Кризис в Киргизии может стать толчком к возникновению новой тенденции в мировой политике – готовности Москвы и Вашингтона действовать в унисон. На это надеется известный американский специалист по России, сотрудник Гарвардского Центра российских исследований Маршалл Голдман:
– Является ли падение режима Бакиева победой для Соединенных Штатов? Нет. Является ли это жестоким поражением? Едва ли. Нестабильность в стране наверняка затруднит функционирование военной американской базы Манас и поддержку американских операций в Афганистане. Но не будем забывать, что и для России такая нестабильность ничего хорошего не обещает. Наоборот, она чревата гораздо большими проблемами для Москвы, если, скажем, Киргизия станет убежищем для радикальных исламистов или там разыграется вооруженный конфликт. Ведь все это происходит вблизи границ России. В том, что касается американского присутсвия, то, я думаю, последние события вряд ли что изменят в американо-киргизских отношениях. С точки зрения киргизских властей, наличие американской базы на ее территории не только приносит ощутимую экономическую выгоду, но и дает сильный аргумент в отношениях с Россией. Властям Киргизии выгоднее иметь двух претендентов, пытающихся добиться влияния в их стране.
Джон Шоберлайн, директор программы "Центральная Азия и Кавказ" Центра российских и евразийских исследований Гарвардского университета оценивает нынешнюю ситуацию в Киргизии следующим образом:
– Я бы назвал это революцией, аналогичной событиям марта 2005 года, проявлением огромного раздражения лидером страны, которое накопилось у большинства населения и элиты страны. Лидеры киргизской оппозиции пытаются начать определенные реформы, но пока лишь идут в фарватере уличных событий с участием толпы. Сейчас трудно предсказать, когда жизнь в стране нормализуется.
Что касается высказываемых некоторыми наблюдателями предположений о причастности России к тому, что сейчас происходит в Киргизии... Свидетельства такой причастности найти довольно трудно. Хотя можно сделать ряд догадок о настроениях в Москве на основе множества предположений, высказываемых в российских СМИ. В частности, о возможности вмешательства России, если временное правительство Киргизии не справится с критическими проблемами переходного периода. Какую форму вмешательства может предпочесть Россия, прогнозировать рано. Но нет сомнения, что нынешняя нестабильность в Киргизии нанесет ущерб и интересам России.
Вашингтон, в свою очередь, едва ли считал Курманбека Бакиева своим человеком все пять лет его пребывания у власти. Судя по всему, Бакиев был для Вашингтона весьма трудным партнером. После прихода к власти он ясно демонстрировал готовность вести игру и с Соединенными Штатами, и с Россией, отдавая ей большее предпочтение. Американским политикам с большим трудом удавалось добиваться от него минимума вещей, нужных Вашингтгону.
Надеюсь, что официальные лица в Вашингтоне будут достаточно осторожны в отношении событий в Киргизии, чтобы не произвести впечатления вмешательства в ее дела. Это неблагоприятно сказалось бы на развитии ситуации в самой Киргизии. Но Соединенные Штаты определенно постараются установить хорошие отношения с теми людьми, которые в конце концов окажутся у руля в Бишкеке. В принципе это будет нетрудно, поскольку большинство в нынешней киргизской оппозиции считает, что лучше всего – поддерживать доверительные отношения с Западом, не отворачиваясь при этом от Росссии. Высока вероятность, что после кризиса обстановка в Киргизии будет складываться благоприятно для интересов США – но это при условии, что кризис закончится скоро. Надеюсь, что формируемая сейчас коалиция из представителей бывшей оппозиции учтет уроки и ошибки, допущенные после смещения Акаева. Как известно, они привели к расколу руководства страны и позволили Бакиеву укрепить свои позиции. Не повторится ли то же самое сейчас – во многом зависит от ответсвенности и эффективности работы тех, кто берет сегодня власть в свои руки в Бишкеке.
– Является ли падение режима Бакиева победой для Соединенных Штатов? Нет. Является ли это жестоким поражением? Едва ли. Нестабильность в стране наверняка затруднит функционирование военной американской базы Манас и поддержку американских операций в Афганистане. Но не будем забывать, что и для России такая нестабильность ничего хорошего не обещает. Наоборот, она чревата гораздо большими проблемами для Москвы, если, скажем, Киргизия станет убежищем для радикальных исламистов или там разыграется вооруженный конфликт. Ведь все это происходит вблизи границ России. В том, что касается американского присутсвия, то, я думаю, последние события вряд ли что изменят в американо-киргизских отношениях. С точки зрения киргизских властей, наличие американской базы на ее территории не только приносит ощутимую экономическую выгоду, но и дает сильный аргумент в отношениях с Россией. Властям Киргизии выгоднее иметь двух претендентов, пытающихся добиться влияния в их стране.
Джон Шоберлайн, директор программы "Центральная Азия и Кавказ" Центра российских и евразийских исследований Гарвардского университета оценивает нынешнюю ситуацию в Киргизии следующим образом:
– Я бы назвал это революцией, аналогичной событиям марта 2005 года, проявлением огромного раздражения лидером страны, которое накопилось у большинства населения и элиты страны. Лидеры киргизской оппозиции пытаются начать определенные реформы, но пока лишь идут в фарватере уличных событий с участием толпы. Сейчас трудно предсказать, когда жизнь в стране нормализуется.
Что касается высказываемых некоторыми наблюдателями предположений о причастности России к тому, что сейчас происходит в Киргизии... Свидетельства такой причастности найти довольно трудно. Хотя можно сделать ряд догадок о настроениях в Москве на основе множества предположений, высказываемых в российских СМИ. В частности, о возможности вмешательства России, если временное правительство Киргизии не справится с критическими проблемами переходного периода. Какую форму вмешательства может предпочесть Россия, прогнозировать рано. Но нет сомнения, что нынешняя нестабильность в Киргизии нанесет ущерб и интересам России.
Вашингтон, в свою очередь, едва ли считал Курманбека Бакиева своим человеком все пять лет его пребывания у власти. Судя по всему, Бакиев был для Вашингтона весьма трудным партнером. После прихода к власти он ясно демонстрировал готовность вести игру и с Соединенными Штатами, и с Россией, отдавая ей большее предпочтение. Американским политикам с большим трудом удавалось добиваться от него минимума вещей, нужных Вашингтгону.
Надеюсь, что официальные лица в Вашингтоне будут достаточно осторожны в отношении событий в Киргизии, чтобы не произвести впечатления вмешательства в ее дела. Это неблагоприятно сказалось бы на развитии ситуации в самой Киргизии. Но Соединенные Штаты определенно постараются установить хорошие отношения с теми людьми, которые в конце концов окажутся у руля в Бишкеке. В принципе это будет нетрудно, поскольку большинство в нынешней киргизской оппозиции считает, что лучше всего – поддерживать доверительные отношения с Западом, не отворачиваясь при этом от Росссии. Высока вероятность, что после кризиса обстановка в Киргизии будет складываться благоприятно для интересов США – но это при условии, что кризис закончится скоро. Надеюсь, что формируемая сейчас коалиция из представителей бывшей оппозиции учтет уроки и ошибки, допущенные после смещения Акаева. Как известно, они привели к расколу руководства страны и позволили Бакиеву укрепить свои позиции. Не повторится ли то же самое сейчас – во многом зависит от ответсвенности и эффективности работы тех, кто берет сегодня власть в свои руки в Бишкеке.
