Александр Генис: Землетрясение на Гаити потрясло особенно Нью-Йорк – ведь здесь живет 100 000 выходцев из этой небольшой страны. И у каждого на родине остались друзья и близкие. Гаитянская трагедия страшна еще и потому, что она присоединила к природной катастрофе социальную – двухвековую историю бесправия и анархии. Как помочь Гаити? Этим вопросом занят весь мир – и наш вашингтонский корреспондент Владимир Абаринов.
Владимир Абаринов: Со времен Всемирного потопа человечество пыталось осмыслить гнев стихий. В том, что это наказание, люди не сомневались – они лишь старались понять свою вину перед высшими силами. Важнейшим рубежом стало Лиссабонское землетрясение 1755 года – оно вошло не только в историю сейсмологии, но и в историю философии. Португальское бедствие разразилось в тот момент, когда европейскими умами овладевали идеи Просвещения и рационализма. Вольтер, который вел спор с последователями Готфрида Лейбница, утверждавшего, что все сущее разумно и справедливо, написал “Поэму на разрушение Лиссабона”. У нее есть и подзаголовок: “Или проверка аксиомы: всё — благо”. Это сочинение имело ошеломляющий успех. На русский язык его перевел Ипполит Богданович. Вольтер риторически вопрошает своих оппонентов: неужели Господу угодны были страдания невинных жертв? Разве другие столицы не заслужили худшую кару?
Диктор:
Иль скажешь ты, смотря на трупы бедных сих,
Что бог отмщает им за беззаконья их.
Сии безгрешные младенцы чем виновны,
В объятьях матерьних лия потоки кровны!
Отменно ль согрешил сей град и принял суд?
Париж и Лондон цел, где в роскошах живут;
Здесь гибнет Лиссабон, а там пиры всегдашны.
Нечувственны сердца, о вы, умы бесстрашны!
Владимир Абаринов: Между тем авторитетные католические клирики продолжали твердить, что землетрясение ниспослано Лиссабону за разврат, непристойные комедии и бой быков. В России на португальскую трагедию отозвался иеромонах Гедеон, придворный проповедник императрицы Елизаветы. Он уподобил Лиссабонское землетрясение наказанию Содома и Гоморры и утверждал, что это бедствие – предупреждение другим:
Диктор: “Может быть, уже и на нас простерта страшная рука Божья, которую на себе почувствовали прочие краи. Но ждет еще, не устрашимся ли мы их примером и не пробудимся ли от сна нашего стуком, которой потряс толь великую часть вселенныя?”
Владимир Абаринов: Отзвуки этой дискуссии дошли до наших дней. Популярный американский проповедник-евангелист Пэт Робертсон обвинил в гаитянском землетрясении самих гаитян.
Пэт Робертсон: Кое-что произошло много лет назад на Гаити. Об этом не хотят говорить... Они были под пятой французов – знаете, Наполеон III и все такое. И вот они собрались вместе и заключили договор с дьяволом. Они сказали: “Мы будем служить тебе, если ты освободишь нас из-под власти Франции”. Это истинная правда. И дьявол сказал: “Ладно, договорились!” С тех пор они несут на себе проклятие и платят за него не так, так этак. Мы должны молиться за них, дабы они обратились к Господу.
Владимир Абаринов: Преподобный Робертсон имеет в виду восстание рабов, но, как это с ним случается, кое-что перепутал: восстание произошло, когда у власти во Франции находился революционный Конвент, а Наполеона III не было еще в проекте. О том, какую роль в восстании сыграл традиционный африканский культ вуду, историки спорят до сих пор. В апреле прошлого года, будучи с визитом на Гаити, госсекретарь США Хиллари Клинтон говорила, что восстание рабов на Гаити воодушевило противников рабства в Америке. Во всяком случае, у США и Гаити особые отношения. С 1915 по 1934 год американские войска оккупировали Гаити. Вашингтон продолжал оказывать Гаити экономическую помощь и в период долгой диктатуры Дювалье.
В жизни Билла и Хиллари Клинтонов Гаити занимает особое место. В декабре 1975 года, когда страной правил “бэби Док” - Жан-Клод Дювалье, они провели там медовый месяц. На днях, находясь на Гаити, Хиллари Клинтон говорила об этом в интервью телекомпании NBC.
Вопрос: У вас есть эмоциональная привязанность к Гаити, как и у вашего мужа?
Хиллари Клинтон: Да, это так.
Вопрос: Что для вас значит приехать сюда после многих лет работы над тем, чтобы улучшить жизнь гаитян – и в прошлом году, после урагана, и еще раньше, когда вы не были госсекретарем? Что значит для вас увидеть все это?
Хиллари Клинтон: Мне это надрывает сердце. Но стойкость и жизненная сила людей внушают оптимизм. Президент Обама и я сделали Гаити своим приоритетом. Мой муж занимается этим в качестве специального посланника ООН. У нас тут работает отличная команда из США, ООН и других стран. Правительство Гаити тоже действует. У них есть собственные планы, своя стратегия. Мы здесь для того, чтобы поддержать их. Мы не забудем об этом. Но сегодня мы должны думать о мертвых и живых. Мы должны обеспечить нуждающихся пищей, водой и медикаментами. Мы делаем успехи. Сегодня дела обстоят лучше, чем вчера, а завтра будет лучше, чем сегодня.
Владимир Абаринов: Для американцев стал приятным сюрпризом совместный визит Билла Клинтона и Джорджа Буша в Белый Дом. Они пришли туда, чтобы предложить свои услуги в сборе пожертвований для Гаити. Президент Обама приветствовал помощь своих предшественников.
Барак Обама: Объединившись таким образом, эти два лидера посылают недвусмысленное послание народу Гаити и людям всего мира. В этот тяжкий час Америка едина. Мы стоим плечо к плечу с народом Гаити, который продемонстрировал невероятную стойкость, и мы поможем ему восстановить страну и отстроить ее заново.
Владимир Абаринов: Кампания по сбору средств началась совместным же появлением Клинтона и Буша в воскресных ток-шоу. На телеканале MSNBC в программе “Встреча с прессой” с ними беседовал обозреватель Дэвид Грегори.
Дэвид Грегори: Помимо первоначальных спешных мер, не следует ли учредить нечто вроде временного правительства под эгидой США и ООН? Должны ли мы участвовать в управлении страной некоторое время?
Билл Клинтон: Не думаю, что мы должны участвовать в управлении страной, но мы должны помочь им сделать то, чего нельзя сделать без соответствующей организации, которой там больше не существует.
Дэвид Грегори: Президент Буш, президент Обама взял от имени Америки долгосрочные обязательства. Что это значит?
Джордж Буш: Это значит, что после того, как картины разрушений сойдут с телеэкранов, останется необходимость помочь гаитянам заново построить страну, вот что это значит. Каждый из нас сталкивался с кризисами. У кризиса есть начальная стадия, которая травмирует и на которой сфокусирована пресса, но спустя некоторое время надо концентрироваться на чем-то другом.
Дэвид Грегори: А что вы ответите скептикам? Это страна, которая на протяжении своей истории не раз оказывалась в состоянии политического и социального хаоса. Посмотрите на ее соседа, Доминиканскую Республику - положение там гораздо лучше. Следует ли наряду с вопросом о помощи обсуждать и вопрос о том, что вложенные средства далеко не всегда способны вытащить такие страны, как Гаити, из бедности?
Джордж Буш: Извлекать уроки из прошлого и концентрировать усилия на том, что сработает в будущем – вот что следует делать. Я считаю, для нашей страны очень важно не прекращать усилий. Конечно, надо спрашивать себя, имеет ли смысл тот или иной план. Но мы не должны бросить соседнюю страну на произвол судьбы. Там столько людей страдают, и их страдания будут продолжаться, если мы не позаботимся о Гаити.
Владимир Абаринов: О том, как следует помогать Гаити, каким образом вывести страну из исторического тупика, размышляют сегодня и журналисты. Один из них, обозреватель “New York Times” Дэвид Брукс, написал о том, что горе Гаити не природного происхождения. В программе телекомпании PBS “Час новостей” Дэвид Брукс объяснил свою точку зрения.
Дэвид Брукс: Для меня это не только стихийное бедствие. Это следствие бедности. В этой стране у нас было семибалльное землетрясение в 1989 году, в густонаселенном районе залива Сан-Франциско. Погибло 63 человека. Сравните с 50 тысячами на Гаити. Так что это не просто стихийное бедствие. Это нищета. Дурное качество построек. И плохие социальные службы. В основе лежит социальный фактор. Мы потратили 30 лет, пытаясь посредством оказания помощи добиться экономического роста и снижения уровня бедности. Мы не знаем, как это сделать. Бедность сокращается в Китае, которому мы не оказываем помощи. В Гаити работают 10 тысяч неправительственных организаций. Там больше сотрудников гуманитарных организаций в пересчете на душу населения, чем в любой другой стране. Они работают прекрасно, но у нас не получается трансформировать их усилия на всестороннюю перестройку этой страны. Поэтому, когда будут решены краткосрочные и среднесрочные задачи, нам необходимо переосмыслить нашу концепцию помощи иностранным государствам. Каким образом следует исполнять наши долгосрочные обязательства, как подтянуть Гаити до уровня Доминиканской Республики, каким путем идти дальше?
Владимир Абаринов: Собеседник Дэвида Брукса Марк Шилдс.
Марк Шилдс: Я полагаю, реакция президента была уместной и правильной. Если не мы, то я не знаю, кто. Мы – единственная страна, которая способна сделать это. Мы умеем делать это хорошо. И очень важно, что мы делаем это на Гаити. И мне кажется, тот факт, что госсекретарь Клинтон была отозвана из ее азиатского турне, а министр обороны Гейтс отменил свой визит в Австралию, демонстрирует значение, которое мы придаем своим обязательствам. Но это также и возможность восстановить и перестроить страну.
Владимир Абаринов: Американцы верят, что страну можно построить с нуля. Как построили свою они сами.
