Пять причин, по которым я верю, что победа Бориса Ельцина в октябре 1993 года была результатом провокации
Наверное, ни одно событие недавней российской истории не было столь роковым, как решение Бориса Ельцина разогнать российский парламент. Вокруг этих событий остается довольно много неясности. Я приехал в Москву вскоре после расстрела Белого дома и общался со многими очевидцами событий. То, что мне удалось узнать, убедило меня: Ельцин организовал брутальную провокацию. Чеченская война, кредиты на покупку акций, взрывы жилых домов и появление Владимира Путина тогда были еще в будущем. Но первый шаг в сторону разрушения демократии в России был сделан вечером 3 октября 1993-го, когда случилось кровопролитие у Останкинской телебашни.
Ельцин был полон решимости разогнать парламент силой
В августе 1993 года Ельцин обещал "жаркую осень" и начал посещать военные базы ключевых армейских подразделений в Московской области. Он также поднял зарплаты офицерам в два-три раза. В начале сентября по указанию Ельцина главу Конституционного суда Валерия Зорькина лишили автомобиля со специальной связью, а из Конституционного суда была снята охрана. Приблизительно в то же время Ельцин представил свою версию декрета о роспуске парламента советнику, слова которого на условиях анонимности цитируются в книге "Эпоха Ельцина: очерки политической истории". По словам советника президента, среди ельцинских тезисов были следующие: роспуск Съезда народных депутатов и Верховного Совета Российской Федерации, роспуск Конституционного суда, перевод генерального прокурора в подчинение президенту, назначение даты выборов и принятие новой конституции.
Работа над декретом, впоследствии изменившим политическую систему якобы демократической страны, велась в атмосфере строгой секретности. Текст был написан на портативном компьютере, не связанном с кремлевской сетью. Позже, когда появилась необходимость показать проект декрета нескольким государственным чиновникам, оказалось, что текст доступен в единственной копии, а после того, как в электронный документ были внесены исправления, бумажную версию уничтожили.
Природа конфликта в большой степени искажена
Ельцин интерпретировал события в период с 21 сентября по 4 октября как борьбу между демократией и коммунистической реакцией. Но фактически это была борьба за власть между бывшими союзниками, для которых мощным фактором являлось негодование по поводу коррупции в исполнительной власти. В августе 1991-го российский парламент проголосовал за запрет Коммунистической партии. Парламент, кроме этого, проголосовал за предоставление Ельцину специальных полномочий, ратифицировал Беловежское соглашение и одобрил радикальную программу реформ вице-премьера Егора Гайдара.
Несмотря на это, Ельцин не приложил усилий, чтобы наладить сотрудничество с парламентом. Он не пытался влиять на законодателей, не объяснял, в чем заключается его политика, игнорировал парламентские дебаты. Поскольку президент принимал решения с помощью указов, а правительственные учреждения – с помощью постановлений, члены исполнительной власти смогли создать льготные условия, имеющие силу закона, для определенных компаний. Парламенту же приходилось принимать законы, пользуясь более универсальными принципами. Однако когда на глазах у депутатов коррумпированные инсайдеры становились миллионерами на основании президентского указа, они чувствовали себя оскорбленными, ведь их не допустили к дележу прибыли.
Ельцин спровоцировал конфронтацию – и он проигрывал
Депутаты отказались покинуть Белый дом после подписания указа Ельцина, и правительство отключило в здании отопление, воду и электричество. Этого не было сделано даже членами ГКЧП в августе 1991 года. Белый дом был окружен тремя кордонами колючей проволоки и тысячами хорошо вооруженных военных, центр Москвы стал практически недоступным для населения. В то же время были отключены телефоны в Генеральном штабе и Министерстве обороны, чтобы предотвратить любые контакты между высокопоставленными военными и лидерами парламента.
Все это вызвало сопротивление у населения. Ельцин не мог отказаться от участия в переговорах, которые были начаты при посредничестве патриарха Русской православной церкви Алексия II. Однако сам факт таких переговоров означал признание парламента равным партнером правительству. В то же самое время в регионах Александра Руцкого признали исполняющим обязанности президента, а представители Сибири потребовали, чтобы Ельцин снял блокаду Белого дома и начал переговоры с Верховным советом – в противном случае угрожали заблокировать Транссибирскую магистраль.
Начала проявляться очевидная незаконность действий Ельцина, и президент оказался под растущим давлением: необходимо было соглашаться на компромисс.
Ельцин склонил сторонников парламента к нападению и затем ответил превосходящей силой
На протяжении последней недели перед событиями 3-4 октября демонстрантов – сторонников парламента на улице избивала милиция. 3 октября милиция организовала кордон на Крымском мосту, без дополнительного подкрепления. Таким образом, демонстранты столкнулись с уязвимыми милицейскими силами. Они напали на милиционеров с камнями и кирпичами, оцепление было прервано, милиция разбежалась. Толпа обнаружила 20 грузовиков с ключами зажигания, оставленных милицией за линией оцепления. На этих грузовиках была совершена атака на мэрию, а потом толпа двинулась к Останкинской телебашне, намереваясь захватить ее, чтобы дать возможность лидерам парламента обратиться к гражданам. Тысячи милиционеров словно испарились. Некоторые демонстранты предполагали, что это означает переход милиции на их сторону.
Но вместо сотрудников охраны Останкинского телецентра демонстрантов в засаде ждали вооруженные подразделения МВД и милиции. Когда молодой человек с гранатометом произвел выстрел, чтобы выбить дверь, войска внезапно открыли огонь по тысячам демонстраторов, сочувствующих и журналистов, сознательно добивая раненых и убивая тех, кто пришел им на помощь, включая американского адвоката Терри Дункана. Несмотря на то что площадь была заполнена трупами, Ельцин опубликовал заявление, в котором дал уличным боям такую оценку: заранее просчитанные действия, спланированные лидерами парламента. Вскоре после кровопролития у Останкина Ельцин отправился в министерство обороны и убедил министра обороны Павла Грачева отдать приказ армейским подразделениям о штурме парламента.
Никто никогда не наказан судом за гибель 154 человек
Сторонники президента, чтобы оправдать нападение на демонстрантов у останкинского телецентра, использовали два убийства: рядового спецназа Николая Ситникова и видеоинженера Сергея Красильникова. Расследование Генерального прокурора показало, что ни один из них не был убит сторонниками парламента.
Вот данные Леонида Прошкина, руководителя группы по расследованию событий октября 1993 года: "Мы сделали вывод, что Ситников погиб не от выстрела из гранатомета со стороны стоявших перед входом в АСК-3 сторонников Верховного Совета, журналистов и зевак, а в результате взрыва какого-то устройства, находившегося внутри здания, то есть у оборонявшихся". Что касается Красильникова, то Прошкин написал: "…Был убит глубоко внутри здания АСК-3, за углом коридора, в глухой комнате, куда не могла долететь с улицы даже шальная пуля".
Ельцин понимал, чем грозят такие открытия, и согласился на амнистию для лидеров парламента, которых ранее называл не иначе как "бандитами и преступниками". Арестантов выпустили из тюрем – в обмен на отсутствие какого-либо серьезного расследования действий самого Ельцина. Остающиеся в стране Советы были расформированы, а разделение властей уничтожено. Теперь вся власть сосредоточена у представителей исполнительной власти, а правда о трагических событиях октября 1993-го по сути похоронена в последние двадцать лет после случившегося.
Дэвид Саттер – американский писатель и журналист, консультант президента корпорации Радио Свобода – Радио Свободная Европа. В 1990-е годы – корреспондент газеты The Financial Times в Москве
Перевод Александры Вагнер
Наверное, ни одно событие недавней российской истории не было столь роковым, как решение Бориса Ельцина разогнать российский парламент. Вокруг этих событий остается довольно много неясности. Я приехал в Москву вскоре после расстрела Белого дома и общался со многими очевидцами событий. То, что мне удалось узнать, убедило меня: Ельцин организовал брутальную провокацию. Чеченская война, кредиты на покупку акций, взрывы жилых домов и появление Владимира Путина тогда были еще в будущем. Но первый шаг в сторону разрушения демократии в России был сделан вечером 3 октября 1993-го, когда случилось кровопролитие у Останкинской телебашни.
Ельцин был полон решимости разогнать парламент силой
В августе 1993 года Ельцин обещал "жаркую осень" и начал посещать военные базы ключевых армейских подразделений в Московской области. Он также поднял зарплаты офицерам в два-три раза. В начале сентября по указанию Ельцина главу Конституционного суда Валерия Зорькина лишили автомобиля со специальной связью, а из Конституционного суда была снята охрана. Приблизительно в то же время Ельцин представил свою версию декрета о роспуске парламента советнику, слова которого на условиях анонимности цитируются в книге "Эпоха Ельцина: очерки политической истории". По словам советника президента, среди ельцинских тезисов были следующие: роспуск Съезда народных депутатов и Верховного Совета Российской Федерации, роспуск Конституционного суда, перевод генерального прокурора в подчинение президенту, назначение даты выборов и принятие новой конституции.
Работа над декретом, впоследствии изменившим политическую систему якобы демократической страны, велась в атмосфере строгой секретности. Текст был написан на портативном компьютере, не связанном с кремлевской сетью. Позже, когда появилась необходимость показать проект декрета нескольким государственным чиновникам, оказалось, что текст доступен в единственной копии, а после того, как в электронный документ были внесены исправления, бумажную версию уничтожили.
Природа конфликта в большой степени искажена
Ельцин интерпретировал события в период с 21 сентября по 4 октября как борьбу между демократией и коммунистической реакцией. Но фактически это была борьба за власть между бывшими союзниками, для которых мощным фактором являлось негодование по поводу коррупции в исполнительной власти. В августе 1991-го российский парламент проголосовал за запрет Коммунистической партии. Парламент, кроме этого, проголосовал за предоставление Ельцину специальных полномочий, ратифицировал Беловежское соглашение и одобрил радикальную программу реформ вице-премьера Егора Гайдара.
Несмотря на это, Ельцин не приложил усилий, чтобы наладить сотрудничество с парламентом. Он не пытался влиять на законодателей, не объяснял, в чем заключается его политика, игнорировал парламентские дебаты. Поскольку президент принимал решения с помощью указов, а правительственные учреждения – с помощью постановлений, члены исполнительной власти смогли создать льготные условия, имеющие силу закона, для определенных компаний. Парламенту же приходилось принимать законы, пользуясь более универсальными принципами. Однако когда на глазах у депутатов коррумпированные инсайдеры становились миллионерами на основании президентского указа, они чувствовали себя оскорбленными, ведь их не допустили к дележу прибыли.
Ельцин спровоцировал конфронтацию – и он проигрывал
Депутаты отказались покинуть Белый дом после подписания указа Ельцина, и правительство отключило в здании отопление, воду и электричество. Этого не было сделано даже членами ГКЧП в августе 1991 года. Белый дом был окружен тремя кордонами колючей проволоки и тысячами хорошо вооруженных военных, центр Москвы стал практически недоступным для населения. В то же время были отключены телефоны в Генеральном штабе и Министерстве обороны, чтобы предотвратить любые контакты между высокопоставленными военными и лидерами парламента.
Все это вызвало сопротивление у населения. Ельцин не мог отказаться от участия в переговорах, которые были начаты при посредничестве патриарха Русской православной церкви Алексия II. Однако сам факт таких переговоров означал признание парламента равным партнером правительству. В то же самое время в регионах Александра Руцкого признали исполняющим обязанности президента, а представители Сибири потребовали, чтобы Ельцин снял блокаду Белого дома и начал переговоры с Верховным советом – в противном случае угрожали заблокировать Транссибирскую магистраль.
Начала проявляться очевидная незаконность действий Ельцина, и президент оказался под растущим давлением: необходимо было соглашаться на компромисс.
Ельцин склонил сторонников парламента к нападению и затем ответил превосходящей силой
На протяжении последней недели перед событиями 3-4 октября демонстрантов – сторонников парламента на улице избивала милиция. 3 октября милиция организовала кордон на Крымском мосту, без дополнительного подкрепления. Таким образом, демонстранты столкнулись с уязвимыми милицейскими силами. Они напали на милиционеров с камнями и кирпичами, оцепление было прервано, милиция разбежалась. Толпа обнаружила 20 грузовиков с ключами зажигания, оставленных милицией за линией оцепления. На этих грузовиках была совершена атака на мэрию, а потом толпа двинулась к Останкинской телебашне, намереваясь захватить ее, чтобы дать возможность лидерам парламента обратиться к гражданам. Тысячи милиционеров словно испарились. Некоторые демонстранты предполагали, что это означает переход милиции на их сторону.
Но вместо сотрудников охраны Останкинского телецентра демонстрантов в засаде ждали вооруженные подразделения МВД и милиции. Когда молодой человек с гранатометом произвел выстрел, чтобы выбить дверь, войска внезапно открыли огонь по тысячам демонстраторов, сочувствующих и журналистов, сознательно добивая раненых и убивая тех, кто пришел им на помощь, включая американского адвоката Терри Дункана. Несмотря на то что площадь была заполнена трупами, Ельцин опубликовал заявление, в котором дал уличным боям такую оценку: заранее просчитанные действия, спланированные лидерами парламента. Вскоре после кровопролития у Останкина Ельцин отправился в министерство обороны и убедил министра обороны Павла Грачева отдать приказ армейским подразделениям о штурме парламента.
Никто никогда не наказан судом за гибель 154 человек
Сторонники президента, чтобы оправдать нападение на демонстрантов у останкинского телецентра, использовали два убийства: рядового спецназа Николая Ситникова и видеоинженера Сергея Красильникова. Расследование Генерального прокурора показало, что ни один из них не был убит сторонниками парламента.
Вот данные Леонида Прошкина, руководителя группы по расследованию событий октября 1993 года: "Мы сделали вывод, что Ситников погиб не от выстрела из гранатомета со стороны стоявших перед входом в АСК-3 сторонников Верховного Совета, журналистов и зевак, а в результате взрыва какого-то устройства, находившегося внутри здания, то есть у оборонявшихся". Что касается Красильникова, то Прошкин написал: "…Был убит глубоко внутри здания АСК-3, за углом коридора, в глухой комнате, куда не могла долететь с улицы даже шальная пуля".
Ельцин понимал, чем грозят такие открытия, и согласился на амнистию для лидеров парламента, которых ранее называл не иначе как "бандитами и преступниками". Арестантов выпустили из тюрем – в обмен на отсутствие какого-либо серьезного расследования действий самого Ельцина. Остающиеся в стране Советы были расформированы, а разделение властей уничтожено. Теперь вся власть сосредоточена у представителей исполнительной власти, а правда о трагических событиях октября 1993-го по сути похоронена в последние двадцать лет после случившегося.
Дэвид Саттер – американский писатель и журналист, консультант президента корпорации Радио Свобода – Радио Свободная Европа. В 1990-е годы – корреспондент газеты The Financial Times в Москве
Перевод Александры Вагнер
