Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Тбилиси Георгий Кобаладзе.
Андрей Шарый: В Тбилиси и Москве комментируют итоги переговоров министров иностранных дел двух стран. Вчера грузинский министр посетил российскую столицу. Судя по всему, прорывов на этих переговорах достигнуто не было.
Георгий Кобаладзе: Грузинские политики и наблюдатели считают единственным положительным итогом встречи между министром иностранных дел Грузии Гелой Бежуашвили и его российским коллегой Сергеем Лавровым сам факт переговоров. Причём имеется в виду, что именно российская сторона проявила готовность к компромиссу, согласившись на предложение официального Тбилиси о встрече, несмотря на то что, как считают грузинские эксперты, российское общественное мнение подталкивало Кремль и Смоленскую площадь к более жёсткой позиции и отказу от переговоров вообще. Об этом, по мнению грузинских наблюдателей, свидетельствует хотя бы вброс в информационное поле довольно странного сообщения об отказе президента Путина встречаться с Гелой Бежуашвили, тогда как грузинский министр не просил (поскольку просто не рассчитывал) встретится с президентом России.
Сам Гела Бежуашвили после переговоров признал, что дискуссия с Сергеем Лавровым была очень тяжёлой.
Гела Бежуашвили: Мы говорили обо всём - о всех аспектах российско-грузинских взаимоотношений. Разговор был трудным, но мы надеемся на то, что российская сторона поняла, что у нас болит, поняла, что те методы, которые сейчас используются, бесперспективны.
Георгий Кобаладзе: Не до конца ясен вопрос и о том, сумели ли министры договориться о встрече президентов. Михаил Саакашвили активно добивается этой встречи, однако российская сторона не говорит ни да ни нет. В четверг, то есть на другой день после переговоров, в Тбилиси уже комментировали решение «Газпрома» о повышении цены на газ для Грузии более чем в вдвое - до 230 долларов за 1000 кубических метров вместо нынешних 110. В свете итогов московских переговоров Лаврова и Бежуашвили самым интересным является как раз комментарий министра иностранных дел Грузии…
Гела Бежуашвили: О цене на газ мы не говорили, однако ранее российские партнёры нам обещали, что будет точная формула определения цены на газ. Мы должны посмотреть, почему для Грузии назначается такая же цена, как для стран Западной Европы, тогда как Грузия гораздо ближе к России. Но мы с вами прекрасно понимаем, что на самом деле в этой цене политики гораздо больше, чем экономики и коммерции.
Георгий Кобаладзе: В Грузии в целом не питаю иллюзий относительного скорого улучшения российско-грузинских взаимоотношений, и итоги московских переговоров лишь подтвердили мнения скептиков.
Андрей Шарый: Послушаем еще цитату из выступления министра иностранных дел Грузии Гелы Бежуашвили на пресс-конференции после переговоров с Лавровым. Он дает любопытную и довольно точную характеристику того, что в Тбилиси думают о нынешней фазе конфликта с Москвой.
Гела Бежуашвили: Правда, уровень отношений не выдерживает никакой критики. Мне очень неприятно видеть тот уровень отношений, но еще более неприятно видеть ту агрессию по отношению к грузинам, которая проявляется здесь, в российском обществе. Я больше чем уверен, что это не российское общество, не хочу в это верить. Но то, какими методами достигаются цели вот эти политические, они, конечно, неприемлемые. Неприемлем такой один факт, который меня очень поразил. Когда у человека была астма, ему не давали выйти из комнаты и в автобусе держали без открытых окон, и человек умер, депортированный человек. Я видел, что реакция руководства России, по крайней мере, была в этот период поздней, но адекватной. Она была поздней, потому что уже много чего наделали, прежде чем руководство России сказало, что этого нельзя делать. И я сохраняю умеренный оптимизм, потому что, в конце концов, мы жили довольно долго в этом соседстве для того, чтобы все развалить сразу. Мы просто должны понять истинные намерения друг друга. Мы готовы, должны и хотим жить с Россией дружно. Но просто Россия должна понять, что мы строим свое собственное государство, и нам нужно помогать, а не наказывать.
