Министерство финансов России предлагает уравнять ставки налога на добавленную стоимость (НДС) и страховых платежей предприятий. Тех, которые они перечисляют за своих работников во внебюджетные фонды, – пенсионный, а также обязательного медицинского и социального страхования. Идея же Министерства экономического развития, о которой сообщила в конце прошлой недели газета “Ведомости”, – привязать ставку подоходного налога каждого работника к объемам его отчислений на свою будущую пенсию. Как эти новации, будь они в итоге оформлены законодательно, могут перераспределить общее налоговое бремя и для населения, и для бизнеса?

“Министерство финансов России считает возможным снизить совокупную ставку страховых взносов и перенести налоговую нагрузку на косвенные налоги”, – заявил 13 марта, выступая в Москве в рамках Недели российского бизнеса, руководитель министерства Антон Силуанов. Для этого, по предварительным расчетам ведомства, возможен, в частности, вариант сближения ставок страховых платежей предприятий и налога на добавленную стоимость (НДС) – “где-то около 22%”, по словам министра.

Сегодня общая ставка страховых платежей российских предприятий за своих работников из собственного фонда заработной платы – 30%. В том числе 22% направляется в Пенсионный фонд России, остальное - в Фонд обязательного медицинского страхования (5,1%) и в Фонд социального страхования (2,9%). То есть идея Минфина предполагает снижение общей ставки этих платежей более чем на четверть. Тогда как в случае НДС – наоборот, ее повышение с нынешних 18%. Теоретически от снижения страховых платежей должен, вроде, выиграть бизнес, работники же вряд ли его почувствуют. Тогда как повышение НДС, причем – сразу на 4 процентных пункта, моментально почувствует все население страны.

Если допустить, что новация в итоге станет законодательной нормой, следует рассматривать ее в общем контексте усилий властей перенести основную налоговую нагрузку в стране с бизнеса (как сегодня) на население (как в наиболее развитых странах мира)? Или вы понимаете ее как-то иначе? Наш собеседник в Москве – директор Института стратегического анализа российской аудиторско-консалтинговой компании ФБК (“Финансовые и бухгалтерские консультанты”) Игорь Николаев:

– Я понимаю ее все-таки иначе... Далеко не уверен, что бизнес станет меньше платить. И налоговую нагрузку бизнеса на население перенести не удастся. Силуанов ведь не скрывал: одна из основных причин этой новации (если допустить, что это откровенно было сказано) в том, что в “теневом” секторе экономики у нас в общем этих платежей нет. Для этого, собственно, бизнес и уходит в “тень”, чтобы экономить прежде всего на социальных страховых платежах. Теперь же предлагается сделать так, чтобы этой “экономии” у него не было. Но, соответственно, чтобы бизнес платил больше за счет косвенных налогов, за счет НДС.

​То есть сокращения налогового бремени бизнесу и ожидать не стоит?..

– Да не будет снижения налоговой нагрузки для бизнеса… Грубо говоря, у него самих резонов уходить в “тень” станет меньше, чем сегодня. Но в целом-то он платить меньше не станет. Мне вообще трудно представить, чтобы Минфин предложил что-либо такое, что позволило бы сократить налоги, в данном случае – с бизнеса. Станет ли он платить в итоге больше – пока вопрос. Тогда как население уж точно будет платить больше, если иметь в виду и другие предлагаемые новации.

​Но все же заявляемое, по крайней мере, стремление властей снизить налоговое бремя на бизнес – дабы ускорить экономический рост – исходит из того, что бизнес в ответ станет, мол, создавать новые рабочие места и повышать зарплаты. Что в итоге и обеспечит искомый экономический рост. Однако на деле возможно и другое: повышение косвенных налогов (а важнейший из них – как раз НДС) заставит население экономить еще больше, чем сегодня, что может обернуться новым сокращением внутреннего спроса. А без расширения этого спроса трудно даже представить ускорение роста экономики в целом. По крайней мере – на первом этапе реализации этих планов…

– Безусловно, повышение НДС автоматически ведет к росту цен. Хотя министр финансов и говорил о “разовом” эффекте – мол, в 2 процентных пункта, не более того, я не думаю, что все этим и ограничится. Инфляция – дело такое... Если возникает некий мощный стимул, пусть и разовый, это создает дополнительные инфляционные ожидания. А рост цен будет означать снижение потребления и дестимулирующее влияние на бизнес. Ведь дополнительные ограничения для спроса, безусловно, проявятся. При годовой инфляции около 5% дополнительные 2% – это очень много, почти полуторакратный ее рост. Поэтому, думаю, такой эффект просто не до конца просчитан в этих предложениях.

​Из соображений перераспределения ресурсов исходит и другое предложение последних дней от финансовых властей. А именно – идея, обсуждаемая в Министерстве экономического развития, которая предполагает привязку текущей ставки подоходного налога (НДФЛ) каждого отдельного работника к объемам его регулярных отчислений на собственную будущую пенсию: чем больше эти отчисления, тем меньше текущая ставка НДФЛ. Предварительная схема описывается так: если человек отчисляет на будущее 10% своего заработка, то и ставка НДФЛ для него составит те же 10% – вместо нынешней единой ставки в 13%. Но если он отказывается делать такие накопления, то ставка подоходного налога для него повышается до 15%. С точки зрения исключительно экономической теории, сама идея стимулировать сбережения на будущую пенсию за счет налоговых льгот сегодня выглядит довольно рационально. А с точки зрения практики?

– Я согласился бы с этим предложением, с их рациональностью, с их целесообразностью при двух условиях. Первое – если бы это не вело к росту налоговой нагрузки. Но что у нас фактически предлагается? Если вы участвуете в системе накопления “индивидуального пенсионного капитала” и платите туда 10%, то вам ставку подоходного налога снижают до 10%. Но в целом-то ваше фискальное бремя составит 20% (10+10) зарплаты вместо нынешних 13%. А если вы вообще не участвуете в индивидуальном пенсионном капитале, то ставка НДФЛ для вас повышается до 15% – опять повышение общей фискальной нагрузки.

​Вырастет она и в промежуточном из рассматриваемых вариантах – если человек отчисляет на будущую пенсию 4% заработка, ставка НДФЛ для него сохраняется на уровне 13%...

– Да, здесь получается в целом 17%. Иначе говоря, вместо нынешних 13% от зарплаты, которые платит работник сегодня, у него три варианта возникают: или 15%, или 17%, или 20%. То есть во всех случаях фискальная нагрузка на него возрастает. И это предлагается в условиях, когда реальные доходы населения падают уже три года подряд! И во-вторых, я бы согласился с рациональностью новации, если бы она предусматривала добровольность новой системы, при которой суммарная налоговая нагрузка – и по НДФЛ, и по взносам в индивидуальный пенсионный капитал – не возрастала бы. А она возрастает… Нельзя увеличивать фискальную нагрузку в условиях кризиса, в условиях падающих доходов населения.

​Многие эксперты уже назвали это предложение властей “завуалированным повышением НДФЛ” – притом что более половины россиян, судя и по опросам, и по многочисленным исследованиям, вообще не располагают какими-либо сбережениями. А значит – и возможностью регулярно откладывать на будущее. Но именно их и затронет в наибольшей степени повышение ставки подоходного налога – в случае ее “привязки” к пенсионным накоплениям…

– По-моему, это не такое уж и завуалированное повышение НДФЛ. Все – прямым текстом. Если вы от своей зарплаты должны будете в итоге отчислять больше, это и есть повышение налогов на физических лиц. Оно наиболее чувствительно для наименее обеспеченных граждан. Если у нас 50% населения вообще не имеет накоплений, как они смогут отчислять больше, чем платят сегодня по НДФЛ?! Для таких людей новация будет означать автоматическое его повышение до 15% – в кризис и при падающих-то доходах. Это неправильно!

В целом, на ваш взгляд, недавние предложения сколь принципиально меняют существующую модель налоговой системы в стране?

– Те налоговые новации, которые сейчас активно обсуждаются (и, думаю, со все большей вероятностью будут реализованы), говорят о том, что мы все больше переходим к распределительной системе. Если, допустим, уменьшаются страховые взносы и повышается НДС, то уже до половины бюджета Пенсионного фонда России будет формироваться за счет трансфертов из федерального бюджета. То есть мы полностью уходим от системы, логичной и правильной, что существуют социальные страховые платежи, в частности, на пенсионное обеспечение, за счет которых и должен формироваться Пенсионный фонд. А в данном случае, понятно, своих средств у него становится все меньше, и он в целом все больше будет зависеть от федерального бюджета. А это – распределительная система.

​В каком-то смысле аргументы в многочисленных спорах об очередных налоговых реформах в стране можно представить и так. Правительство: во всех развитых странах основную налоговую нагрузку несет население, вот и нам надо двигаться в этом направлении. Работники: вы нам сначала обеспечьте “западные” зарплаты, а уже потом и вводите “западную” налоговую нагрузку. И в целом это похоже на некую патовую ситуацию…

– Она – не патовая… Просто есть, на мой взгляд, прописные истины, не в обиду Минфину и другим, что в период кризиса столь серьезные налоговые перемены невозможны, неправильны. Аксиома в том, что сначала нужно добиться возобновления устойчивого роста экономики. Нынешняя налоговая система в стране существует уже почти два десятка лет. И это – вполне работоспособная система, экономика уже демонстрировала, что при ней она может устойчиво расти. Но если вы в кризис планируете столь принципиальное ее изменение, как стратегический перенос налогового бремени на население… При том, что именно население оказывается в наиболее уязвимом положении, так как его реальные доходы упали… Плюс расходы федерального бюджета фактически “заморожены” на 2017-2019 годы… А это значит, что населению и будет очень несладко… В такой период подобные изменения, по-моему, категорически противопоказаны. Это то, что хорошо в теории и что может работать на практике, но принципиально важно, в какой именно период вы совершаете стратегический поворот? Говорили же о “стабильности и предсказуемости” – получается, об этом напрочь забыли, раз такие серьезные изменения предлагаются…

​Однако все предлагаемые налоговые новации последних лет исходят, по сути, из двух составляющих: государству остро не хватает денег, и их где-то нужно взять, но при этом необходимо и как-то обеспечить экономический рост… Вот, мол, и концентрируем финансовые ресурсы, дабы “не ушли в песок”…

– Можно красиво говорить, что мы, дескать, собираемся облегчить налоговое бремя бизнесу… На самом деле, по-моему, интересы здесь одни – “подстраховаться” в период кризиса, чтобы то, что хорошо собирается, собиралось бы с еще большей надежностью. Что я имею в виду? НДС – наиболее хорошо администрируемый налог. Отсюда, собственно, и предложение значительно его повысить, плюс 4 процентных пункта для ставки НДС – это очень много.

Кроме того, если Пенсионный фонд в еще большей степени станет зависеть от средств федерального бюджета, здесь в общем чисто ведомственные интересы. Ведь у нас административный “вес” любого министерства или ведомства определяется именно тем, сколько денег оно распределяет. Когда ресурсы в большей степени формируются в федеральном бюджете, а потом перераспределяются по разным фондам – вот главное, что здесь реализуется. Кстати, эта модель уже показала свои пороки в межбюджетных отношениях с регионами, когда мы сначала – централизуем, а потом – перераспределяем. Этакая модель “бюджетного унитаризма”.

Примерно то же самое и в данном случае – еще большая концентрация средств в едином источнике, то есть в федеральном бюджете, а потом, мол, мы распределим их по разным фондам, в том числе и социальным. Вот, на мой взгляд, истинные причины такой концентрации ресурсов. Якобы, для “повышения управляемости в непростое время”. Но об этом, естественно, не говорят, – отметил в интервью Радио Свобода Игорь Николаев...