Дмитрий Волчек: "Мариенбад – немецкий город с чешской судьбой"

Сегодня у нас в гостях Дмитрий Волчек, мой коллега-журналист, книгоиздатель, культурный обозреватель. И мы будем говорить о городе, который называется Мариенбад, а с другой стороны – Марианске-Лазне.

Мариенбад или Лазне?

– Для меня Мариенбад. Именно как Мариенбад город вписан в мировую культуру. Да и в русскую тоже. Ведь в Мариенбаде написан "Обломов", значительная часть "Жизни Клима Самгина", "Шинель", несколько стихотворений больших поэтов, и многие русские писатели, художники и политики бывали здесь начиная с 20-х годов XIX века.

– Это повлияло на ваш выбор? Почему вы выбрали этот город как свою резиденцию?

– История моих отношений с Мариенбадом началась очень давно. Я еще не знал о существовании такого города, но прочитал одну из знаменитых книг, которая была написана там, – это "Тотем и табу" Фрейда. В Советском Союзе достать ее было крайне сложно, но моя тетя работала в библиотеке Ленинградского университета заведующей отделом редкой книги, и я, будучи школьником 14–15 лет, проводил там целые дни. Мои сверстники читали "Детей капитана Гранта", а я читал Фрейда: "Психопатологию обыденной жизни" и "Тотем и табу". И до сих помню истории про тотемных животных, про мальчика, который ассоциировал своего отца с собакой и просил у собаки прощения за то, что мастурбирует.

И вот, впервые оказавшись в Мариенбаде, я увидел на одной из лучших вилл на главной улице города мемориальную доску: "Здесь Фрейд написал "Тотем и табу". Боже, это же главная книга моего детства! Рука судьбы…

Дом, где Фрейд написал "Тотем и табу"

– А есть разница между Мариенбадом и Карлсбадом, между Марианске-Лазне и Карловыми Варами?

– Карловы Вары – столица края со своей спесью, там проходит кинофестиваль, который привлекает гламурную и не очень гламурную публику со всего мира. А Марианске-Лазне – город маленький. Но оба города связаны с именем Гете. Одна из главных любовных историй XIX века развернулась в Мариенбаде: 72-летний Гете и 17-летняя Ульрика фон Леветцов. Гете надеялся, что она станет его супругой, но его предложение было отвергнуто. Сейчас в Мариенбаде стоит памятник Гете и Ульрике: пожилой поэт и юная девушка.

Памятник Гете и Ульрике

Курорт в европейской культуре

– Мариенбад и Карлсбад – одни из первейших европейских курортов. На курортах ведь создана огромная часть европейской культуры.

– Не забудем, что это лечебный курорт. Мариенбадские и карлсбадские воды заменяли витамины, которые мы сейчас принимаем. И туда приезжали лечиться от самых разных болезней, в том числе и от тех, от которых никакие воды не помогут. Например, считалось, что эти воды улучшают работу мозга. Гончаров в это верил. Он не мог закончить "Обломова" в течение многих лет, но благодаря мариенбадской воде к нему вернулось вдохновение. Врач сказал, что вода повлияла на его мозг, и он ходил к источнику, а потом возвращался к письменному столу и писал роман. Поэт Языков, который страдал сухоткой спинного мозга, тщетно рассчитывал на излечение.

И это был дорогой курорт. Когда Ницше приехал из Венеции, он написал, что в Мариенбаде всё в три, а то и в пять раз дороже.

Источник Александра

Русские в Мариенбаде и Карлсбаде

Дороговизна была, в частности, связана с русскими посетителями курортов, которые сорили деньгами, развращали врачей и владельцев гостиниц. Приезжали с огромными свитами – учителя, лакеи, личные повара, которые заказывали из Парижа кушанья... Местных жителей это шокировало. Славист Бодянский пишет в 1838 году: "Русских здесь яко гада морского. Жители говорят, что они никогда не видели подобного нашествия северных варваров".

Есть еще смешная цитата из Гоголя, который писал своему другу, профессору Михаилу Погодину: "Не житье на Руси людям прекрасным, одни только свиньи там живущи... Живу надеждой на Мариенбад".

Приезжали не только за водой, но и за духовной пищей, потому что в Мариенбаде можно было купить запрещенную литературу, Герцена и так далее. Висело объявление: "Здесь продаются книги, запрещенные в России".

Переименования

– Как я понимаю, Карловы Вары сохранили и в ХХ веке русскую традицию – это была фактически всесоюзная здравница, и в конце ХХ – начале XXI века очень многие русские покупали недвижимость в Карловых Варах.

– Было несколько волн. В начале 90-х активно покупали недвижимость. Потом, в кризис, стали продавать, затем снова начали покупать. Теперь опять продают, по понятным причинам. Санкции сказались на многих проектах, которые были затеяны в Мариенбаде и Карловых Варах. Остановлены стройки, не работают гостиницы, которые принадлежат россиянам, попавшим под санкции.

В советские времена сюда было не так уж просто проникнуть, поток гостей из СССР был небольшим. Надо было отличиться, чтобы попасть, например, в отель "Донбасс", где отдыхали передовые шахтеры.

Все курортные дома имеют названия, и по ним интересно рассматривать смену эпох. Поначалу они носили немецкие имена, поскольку немецкий был главным языком. Один из крупных отелей на главной улице, которая тоже меняла свое название (во времена нацизма она была Адольф-Гитлер-штрассе, а сейчас просто Главная), назывался "Люкер" – это имя хозяина. Именно там в 1857 году Гончаров написал "Обломова". А в 1945-м там недолго была штаб-квартира власовской армии, Комитета освобождения народов России. Сразу после окончания Второй мировой войны отель получил имя "Ялта", там была популярная у молодых курортников дискотека и китайский ресторан. Недавно после очередной реновации это здание, видимо, попало в руки эзотерикам и теперь называется "Аура".

Дом, в котором жил Власов

– Там есть какие-то мемориальные доски памяти Власова?

– Нет. Дом, где короткое время жил Власов, полуразрушен. Не могу себе представить, чтобы в Мариенбаде поставили памятник Власову, потому что это может не понравиться русскоязычным туристам. А их очень много. Не все из России, многие из Израиля, много русскоязычных из Германии. Сейчас много украинских беженцев. Город в значительной степени (может быть, чуть меньше, чем Карловы Вары) говорит по-русски. И по-немецки тоже, конечно.

Немецкое наследие

– И Мариенбад, и особенно Карлсбад – это был один из самых главных центров Судет, там была Судето-немецкая партия. Эти города, как я понимаю, подверглись очень основательной чистке в 1945 году.

– Немецкое население безжалостно депортировали. Но не забудем, что до этого было вычищено все еврейское население. Когда Гитлер пришел к власти, начался отток евреев из этих районов. В Хрустальную ночь (еще до вторжения немецких войск) была сожжена синагога на главной улице в Мариенбаде. Только в нынешнем году начались раскопки этого места, и это выглядит очень зловеще, особенно вечером.

Синагога в Мариенбаде, 1911 год

После "бархатной революции" думали, что реституция может распространиться и на немцев. Это сильно заморозило развитие этих районов. Многие объекты недвижимости, которые когда-то принадлежали немцам, стояли заброшенные. Но немцы не получили ничего. Когда я приехал в Мариенбад, это был полуразрушенный город. Многое там погибло во времена правления коммунистов, целый квартал в самом центре просто исчез, потому что не изучали почвенные воды в самом центре города, и все пришлось снести – там до сих пор стоит уродливая бетонная конструкция.

А после революции многие принадлежавшие государству курортные пансионаты прогорели. Один из самых больших дворцов в городе, "Мирамонте", где одно время была лечебница для детей, стоит заброшенный. До сих пор заброшен отель, где жил Эдуард VII, который создал моду на Мариенбад в конце XIX века и много раз туда приезжал. После войны этот отель назвали "Кавказ".

Поскольку Мариенбад и многие другие курортные города приняты в список наследия ЮНЕСКО, мы надеемся, что Евросоюз даст средства на восстановление этих зданий. Был еще прекрасный отель, он сгорел несколько лет назад, на площади, которая одно время носила имя Сталина. А дом, где жил генерал Власов, сразу после войны был назван в честь молодогвардейца Кошевого.

Убийство Лессинга

Я заинтересовался историей убийства Теодора Лессинга. Теодор Лессинг был замечательным писателем, философом, социал-демократическим публицистом. Когда Гитлер пришел к власти, Лессинг бежал в Чехословакию, поселился в Мариенбаде. Его убийство в 1933 году было первым политическим убийством, совершенным нацистами за пределами Германии. Оно потрясло город, был отправлен в отставку мэр и закрыта главная газета, поддерживавшая Гитлера.

Лессинг спал, убийцы приставили лестницу, поднялись и убили его через окно. На следующий день они бежали в Германию и сразу же попали на Нюрнбергский конгресс НСДАП (это был август 1933 года), где их чествовали как героев, выплатили им 80 тысяч рейхсмарок. Они совершили это убийство по приказу Эрнста Рёма. Но начинается "ночь длинных ножей", и они впадают в немилость, штурмовиков зачищают, и убийцы Лессинга на время попадают в тюрьму.

Макс Эккерт, выйдя из тюрьмы, услышал, как какой-то человек рассказывает в пивной о том, что это он убил Лессинга. Эккерт разозлился и написал в гестапо письмо о том, что это он совершил такое замечательное убийство. Это письмо потом оказалось в распоряжении чехословацкой полиции и легло в основу обвинения.

Теодор Лессинг

Эккерт вернулся в Мариенбад и остался там, после того как вошли американские войска. Он жил под другим именем и думал, что убийство Лессинга забыто. В 1945 году творилось бог знает что, город был полон беженцев, началась эпидемия тифа. Но его нашли и в 1946 году осудили на 18 лет. Это был громкий процесс, потому что имя Лессинга было хорошо известно в антифашистских кругах.

Я интересовался Лессингом и перевод нескольких текстов из его книги "Цветы" опубликовал в своем журнале. Кроме всего прочего, он был репортером на процессе "ганноверского душителя" Фрица Хаармана, который убивал и ел молодых людей. Лессинг написал об этом деле книгу, которую тоже стоило бы перевести.

– Это тоже повлияло на ваше желание там обосноваться?

– Интерес к Лессингу – безусловно. Я поселился в Марианске-Лазне в 2006 году и очень люблю там бывать. Три часа назад приехал оттуда. Даже сейчас, в ноябре, в местных лесах растут прекрасные грибы.

Набоков и Горький

– Вы себя чувствуете местным, больше жителем Мариенбада, чем Праги?

– Там очень легко стать местным, потому что это город, в котором местного населения не так уж много, большинство – туристы и говорят на разных языках.

– Мариенбад нельзя назвать чешским местом?

– Он всегда был немецким городом и только после 1945 года стал чешским. И вся история города сконцентрирована буквально на трех-четырех улицах. Ты проходишь два шага и видишь дом, где Максим Горький встречался с Масариком, проходишь еще два шага – и вот штаб-квартира власовцев. Тут жил Кафка, а напротив – Жак Аустерлиц, герой Зебальда.

Горький любил Мариенбад, он там жил вместе с Ходасевичем, который упомянул в воспоминаниях о том, что Горькому в Мариенбаде вырвали без наркоза зуб. Репортеры в ту пору (1923–24 годы) одолевали Горького вопросами о его отношениях с советской властью, а он колебался, не знал, возвращаться ли в Россию. Мы знаем, какой выбор он сделал в конечном счете.

У Лесного источника

Короткое время жил в Мариенбаде Набоков, в 1937 году написал там рассказ "Облако. Озеро. Башня". Это зловещий рассказ, в котором можно прочитать предчувствие мировой войны. Я, кажется, нашел место, описанное в этом рассказе, – кафе на холме.

А мой друг, американский филолог, пошел в мэрию города и сказал, что на доме, где жил Набоков, следует установить памятную доску. Там, конечно, ни о каком Набокове не слышали, но сказали: вы знаете, этот квартал купил инвестор из Ростова-на-Дону, мы ему сообщим. Прошел год, и вдруг мы видим вывеску – "Набоков"… Этот инвестор, узнав, что Набоков там жил, назвал весь комплекс "Гранд-отель Набоков". И там открыли кафе под названием "Лолита". Я говорю этому филологу: "Что ты наделал?!" Конечно, если бы Набоков это увидел, он был бы ошарашен.