Государственная дума осенью должна рассмотреть законопроект, ограничивающий выполнение Россией решений Европейского суда по правам человека. На этом настаивает автор проекта, исполняющий обязанности спикера Совета Федерации Александр Торшин. При этом другие представители российской власти дают понять, что закон, скорее всего, через Госдуму не пройдет из-за серьезных последствий его принятия для отношений России с Европой.
Очевидно, что спор идет между двумя группами политиков. Одни считают, что защититься от решений Евросуда важнее, чем быть в хороших отношениях с Европой. Другие придерживаются противоположного мнения.
Когда Александр Торшин только внес законопроект в Государственную думу, российские официальные лица высказывались в смысле "давно пора". Однако реакция Совета Европы была предельно жесткой: генеральный секретарь этой организации Турнбьорн Ягланд, по совместительству председатель Норвежского Нобелевского комитета, заявил, что "сильно обеспокоен". Чем эта обеспокоенность обернется, если законопроект Торшина будет принят, в интервью Радио Свобода пояснил докладчик Парламентской ассамблеи Совета Европы по России Андреас Гросс:
- Это будет концом членства России в Совете Европы. Это ведь так же логично, как, скажем, в игре - когда вы играете в футбол, вы обязуетесь соблюдать правила и принимаете то, что когда вам покажут красную карточку, вы должны покинуть поле. Когда вы входите в Совет Европы, вы добровольно отдаете себя под юрисдикцию суда, задача которого - защищать отдельных граждан, считающих, что национальный суд, в частности российский, не соблюдает его права. Вы также принимаете ту интерпретацию Европейской конвенции о правах человека, которую дает этот суд. И это - величайшее достижение после мировых войн, в ходе которых в результате преступлений и нарушений, допущенных самыми разными властями, был извлечен урок. Европейская общественность придумала систему, которая защищает достоинство каждого отдельного человека от произвола государства. И если вы эту систему не принимаете - то вы будете удалены, вы выходите из игры, вы можете вернуться к себе домой, отгородив себя от одного из самых важных достижений европейской цивилизации за последние 100 лет, - утверждает докладчик Парламентской Ассамблеи Совета Европы.
Андреас Гросс только что побывал в Москве для подготовки доклада о выполнении Россией своих обязательств перед Советом Европы. С Гроссом встречался глава российской делегации в ПАСЕ, председатель комитета Госдумы по международным делам Константин Косачев, который после этой встречи в эфире Радио Свобода сообщил, как он относится к законопроекту Торшина:
- Проблема как таковая существует. Проблема в том, что Европейский суд по правам человека, постоянно развивая свою практику вынесения судебных решений, шаг за шагом расширяет компетенцию или пытается ее расширить и, тем самым, вторгается в компетенцию национальных государств. Россия, пожалуй, первой этим законопроектом, этой инициативой попыталась отрегулировать проблему через принятие закона. Но это я считаю не совсем адекватной реакцией. Мне представляется, что здесь мы могли бы действовать иначе: объединять усилия государств, которые озабочены этой проблемой, и, может быть, идти по пути разработки дополнительного протокола к Европейской конвенции по правам человека, который бы более четко регулировал компетенцию Европейского суда, но не так, как это прописано в законопроекте Торшина. Поэтому я этот законопроект публично не поддержал. Я в своей фракции, в своей партии "Единая Россия" буду предлагать искать другие пути решения проблемы, которую я уже обозначил и которую я считаю актуальной и требующей решения, - заявил Константин Косачев.
Пока что во власти вообще и в "Единой России" в частности спор разворачивается именно между Константином Косачевым и Александром Торшиным. И.о. спикера Совета Федерации в интервью РС подтвердил, что отзывать свой законопроект не намерен:
- Это моя принципиальная позиция. Я считаю, что если Европейский суд по правам человека и дальше будет идти по пути расширительного толкования своей компетенции, то, в конце концов, это грозит потерей суверенитета любому государству, не только России. И потом, как и любой автор законодательной инициативы, я могу продолжать отстаивать, аргументировать, собирать сторонников, прислушиваться к оппонентам. Это законотворческий процесс. Слежу внимательно за тем, как работает Европейский суд по правам человека, и для меня (никому не навязываю свою точку зрения) его политизированность очевидна, - настаивает и.о. председателя Совета Федерации.
Александр Торшин также сообщил, что в смысле защиты национального суверенитета в российской конституции есть что подправить. И воспользовался при этом рискованным литературным сравнением:
- В самой нашей конституции есть несовершенства и довольно-таки серьезные. То есть, по сути, если принимать дословно 15-ю статью конституции Российской Федерации, когда Россия поставила международные договоренности выше национального законодательства, то договоренности могут трактоваться самым различным образом.
- Вы считаете, что нужно изменить конституцию?
- Когда речь идет о национальном суверенитете, я думаю, можно пойти на любые меры, которые его укрепляют. Иначе, знаете, по Шолохову будет: там, в "Поднятой целине", когда коллективизация шла, один из персонажей сказал, "Это же получается, жену отдай дяде, а сам иди к… тете?" В Страсбург?
При этом и Александр Торшин, и Константин Косачев призывают Европу не судить о намерениях России раньше, чем будет принято официальное решение. Но Европа, видимо, уже наученная и вторым процессом Ходорковского и Лебедева, и расследованиями гибели Натальи Эстемировой и Сергея Магнитского, решила побеспокоиться заранее.
Очевидно, что спор идет между двумя группами политиков. Одни считают, что защититься от решений Евросуда важнее, чем быть в хороших отношениях с Европой. Другие придерживаются противоположного мнения.
Когда Александр Торшин только внес законопроект в Государственную думу, российские официальные лица высказывались в смысле "давно пора". Однако реакция Совета Европы была предельно жесткой: генеральный секретарь этой организации Турнбьорн Ягланд, по совместительству председатель Норвежского Нобелевского комитета, заявил, что "сильно обеспокоен". Чем эта обеспокоенность обернется, если законопроект Торшина будет принят, в интервью Радио Свобода пояснил докладчик Парламентской ассамблеи Совета Европы по России Андреас Гросс:
- Это будет концом членства России в Совете Европы. Это ведь так же логично, как, скажем, в игре - когда вы играете в футбол, вы обязуетесь соблюдать правила и принимаете то, что когда вам покажут красную карточку, вы должны покинуть поле. Когда вы входите в Совет Европы, вы добровольно отдаете себя под юрисдикцию суда, задача которого - защищать отдельных граждан, считающих, что национальный суд, в частности российский, не соблюдает его права. Вы также принимаете ту интерпретацию Европейской конвенции о правах человека, которую дает этот суд. И это - величайшее достижение после мировых войн, в ходе которых в результате преступлений и нарушений, допущенных самыми разными властями, был извлечен урок. Европейская общественность придумала систему, которая защищает достоинство каждого отдельного человека от произвола государства. И если вы эту систему не принимаете - то вы будете удалены, вы выходите из игры, вы можете вернуться к себе домой, отгородив себя от одного из самых важных достижений европейской цивилизации за последние 100 лет, - утверждает докладчик Парламентской Ассамблеи Совета Европы.
Андреас Гросс только что побывал в Москве для подготовки доклада о выполнении Россией своих обязательств перед Советом Европы. С Гроссом встречался глава российской делегации в ПАСЕ, председатель комитета Госдумы по международным делам Константин Косачев, который после этой встречи в эфире Радио Свобода сообщил, как он относится к законопроекту Торшина:
- Проблема как таковая существует. Проблема в том, что Европейский суд по правам человека, постоянно развивая свою практику вынесения судебных решений, шаг за шагом расширяет компетенцию или пытается ее расширить и, тем самым, вторгается в компетенцию национальных государств. Россия, пожалуй, первой этим законопроектом, этой инициативой попыталась отрегулировать проблему через принятие закона. Но это я считаю не совсем адекватной реакцией. Мне представляется, что здесь мы могли бы действовать иначе: объединять усилия государств, которые озабочены этой проблемой, и, может быть, идти по пути разработки дополнительного протокола к Европейской конвенции по правам человека, который бы более четко регулировал компетенцию Европейского суда, но не так, как это прописано в законопроекте Торшина. Поэтому я этот законопроект публично не поддержал. Я в своей фракции, в своей партии "Единая Россия" буду предлагать искать другие пути решения проблемы, которую я уже обозначил и которую я считаю актуальной и требующей решения, - заявил Константин Косачев.
Пока что во власти вообще и в "Единой России" в частности спор разворачивается именно между Константином Косачевым и Александром Торшиным. И.о. спикера Совета Федерации в интервью РС подтвердил, что отзывать свой законопроект не намерен:
- Это моя принципиальная позиция. Я считаю, что если Европейский суд по правам человека и дальше будет идти по пути расширительного толкования своей компетенции, то, в конце концов, это грозит потерей суверенитета любому государству, не только России. И потом, как и любой автор законодательной инициативы, я могу продолжать отстаивать, аргументировать, собирать сторонников, прислушиваться к оппонентам. Это законотворческий процесс. Слежу внимательно за тем, как работает Европейский суд по правам человека, и для меня (никому не навязываю свою точку зрения) его политизированность очевидна, - настаивает и.о. председателя Совета Федерации.
Александр Торшин также сообщил, что в смысле защиты национального суверенитета в российской конституции есть что подправить. И воспользовался при этом рискованным литературным сравнением:
- В самой нашей конституции есть несовершенства и довольно-таки серьезные. То есть, по сути, если принимать дословно 15-ю статью конституции Российской Федерации, когда Россия поставила международные договоренности выше национального законодательства, то договоренности могут трактоваться самым различным образом.
- Вы считаете, что нужно изменить конституцию?
- Когда речь идет о национальном суверенитете, я думаю, можно пойти на любые меры, которые его укрепляют. Иначе, знаете, по Шолохову будет: там, в "Поднятой целине", когда коллективизация шла, один из персонажей сказал, "Это же получается, жену отдай дяде, а сам иди к… тете?" В Страсбург?
При этом и Александр Торшин, и Константин Косачев призывают Европу не судить о намерениях России раньше, чем будет принято официальное решение. Но Европа, видимо, уже наученная и вторым процессом Ходорковского и Лебедева, и расследованиями гибели Натальи Эстемировой и Сергея Магнитского, решила побеспокоиться заранее.
