Получив 738 голосов выборщиков из 1007 возможных, Джорджо Наполитано в минувшие выходные был избран на второй семилетний срок. Он – первый президент Итальянской Республики, которому это удалось. К тому же он может стать самым пожилым главой государства в современной итальянской истории: в июне президенту Наполитано исполнится 88 лет, а когда (и если) он отслужит свой второй срок, ему будет 94.
О повторном избрании Наполитано объявила глава нижней палаты итальянского парламента Лаура Болдрини:
Итог нынешних выборов – случай исключительный даже для этой страны, привыкшей к весьма пожилым президентам: рекорд пока что принадлежит Алессандро Пертини, ушедшему с поста главы государства в 1985 году в возрасте 88 лет. Как и Пертини, Наполитано – политик-патриарх, пользующийся всеобщим уважением благодаря своей некоррумпированности (в итальянской политике это скорее исключение, чем правило). Находясь на президентском посту с 2006 года, он всегда напоминал лидерам политических партий о национальных интересах, которые должны быть выше фракционных конфликтов. И не вина старого президента, что ему редко удавалось перекричать, а уж тем более перехитрить таких мастеров политических комбинаций, как Сильвио Берлускони, на чье премьерство пришлась большая часть первого президентского срока Джорджо Наполитано.
Переизбрание президента произошло с согласия Берлускони и его основного соперника, лидера левоцентристов (теперь уже бывшего, он на днях подал в отставку) Пьера Луиджи Берсани. Только совместными усилиями они смогли наскрести в Сенате и Палате депутатов голоса, достаточные для избрания главы государства. До этого левые и правые взаимно блокировали друг друга. В результате испытать политическое унижение пришлось, например, многоопытному экс-премьеру Италии и бывшему главе Еврокомиссии Романо Проди, выдвинутому в четвертом туре выборов левыми: он набрал лишь 395 голосов. Впрочем, главным униженным и оскорбленным посчитал себя Беппе Грилло – лидер движения "Пять звезд", которое неплохо выступило на февральских парламентских выборах, лишь немного отстав от партий Берлускони и Берсани. Именно нежелание Грилло – он заявляет о себе как о борце с нынешней политической системой в целом – создать правительственную коалицию с кем-либо из двух ведущих политических сил привело к тому, что Италия до сих пор живет без постоянного кабинета министров.
В ходе президентских выборов Грилло слегка поступился принципами, предложив Берсани коалицию, если левые поддержат выдвинутую "Пятью звездами" кандидатуру журналистки Милены Габанелли. Та, впрочем, позднее отказалась баллотироваться, а левые меж тем предпочли договориться с Берлускони о переизбрании прежнего президента. Это так разозлило Грилло, что он заявил о "государственном перевороте", который якобы совершили совместно правые и левые, а сторонники "Пяти звезд" вышли протестовать против второго срока Наполитано. Они пророчат, что политики, олицетворяющие Вторую республику (так называется нынешняя политическая система Италии, возникшая после краха в начале 1990-х годов Первой республики, в которой доминировали христианские демократы), в ближайшее время уйдут со сцены, как персонажи детектива Агаты Кристи "Десять негритят".
Проблема, однако, не в том, что парламент Италии оказался в который раз охвачен межпартийными конфликтами – это привычное состояние для парламентов вообще (если речь идет не о Северной Корее, Кубе или Узбекистане), а для итальянского – в особенности. Куда тревожнее то, что Джорджо Наполитано переизбрали, исходя из принципа "старый конь борозды не испортит", не найдя иной компромиссной фигуры, способной вывести политическую систему Италии из паралича, в котором она оказалась. Сам президент, кстати, совершенно не цеплялся за власть, которая по конституции не очень велика, – важнее неформальный авторитет главы государства. Помощники Наполитано даже успели вынести из его кабинета во дворце Квиринале большую часть личных вещей и книг президента к тому времени, когда тот наконец уступил нажиму партий и согласился баллотироваться вновь. Итальянская пресса отмечает, что его второй срок может оказаться совсем коротким – до разрешения нынешнего политического кризиса. Однако, учитывая, сколь затяжными бывают такие кризисы в Италии, надежды синьора Наполитано на скорый заслуженный отдых могут не оправдаться. А ведь его возраст, наверное, признали бы преклонным и вряд ли годящимся для активной государственной деятельности даже члены античной герусии – совета старейшин, куда не избирали людей моложе 60 лет. И хотя о президенте Наполитано говорят, что ум его ясен, а состояние здоровья для столь почтенного возраста – вполне приличное, нужно обладать совсем уж исключительными силами и энергией, чтобы в 88 лет вытаскивать страну из глубокого кризиса.
Одним из немногих преимуществ старости перед другими жизненными этапами традиционно принято считать мудрость, которую немецкий психолог Пауль Балтес определял как "экспертную систему знания фундаментальной практики жизни". Но если для давних времен, когда социальные, экономические, технологические перемены были не столь стремительны, как сейчас, ставка на геронтократию как власть предполагаемых мудрецов могла быть оправданной, то сегодня на этот счет возникают большие сомнения. Очень пожилой человек часто с трудом ориентируется в быстро меняющейся ситуации, значительная часть его опыта оказывается невостребованной просто потому, что жизнь слишком сильно изменилась, а свойственный многим старикам флегматизм порой не позволяет им вовремя распознать глубину и опасность надвигающегося кризиса.
Эти выводы подтверждают и карьеры многих европейских лидеров прошлого века, которые в возрасте далеко за 80 находились во главе своих стран, попавших в кризисные ситуации.
Пауль фон Гинденбург (1847–1934) – второй президент Веймарской республики, фельдмаршал германской армии. Герой Первой мировой войны. Несмотря на то что Германия войну проиграла, Гинденбург сохранил популярность и в 1925 году был избран на президентский пост, хотя по убеждениям оставался монархистом. В 1932 году республиканские политики убедили престарелого фельдмаршала баллотироваться снова, причем его основным соперником на сей раз был лидер набиравших силу нацистов Адольф Гитлер. Гинденбург победил, набрав 53% голосов против 36% у Гитлера, но уже в январе 1933-го под давлением своего окружения вручил Гитлеру портфель главы правительства, что стало началом 12-летней нацистской диктатуры.
Томаш Гарриг Масарик (1850–1937) – первый президент Чехословацкой республики. Профессор философии и права. Во время Первой мировой войны уехал в эмиграцию, где возглавил движение за независимость чешских и словацких земель. Избран на пост президента Чехословакии в ноябре 1918 года, сразу после распада Австро-Венгрии. Переизбирался парламентом в 1920, 1927 и 1934 годах. Был неоспоримым высшим политическим авторитетом в своей стране. В 1935 году был вынужден подать в отставку по состоянию здоровья. Уход Масарика спровоцировал политический кризис, связанный с избранием его преемника. Через полтора года после смерти своего первого президента Чехословакия перестала существовать в результате нацистской оккупации.
Анри Филипп Петэн (1856–1951) – глава Французского государства в 1940–1944 годах, маршал Франции. Герой Первой мировой войны. В мае 1940 года, после начала наступления нацистской Германии на Западном фронте, вошел в состав правительства Франции, с 16 июня – премьер-министр. Выступил за заключение перемирия. Позднее был провозглашен главой государства, установил авторитарный консервативный режим, сотрудничавший с нацистами. Был весьма популярен, так как многие французы считали, что Петэн спас страну от опустошения и бессмысленной войны. В конце 1944 года маршал был вывезен из Франции немцами, спустя несколько месяцев вернулся на родину. Предстал перед судом, был приговорен к смерти. Приговор заменил пожизненным заключением тогдашний глава правительства Шарль де Голль, когда-то друживший с Петэном и даже назвавший в его честь своего сына. Петэн умер в тюрьме на острове Иль-д’Йе в возрасте 95 лет.
Ну, а еще одну геронтократию – власть "кремлевских старцев" конца 1970-х – начала 1980-х годов – и то, чем эта власть кончилась, хорошо помнят все, кто жил в СССР и кому сейчас больше 35-37 лет.
Вспомнив все это, остается надеяться на то, что нынешние времена в Европе, в том числе и в Италии, хоть и кризисные, но все же не настолько, как 1930-1940-е годы минувшего века, и пожелать президенту Джорджо Наполитано крепкого здоровья и большого терпения.
О повторном избрании Наполитано объявила глава нижней палаты итальянского парламента Лаура Болдрини:
Итог нынешних выборов – случай исключительный даже для этой страны, привыкшей к весьма пожилым президентам: рекорд пока что принадлежит Алессандро Пертини, ушедшему с поста главы государства в 1985 году в возрасте 88 лет. Как и Пертини, Наполитано – политик-патриарх, пользующийся всеобщим уважением благодаря своей некоррумпированности (в итальянской политике это скорее исключение, чем правило). Находясь на президентском посту с 2006 года, он всегда напоминал лидерам политических партий о национальных интересах, которые должны быть выше фракционных конфликтов. И не вина старого президента, что ему редко удавалось перекричать, а уж тем более перехитрить таких мастеров политических комбинаций, как Сильвио Берлускони, на чье премьерство пришлась большая часть первого президентского срока Джорджо Наполитано.
Переизбрание президента произошло с согласия Берлускони и его основного соперника, лидера левоцентристов (теперь уже бывшего, он на днях подал в отставку) Пьера Луиджи Берсани. Только совместными усилиями они смогли наскрести в Сенате и Палате депутатов голоса, достаточные для избрания главы государства. До этого левые и правые взаимно блокировали друг друга. В результате испытать политическое унижение пришлось, например, многоопытному экс-премьеру Италии и бывшему главе Еврокомиссии Романо Проди, выдвинутому в четвертом туре выборов левыми: он набрал лишь 395 голосов. Впрочем, главным униженным и оскорбленным посчитал себя Беппе Грилло – лидер движения "Пять звезд", которое неплохо выступило на февральских парламентских выборах, лишь немного отстав от партий Берлускони и Берсани. Именно нежелание Грилло – он заявляет о себе как о борце с нынешней политической системой в целом – создать правительственную коалицию с кем-либо из двух ведущих политических сил привело к тому, что Италия до сих пор живет без постоянного кабинета министров.
В ходе президентских выборов Грилло слегка поступился принципами, предложив Берсани коалицию, если левые поддержат выдвинутую "Пятью звездами" кандидатуру журналистки Милены Габанелли. Та, впрочем, позднее отказалась баллотироваться, а левые меж тем предпочли договориться с Берлускони о переизбрании прежнего президента. Это так разозлило Грилло, что он заявил о "государственном перевороте", который якобы совершили совместно правые и левые, а сторонники "Пяти звезд" вышли протестовать против второго срока Наполитано. Они пророчат, что политики, олицетворяющие Вторую республику (так называется нынешняя политическая система Италии, возникшая после краха в начале 1990-х годов Первой республики, в которой доминировали христианские демократы), в ближайшее время уйдут со сцены, как персонажи детектива Агаты Кристи "Десять негритят".
Проблема, однако, не в том, что парламент Италии оказался в который раз охвачен межпартийными конфликтами – это привычное состояние для парламентов вообще (если речь идет не о Северной Корее, Кубе или Узбекистане), а для итальянского – в особенности. Куда тревожнее то, что Джорджо Наполитано переизбрали, исходя из принципа "старый конь борозды не испортит", не найдя иной компромиссной фигуры, способной вывести политическую систему Италии из паралича, в котором она оказалась. Сам президент, кстати, совершенно не цеплялся за власть, которая по конституции не очень велика, – важнее неформальный авторитет главы государства. Помощники Наполитано даже успели вынести из его кабинета во дворце Квиринале большую часть личных вещей и книг президента к тому времени, когда тот наконец уступил нажиму партий и согласился баллотироваться вновь. Итальянская пресса отмечает, что его второй срок может оказаться совсем коротким – до разрешения нынешнего политического кризиса. Однако, учитывая, сколь затяжными бывают такие кризисы в Италии, надежды синьора Наполитано на скорый заслуженный отдых могут не оправдаться. А ведь его возраст, наверное, признали бы преклонным и вряд ли годящимся для активной государственной деятельности даже члены античной герусии – совета старейшин, куда не избирали людей моложе 60 лет. И хотя о президенте Наполитано говорят, что ум его ясен, а состояние здоровья для столь почтенного возраста – вполне приличное, нужно обладать совсем уж исключительными силами и энергией, чтобы в 88 лет вытаскивать страну из глубокого кризиса.
Одним из немногих преимуществ старости перед другими жизненными этапами традиционно принято считать мудрость, которую немецкий психолог Пауль Балтес определял как "экспертную систему знания фундаментальной практики жизни". Но если для давних времен, когда социальные, экономические, технологические перемены были не столь стремительны, как сейчас, ставка на геронтократию как власть предполагаемых мудрецов могла быть оправданной, то сегодня на этот счет возникают большие сомнения. Очень пожилой человек часто с трудом ориентируется в быстро меняющейся ситуации, значительная часть его опыта оказывается невостребованной просто потому, что жизнь слишком сильно изменилась, а свойственный многим старикам флегматизм порой не позволяет им вовремя распознать глубину и опасность надвигающегося кризиса.
Эти выводы подтверждают и карьеры многих европейских лидеров прошлого века, которые в возрасте далеко за 80 находились во главе своих стран, попавших в кризисные ситуации.
Пауль фон Гинденбург (1847–1934) – второй президент Веймарской республики, фельдмаршал германской армии. Герой Первой мировой войны. Несмотря на то что Германия войну проиграла, Гинденбург сохранил популярность и в 1925 году был избран на президентский пост, хотя по убеждениям оставался монархистом. В 1932 году республиканские политики убедили престарелого фельдмаршала баллотироваться снова, причем его основным соперником на сей раз был лидер набиравших силу нацистов Адольф Гитлер. Гинденбург победил, набрав 53% голосов против 36% у Гитлера, но уже в январе 1933-го под давлением своего окружения вручил Гитлеру портфель главы правительства, что стало началом 12-летней нацистской диктатуры.
Томаш Гарриг Масарик (1850–1937) – первый президент Чехословацкой республики. Профессор философии и права. Во время Первой мировой войны уехал в эмиграцию, где возглавил движение за независимость чешских и словацких земель. Избран на пост президента Чехословакии в ноябре 1918 года, сразу после распада Австро-Венгрии. Переизбирался парламентом в 1920, 1927 и 1934 годах. Был неоспоримым высшим политическим авторитетом в своей стране. В 1935 году был вынужден подать в отставку по состоянию здоровья. Уход Масарика спровоцировал политический кризис, связанный с избранием его преемника. Через полтора года после смерти своего первого президента Чехословакия перестала существовать в результате нацистской оккупации.
Анри Филипп Петэн (1856–1951) – глава Французского государства в 1940–1944 годах, маршал Франции. Герой Первой мировой войны. В мае 1940 года, после начала наступления нацистской Германии на Западном фронте, вошел в состав правительства Франции, с 16 июня – премьер-министр. Выступил за заключение перемирия. Позднее был провозглашен главой государства, установил авторитарный консервативный режим, сотрудничавший с нацистами. Был весьма популярен, так как многие французы считали, что Петэн спас страну от опустошения и бессмысленной войны. В конце 1944 года маршал был вывезен из Франции немцами, спустя несколько месяцев вернулся на родину. Предстал перед судом, был приговорен к смерти. Приговор заменил пожизненным заключением тогдашний глава правительства Шарль де Голль, когда-то друживший с Петэном и даже назвавший в его честь своего сына. Петэн умер в тюрьме на острове Иль-д’Йе в возрасте 95 лет.
Ну, а еще одну геронтократию – власть "кремлевских старцев" конца 1970-х – начала 1980-х годов – и то, чем эта власть кончилась, хорошо помнят все, кто жил в СССР и кому сейчас больше 35-37 лет.
Вспомнив все это, остается надеяться на то, что нынешние времена в Европе, в том числе и в Италии, хоть и кризисные, но все же не настолько, как 1930-1940-е годы минувшего века, и пожелать президенту Джорджо Наполитано крепкого здоровья и большого терпения.
