Два года назад Российская Федерация стала 156-м членом Всемирной торговой организации (ВТО), после долгих и тяжелых переговоров, продлившихся более 18 лет. Среди российских экономистов и бизнесменов до сих пор много критиков этого решения. Их голоса сегодня, в связи с санкциями, наложенными на Россию странами Запада из-за событий на Украине, звучат особенно громко. В последние дни Москва несколько раз заявила, что как член ВТО будет обжаловать действия западных правительств и торговых партнеров. Однако не исключено, что саму Россию в итоге признают нарушителем, из-за введенного ею ответного "пищевого" эмбарго на импорт продукции США, стран ЕС, Канады, Австралии и Норвегии. В частности, жалобу в ВТО на эти действия российской стороны уже подготовила Польша, и сейчас готовит весь Евросоюз.

О сложности ситуации с юридической и экономической точек зрения Радио Свобода рассказал профессор факультета мировой экономики и мировой политики Высшей школы экономики, в прошлом – директор Информационного бюро по присоединению России к ВТО Алексей Портанский:

– Можно ли на фоне происходящего по-прежнему считать Российскую Федерацию полноправным членом Всемирной торговой организации? Например, первый зампред Комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию Сергей Лисовский предложил членство России в ВТО вообще приостановить, сказав, что фактически это уже произошло.

– Заявление этого господина выглядит безответственным! Он как раз всегда принадлежал к числу наиболее активных противников присоединения к ВТО, на протяжении всего переговорного процесса. Как бизнесмен он проявил себя с самой положительной стороны, нельзя не признать его заслуги, например, в подъеме российского птицеводства. Но что касается отношения Лисовского к ВТО, его можно считать абсолютно субъективным. Однако, в силу положения Лисовского, его мнение становится известным. Вряд ли в правительственных кругах подобые заявления воспринимаются всерьез.

– Россия остается полноправным членом ВТО, потому что так устроена организация?

– Безусловно. Нет никаких причин сомневаться в полноправном членстве России в ВТО.

– Так кто, с точки зрения международных законов, юридических норм, является сейчас нарушителем, в глазах ВТО? Министр сельского хозяйства России Николай Федоров ссылается на правила ВТО, в которых есть оговорка: можно без последствий вводить любые ограничительные меры против других стран, если они продиктованы соображениями национальной безопасности.

– Статья XXI ГАТТ (основное соглашение ВТО) содержит уточнения, в каких случаях можно принимать ограничительные меры для защиты интересов своей безопасности. Там, в частности, говорится, что такие меры можно принимать в отношении расщепляемых материалов, в отношении торговли оружием и военными материалами, а также в военное время или в других чрезвычайных обстоятельствах в международных отношениях. По всей видимости, в нынешней ситуации можно использовать положение о "чрезвычайных обстоятельствах". Но в ВТО все это требует серьезного обоснования. Если же имеется в виду угроза нашей продовольственной безопасности со ссылкой на Доктрину продовольственной безопасности России, которая была принята в 2010 году, то это, на мой взгляд, выглядело бы странным. Увязка с продовольственной безопасностью государства представляется в данном случае не очень обоснованной.

– Так все-таки кто нарушитель, Россия или, например, ЕС? Или оба они – нарушители, или никто не нарушитель?

– "Контрсанкции", которые были приняты российской стороной, формально ограничивают доступ на наш рынок товаров, что противоречит принципам и правилам ВТО. Что касается западных санкций, то они, безусловно, тоже содержат ограничения доступа на рынки. Но при этом, я бы сказал, они более изощренны. ЕС и США являются гораздо более опытными членами ВТО. Они не зря говорили в последние недели, что "наши санкции не нарушают правил ВТО". Что на самом деле не совсем так: если систему западных ограничительных мер детально анализировать, то можно, конечно, усмотреть в ней, по крайней мере, нарушение духа правил ВТО. А порой и буквы этих правил тоже. Однако, не всегда бывает просто, особенно, когда санкции носят "изощренный характер", сформулировать конкретный иск в ВТО. Москва еще с апреля собиралась это сделать, когда США ввели санкции в отношении банка "Россия". По крайней мере, здесь и на первый взгляд видно нарушение Соединенными Штатами их обязательств. Но мы этот иск до сих пор не подали. Резюмируя, можно сказать, что сейчас и та, и другая стороны имеют основания для подачи исков в ВТО. Другой вопрос, что сейчас все стороны, видимо, сознают, что подача в ВТО такого числа взаимных исков вряд ли продуктивна. Возможно, целесообразнее было бы договориться о взаимном снятии ограничений.

– Можно ли с помощью подобных исков в ВТО вообще повлиять на позицию противоположной стороны и добиться возмещения ущерба? Или же это формальные политические ходы, рассчитанные на внутреннее общественное мнение? Насколько велика власть ВТО и обязательства каждого ее члена? Чем грозит невыполнение итогового решения ВТО?

– На сегодняшний день, с 1995 года, в органах по разрешению споров ВТО рассмотрены более 480 спорных случаев. Например, в 1996 году США ввели закон Хелмса-Бёртона, направленный против Кубы, который усиливал экономическую изоляцию острова и ограничивал действия всех иностранных компаний, запрещая им вести бизнес с Кубой. Тогда Евросоюз подал жалобу в ВТО – на то, что этот американский закон наносит ущерб европейскому бизнесу. И ЕС добился успеха. В результате США вынуждены были снять ограничения в отношении компаний ЕС.

Иногда бывают случаи, когда ВТО предписывает возместить ущерб, но не путем прямых выплат, а путем компенсации ущерба. Например, пострадавшей стороне разрешается на определенный период, скажем, на год, повысить таможенные пошлины для импортных товаров из тех стран, которые вводили ранее незаконные ограничения. Когда все это разбирается, ВТО рассматривает исключительно торгово-экономические вопросы. Политика не рассматривается.

– Если вспоминать последние два года, насколько значителен оказался выигрыш России от вступления в ВТО, после столь многолетних споров о том, присоединяться или нет к этой организации? Мы все помним, сколько критики этого решения звучало раньше, вы сами упоминали это, и звучит сейчас, на фоне происходящих событий.

– Во-первых, из многолетнего опыта функционирования системы ГАТТ (Генерального соглашения по тарифам и торговле) ВТО известно, что положительные эффекты наступают, по крайней мере, через 5-7 лет. Раньше на что-то надеяться несколько легкомысленно. Второе соображение заключается в том, что членство в ВТО – это процесс более сложный, чем присоединение к ВТО. Очень многие и государственные службы, и бизнесмены, не говоря уже о широкой публике, полагали, что выгоды должны прийти сразу, как манна небесная, пролиться, как золотой дождь, немедленно. На самом же деле России необходимо овладеть всеми приемами, механизмами использования преимуществ членства в ВТО, а это дается не сразу. Тем более что у нас, к сожалению, на момент присоединения было не так много было специалистов в этой сфере, и мы не успели их подготовить. Не говоря уже о том, что у наших партнеров, таких как США, ЕС, Канада, Норвегия, Япония, конечно, опыт участия в работе ВТО гораздо больше. Поэтому сейчас нам предстоит накапливать знания, изучать опыт партнеров, овладевать искусством ведения споров, создавать свои адвокатские конторы, которые помогают бизнесу в ведении тяжб в ВТО. В России сейчас таких контор практически нет, а в США их около тысячи.

Важно также отметить, что когда мы стремились в ВТО, то предполагали, что российская экономика встанет на путь модернизации - только в этом случае можно ждать выгоду от членства в ВТО. Если оставить структуру экономики в том состоянии, в котором она была до сих пор, когда основное внимание и основная прибыль поступают от добычи нефти, газа и некоторых других видов сырья, тогда в ВТО и необязательно было вступать! Членство в ВТО выгодно тогда, когда страна начинает производить значительное количество современных товаров и услуг с высокой степенью добавленной стоимости. Наша экономика пока еще находится не в том состоянии. А движение по линии модернизации сейчас затормозилось. Это обстоятельство тоже надо учитывать, когда мы стремимся оценить позитивный эффект от членства в ВТО, – указывает профессор Высшей школы экономики Алексей Портанский.

Фрагмент итогового выпуска программы "Время Свободы"