Сергей Медведев: В условиях войны и санкций российская авиационная и космическая отрасли переживают жесточайший кризис – отменяются авиаперелеты, авиапарк деградирует, снижаются стандарты безопасности. Одновременно сворачивается российская космическая программа. Переживут ли отрасли этот кризис? Потеряет ли Россия статус авиационной и космической державы навсегда? С нами авиаэксперт Вадим Лукашевич и популяризатор космонавтики Виталий Егоров.
Видеоверсия программы
Корреспондент: С начала войны в Украине западные страны закрыли воздушное пространство для российских самолетов. Затем сразу последовали санкции, которые запрещают ремонт, страхование, продажу, лизинг, а также обслуживание навигационного оборудования. Самолеты у российских авиакомпаний – преимущественно Boeing и Airbus. По решению Минтранса, воздушные суда, которые находились в лизинге, фактически были сворованы, и сотни авиалайнеров остались без сервисного обслуживания, а перевозчики используют часть своего парка для запчастей. Недавно Международная организация гражданской авиации указала на проблемы безопасности полетов в России и поставила стране красный флаг на странице аудита безопасности полетов в 187 странах мира. Помимо России такой флажок имеет только Бутан.
Санкции коснулись и космической отрасли. У Роскосмоса отсутствует коммерческая ниша космонавтики, непростая ситуация с научными проектами и поставками комплектующих из других стран. Возможно, речь идет о выходе России из проекта МКС в 2024 году, о чем говорил новый глава Роскосмоса Юрий Борисов, а очередной приоритет — Российская орбитальная служебная станция, но она пока существует только на бумаге.
У Роскосмоса отсутствует коммерческая ниша космонавтики, непростая ситуация с научными проектами и поставками комплектующих из других стран
Сергей Медведев: Это фактически смерть гражданской авиации, или она может существовать в каком-то коматозном состоянии?
Вадим Лукашевич: Это палата интенсивной терапии, реанимационные мероприятия. Гражданская авиация России – это, наверное, самая уязвимая отрасль в плане антироссийских санкций. Вообще, экономика России уязвима. Мировая авиация – глобальная отрасль, где невозможно быть самостоятельным игроком.
Если взять все виды летательных аппаратов (самолеты, вертолеты и так далее), то в России на 24 февраля их было около 900, при этом подавляющее большинство лайнеров гражданской авиации мало того, что были импортные, они были взяты финансово в аренду, в лизинг с регистрацией на Бермудских островах. Вот на 24 февраля на Бермудских островах был зарегистрировано 768 гражданских самолетов.
Сергей Медведев: Я не ожидал, что их так мало, меньше тысячи!
Вадим Лукашевич: Мы у черты, ниже упасть нельзя, потому что в целом ряде регионов просто встанет экономика, а выше подняться не дают санкции. На таком реанимационном уровне мы и существуем. И мы идем на крайние экстравагантные меры – мы просто украли все эти самолеты, которые были зарегистрированы за территорией России.
Сергей Медведев: Каков же ваш прогноз на ближайший год? Где нижний предел падения?
Вадим Лукашевич: Когда в марте началась эта история, все эксперты говорили, что к осени мы начнем так называемый авиационный каннибализм, то есть будем разбирать самолеты на запчасти. "Аэрофлот" это начал где-то в середине августа. И сейчас это достаточно узаконенная практика для всех авиакомпаний, которая позволяет оставить на крыле часть флота авиапарка. Прогноз дать достаточно сложно. Думаю, это от нескольких месяцев до полугода: мы встали и не можем дальше летать. Санкции не просто очень жесткие, они еще жестко отслеживаются, поэтому оказались несостоятельными все расчеты на Китай, Индию, третьи страны.
Сергей Медведев: А внутри России насколько снижаются стандарты безопасности полетов, использование авиапарка? Я читал, что им рекомендуют экономить тормозные колодки, не тормозить реверсом при посадке и не подтормаживать во время рулежки.
Гражданская авиация России – самая уязвимая отрасль в плане антироссийских санкций
Вадим Лукашевич: Самый изнашиваемый агрегат самолета – это разные клапаны, которые постоянно срабатывают в полете, и тормоза, которые расходуются при каждой посадке. Именно поэтому российские авиакомпании рекомендовали пилотам экономить тормоза. А еще недавно выпущены приказы Минтранса, согласно которым с 1 сентября введены новые правила переосвидетельствования пилотов. Отменяется обязательное стационарное обследование здоровья и прохождение обязательного медицинского освидетельствования по достижении пилотом возраста 55 и более 60 лет. Отменяются обязательные полугодовые и квартальные медицинские осмотры
Возникли проблем с пилотами. Буквально вчера в Омске экстренно сел самолет: командир воздушного судна умер в полете из-за тромба. Вот это безопасность или нет, когда у тебя командир в полете умирает и второй пилот берет управление?! Слава богу, что он пока существует. А в прошлом месяце Минпромторг начал работу по замене второго пилота на компьютер в целях экономии.
Я думаю, все авиакомпании будут выживать по-своему, у кого как получится. При этом государство будет поддерживать в первую очередь "Аэрофлот", а Росавиация – закрывать глаза на нарушения, которые уже идут. У вертолетов уже практически выработан ресурс двигателя. И сейчас, чтобы не нарушать нормативы, просто решено этот ресурс с 7,5 тысяч – это предельно назначенный ресурс! – поднять до 9-и. Я с большим опасением начинаю смотреть авиационные внутрироссийские новости: поневоле ждешь какого-то серьезного негатива.
Сергей Медведев: А что происходит с военно-космическими силами, с российскими ВВС? Как они себя показывают в войне с Украиной?
Вадим Лукашевич: Российской авиации в этом конфликте, если говорить очень мягко, не очень сладко. В последнее десятилетие у нее не было достойного противника. В чеченских войнах очень активно применяли авиацию, в Сирии тоже, но не было противника. И вот сейчас в лице украинских ВВС мы столкнулись со своим отражением, потому что там самолеты того же самого технического уровня и точно такая же выучка пилотов. В первые дни не удалось, как это было неоднократно громогласно заявлено, уничтожить украинскую авиацию и ПВО, и, в общем-то, нашей авиации приходится действовать совершенно не в тех условиях, в которых они десятилетиями готовились.
В лице украинских ВВС россияне столкнулись со своим отражением: самолеты того же технического уровня и точно такая же выучка пилотов
Дальше. Если посмотреть уровень воинских званий и опыт сбитых пилотов, то это очень высокие звания вплоть до генералов. Это говорит о том, что есть серьезные проблемы с подготовкой пилотов. Выяснилось, что наша подготовка пилотов хороша для парадов, шоу, показательных выступлений, но не для войны. Летчикам приходится работать в сложнейших ситуациях. С одной стороны, у тебя есть авиация противника, с другой стороны, есть ПВО противника. Даже первые недели и месяцы войны, когда казалось, что все получается, летчики были вынуждены преодолевать ПВО на высоте нескольких сот метров ночью, а это очень сложно. Этому не учат в Кубинке. Там воздушные бои, там все красиво.
Сергей Медведев: Насколько серьезны потери российских ВВС, насколько восполнимы и по личному составу, и по технике?
Вадим Лукашевич
Вадим Лукашевич: Это тот самый ресурс, который ты приготовил к началу военных действий, а дальше их выбивают, потому что производственный цикл нового самолета – более года. Сбить самолет гораздо проще и быстрее, чем построить новый. Но даже если хороший самолет и какой-то новобранец-пилот, то ничего хорошего не будет, и практика это показывает. Для того чтобы выполнять реальные боевые задачи, нужна очень высокая квалификация летчиков, а это подполковники, полковники и выше. Это те, которые помнит еще советскую школу. Фактически мы сейчас воюем советским заделом и советским военным опытом. Украина делает то же самое, но у нее в этом плане восходящий тренд, потому что там есть внешняя поддержка, внешнее обучение.
Сергей Медведев: А если Украине поставят F-16, насколько это может изменить ход войны в воздухе?
НАТО превосходит Россию практически по всем системам оружия
Вадим Лукашевич: Существенно изменит. Наши самолеты – это четвертое поколение, но не пятое. Пятое поколение – это полная интеграция самолета, вооружения и электронных систем, сверхзвуковая крейсерская скорость, малая заметность и новые системы вооружений. Проблема в том, что электроника на зарубежных самолетах лучше. И даже если брать, допустим, F-16, самолет того же поколения, что и наш Су, то даже эти современные НАТОвские самолеты четвертого поколения видят более крупные Су-27 на 120 или на 150 километров на своем радаре, а он их увидит на 80-100. Другими словами, иностранец собьет его раньше, чем он этого иностранца увидит и до высокоманевренного воздушного боя, где он раскроет все свои возможности, может не дожить.
Сергей Медведев: Какие у России возможности своими силами дальше создавать суверенные самолеты, и военные, и гражданские?
Вадим Лукашевич: Тоже печальные. Есть "Суперджет", реально хороший самолет, но то, что было его сильной стороной, сейчас стало Ахиллесовой пятой. У него только каркас собирался в Комсомольске-на-Амуре, а все остальное – импортное. Все российские самолеты, которые летают: Ту-204, Ту-214, Ил-96 и прочее, – это сильно советский задел, не просто позавчерашний день, а прошлый век. И, если у тебя нет широкосерийного производства, то это один-три самолета в год!
Сергей Медведев: Что с боевыми самолетами? Россия по-прежнему может производить "Сухие" и МиГи?
Вадим Лукашевич: Вот то, на чем мы сейчас воюем, – да. Я подойду не с точки зрения сегодняшнего дня, а с точки зрения идеологии 90-х годов, когда я работал в КБ. И вот с той точки зрения, российская военная авиация украинский экзамен не выдержала. Она есть, но если кто-то воюет на четыре с плюсом, а ты на три с минусом, – ну, понятное дело…
Сергей Медведев: А если бы она столкнулась впрямую с авиацией НАТО? Это был бы нокдаун?
Вадим Лукашевич: Не спрашивайте! Страны НАТО по совокупному ВВП больше в разы! По технологическому уровню – больше в разы! По численности армии – больше в разы! НАТО нас превосходит практически по всем системам оружия. Поставили всего несколько ракетных установок HIMARS, и они меняют ход текущих боевых действий. Эта ситуация показывает, что российские ВС не способны противостоять странам НАТО в открытом военном конфликте, но, конечно, без применения ядерного оружия: оно полностью меняет все условия.
Фактически Россия сейчас воюет советским заделом и советским военным опытом
Сергей Медведев: К нам присоединяется популяризатор космонавтики Виталий Егоров. Что, Россия с завершением эпохи МКС уходит из космоса? Что останется, если в 2024 году, как было сказано, Россия уйдет с МКС?
Виталий Егоров: Я уверен, что Россия не уйдет с МКС в 24-м году. Борисов сказал "после 24-го года". Думаю, Россия будет летать на МКС как минимум до 2028-го, а все остальные партнеры рассчитывают продлить ее до 2030-го. Скорее всего, даже потом еще ее продлят, потому что достойной замены к тому времени никто не сделает. Даже по нынешним планам, еще не скорректированным с учетом внешнеполитических условий, планируется начать выведение первого модуля будущей российской орбитальной станции в 2028 году. Вероятность того, что они смогут выдержать эти сроки, учитывая предыдущий опыт, крайне мала.
Разрывать этапы полетов пилотируемых кораблей нельзя. Если остановить работу, людей просто придется уволить, а когда мы сможем возобновить работу, не факт, что все придут обратно. В Роскосмосе это прекрасно понимают. Ну, и пока своя станция у России не полетит в 2028-м или позже, скорее всего, ни о каком уходе с МКС не может быть и речи, именно потому, что мы потеряем нашу пилотируемую космонавтику, а это треть всей нашей космонавтики.
Сергей Медведев: А у России сейчас есть технологический ресурс в условиях санкций обеспечить полный цикл производства и запуски космической станции?
Виталий Егоров
Виталий Егоров: Что-то успели прикупить. Вот эту новую станцию планируется строить на базе научно-энергетического модуля, а этот модуль начали строить году в 12-м или в 13-м. И тогда предполагалось запустить его в 2016-м, но потом откладывали. Какой-то запас электроники был сделан еще тогда, до жестких санкций. Что касается железа, здесь, думаю, наши еще могут самостоятельно себя обеспечить. Но это лишь один модуль! А построить все дальнейшее – здесь уже будут сложности.
Сергей Медведев: Ракеты, которые сейчас пускают, – это все старые советские технологии? Они еще будут летать и 5, и 10, и 20 лет?
Виталий Егоров: Конечно! Кстати, по части импортозамещения Роскосмос долго критиковали: "ты летаешь на советских ракетах, давай уже новые", а оказалось, что сейчас это его суперсила, потому что они не подвержены санкциям. Речь уже не идет о какой-то конкурентоспособности: главное, чтобы все это просто летало, выполняло свои задачи. Электроника – точно очень слабое место Роскосмоса, а все, что касается железа, это советское наследие, которое у нас еще есть.
Вадим Лукашевич: Авиация будет теплится, она не умрет, а вот за космонавтику я сейчас очень переживаю. В силу этих событий, санкций, начавшегося сокращения бюджета, потери компетенции мы отменили "Луну-25". Сейчас и научный космос, и пилотируемый для родины Гагарина уже не приоритет! Приоритет – это военные спутники, это решение совершенно четких задач – связь, разведка, и все!
Речь уже не идет о какой-то конкурентоспособности: главное, чтобы все это просто летало, выполняло свои задачи
Сергей Медведев: Насколько надежна российская спутниковая группировка? Я слышал, что спутники ГЛОНАСС постепенно теряют годность и будут выбывать из строя, а их нечем заменить.
Вадим Лукашевич: Мы, как и раньше, берем количеством. Если иностранцы запускают военный спутник, и он служит 15 лет, то наши через три года дохли, и мы их очень много запускали.
Недавно было заявление, что Запад, НАТО, Украина, Америка используют гражданские спутники двойного назначения для получения военной информации и помощи Украине. Мы об этом заявляли, причем уже не первый раз с 24 февраля. Но! Мы не говорим о том, что наше Минобороны покупает у зарубежных спутниковых операторов фотографии из космоса. В любом случае наших национальных возможностей по мониторингу зоны боевых действий, по разведке и прочему недостаточно. Последние события под Харьковом именно это и показали. Сейчас, когда все полностью мониторится, спутники висят, разведка работает, как можно было прозевать сосредоточение сил и так далее?! И выясняется, что много проблем. Нарушена связь. Связь в первичных подразделениях между собой для координации на поле боя – это квинтэссенция доктрины НАТО!
Сергей Медведев: Да, командиры просто чуть ли не за свой счет покупали смартфоны с "Алиэкспресса".
Вадим Лукашевич: А так как там была подключена мобильная связь, то войска оказались вне командования.
В таких тонких и сложных глобальных отраслях, как авиационная и космическая, суверенитет невозможен!
Сергей Медведев: Там нет защищенной связи.
Вадим Лукашевич: А это все космос. Облако спутников решает все проблемы на земле! Как мы видим, этого нет.
Сергей Медведев: Да, и мы видим, как это не работает в Украине. За что боролись, на то и напоролись. Россия очень долго боролась за суверенитет, но жизнь показывает, что в таких тонких и сложных глобальных отраслях, как авиационная и космическая, суверенитет невозможен! Думаю, наши эксперты вполне показали, что суверенитет России в этих областях фактически равен деградации, как, впрочем, и во многих других областях российской жизни в 2022 году.