипломатическими методами. Сергей абсолютно прав, что вся эта история намного усложняет поиск компромиссов по этим вопросам, потому что тень этой истории неминуемо будет висеть над всей повесткой двусторонних отношений.

Виталий Портников: Обратим внимание и на ситуацию, которая складывается во взаимоотношениях между Кишиневом и Тирасполем при новом президенте. Я не могу сказать, что при президенте Додоне что были какие-то шаги к восстановлению территориальной целостности Республики Молдова, но, тем не менее, это был почти медовый месяц. Игорь Додон и лидер Приднестровья Вадим Красносельский вместе отмечали День России в Бендерах, городе, который находится под контролем сил самопровозглашенной Приднестровской Молдавской республики. Что будет сейчас? Может быть, Россия будет пользоваться приднестровским рычагом, чтобы не дать возможность укрепиться госпоже Санду и ее политической силе?

Сергей Герасимчук: Приднестровский рычаг – на самом деле довольно условный. Да, действительно, была волна слухов о том, что Россия может инициировать эскалацию в приднестровском регионе, для того чтобы нанести удар по Майе Санду и политической силе, которая ее поддерживает. Но на самом деле с Приднестровьем все гораздо сложнее. Безусловно, тут есть составляющая Российской Федерации, замороженный конфликт на территории Приднестровья. Но есть еще и огромная коррупционная составляющая, которая давным-давно уже связывает Приднестровье и Республику Молдова. Даже сейчас, когда к власти пришла Майя Санду, мы видим, что эта составляющая не может быть ликвидирована. Взгляните хотя бы на поставки электроэнергии в Республику Молдова. Украина уже неоднократно принимала участие в тендерах, которые объявлялись правительством Республики Молдова, даже были подписаны контракты с украинскими компаниями, однако потом решение принималось все равно не в их пользу. При этом ни для кого не секрет, что электростанция пользуется газом, за который Приднестровье не платит России, и долг за него вешается на Республику Молдова. Сумма для Молдовы уже космическая: около семи миллиардов. Тем не менее, отказаться от этой схемы Республика Молдова все еще не может. Я думаю, даже если госпожа Санду захочет ликвидировать все эти коррупционные составляющие, то очень многим людям в Молдове это не понравится.

Виталий Портников: Пройдут новые парламентские выборы, появятся новые люди, возможно, будет сформировано, демократическое правительство (это, кстати, не в первый раз происходит в политической истории Республики Молдова, так уже было, когда пророссийские силы сменялись у власти прозападными, а потом наступало серьезное разочарование избирателей). Как избежать разочарования на этот раз?

Сергей Герасимчук: Это очень серьезный вопрос, ведь такая ситуация происходила не только в Республике Молдова, но и в соседней Украине. Разочарование каждый раз настигало нас. Это было и с "оранжевым" правительством после победы господина Ющенко, и с правительством после победы господина Порошенко, и с правительством после победы господина Зеленского. Я хотел бы знать ответ на этот вопрос, но, к сожалению, не знаю, как избежать этой ситуации. Я, конечно, могу повторить стандартную формулу о том, что гражданское общество должно быть активным, а борьба с коррупцией – системной.

Виталий Портников: Мы это повторяем каждый раз 20 лет подряд.

Сергей Герасимчук: Но от повторения этой мантры ответ не становится ближе.

Виталий Портников: А вы знаете ответ на этот вопрос, господин Кульминский?

Владислав Кульминский: Нет. Но, думаю, что знаю один из главных компонентов ответа на этот вопрос, который понял в ходе своей собственной карьеры в государственном секторе. Абсолютно никакие реформы, которые кто-то поддерживает или навязывает извне, не будут эффективными. Реформы будут эффективными только в том случае, если политическая воля на их внедрение идет изнутри страны. Есть группа, команда, люди, которые действительно готовы что-то менять, и они привлекают под это какую-то внешнюю помощь, иностранную экспертизу и так далее. Это достаточно сложно, но я верю, что это возможно.

Виталий Портников: А я уверен, что преодолеть ситуацию можно только одним простым путем – честностью в желании перемен, причем честностью не только элит, групп, которые могут повести за собой население, а честностью самого населения, чтобы люди хотели перемен, а не моментального повышения уровня жизни. Когда появится такой запрос на перемены, может быть, легче будет проводить реформы.