Александр Генис: Когда в эйфорические времена, наступившие сразу после завершения Холодной войны, Фрэнсис Фукуяма объявил о конце истории, он заметил, что марксисты остались лишь в двух местах: в Пхеньяне и в Гарварде. Однако с тех пор, как марксизм перестал быть опасным учением, которое, по словам Юнга, убило больше людей, чем бубонная чума, личность самого Маркса предстает в другом свете. Новую биографию Карла Маркса представляет Марина Ефимова.
Jonathan Sperber. «Karl Marx. A Nineteenth-Century Life».
Джонатан Спербер. «Карл Маркс. Жизнь в 19-м веке».
Марина Ефимова: Книга Джонатана Спербера называется «Карл Маркс. Жизнь в 19-м веке», и это первый «натуралистический», так сказать, портрет Маркса, написанный профессиональным историком. В книге подробно излагаются все особенности характера этой легендарной личности (начиная с огромной работоспособности и кончая абсолютным неумением довести до конца ни одно из своих начинаний), а также все детали повседневной жизни Маркса (вплоть до проблем с личной гигиеной).
Автор ведет читателя от Трира - родного города Маркса – до Кёльна, где начинается его карьера радикального политического журналиста, закончившаяся ссылкой, и дальше - до Лондона, в котором Маркс прожил большую часть жизни, и где он умер. Мы узнаем детали всех финансовых трудностей Маркса, даже о его бессонных ночах из-за Гражданской войны в Америке (не потому, если верить Сперберу, что Маркса волновала судьба рабов, а потому что его волновала потеря гонораров от газеты New York Time Tribune). Мы узнаём историю с внебрачным сыном Маркса, вину за появление которого на свет взял на себя Энгельс, – чтобы сберечь счастливый брак своего друга. Наконец, мы читаем бесчисленные послания Энгельса к Марксу с одной и той же мольбой: «Доведи работу до конца» (имеется в виду работа над «Капиталом»). Два последних тома «Капитала» были изданы посмертно - заботами Энгельса (и не без его редактуры), - как и брошюра «Коммунистического манифеста» - самого популярного текста Карла Маркса.
Любопытна реакция на новую биографию рецензента книги – известного лондонского журналиста, сотрудника газеты «Guardian» Джо Фридлэнда :
Диктор: «В описании Спербера Маркс кажется реальным, живым человеком для любого, кто хотя бы мельком знаком с нынешними радикально настроенными американскими интеллектуалами. Как и они, Маркс жил в квартире, мягко говоря, - богемной, а строго говоря – запущенной; он проводил часы в писании писем с просьбами о деньгах (в современном контексте - заявок на «гранты»); он тянул с работой, но со страстью кидался в любые споры, охотнее всего – в атаку на собственных сторонников (как и нынешние радикалы), и, как они, не был последователен в рассуждениях - пока не доходило до сложных теорий и абстракций. Маркса, описанного Спербером, легко представить себе в 2013 году – одержимым «блоггером» и радикальным профессором истории где-нибудь в штате Миссури».
Марина Ефимова: Однако сам биограф Спербер (между прочим, профессор истории в Университете Миссури) шаг за шагом пытается разрушить это впечатление. Его цель – чётко им сформулированная – показать, что Карл Маркс был человеком своего времени и только своего времени. «Маркс, - пишет он, - фигура прошлого, а не провозвестник будущего». Спербер подходит к личности Маркса с неожиданным прагматизмом, представляя его не философом, не экономистом и не проповедником, а политическим журналистом. «То, что учёные называют марксистской философией, - пишет Спербер, - на самом деле было тогдашним журналистским комментарием, злободневным, а, следовательно, полным противоречий». Приводя множество примеров, Спербер пытается доказать, что Маркс всегда интересовался только немецкой политикой и ненавидел только прусский деспотизм:
Диктор: «Все его выводы, включая самые общие и абстрактные, были вызваны конкретными событиями. И Маркс не раз отказывался от своих выводов, если обстоятельства менялись».
Низведение с пьедестала канонизированного образа Карла Маркса чрезвычайно радует британского рецензента Фридлэнда. Он пишет:
Диктор: «Спербер предлагает не только новый взгляд на человека, чье влияние на мир трудно переоценить, но также новый принцип и полезный шаблон для подхода к великим мира сего, особенно к великим мыслителям. Этот принцип - демистификация их слов и дел, которые по привычке считают священными. Мы, например, еще ждем историка, который напишет об американских отцах-основателях так, как Спербер написал о Марксе».
Марина Ефимова: Однако другой рецензент новой биографии – американский писатель Дэниел Калдер - не признаёт такого упрощённого подхода к фигуре Маркса – не только Спербера, но и прежних интерпретаторов. Калдер пишет:
Диктор: «Апологеты Маркса считают, что он, наблюдая за одной фабрикой 19-го века (условия в которой, вероятно, устарели уже во время его наблюдений), открыл вечные законы экономики и истории. Противники Маркса привязывают его теории к эпохальным преступлениям Ленина и Сталина. Спербер справедливо отрицает обе крайности, но в его книге за множеством деталей, как за множеством деревьев, не видно леса. Спербер рисует Маркса фигурой, настолько укорененной в 19-м веке, что абсолютно непонятно, почему в 20-м веке убивали миллионы людей, потрясая знаменем его экономической философии».
Марина Ефимова: Одно из кратких объяснений можно найти в книге русского писателя Игоря Ефимова «Связь времен»:
Диктор: «Нам смешно смотреть на карту мира, которой оперировал Марко Поло, но другой не было, и худо-бедно, пользуясь ею, он доехал до Китая и вернулся обратно. То же и с марксизмом – в течение ста лет он был единственной «сеткой координат» мировой истории. Но бурные события 20-го века категорически отказывались втиснуться в марксову схему: первобытно-общинный строй, рабовладельческий строй, феодализм, капитализм, социализм. Когда социализм, восторжествовавший в России, Китае, Вьетнаме, Камбодже, глазом не моргнув, возродил рабство, превзошедшее по жестокости все древние деспотии, схема рухнула».
Марина Ефимова: Если она и рухнула, то не все это заметили. «Нет сомнения, что марксизм всё еще привлекает массу сторонников, - пишет Дэниел Калдер в заключение своей рецензии. – Эта привлекательность зиждется на соблазнительной фантазии Маркса о возможности экономического и социального рая на земле и на его упрощённом моральном осуждении не похожего на рай капитализма. И эти идеи будут вечно соблазнять людей и вечно привлекать десятки толкователей и интерпретаторов».
