Количество официально зарегистрированных безработных в России достигло 2 миллионов 132 тысяч человек, заявила 20 марта министр здравоохранения и социального развития РФ Татьяна Голикова. Это на 55 тысяч человек, или на 2,6 процента больше, чем неделю назад.

За неделю с 5 по 11 марта число зарегистрированных безработных выросло на 2,1 процента, еще неделей ранее — на 3,3 процента. В начале февраля еженедельный прирост достигал 5,6 процента.

"С октября 2008 года по март нынешнего года число регистрируемых безработных выросло почти на 900 тысяч человек, с 1,2 миллиона до 2,1 миллиона человек", — цитирует "Прайм-ТАСС" слова министра.

Сегодня же Росстат опубликовал последние данные по общей безработице по методологии Международной организации труда. Количество людей, находящихся в активном поиске работы, в феврале увеличилось по сравнению с январем почти на 5 процентов, до 6,4 миллиона человек (с 8,1 до 8,5 экономически активного населения). Прирост относительно минимальных значений начала прошлого лета составил 56 процентов.

О том, что ждет российский рынок труда, в интервью Радио Свобода рассказал руководитель Центра социальной политики Института экономики РАН Евгений Гонтмахер:

— Нынешняя статистика показывает, что на биржах труда регистрируется только треть от общего числа безработных. Можно ли ожидать, что это соотношение как-то изменится?

— Действительно, после повышения пособий доля зарегистрированных безработных в общей массе будет потихоньку увеличиваться. Созданы все условия для того, чтобы люди шли на биржу труда не за работой, а за выплатами в 4900 рублей — в некоторых регионах на эти деньги можно жить, причем даже не в одиночку, а семьей. Но все-таки влияние пособий не стоит преувеличивать. Сложившееся соотношение — когда на одного зарегистрированного безработного приходится двое самостоятельно ищущих работу — будет сохраняться. Определяющим фактором по-прежнему остается экономическая обстановка в стране, и государство на этой стадии падения объективно мало что может сделать. Дело не в том, что правительство плохо работает. Не бывает так, чтобы экономика падала, а безработица стояла на месте или уменьшалась, так что в ближайшее время она продолжит расти. Прогноз Минздравсоцразвития — 2,8 миллиона зарегистрированных безработных к концу года — вполне реален. Но это оптимистичный вариант, сам я ожидаю примерно 3,5 миллиона человек или чуть больше.

— А общая безработица?

— К концу года, думаю, общая безработица почти наверняка превысит 10 процентов. Это много, особенно из-за того, что в некоторых регионах она будет в разы выше этого среднего показателя. Более половины населения некоторых городов может оказаться без стабильной официальной работы, и это уже очень неприятно и опасно в социальном смысле.

— Произошли ли какие-то качественные изменения в структуре увольнений?

— На некоторых машиностроительных, металлургических, химических предприятиях начались сокращения основного персонала. В предыдущие месяцы на улице в основном оказывались вспомогательные и офисные работники, на основном производстве людей стремились задержать за счет частично оплачиваемых административных отпусков и тому подобных мер. Но экономическая ситуация продолжает ухудшаться, и у некоторых работодателей сейчас не хватает денег даже на это.

— То есть прогнозы на этот год далеко не оптимистичные?

— Основная тяжесть экономического кризиса впереди. Уже ясно, что резкого роста спроса на товары российского экспорта на мировых рынках не будет, а значит, не будет и никаких внешних стимулов для развития российской экономики. Внутренний спрос тоже падает — доходы населения уменьшаются, об этом свидетельствуют и официальные данные. Фактически, часть нашей экономики, не выдерживающая конкуренции на внутреннем и внешнем рынках, отмирает. В девяностых и начале двухтысячных годов этот процесс, связанный с высвобождением большого количества людей, прошел бы менее болезненно. Сейчас, боюсь, пик увольнений еще впереди.

— Насколько это опасно для общества?

— Открытые протесты населения — это полбеды. Голода, конечно, не будет, люди будут спасаться за счет огородов, делать запасы на зиму, как раз впереди сезон. Но через год-два такого существования человеку, потерявшему квалификацию, будет очень трудно возвращаться на работу. По сути, речь идет о деградации кадров, растранжиривании нашего и без того скромного и не очень качественного человеческого капитала, который пригодился бы впоследствии, на стадии экономического роста.

— Что может сделать государство в этой ситуации?

— Недостаточно просто следить за развитием событий и реагировать постфактум. Чтобы как-то смягчить ситуацию, надо идти на диалог с местными властями, не задавливая их настолько, чтобы они были готовы утаивать реальные данные по безработице, надо идти на диалог с бизнесом. Но самое главное — государство должно уйти из экономики.

— Однако в последнее время все чаще говорят, что в кризис, наоборот, государство должно наращивать свое присутствие?

— Нет. Мы знаем качество нашего государства. Именно сейчас, в такой сложный момент, его вмешательство чревато очень крупными и серьезными ошибками, не говоря уже о коррупции и воровстве. Именно сейчас нужно разрабатывать программу ухода государства из экономики. Конечно, оно должно создавать правила игры, косвенно регулировать ситуацию при помощи налогов и пошлин. Но ни в коем случае не распределять деньги или разрешения. Малый бизнес вообще должен развиваться совершенно независимо от государства, нужны налоговые каникулы, отмены проверок. Крупный бизнес, как наш, так и иностранный, должен иметь возможность направлять инвестиции туда, куда считает необходимым, без согласования с нашим высоким начальством. Это принципиально важно.

— А государству что делать?

— Разворачивать систему образования с учетом того, что будет после кризиса. Не просто создать дополнительные бюджетные места, чтобы студенты учились, а не пополняли ряды безработных — это сиюминутная мера. Она, может быть, и подействует, но надо думать о том, что будет дальше. Нужно резко повысить качество высшего образования за счет сужения доступа к нему, разобраться с профтехобразованием, привлечь современных учителей и обновить методики в школах. Надо разобраться со здравоохранением, потому что иначе после кризиса некому будет работать и строить новую Россию. Вот этим, социалкой, государству сейчас и надо заняться, а экономику оставить в покое. Чтобы она развивалась сама — по законам рынка, глобализации, демократии, конкуренции. Я уже не говорю о том, что надо вернуться к нормальной, конкурентной политической системе.