Виды на неурожай. Кто возместит потери российских земледельцев

Российские производители сельскохозяйственной продукции оказались под двойным ударом

С одной стороны, паводок, засуха в южных регионах и поздние майские заморозки уничтожили часть посевов и посадки многолетних плодовых культур. А с другой – ограничения на импорт российского зерна, которые вводят ООН, Турция и Европейский союз, создают потенциальные проблемы для и так скудного урожая. Мелким и средним хозяйствам без помощи государства не справиться, но государство не торопится "подставить плечо".

Министр сельского хозяйства России Оксана Лут 27 мая заявила о планах ввести на всей территории страны режим чрезвычайной ситуации из-за ущерба, который нанесли аграриям засуха и майские заморозки. Это необходимо для того, чтобы сельхозпроизводители смогли оперативно получить страховое возмещение нанесенного ущерба. Неделей позже, в понедельник, 3 июня, министр назвала и конкретный срок введения чрезвычайной ситуации: "ЧС планируем ввести до конца недели, если МЧС проведет подкомиссию свою. И надеемся ввести, после этого будем работать со страховыми компаниями".

Но прошла еще неделя, и министру снова что-то помешало. Возможно, Петербургский международный экономический форум, во время проведения которого разрешено только лучиться оптимизмом разной степени сдержанности, а ни о какой "чрезвычайщине" и речи быть не может. Что касается министра сельского хозяйства, то она на форуме демонстрировала оптимизм максимально сдержанный. Посетовав на високосный год, который "отличается тем, что мы мерзнем, сохнем и тонем", она отметила, что с заморозками аграрии справились: "Сельхозпроизводители быстро собрались и пересеяли". А заместитель Лут Андрей Разин даже цифру назвал – 800 тысяч гектаров посеяли заново.

Согласно официальной оценке Минсельхоза, полностью уничтожено более миллиона гектаров, а еще 700 тысяч пострадало от поздних заморозков. Это близко к оценкам президента Российского зернового союза Аркадия Злочевского, который считает, что в конечном итоге площадь пострадавших посевов составит около 2 миллионов гектаров, из которых 900 тысяч будет засеяно заново. Причем безо всяких гарантий, что там что-то вырастет.

Во-первых, засуха в ряде регионов продолжается, а во-вторых, "для оптимальных сроков время ушло. А что означают неоптимальные сроки для пересева – если пересев состоится, это означает позднюю уборку и зависит от погодных условий во время уборочных работ. Можем упустить еще часть урожая, которая уйдёт под снег", – цитирует Злочевского РИА "Новости".

Еще менее оптимистичны региональные власти. Например, губернатор Ростовской области Василий Голубев считает, что его область недосчитается 30 процентов урожая. Там, как и еще в 9 российских областях, уже действует режим чрезвычайной ситуации. В целом же по стране потенциальные потери урожая, даже по официальным оценкам, прогнозируются на уровне 18 миллионов тонн (это примерно 12 процентов того, что планировали собрать). А ущерб производителей зерновых и масличных культур на начало июня превысил 50 миллиардов рублей.

И даже если правительство решится на федеральный режим ЧС, переоценивать его значение для сельхозпроизводителей не стоит. Много со страховых компаний российские аграрии не получат. Национальный союз агростраховщиков оценивает максимальные выплаты в 1,5 миллиарда рублей, что на фоне 50-миллиардных убытков выглядит каплей в море. Проблема в том, что три четверти посевов не были застрахованы просто потому, что у крестьян нет на это лишних денег.

Еще в конце мая была какая-то надежда, что неурожай в России, которая остается крупнейшим экспортером зерна, вызовет панику на мировом рынке, и российские аграрии (по крайней мере, крупные хозяйства) сумеют компенсировать потери на внешнем рынке. И действительно, с конца апреля цены на зерно росли. Однако в 2022 году российские власти явно "переборщили", рисуя апокалиптические картины глобального голода.

Произошло то, что и должно было произойти. В 2023-м все, кто мог что-то посеять, это сделали. И вдруг стало выясняться, что российское зерно вовсе не такой желанный для всех остродефицитный продукт, который все готовы покупать при любых обстоятельствах. Только за последние две недели произошел целый ряд событий, которые позитивными для российских экспортеров назвать сложно.

Сначала Евросоюз принял решение о введении с 1 июля заградительных пошлин в отношении российского и белорусского зерна. "Постановление предусматривает увеличение пошлин на зерновые, масличные культуры и продукты их переработки из России и Беларуси до такого уровня, что на практике импорт этих продуктов прекратится", – подчеркивается в пресс-релизе Совета ЕС.

Потом российские компании, которые работали со Всемирной продовольственной программой (ВПП) ООН, пожаловались, что их перестали допускать к тендерам на закупку продовольствия для помощи беднейшим странам. Возмущению не было предела, хотя ВПП работает на пожертвования, которые делают государства, частные компании и лица. И из 14 с небольшим миллиардов долларов пожертвований больше половины приходится на США (7,2 миллиарда). На втором месте – Германия (1,7 миллиарда долларов). А Россия "расщедрилась" на 30 миллионов долларов, примерно как Бангладеш. После начала войны ряд крупных доноров, давая деньги, стали ставить условие: они не должны достаться России и российским поставщикам.

Наконец, уже в разгар Петербургского форума Министерство сельского и лесного хозяйства Турции объявило о временном запрете на импорт пшеницы, который продлится с 21 июня по 15 октября. Россия – крупнейший поставщик пшеницы в Турцию, а Турция – второй (после Египта) импортер российского зерна. А параллельно со всеми этими новостями с конца мая снижались цены на пшеницу на мировом рынке: с 27 мая они потеряли более 15 процентов.

А следом начали снижаться и внутрироссийские цены, окончательно лишая производителей надежды на компенсацию ущерба. Производителями зерна и подсолнечника российский агросектор не ограничивается. Производители сахарной свеклы пока оценить ущерб затрудняются. Но посевы пострадали, и о повторении рекордного урожая прошлого года речи не идет. А значит, и производство сахара сократится, причем существенно.

Однако сильнее всего пострадали растениеводство и многолетние посадки плодовых культур. Так что еще один повод ввести режим чрезвычайной ситуации – помочь хозяйствам, которые брали субсидии на развитие растениеводства. Они смогут сослаться на объективные причины, по которым не достигли целевых показателей. Кроме того, Минсельхоз собирается обратиться к правительству за компенсацией ущерба, нанесенного плодовым культурам.

Что касается последствий, то они очевидны. Без многомиллиардной поддержки производителям зерна Россию ждет массовое банкротство мелких и средних хозяйств с последующим переделом рынка сельскохозяйственных земель. Неурожай в стране победившей продовольственной безопасности означает ускоренную продовольственную инфляцию. Муки, хлеба и круп это может не коснуться – правительство постарается. А вот овощи, фрукты и корнеплоды будут традиционно бить рекорды. Уже сейчас появившаяся клубника на 20-25 процентов дороже, чем год назад.

Кроме того, пострадает экспорт. Зерно – это, конечно, не нефть, но валютная выручка снизится, причем существенно. А это еще один повод для разгона инфляции, поскольку без импорта удовлетворять платежный спрос россиян правительство пока не научилось.