В прежние времена, когда мир был большим, а читатели домоседами, путевая проза считалась незаменимой частью большой литературы. Поэтому записки великих путешественников, будь-то капитан Кук, доктор Ливингстон, или полярник Скотт, давно вошли в состав универсального образования, и вышли из моды, когда кино, самолеты, телевизор и Интернет создали у нас иллюзию вседоступности. О том, что это не так, рассказывает книга по-настоящему бесстрашного путешественника, решившегося в одиночку пересечь край, который сегодня, пожалуй, опаснее Антарктиды и Эвереста.
Пожалейте современного писателя-путешественника. Массовый читатель относится к нему, как к заболтавшемуся автору путеводителя. Эксперты сладострастно выискивают мельчайшие неточности. А если это путешествие в страну Третьего мира, то к критике присоединяются идеологи и налепляют на всё предприятие клеймо «этнографического империализма». Кроме того, в современной литературе давно уж и жанров таких нет: «Записки путешественника», «Мемуары странствующего философа», «Приключенческая литература». Но хуже всего то, что, по мнению начитанной публики, все великие путешествия уже давно совершены и описаны, и любая новая книга об этом, в каком-то смысле – плагиат. Вот на каком фоне журналист Рори Стюарт (Rory Stewart) выпускает описание своего путешествия по Афганистану в январе 2002 года. Его книга называется «Ни там, ни здесь» (Places in Between)
Об условиях, в которых проходило это путешествие, дает представление рецензия Тома Биссела (Tom Bissell): «Даже в хорошую погоду, даже выбрав в качестве средства передвижения танк, путешествовать по воюющему Афганистану было бы смертельным номером. Стюарт же отправился в свое путешествие в середине января, пешком, по районам, все еще находившимся в руках талибов. Как часто и как близко к смерти он находился, вы узнаете из книги. Скажу только, что его предупреждали об опасности. И никто иной, как сотрудник Афганской Секретной Службы. "Вы – первый турист в Афганистане, - сказал он. – В середине зимы в горах снег будет глубиной в три метра (повторяю: три метра, а не три фута). Там полно волков. И там идет война. Вы погибнете - даю вам в этом полную гарантию"».
У Стюарта, как у героя какой-нибудь народной сказки, было три волшебных вещи: во-первых, он знал персидский язык - фарси. Во-вторых, будучи сообразительным героем сказки, он заручился благословением местного атамана, которого привлек исключительно неосуществимостью своей затеи. И, наконец, Стюарт выбрал трех попутчиков. Никто из них не обладал никакими волшебными умениями, кроме умения стрелять. Стрелять им Стюарт не давал, хотя они всю дорогу грозились. Их лояльность была, естественно, сомнительной, равно, как и польза от их присутствия. И, в конце концов, они его бросили, распустив слух, что Стюарт – врач, украинец, знает русский язык и по окончании путешествия получит 2 миллиона долларов.
Стюарт – редкий писатель-путешественник: он совершенно не пишет о себе, он начисто лишен сентиментальности и общую картину он создает короткими главками, каждая из которых обладает напряженностью и завершенностью японской хайку. Совершенно очевидно, что за время путешествия Стюарт полюбил афганцев, по его словам - «иногда жадных, лицемерных и жестоких, часто - ленивых и всегда невежественных». «Но они ни разу, не попытались похитить или убить меня, хотя я был очевидным представителем культуры, которую у них принято ненавидеть».
Стюарт с ужасом описывает твердокаменных талибов, как «деспотов с опасным пониманием Бога, одержимых страстью распоряжаться чужой жизнью и смертью». Но у него язык не поворачивается осуждать простых афганцев. Он пишет: «Я видел бывшего командира местных талибов. Он живет лучше других, а именно: насос у колодца, дровяная печь в доме и дощатая уборная во дворе. Неужели он, действительно, угрожает западным свободам? А его односельчане? Никто из них никогда не видел телевизора и не бывал в большом городе. И ни один из них не понимает, почему из-за двух башен, взорванных кем-то в Нью-Йорке, небо над ними бороздят американские военные самолеты».
Сам Стюарт не уверен в своем отношении к американскому вторжению. Но его близкое знакомство с афганцами заставляет его сильно сомневаться в действенности западной политики. И он с симпатией, но и с иронией описывает своих друзей (западных дипломатов и чиновников), которые работают по 12-14 часов в сутки, составляя планы богато субсидируемых мероприятий по «демократизации» и «экономическому развитию» страны.
Конечно, американским дипломатам и чиновникам легче быть идеалистами, чем человеку, который закончил свое путешествие по Афганистану, вооруженный лишь палкой с железным наконечником в компании старого бойцового пса, вышвырнутого за ненадобностью. Пес был размером с пони, но почти все зубы у него были выбиты, а уши и хвост обрезаны. Стюарт назвал его Бабур, в честь потомка Тамерлана, прошедшего по тем же местам в 16-м веке. Биссел замечает в своей рецензии: «Появление собаки грозило превратить записки Стюарта в версию трогательной книги Стейнбека. Что-то, вроде "Путешествие с Чарли под неприцельным огнем из автоматов Калашникова". Но, на счастье, у Стюарта – аллергия к сантиментам. Только раз он описывает, как свалился от холода и усталости. "Полузасыпанный глубокой снежной пудрой, - пишет Стюарт, - я вдруг увидел, что Бабур стоит и лает на меня. Будничность его поведения очевидно указывала на недопустимую мелодраматичность моего. Если уж он готов продолжать, то мне сам Бог велел"».
В книгу Стюарта включено несколько полезных советов путешественнику, например: «Если вам придется врать, что вы мусульманин, говорите, что вы – из Индонезии – о ней в Афганистане никто ничего не знает. Открытое поле, не загаженное овечьим пометом, - скорее всего, заминировано. На очень высоких перевалах надрезайте своему ослу ноздри – чтобы он мог вдыхать больше кислорода. Не носите с собой подробных карт, иначе вас примут за Джеймса Бонда». И, последний совет, добавляет рецензент Биссел: «Если вы были достаточно глупы, чтобы решиться на смертельно опасное путешествие и на последующее его описание, то есть только один способ избежать критики - превратить рассказ о своих приключениях в шедевр. Рори Стюарт именно это и сделал».
