Одним из первых мероприятий, связанных с председательством России в «большой восьмерке», стала встреча министров образования стран «группы восьми». Она прошла в московском «Президент-отеле». Участвовавшая в ее работе министр образования США Маргарет Спеллингс дала эксклюзивное интервью Радио Свобода.

- В мире есть так много различных систем образования. США, Россия, Япония – в каждой из стран «большой восьмерки» она своя. При этих различиях есть ли у них общие задачи в этой сфере?

- Безусловно. Все мы признаем, что проводимые в наших странах реформы образовательных систем должны осуществляться более активно, чтобы мы могли более успешно отвечать на вызовы современного мира, современной экономики. Нам нужно бежать быстрее, как я это называю. Второй момент заключается в том, что мы должны

раскрыть все возможности образовательной системы для каждого гражданина без исключения. Не только для элит, не только для немногих избранных. Каждый человек в любой стране мира должен быть полноценным участником общественной и экономической деятельности своего социума, всех сторон жизни в целом. Это является нашим моральным императивом, но это также ключ к процветанию наших стран. Все мы признаем нашу приверженность этой цели.

- Какие конкретные шаги намерена предпринять «восьмерка» для выполнения этой задачи? Разрабатываются ли ей какие-либо документы на этой счет?

- Да. Одной из тем сегодняшнего заседания было создание инновационного общества. Все мы понимаем, что математика, естественные науки, технические дисциплины, равно как и возможность понимать другие культуры и людей, говорящих на других языках – это то, за счет чего можно добиться успеха в современном мире. В будущем появятся профессии, о которых сегодня мы и не слышали. Последние десятилетия служат тому подтверждением. Поэтому очень важно, чтобы мы могли вооружить наших студентов инструментом для решения возникающих проблем, развить в них навыки творческого мышления, научить их применять свои знания в области математики и прикладных наук, чтобы они могли найти себя на развивающемся рынке труда. Сходным образом мы должны осознать (и мы это осознаем), что обучение новым навыкам сопровождает человека на протяжении всей его жизни, что человек никогда не покидает школьной скамьи, если так можно сказать. На протяжении жизни нам понадобятся самые разнообразные знания и навыки, мы много раз поменяем сферу приложения своих усилий, у каждого из нас будет несколько карьерных путей. Мы должны научить наших граждан гибко распоряжаться своими знаниями и учиться всю жизнь.

- Сегодняшняя встреча была проведена в формате «восьмерки». Но, насколько мне известно, вы обсудили со своими российскими партнерами и несколько двусторонних соглашений? Есть ли у вас планы совместной работы на ближайший год-два или даже на пять лет?

- Спасибо за этот вопрос. Как раз вчера мы с министром [образования и науки России Андреем] Фурсенко подписали исторический в своем роде документ, первый в истории наших стран меморандум о взаимопонимании между нашими министерствами. Ключевое место в нем отведено сотрудничеству между вузами наших стран по тем направлениям, которые, как я уже сказала, станут своего рода валютой нового века – математике, естественным наукам и языковым дисциплинам. В центре внимания соглашения также находится налаживание программ обмена между вузами.

Исторический характер этого документа заключается не только в том, что мы намерены частично финансировать эти программы (а мы рассчитываем, что соглашение не останется на бумаге). Эти договоренности являются взаимовыгодными. Нам есть чему научиться друг у друга. Например, в России создана гораздо более продвинутая система обучения иностранным языкам, чем в США. Менее одного процента американских школьников обучаются таким важнейшим языкам, как китайский, арабский, русский, фарси, урду вместе взятым. А ведь именно это те языки, которые потребуются на рынке труда завтра. И это только одни пример. Сходным образом в обучении математическим дисциплинам и естественным наукам Россия является мировым лидером. Нам есть чему поучиться здесь у нее. Со своей стороны, мы опережаем мир в том, что касается партнерства частного бизнеса и высшего образования, особенно в части инновационных технологий. И в более широком плане образовательная система США только усиливается за счет того, что в ее работе принимают активное участие общины, на территории которых расположены институты, а также родители студентов. Это то, чему уже мы можем научить других.

- Давайте опустимся с официального уровня. Вы побывали в одной из московских школ. Каковы ваши впечатления от этого визита?

- У меня самой два ребенка школьного возраста, так что я привыкла к атмосфере таких мест. На меня произвели большое впечатление, как мотивированны, заинтересованы российские школьники в получении знаний, насколько они настроены на упорную учебу. А это два слагаемых успеха не только в школе, но и в жизни вообще. Учителя, с которыми я разговаривала, как мне показалось, очень самоотверженно относятся к своему делу. Они понимают, что стоит на карте в сегодняшней школе.

- Как вам известно, абсолютное большинство российских школ являются государственными. Каков, по-вашему, правильный баланс между присутствием в образовательной системе частного бизнеса и государства?

- Система школьного образования в Соединенных Штатах крайне децентрализована. Она пользуется [финансовой] поддержкой властей, причем трехуровневой поддержкой – со стороны федерального правительства, властей штатов и местных общин. Каждый из этих уровней обладает своими ресурсами. Важно отметить, что цель здесь определяет правила. Родители, общины и частный бизнес имеют прямой доступ к тому, что определяет качество образования, и активно участвуют в обсуждении его параметров.

Я считаю, что в целом частный сектор способен поделиться со школами (приходские ли они, автономные или частные) своими инновациями, опытом, способностью преодолевать бюрократические барьеры, с которыми зачастую нельзя совладать в рамках государственного сектора. Также важно, чтобы родители могли голосовать [за ту или иную школу] своими ногами, образно выражаясь, если школа плохо подходит их детям, могли более свободно переходить из одной школы в другую.

- А какую роль в образовательном процессе играют негосударственные организации? Как вы знаете, в России продолжается дискуссии о месте НГО в жизни общества.

- Полагаю, что их роль неоценима. Внутри самой системы может не оказаться ни потребности к осуществлению реформы, ни возможности ее проводить. В Соединенных Штатах трудные вопросы чаще всего поднимаются неправительственными организациями – общественными, индустриальными, объединениями, которые отстаивают права людей с ограниченными физическими возможностями и так далее. Настоящий стимул к реформированию системы может родиться только извне. Роль НГО в формировании такого стимула является крайне важной.

- Вы сказали, что у вас два ребенка школьного возраста. Помогает ли им, что их мать возглавляет министерство образования?

- Пусть они спорят об этом сами. У меня две дочери; не думаю, что им нравится, когда их мать заходит в комнату, чтобы проверить, как они сделали домашнее задание. Хотя возможно, это является для них своего рода стимулом – ведь хорошо выполненное задание означает, что я реже буду появляться в их школе. С другой стороны, я таким образом получаю много информации о том, что происходит в школах на самом деле. Я первая в истории США женщина, ставшая министром образования, когда ее дети еще не вышли из школьного возраста. Это интересная работа. Не хочу никого обижать, но почему они ждали этого так долго?