Виталий Портников: Еврокомиссия объявила об очередном плане предоставления Украине пакета помощи на 2023 год на 18 миллиардов евро. Тем временем падение ВВП Украины из-за войны в этом году будет как минимум 35%. Что будет дальше с украинской экономикой? Может ли страна рассчитывать на списание внешних долгов на фоне колоссальных разрушений в стране, нанесенных российской агрессией? С нами на связи Олег Устенко, советник президента Украины по экономическим вопросам, член наблюдательного совета Международного Фонда Блейзера.
Корреспондент: Почти десять месяцев развязанной Россией войны нанесли тяжелый урон экономике Украины. Около одной пятой ее производственных мощностей и часть морских портов сейчас расположены в районах, оккупированных российскими военными. Валовой внутренний продукт Украины в нынешнем году сократился почти на 40% из-за падения экспорта, потребления и инвестиций.
Падение ВВП Украины из-за войны в этом году будет как минимум 35%
Из всех союзников США оказывает Киеву самую мощную финансовую поддержку, но ее недостаточно. В Вашингтоне критикуют Евросоюз за невыполнение обещаний и медлительность при принятии решений по финансовым поступлениям в Украину. На этом фоне 9 ноября Европейская комиссия обнародовала план предоставления Украине в 2023 году 18 миллиардов евро, что предусматривает ежемесячные выплаты в размере полутора миллиардов. Пока план будущей помощи Украине блокирует Венгрия, но в Брюсселе надеются, что Будапешт удастся переубедить. Финансовая помощь Киеву со стороны ЕС должна быть дополнена аналогичными усилиями других крупных доноров.
Президент Украины Владимир Зеленский заявил, что только для нужд бюджета на следующий год Украине требуется экстренная экономическая помощь от западных стран в размере 38 миллиардов долларов. Благодаря этим средствам Украина сможет продолжать выплачивать зарплаты и пенсии, а также поддерживать работу основных государственных учреждений.
В конце октября в Берлине состоялась международная конференция по восстановлению, реконструкции и модернизации Украины, организованная Еврокомиссией при активном содействии Германии. Немецкий канцлер Олаф Шольц и президент Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен предложили создать план послевоенного восстановления для Украины, который включал бы совместное финансирование от ЕС, США и других союзников. Выступая на конференции, Урсула фон дер Ляйен подчеркнула, что масштабы разрушений Украины беспрецедентны.
Экономика в следующем году покажет пусть и незначительный, но все же рост
Виталий Портников: Бюджет Украины рассчитан на очень большие международные заимствования. Насколько можно в принципе рассчитывать, что бюджет с такими заимствованиями вообще состоится, что действительно будет возможность для того, чтобы помогать Украине выжить в этой непростой ситуации в таких колоссальных суммах?
Олег Устенко: Да, суммы кажутся значительными. Но если в текущем году дефицит бюджета по месяцу составлял порядка 5 миллиардов долларов, то на 2023 год он будет в районе 3,5 миллиардов долларов в месяц. Ситуация меняется, потому что часть наших территорий деоккупирована и там начинает работать бизнес. Все это дает возможность прогнозировать, что экономика в следующем году покажет пусть и незначительный, но все же рост, а это значит, что можно рассчитывать на большее количество налогов.
Из-за этого сокращается дефицит госбюджета, но все равно он высокодефицитный. В следующем году дефицит 38 миллиардов долларов в год: естественно, он нуждается в финансировании. Было сокращено все, что можно было сократить в плане расходов, остались две глобальные статьи расходной части госбюджета – это сектор безопасности и обороны, и все, что связано с социальным сектором, а все остальное настолько минимально. Эти 38 миллиардов долларов будут финансироваться и за счет Евросоюза: уже ясно, что ЕС дает возможность подобного финансирования. Там есть открытый вопрос: каким образом будут технически определены эти деньги, это будет идти непосредственно из бюджета ЕС или Евросоюз просто выйдет на финансовые рынки, одолжит там деньги и передаст их Украине, и она, таким образом, получит новые долги, за которые надо будет рассчитываться после войны.
Но 18 миллиардов – это не 38 миллиардов, а значит, есть еще несколько источников, которые не подключены. Это США, еще один важный источник – это международные финансовые институции. Сейчас Украина находится в активной фазе технических консультаций с Международным валютным фондом по поводу возможности открытия новой программы. Есть и другие союзники Украины, которые тоже заявляют, что будут ее поддерживать, в том числе и финансово.
Это то, что касается государственного бюджета. Конечно, это зона риска. Есть четкое понимание, что все эти 38 миллиардов будут получены, но в финансах важно не только сколько ты получаешь, но и когда ты получаешь средства. Тут важно выдерживать сроки. Почему Европейский союз говорит о 3,5 миллиардах евро в месяц? Это как раз тот месячный дефицит, который определен. Если ты не получаешь в январе и феврале, а потом получишь все вместе в марте, то это ненормально для жизни страны, которая находится в состоянии войны. Нам негде больше взять эти деньги, мы не можем выйти на внешние рынки, не можем дополнительно печатать деньги, возможности нашего внутреннего рынка более чем ограничены, поэтому расчет на союзников.
В первые две недели войны мы фиксировали разрушений на сто миллиардов долларов, сейчас это от 600 до 750 миллиардов
Шольц, канцлер Германии, которая председательствует в "Большой семерке", открывая первое заседание сразу после начала этой войны, четко сказал: "Большая семерка" поддерживает Украину по всем направлениям, в том числе по финансовому. А потом мы слышали подобного рода заявления из других столиц, включая Вашингтон и Брюссель, отовсюду.
Виталий Портников: А как вообще руководство воюющей страны занимается экономикой, когда все внимание сосредоточено на войне? Президент, глава правительства говорят с вами об экономике?
Олег Устенко: В первые две недели войны мы фиксировали разрушений на сто миллиардов долларов, сейчас эта цифра находится в пределах от 600 до 750 миллиардов – это прямые убытки для нашей экономики. Если включать туда еще непрямые убытки, то сумма будет на уровне одного триллиона долларов. Наша экономика в прошлом году показала максимальный уровень валового внутреннего продукта – 200 миллиардов долларов. Один триллион долларов – это пять наших годичных ВВП.
С другой стороны, мы четко знаем, откуда могут заходить эти деньги – из 350 миллиардов долларов Центробанка РФ, которые сейчас находятся в замороженном состоянии, и решается вопрос о передаче их для наших потребностей, то есть как раз для восстановления нашей экономики. Вторая группа средств, которая фактически уже зафиксирована, – это где-то 150 миллиардов долларов, средства российской номенклатуры, которые либо уже заморожены, либо очень скоро будут заморожены, потому что они уже идентифицированы, известно, где они находятся, просто идут технические и юридические работы по наложению на них ареста. Но это все равно полтриллиона долларов, а общий убыток – один триллион. Идет обсуждение репараций, контрибуций, которые должна будет платить Россия.
Когда мы говорим о восстановлении Украины, речь идет сразу о двух больших временных планах. Один – долгоиграющий, рассчитанный от момента, когда у нас в стране устанавливается мир, на длительный период. Другой – это план быстрого возрождения. Он стоит около 17 миллиардов долларов, и здесь речь идет о восстановлении наиболее чувствительной части критической инфраструктуры, которую необходимо быстро перезапускать. Вот почему так важны усилия не только по аресту активов РФ и российской номенклатуры, но и по передаче этих средств. Важно передать как минимум эту порцию, 17 миллиардов долларов, которая нужна для быстрого восстановления наиболее чувствительной части критической инфраструктуры, разгромленных электросетей, мостов, больниц.
Идет обсуждение репараций, контрибуций, которые должна будет платить Россия
Виталий Портников: Как восстанавливать энергоструктуры, если завтра может быть новый ракетный удар?
Олег Устенко: Да, наши люди героически восстанавливают эту инфраструктуру, и это настоящий подвиг! То, что может дать абсолютную гарантию прямо сейчас, это наша армия, противовоздушная, противоракетная оборона. Но это касается краткой и среднесрочной перспективы. В более длительной перспективе рассматривается целый ряд моментов. Основное – это активная дискуссия по поводу того, кто и каким образом может предоставлять для бизнеса, работающего в Украине, так называемые военные страховки. После восстановления мира у нас в стране Россия будет продолжать, пусть и минимально, но торговать с миром. При этом будет организовываться, условно говоря, страховой фонд, куда будет перечисляться часть средств, которые Россия получит за свой экспорт. Эта часть будет фактически заморожена там до того момента, пока не будет нанесен ущерб какому-либо объекту на территории Украины, и тогда можно автоматически списывать средства из этого фонда.
Виталий Портников: Почему Украина так долго медлила с санкциями против российских олигархов? Буквально на днях ведущие представители российского бизнеса наконец оказались под украинскими санкциями. Кстати, не все: Роман Абрамович как бы под санкциями, но с какими-то определенными условиями. А есть люди, которые долгие годы присутствовали в украинском бизнесе, такие как Михаил Фридман, имели банки, и тоже всегда возникал вопрос, почему так происходило. Эти вопросы мы задавали с 2014 года, но после начала большой войны эти люди еще долго могли ощущать себя в условиях своих бизнесов в отношениях с Украиной более комфортно, чем в условиях своих бизнесов в отношениях с Западом.
Олег Устенко: Совершеннейшая правда! Но паровоз двигался медленно из-за целого ряда юридических моментов. Активы, на которые накладывали санкции, регистрировались у нас не как российские активы, а как активы из третьих стран, это были инвесторы из офшорных зон – Кипр, Британские Вирджинские острова, Панама и так далее. По различным оценкам, как минимум половина этих средств заходила с территории РФ, или за ними прятались представители российского бизнеса. Но для того, чтобы раскопать эту цепочку, надо проделать достаточно длинный юридический путь, в чем нам активно помогали союзники. Как только эта работа завершилась, сразу и было принято решение о наложении санкций и аресте активов.
Энергетическая политика непременно должна быть переформатирована
Виталий Портников: Какой будет судьба государствообразующих компаний? Кстати, тут неплохая иллюстрация – то, что происходит с "Нафтогазом Украины". Сменилось руководство, будет формироваться наблюдательный совет, при том, что предыдущий совет был отправлен в отставку с международным скандалом. Можно сказать, что таким образом признаются неудачи в энергетической политике, что ее тоже нужно переформатировать в связи с новыми условиями?
Олег Устенко: Энергетическая политика непременно должна быть переформатирована. Я уже не говорю о том, что в связи с глобальными процессами она будет переформатирована во всем мире. Но Россия никогда больше не станет доверительным источником энергетического ресурса в мире, России не верят, а значит, минус один участник на длительный период времени, как раз на тот период, когда и будет совершен скачок к новым "зеленым" технологиям.
Виталий Портников: Вы не опасаетесь того, что после войны социальный навес над экономикой будет столь серьезен, что не позволит проводить никаких радикальных реформ? Множество людей без работы, многие могут вернуться из-за рубежа и тоже не найти места на рынке труда, большое количество уничтоженных предприятий, обезлюдевших городов. Как преодолевать этот вызов?
Олег Устенко: Риски социального характера существуют в любой стране, а тем более в Украине в поствоенный период. Но мы четко видим свет в конце этого туннеля, в отличие от России, которая находится под санкциями и, скорее всего, навсегда разрушила свое будущее после решения атаковать Украину. У нас туннель прямой, а у них он – как канализация, идет то налево, то направо, и свет в его конце они просто физически не могут увидеть.
После такого глобального падения восстановление украинской экономики будет идти достаточно быстро за счет нескольких факторов. Первое – когда у тебя есть низкая база для сравнения, понятно, что ты будешь показывать куда более высокие темпы экономического роста. Существенную роль здесь будет играть все, что касается возможностей привлечения дополнительного инвестиционного ресурса. Мы ведем активный диалог не только с украинским, но и с иностранным бизнесом, и большая часть представителей бизнеса говорит, что они не могут себе позволить не быть в Украине после окончания войны. Как минимум первоначальный импульс будет работать.
Россия навсегда разрушила свое будущее после решения атаковать Украину
Второе, за счет чего можно обеспечивать достаточно высокие темпы экономического роста и таким образом рассасывать проблематичные социальные навесы, – это все, что касается нашей интеграции в Евросоюз. Ни у кого уже нет сомнений в том, что Украина будет членом ЕС. С одной стороны, это институциональные изменения в стране, о которых на протяжении десятилетий постоянно говорили и отечественные, и иностранные инвесторы: недостаточная защита прав собственности, некачественная судебная система, высокие административные барьеры для ведения бизнеса, коррупция. Эти изменения позволяют потом привлекать в страну значительные инвестиционные ресурсы, а соответственно, обеспечивать высокие темпы экономического роста и давать возможность решать социальные проблемы, в том числе и проблемы с бедностью.
Когда страна является кандидатом в Евросоюз, даже в этот период времени она получает дополнительный финансовый ресурс. Мы вправе говорить о дополнительных государственных расходах, которые позволят простимулировать экономику. Восстановление экономики будет идти не с чистого листа: мы уже говорили о российских 500 миллиардах долларов, которые будут переданы на нужды Украины. Это серьезная сумма для того, чтобы обеспечивать дополнительные импульсы для развития украинской экономики. Я бы сказал, что в поствоенный период картинка достаточно солнечная. Я не вижу здесь каких-то особенных проблем. Я вижу серьезные риски, но нельзя сказать, что они неубираемые.
