Государственная дума России утвердила договор о разграничении полномочий и предметов ведения между Россией и Татарстаном. За принятие соответствующего закона высказались 306 депутатов, 110 проголосовали против. В конце прошлого года договор был подписан президентами России и Татарстана Владимиром Путиным и Минтимером Шаймиевым. Договор состоит из шести частей, и, в частности, закрепляет русский и татарский языки в качестве государственных в Татарстане, а также позволяет республике осуществлять международные и внешнеэкономические связи. Эксперты отмечают, что договор с Казанью может послужить моделью для перестраивания правовых отношений с другими регионами, например, с Чечней.
Текст документа, который сегодня утвердила Государственная дума, в 10 раз короче подписанного более 10 лет назад. Уже это говорит о том, что пунктов, которые перечислены в новом договоре, гораздо меньше. В прежнем документе было прописано буквально все - от того, кто заведует административными границами, транзитом энергоносителей, электросетями и т. д., до самых мелочей, например, правил ведения документации.
Однако даже лишенный многих подробностей новый текст договора, уместившийся на трех страницах, вызвал серьезные споры среди депутатов. Если бы думские дебаты транслировались в прямом эфире, стало бы очевидным, что столько прямой критики российской власти со стороны оппозиции давно не звучало с трибуны Государственной думы. Практически все фракции, кроме «Единой России», а именно коммунисты, ЛДПР, фракция «Родина» и «Родина - Народная воля», которая состоит еще из нескольких депутатских блоков, говорили о том, что, по их мнению, это бомба под федеративное устройство России. Один за другим депутаты выходили к микрофону и говорили о том, что все, что нужно Москве и Казани для того, чтобы разграничить полномочия, прописано в Конституции. Все, что там не прописано, можно сделать федеральным законом. Отдельный договор, который Москва дает Казани после того, как договорная практика уже была практически забыта, фактически является прецедентом.
Можно говорить о том, что некоторые республики могут последовать за Татарстаном в просьбе заключить с Москвой аналогичный договор. Так или иначе, депутаты Башкортостана упоминали о такой возможности в зале заседаний во время обсуждения. У депутатов до сих пор возникает масса вопросов. Они, например, хотели бы знать, когда Владимир Путин и Минтимер Шаймиев выкроили время для того, чтобы согласовать и подписать текст договора. Поскольку этот факт прошел мимо внимания масс-медиа, избытка в предположениях на этот счет нет. В частности, Алексей Митрофанов из ЛДПР высказал мнение, что этот договор был просто подарком Минтимеру Шаймиеву от Владимира Путина к 70-летию президента Татарстана.
Перед рассмотрением нового договора вице-спикер Государственной думы Олег Морозов (по мнению экспертов, один из главных лоббистов интересов Татарстана в нижней палате высшего законодательного органа Российской Федерации) ответил на вопросы Радио Свобода.
- Зачем Казани и Москве новый договор?
- Я думаю, что смысл этого договора состоит в том, что есть нормы законодательства, которые до конца не урегулировали часть вопросов, которые существуют во взаимоотношениях между федеральным центром и Татарстаном. Они требуют, соответственно, регулирования дополнительным соглашением. В частности, скажем, вопрос нефтедобычи в Татарстане и условия этой нефтедобычи, вопросы владения высшим должностным лицом двух государственных языков Татарстана, что, как известно, Татарстан отказался делать в своем законодательстве, что, на мой взгляд, правильно, но прописал это право, как добровольное право человека заявить о том, что он знает два государственных языка в договоре. Это и право Татарстана оказывать финансовую помощь татарам, проживающим вне Татарстана (имеется в виду финансирование газет, журналов, выпуск учебников, подготовка кадров), что также не урегулировано никаким действующим законодательством, но прописано в договоре. Это уточняющий документ в той части, которая не регулируется действующим законодательством.
- Этот договор шире, чем предыдущий?
- Это совершенно разные документы. Предыдущий договор имел совершенно другую природу. Тогда в законодательстве вообще не были распределены совместные полномочия, и не было другого способа их распределить, кроме как заключить договор. Это был объемный документ, касавшийся практически всех сфер взаимоотношений между субъектом Федерации и федеральным центром. А в данном случае речь идет о группе частных вопросов.
- Если предположить, что это будет не единственный договор центра и регионов, как вы думаете, какие еще республики могут такой договор с Москвой заключить?
- Я не прогнозирую большого числа договоров. Знаю, что вроде бы собираются выступить с такой инициативой в Башкортостане, хотя официальных сведений у меня на этот счет нет. Но уверенно могу сказать, что большого наплыва договорных отношений не будет. Счет пойдет на единицы.
- А Чечня?
- Я думаю - да. Но, по крайней мере, пока мне неизвестно, что такие инициативы есть.
- Есть масса критиков, которые говорят, что возобновление договорной практики (так или иначе, даже в этом единичном случае) как бы показывает регионам, что они могут давить на центр. Что вы можете сказать на это?
- Абсолютно необоснованное заявление, потому что надо просто прочитать договор, чтобы понять, что он, с точки зрения его правового смысла, ровно такой же, как, например, закон об особой зоне в Магадане. Никто же не говорит о том, что федеральное законодательство стимулирует таким образом Магадан к каким-то сепаратистским действиям. Или Калининград. То же самое применительно и к Татарстану. Это некие особые условия функционирования субъекта Российской Федерации в составе Российской Федерации.
- Договор появился в Думе, но никто не знает, подписали ли его на самом деле Владимир Путин и Минтимер Шаймиев. Какие у вас сведения?
- 100-процентные сведения, что он парафирован и Путиным, и Шаймиевым, то есть подписи стоят.
