Александр Генис: Тревожные новости из Ирана, угрожающего Западу ракетной атакой, еще больше обострили полемику между двумя кандидатами в президенты. Надо или не надо вести переговоры c опасными и безрассудными врагами? Обама обещает это сделать, Маккейн его за это критикует, историки ищут ответа в прошлом - и находят его.
Недавно газеты опубликовали сводку данных, где скрупулезно подсчитаны контакты американских президентов с советскими лидерами во время Холодной войны. Буш-старший встречался с Горбачевым четыре раза, Рейган – тоже четыре, Картер и Форд встречался с Брежневым по одному разу, Никсон – три (не считая его поездки в Китай в 1972 году). Но, конечно, самой известной дипломатической операцией – и самой важной для судьбы человечества - были контакты Кеннеди и Хрущева во время Карибского кризиса.
Сегодня эта, казалось бы, давно уже со всех сторон изученная история вновь стала актуальной в связи с угрозами Ирана. Возможно, будущему президенту сможет помочь новая книга со страшным названием: «За минуту до полуночи. Кеннеди, Хрущев и Кастро на грани атомной войны».
У микрофона – ведущая «Книжного обозрения» «Американского часа» Марина Ефимова.
Michael Dobbs. One Minute to Midnight.
Kennedy, Khrushchev and Castro on the brink of Nuclear War.
Майкл Доббс. «За минуту до полночи.
Кеннеди, Хрущев и Кастро на грани атомной войны».
Марина Ефимова: Карибский кризис 1962 года, когда Хрущев попытался установить на Кубе советские ракеты с ядерными боеголовками, описан множество раз. Поэтому, чтобы издать об этом новую книгу, нужно было предложить что-то новое - или в описании, или в интерпретации событий. И, по словам рецензента книги, бывшего посла в ООН Ричарда Холбрука, Доббс прошел этот тест «с развернутыми знаменами». Основным содержанием своей 400-страничной книги Доббс сделал события одного, 12-го дня кризиса – «Черной субботы» - 27 октября 1962 года. Но начинает он двумя днями раньше:
Диктор: «Напомним, что первая реакция обоих лидеров была воинственной. Кеннеди обсуждал воздушный налет. Хрущев готовился дать разрешение советскому гарнизону на Кубе использовать атомное оружие. Но после недели напряженных дебатов оба лидера осознали возможность мирного решения конфликта. Дело затягивалось, потому что оба они не могли вести переговоры с необходимой долей искренности. Каждый из них мало знал об истинных намерениях и мотивах другого, и каждый предполагал худшее. На составление посланий уходило по полдня. К тому же армии в обеих странах разрабатывали собственную тактику. Поэтому к 25-му октября вопрос стоял уже не о том, хотят ли войны лидеры двух сверхдержав, а о том, в силах ли они эту войну предотвратить».
Марина Ефимова: Напомню предыдущие события. Десятью днями раньше американцы получили точные сведения, что советские военные тайком провезли на Кубу ядерные ракетные установки. Журналист Макс Фрэнкель сравнил эту акцию с историей Троянского коня: установи Советский Союз свои ракеты на Кубе, они оказались бы в 140 километрах от Флориды. Следующую неделю в Белом Доме, в полной секретности, заседал специальный Исполнительный Комитет, члены которого постоянно меняли свои мнения в отчаянных поисках правильно составленной смеси из дипломатического и военного давления на Советский Союз. В субботу 27 октябрякризис достигает кульминации:
Диктор: Советские ракетчики на Кубе сбивают американский разведывательный самолет У-2. Лётчик погибает. Объединенный Комитет начальников штабов настоятельно (и на повышенных тонах) рекомендует президенту Кеннеди немедленные ответные военные акции. Кастро шлет Хрущеву «бешено эмоциональное» письмо о том, что Кубе грозит американское вторжение. Кеннеди получает от Хрущева второе письмо, более вызывающее, чем первое.
Любопытно, что именно «Чёрная суббота» (видимо, благодаря масштабу происходивших в течение этого дня событий) окончательно отрезвила обоих лидеров и направила все их усилия на достижение мирного соглашения.
Марина Ефимова: Пока лидеры искали мирный выход из положения (который бы при этом не выглядел как сдача позиций), их военные машины набирали обороты. Доббс замечательно описывает детали событий и действия людей, замешанных в конфликт: ошибки, взаимонепонимание, неподчинение (которое могло привести к «случайной» войне), счастливые и несчастливые неожиданности - воссоздавая драму двухнедельного противостояния, которую и до сих пор мало кто знает в таких подробностях.Он, например, переносит нас в кубинские болота вместе с группой внедренных на Кубу агентов ЦРУ, которые с началом конфликта пытаются осуществить устаревший план саботажа на медных копях. Вместе с ним мы следим за пилотом еще одного У-2, Чаком Молтсби, который именно в эти дни заблудился на севере, пролетел добрых двести километров над советской территорией и чудом не спровоцировал еще одну военную акцию. Доббс разыскал и бывших офицеров советского ракетного гарнизона на Кубе, которые (судя по их рассказам), не получая указаний из Москвы, решили, что выпустят несколько ракет по Соединенным Штатам, если ситуация покажется им опасной. А в столицах генералы «давили» на политиков:
Диктор: «В Вашингтоне гигант Второй мировой войны генерал Кёртис ЛэМэй, грубый, с вечной жёваной сигарой во рту, кричал Кеннеди, что его блокада Кубы – такая же сдача и позор, как Мюнхенское соглашение 1938 года. А начальник штаба военно-морского флота заявил, что американский флот, с его опытом и традициями, не нуждается в указаниях штатских лиц и сумеет справиться с советскими собственными силами. Взбешенный министр обороны МакНамара принял меры по ограничению власти военных, но никто не знает, насколько действенными были эти меры.
Марина Ефимова: Но вернемся к событиям «черной субботы».
Диктор: В 8:05 вечера Роберт Кеннеди встречается с послом Анатолием Добрыниным и вручает ему последнее письмо к Хрущеву, искусно составленное самим Робертом и дипломатом Тэдом Соренсеном. На словах Роберт Кеннеди сообщает послу, что армия требует от президента «ответить огнем на огонь». У советского правительства остается 12 часов на принятие решения. И с этим обитатели Белого Дома идут спать - не вполне уверенные, что проснутся утром. Их жены обсуждают возможность эвакуации с детьми, но большинство (включая Жаклин Кеннеди) остаётся с мужьями.
Марина Ефимова: На следующее утро советская сторона объявила о выводе ракет с Кубы. По общему мнению американских историков, мудрость правительства Кеннеди заключалась в том, что оно создало видимость уступокХрущеву. Оно, во-первых, дало обещание не вводить войска на Кубу, а во-вторых, согласилось, по требованию Хрущева, вывести из Турции ракеты «Юпитер». И вот это, вероятно, навсегда останется спорным моментом. Ракеты «Юпитер» были такими устаревшими, что еще Эйзенхауэр дал (невыполненное армией) указание убрать их из Турции. Но Кеннеди, договариваясь с Хрущевым, поставил условие: ни в коем случае не привязывать вывод этих ракет к Кубинскому конфликту. Президент явно не хотел, чтобы американцы приняли эту уступку за проявление его слабости. Чем же это обещание было на самом деле? Проявлением слабости или мудрым ходом, дававшим противнику – Хрущеву – возможность сохранить лицо? Ответ всегда будет зависеть от интерпретации. Доббс заканчивает книгу неминуемым вопросом: как бы вело себя нынешнее американское правительство во время Карибского кризиса? И отвечает, что, вероятно, оно бы начало военные действия и вызвало ответный огонь – возможно, тех самых ракетных установок, которые уже успели смонтировать на Кубе. Резюмируя события 1962 года, рецензент книги Холбрук пишет:
Диктор: «Америке невероятно повезло, что ее президентом в октябре 1962 года был Джон Кеннеди. Он совершил за свое правление много ошибок - как и другие президенты. Но в момент опасности он вырос и преобразился - как никто из них за последние 60 лет. Он сам пошел на конфликт, но при этом четко определил задачу и нашелпуть мирного решения этой задачи, категорически отвергнув экстремизм».